|
Глава 30. Я нашел вашу дочь
Утро выдалось приятным и неспешным. Кира сладко потянулась на кровати, понимая, что еще может себе это позволить перед сборами на работу. Тело слегка ныло, отдохнувшие мышцы, словно, наливались энергией перед новым днем. Это умиротворение было непривычным, но столь приятным, что не хотелось вставать.
Тишину квартиры разорвал резкий звонок в дверь. Воропаева накинула на плечи халат, выбежала в прихожую и, не глядя в глазок, распахнула дверь.
— Ты что творишь, радость моя?
— прорычал стоявший за дверью брат и вошел в квартиру, грубо оттеснив сестру с прохода.
Кира опешила, но молча закрыла дверь и прошла за Сашей на кухню.
— Ну?
Александр был явно очень зол, и ждать от него чего-то более ласкового не приходилось.
— Что «ну»?
— Кирочка, дорогая, ты понимаешь, кем ты себя выставляешь?
— О чем ты? — она скромно потупила глаза, но решила до конца играть в несознанку.
— Я видел тебя вчера в ресторане с Борщовым.
— И что?
— И ЧТО?! Да то, что ты выглядишь шлюхой! Вот что!
— Не смей меня оскорблять! — взвилась Воропаева, — Я — свободная женщина и делаю, что хочу!
— Ах вот как ты заговорила! Только вы с Андрюшей забыли всех об этом оповестить! И теперь выглядит, как будто ты от него гуляешь самым бесстыдным образом. А выглядела ты вчера как? Откуда это платье, от которого осталось одно название?! Пьяные поцелуи прямо на виду у всех — это норма?!
— Не смей меня осуждать! Андрей от меня гулял направо и налево, всем было плевать!
— Да, только нашему сексистскому обществу все еще не чужды стереотипы! И гулящий мужчина ни у кого особых вопросов не вызывает. А тебе еще замуж выходить! Ты же не собираешься хомутать Борщова, правда?
— Конечно, Андрюша то мне уже нашел замену! Ему не стОит беспокоиться!
— Вот именно! И, надо сказать, он постарался! И тебе тоже это было бы не лишним.
Кира опешила, сглотнула и буквально вцепилась в брата глазами.
— Ты знаешь, кто она? — тихо спросила Воропаева.
— Кто? — Саша явно стушевался, но постарался не показать вида.
— Любовница Андрея. Говори, Саша, говори! Я не отстану от тебя.
— Кирюша… — он медлил, как мог, но уже понимал, что взболтнул лишнего и отвертеться от сестры не получится, — Ты уже и сама должна была догадаться.
— Догадаться? Да он в последнее время чист как никогда раньше! Никаких зацепок, работа и дом — все!
— А с кем он работает, Кирюш? Не догадываешься? Кто у него всегда под боком и на связи? Кто всегда знает, где он и чем занят? Ну же, Кира! Ты ведь умная женщина!
— Саша…я не понимаю, к чему ты клонишь… Скажи мне прямо.
— Да ты уже все поняла, дорогая. Просто не хочешь признаваться, что его помощница может составить тебе конкуренцию.
Кире показалось, что ее ударили под дых. Она медленно опустилась на стул, в голове все плыло, и мысли никак не собирались в слова.
— Саш… Саш… этого не может быть.
— Ты хотела, чтобы я тебе рассказал? Я рассказал.
— Пушкарева? Ты говоришь о ней? Но этого не может быть! Ты же ее видел! Она же страшная!
— Не страшнее всех нас, дорогая!
— Нет-нет-нет, Саша! Я не переживу этого позора! — закричала Кира, и Саша понял, что у нее начинается истерика, — Я не переживу! Когда все узнают, на кого он меня променял, я не знаю, что я буду делать! Саша! Лучше бы он нашел себе модельку! А так! Саша! Я наложу на себя руки, если это она!
— Тише, тише! — Александр крепко обхватил бьющуюся сестру за плечи, — Она не страшная, Кира! Это все маскарад! Поверь мне, Андрюша себе отхватил такой кусок, что многим и не снилось, разве что твоему Борщову!
— Что ты имеешь ввиду? — Кира резко успокоилась и мокрыми, широко распахнутыми глазами посмотрела на брата, — Говори, Саша!
— О, Боже! Я пожалею об этом! — проговорил Воропаев, качая головой, — Кира, кого все ищут уже два месяца? Что за девчонка сбежала от папеньки и вынуждена скрываться в темной каморке? Когда Андрей изменился? Давай, дорогая, сопоставляй факты!
— Саша, я не соображаю ничего, к чему ты клонишь?
— К тому, что Катерина Селиверстова работает в «Зималетто» помощником президента у всех на виду!
— Селиверстова? Та самая? Это точно?
— Точнее некуда, сестренка.
Глаза Киры стали как будто стеклянными, она обмякла, но снова напряглась, увидев, что в дверях стоит вышедший из душа Михаил.
— Вот как! Значит, я не зря провел здесь ночь, — зло сказал он и ушел в спальню.
— Ч-черт! — только и успел прошипеть Александр, а Кира кинулась вслед за своим любовником.
Борщов уже стоял в спальне в брюках и застегивал рубашку.
— Ты что, вот так уйдешь?
— А что, я тебе что-то должен? — равнодушно ответил он, хотя его резкие движения выдавали то, что до спокойствия ему далеко.
— Я не знала про это, ты же слышал…
— При чем здесь ты? Я еду восстанавливать справедливость.
— Миша! Ты что, до сих пор хочешь жениться на ней?
— Тут уже дело принципа, милая, мне ее папаша задолжал невесту, которая сбежала от меня и опозорила на весь свет. Он все это время посылает меня прямым текстом, кормит какими-то байками, хотя она, оказывается, живет себе спокойно у всех под носом! Сейчас я, наконец-то, расставлю все точки над «i».
Борщов быстро вышел в коридор, обулся и закрыл за собой дверь, а Кира, наблюдавшая за ним, сползла по стенке вниз и заплакала.
— Не плачь, сестренка, — тихо сказал Саша, усаживаясь рядом с ней и обнимая за трясущиеся плечи.
— Саш, неужели они все такие? — тихо проговорила она, утыкаясь носом в его плечо, и зарыдала еще сильнее.
***
Виталий Сергеевич сидел в своем рабочем кабинете на 2-й Брестской. Шикарный офис «АгроПрома» был ничем не хуже «Зималетто». Теплые светлые тона, большие окна, даже шикарная смотровая площадка на крыше. Однако, в отличие от модного дома, персонал здесь ходил по струнке. В своем офисе Селиверстов любил порядок, для сотрудников был установлен дресс-код, строго карались опоздания и несанкционированные перерывы в работе. Кроме того, он очень не любил панибратство в работе, крайне редко принимал кого-то по знакомству и, возможно, поэтому очень радовался, что дочь не пошла работать в его фирму сразу после института, справедливо полагая, что ее стоит оценивать только за ее профессиональные качества, а не за происхождение.
Геннадий Степанович сидел напротив Виталия, неспешно попивая кофе из маленькой белой чашечки, и рассказывал начальнику что-то по поводу станков на одном из заводов в Подмосковье, когда селектор на столе президента неожиданно ожил.
— Виталий Сергеевич, к вам Михаил Борщов. Говорит, очень срочно.
— Опять… — тихо вздохнул Селиверстов, посмотрев на друга, — Гена, кажется, у меня кончается терпение, и нужно как-то осадить этого сосунка.
— Мне повторить наш прошлый разговор?
— Не стОит, я помню. Послушаем, что он на этот раз скажет. Если опять устроит истерику, делай с ним, что хочешь.
Он нажал кнопку селектора и велел секретарю пропустить к нему посетителя.
— Здравствуйте, Виталий Сергеевич, — с издевкой сказал Борщов, входя в кабинет.
— Здравствуй, Миша, — ответил Селиверстов, развалившись в кресле.
— Вы не хотите спросить, почему я здесь?
— Полагаю, чтобы устроить очередной скандал?
— Нет-нет, что вы! Просто я нашел вашу дочь.
Виталий настороженно посмотрел на друга, тот перевел злой взгляд на Михаила.
— Скажете, не знаете, где она?
— Скажу, иначе, она давно уже была бы дома. И где ты ее нашел?
— А она преспокойненько работает в «Зималетто» и спит с Андрюшей Ждановым.
— А ну заткнись! — закричал Виталий, вскакивая со своего места и громко ударив кулаком по столу, — Ты, мелкий поганец, к ней уже не имеешь никакого отношения. И такие вещи о ней говорить не смей! С чего вообще ты это все взял?!
— Я настаиваю на том, чтобы мы вместе поехали туда и разобрались на месте, — зло прошипел Михаил, не уступая неудавшемуся свекру.
— Да я как-нибудь и без тебя справлюсь! — снова заорал Селиверстов, распаляясь еще больше.
— Виталий Сергеевич, — спокойно, но твердо прервал его Выхин, — Давайте поедем. Я думаю, мы сразу сможем выяснить все вопросы на месте.
Селиверстов бросил злой взгляд на друга, но спорить не стал, нажал кнопку на селекторе и обратился к секретарю:
— Инна, отмени все мои встречи на сегодня. Меня ни для кого нет, я уезжаю.
Мужчины встали из-за стола и вышли из кабинета, Михаил отправился следом.
***
Утром Андрей пришел в «Зималетто» снова в отличном настроении. Он нес с собой красивый дизайнерский букет из каких-то замысловатых цветов и улыбался так открыто, что даже всерьез засмущал Тропинкину, умудрившуюся прийти чуть раньше начала рабочего дня.
Жданов поставил букет на Катин стол, а сам уселся в свое кресло и, наверное, в сотый раз открыл сообщение, которое пришло ночью на телефон со знакомого номера.
«Я согласна. Увидимся завтра, на работе. Спокойной ночи».
Все. Так мало и так бесконечно много. Сердце рвалось в груди, отсчитывая часы до встречи. Он почти не спал всю эту ночь, улыбаясь в темноту самой беззаботной на свете улыбкой.
Катя зашла в кабинет, тихонько постучав в дверь, а он рванулся вперед, только увидев ее в проходе. Обнял, прижал к себе одной рукой, а второй, схватив ее ладошку, поцеловал пальцы, серьезно и внимательно вглядываясь в ее лицо и в реакцию на его действия.
— Доброе утро, — сказала Катя тихонько, так же не отрывая своего взгляда от его лица.
— Самое доброе, Кать, — улыбнулся Андрей, как будто не решаясь что-то еще сделать.
Катя тихонько хихикнула, прижимая голову к его груди, а дверь позади них резко открылась, больно ударив Жданова по спине.
— Палыч! — громко крикнул Малиновский, влетая в кабинет, но увидел обнявшуюся парочку и разулыбался, — А-а-а, девочки и мальчики!
— Малиновский, сгинь! — сурово ответил Андрей, не выпуская смутившуюся Катю из объятий.
— Не могу! Мне нужен ты на два слова! Я уверен, что у вас еще будет достаточно времени пообжиматься!
— Малина!
— Ну что? Палыч, давай, не тупи! Шнелле, шнелле! Ко мне в кабинет!
Он развернулся на пятках и быстро вышел в приемную.
— Кааать, — извиняющимся тоном проговорил Андрей, прикрыв глаза и потершись лбом о ее лоб.
— Иди, все хорошо, я буду ждать тебя.
Он поцеловал ее в нос, нехотя отпустил и пошел за вице-президентом.
***
Малиновский задержал его чуть дольше, чем планировалось. Андрей рвался в свой кабинет, и когда уже вставал, чтобы пойти к Кате, к ним без стука влетел Зорькин.
— Андрей, Рома! Вы знаете, где Катя? — заполошенно спросил он.
— В кабинете была, — ответил Андрей, уже чувствуя, что ничего хорошего сейчас не происходит.
— Андрюх, сюда едет ее отец с Борщовым. С учетом пробок, у тебя есть минут двадцать или тридцать, в лучшем случае.
— Что?! Ты то откуда знаешь?
— Да какая разница! Считай, у меня свои источники! Катьки нет в кабинете, телефон на столе, никто ее не видел.
— Берите все телефоны, — строго сказал Малиновский, — Держим связь, кто ее найдет, скидывает другим сообщение.
Они все втроем бросились из кабинета на поиски девушки.
***
Через двадцать минут, так и не дождавшись сообщения от друзей, Рома спустился на подземную парковку и осмотрелся. Из тоннеля показались черные BMW X5 и Honda Accord. Малиновский как чувствовал, что именно из этих машин выйдут те, кого он здесь ждет.
— Добрый день, Виталий! — громко поздоровался он, беззаботно улыбаясь и протягивая руку, выходящим из машины мужчинам, — Какими судьбами? Я не знал, что вы сегодня должны нас посетить.
— А я и не собирался, Рома. Познакомься, Геннадий Семенович, мой начальник службы безопасности.
— Роман Малиновский, вице-президент «Зималетто», — представился Рома, пожимая руку Выхину, — О! А этот попугайчик с вами?
Он перевел взгляд на переполненного злостью Борщева, который как раз подошел к ним.
— Ну что, Рома, а мы пришли по душеньку твоего поганого дружка!
Малиновский удивленно приподнял бровь и перевел недоуменный взгляд на Селиверстова, как будто ища поддержки.
— Мишенька, а ты не охамел ли? — максимально слащаво спросил Рома.
— Что, скажешь, что не понимаешь ничего?
— Не понимаю. Больше того скажу, что дружка моего, как ты выражаешься, может и не быть на рабочем месте. У него, кажется, встречи с утра. А ты катился бы отсюда подобру-поздорову.
— Вот же ты — скотина! Вы мне мстите до сих пор, да? А лучше ничего не придумали?
— Мишенька, ты бредишь, дорогой мой. Тебе бы специалисту показаться, кажется, у тебя фобии или… как их там? Навязчивые идеи!
— Да я знаю все про твоего Жданова! Он как был заносчивым говном, так и остался! Решил своим любимым безотказным оружием воспользоваться? Украл мою невесту со свадьбы, а теперь пользует во все щели?
Видит бог, Роман Дмитриевич Малиновский всегда считал, что его главное оружие в борьбе с хамоватыми и невоспитанными людьми — это прекрасно подвешенный язык и отменное чувство юмора. Он даже не сразу сообразил, что это именно он резко вскинул правую руку и нанес Борщову такой силы удар в челюсть, что тот рухнул без сознания на бетонный пол подземной парковки.
— Бл*ть, — с искренним чувством сожаления произнес он, когда Миша тихонько застонал, ударившись головой о бетон.
— Мда… — тихо сказал Выхин, с интересом рассматривая Романа, а потом лежащего Борщова, — Виталь, а зятек то хлипкий оказался.
— Ну ты-то!.. — обиженно ответил Селиверстов и замолчал, с сожалением глядя на Михаила, который уже начал приходить в себя.
— Миша, Миша! Ау! Слышишь меня? — Выхин присел на корточки и помахал руками перед лежащим парнем.
Малиновский в это время вытащил завибрировавший телефон, что-то быстро напечатал и обратился к присутствующим:
— Давайте-ка мы его сейчас поднимем наверх, там его наши девчонки точно в чувства приведут!
Они с Геннадием под руки подняли Мишу с пола. Тот уже смог стоять на ногах, но шатался и предусмотрительно молчал. Все вместе они дошли до лифта и поехали на административный этаж.
_________________ 
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Миша мерзкий такой, даже Киру жаль стало,все бегут от нее и все к Катьке