|
Яна
lenushka
Margarita
АДРИАНА
ninon2007
TANA_2
медвежонка
Аквамарин
Синара
Larissar
LUDAf
Н.В.шечка
Zagagylj
Спасибо всем! Сегодня продка небольшая... так по сюжету вышло...
Глава14.
Жданов вернулся в день Показа. Буквально ворвался к ней в кабинет – радостный, счастливый от предстоящей встречи, но наткнулся на ее холодный взгляд…
Ведь ждала… минуты считала… Мысленно бросалась ему на шею и…А в реальности не смогла пересилить свой характер, дополненный воспитанием… Хотела лишь немного притушить радость в глазах, но переборщила – холодный получился взгляд! Остудил он Андрея как ушат холодной воды…
- Как съездили, Андрей Павлович?
- Спасибо, хорошо, Екатерина Валерьевна.
- Когда отчет подготовите о командировке?
- Уже готов, пожалуйста, - положил ей на стол папку с отчетом
- Так быстро? Когда успели?
- По вечерам писал… от скуки…
- Было так скучно? Некому развеселить?
- Не хотелось… Вот только в Киеве побывал на экскурсиях по городу. Все-таки Киев… Стыдно не посмотреть … Кстати, сегодня приезжает представитель киевской фирмы, которая собирается с нами сотрудничать. Надеюсь, подпишем контракт…
- Если Вы считаете их стоящими партнерами…
- Я считаю….
Она не придала значения этим словам. А когда увидела этого партнера… партнершу…
Сердце ее оборвалось, разбилось … А потом вспыхнуло яростью, заныло…
Она никогда не ревновала Жданова. Киру он не любит – это она решила для себя сразу, модельки и прочие « зажигалки» не представляют угрозы – они одноразовые. А эта представительница матери городов русских – Киева ( так вот почему экскурсии!) заставила ее испытать это несовременное чувство! Теперь она поняла, каково было Жданову, когда он ревновал ее к Зорькину, Борщеву, и даже к Воропаеву! И это он, красивый, успешный, богатый ревновал ее, серую мышку – не модную, невзрачную…
А киевлянка была под стать ему – яркая, броская, « кареглаза – черноброва»… и еще копна черных, блестящих как шелк волос до плеч… Куда ей до нее! Она, конечно, уже не та, что пришла в компанию на должность секретаря, теперь у нее модная стрижка, и не менее модная одежда, но с киевлянкой тягаться … Та от природы красавица…Разве может она не понравиться Андрею? Вон как он на нее смотрит - как на нее когда-то смотрел… Совсем недавно он так смотрел на нее, а она… отталкивала его, не давала возможности даже оправдаться! Испытательный срок устроила – не верит она ему, видите ли, еще… А когда поверит? Что он должен сделать, чтобы поверила? Давно понять надо было, что если любишь, то верь! Без веры нет любви, а коли есть любовь – давно ведь призналась себе, что не сможешь разлюбить – значит и вера есть, только ты сознательно ее прячешь сама от себя.
Катя металась по кабинету, не зная как взять себя в руки, а тут еще подруги подливали масла в огонь ее души – докладывали ей результаты слежки за Ждановым и их будущим партнером: осматривают коллекцию… примеряют наряды… поехали в магазины компании...
И она решилась – позвонил Юлиане, попросила помочь ей . Сегодня она должна затмить всех! Он должен сделать выбор в ее пользу!
Странные мы, женщины, существа – отворачиваемся, отталкиваем, не слышим, делаем вид, что нам это и не нужно… Но стоит появиться реальной конкурентке, и мы из кожи лезем, чтобы не отдать, удержать, привлечь, доказать свое превосходство…
После обеда она отправилась приводить себя в соответствующий вид.
Парикмахер – визажист – маникюрша – очень красивое и очень откровенное платье… Оно подчеркивает ее прелести и совсем не скрывает их! И вот она в зале, арендованном под Показ… На этот раз средств не жалели – предполагаемые покупатели необыкновенной коллекции стоили того! Организовали Показ в одном из самых фешенебельных отелей. В нем же забронировали номера для приезжих партнеров ( а были представители из других стран). Все было готово, пора было открывать мероприятие, и сделать это должна была она, президент ! А у нее дрожали колени, холодели руки, и страх сковывал ее . Перед глазами вставал тот первый показ, когда она так нелепо оказалась на подиуме, и весь зал смеялся. Над ней смеялся…
И теперь… Это платье…Она сто раз пожалела, что надела его – чувствовала себя в нем неловко – хотелось прикрыть грудь руками, и не шевелиться, чтобы разрез не открывал ногу…
Юлиана уже несколько раз подходила к ней, напоминала. Милко ехидничал, не верил в ее способность произнести речь – его она заверила, что все сможет, а сама…
И тут появился Андрей. Он почувствовал ее смятение и пришел за кулисы! Взял ее за плечи, развернул к себе и, глядя ей в глаза, стал говорить – уверенно, вселяя эту уверенность и в нее
- Кать, Вы все сможете! У Вас получится! Ничего не бойтесь!
- А может Вы? Пожалуйста, Андрей…Павлович…
- Я, конечно, мог бы сказать несколько слов…Мне не трудно… Но это всегда делал президент, а теперь это Вы. И все ждут Вашего слова! Смелее, Кать…- он сжал ее плечи и подтолкнул к подиуму…
На протяжении всей речи она будто чувствовала его руки – они грели и ободряли ее, вселяли в нее уверенность и… надежду!
А потом она потеряла его из виду. Было много хлопот, встреч с журналистами и гостями. Возле нее постоянно были люди – в основном мужчины, и всем она должна была улыбаться, говорить дежурные, но любезные слова.
На какой-то миг она увидела его – он смотрел устало и обреченно, а потом направился к выходу. Киевлянка тоже исчезла, и это вселяло в ее душу подозрения, заставляло ее поступать вопреки своим чувствам и вопреки разуму – ревность диктовала их.
Глава 15
После Показа были запланированы переговоры с заинтересованными лицами. Для этого был арендован еще и переговорный зал – Юлиана убедила Катю, что это поднимет престиж компании.
Переговоры давно закончились, но часть участников еще сидели за столом, – Полянский, Краевич, Хмелин не спешили покинуть гостеприимную президентшу. Катя заинтересовано беседовала с ними, отвечала на их шутки улыбкой, и никто не подозревал, какие страсти кипят в ее душе – она видела, в каком состоянии ушел Андрей, и не могла понять, чем оно вызвано. До его поездки между ними установились ровные, спокойные отношения. Она смогла задавить свои чувства, и он, видимо, тоже. Или он окончательно излечился от того, что она принимала за любовь… И только эта встреча на стоянке, да еще сегодняшнее напутствие не укладывались в общую картину…
Задумавшись, она потеряла нить разговора, и теперь лихорадочно искала выход из создавшегося положения.
В этот момент в зал вошел Жданов. Подошел к ней, взял за руку и, не говоря ни слова, повел к выходу. Казалось, его совершенно не волнует, что подумают о нем, да и о ней. Катя шла за ним молча, и только в лифте спросила:
- Куда ты ведешь меня, Андрей?
- Я снял номер. Нам надо поговорить.
- Почему здесь?
- Побоялся, что иначе ты опять сбежишь.
Он говорил с усмешкой, но лицо было каменное, без тени улыбки.
В номере, пока он закрывал дверь, она прошла в глубину холла, а он так и остался стоять у входа. Его вид пугал ее – такая отрешенность в глазах, напряжение во всей фигуре. А когда он начал говорить, она даже вздрогнула от его голоса - совсем чужого, бесстрастного и холодного.
- Кать, скажи мне… нет, сначала дай мне руку!
- Зачем? – удивилась она, но руку протянула.
- Чтобы я мог понять, говоришь ли ты правду.
Он взял ее маленькую ладошку в свою большую. Но она не почувствовала ни тепла, ни ласки, как бывало прежде, - он просто держал ее руку в своей руке.
Скажи мне, Кать… Ты больше не любишь меня? Скажи это вслух, сама, и я больше не буду мучить тебя своим присутствием… Уеду. Буду как-то жить, потому что быть здесь и не быть с тобой, я не могу. Почему ты молчишь? Ответь мне, Кать!
Она ничего не сказала, но вдруг потянула его руку, прижала ее к своему пылающему лицу и поцеловала…Он удивленно посмотрел на нее – неверие, ожидание, надежда – все смешалось в его взгляде
- Кать…
- Спасибо, что ты сделал это…
- Что?
- Взял за руку и повел за собой… Сама бы я не решилась. Я люблю тебя, Андрей Жданов…
Она ожидала чего угодно, но только не того, что произошло – скользя по стене, Жданов опустился на корточки, а потом вообще сел на пол. Лицо его было мертвенно бледно, глаза закрыты, а губы крепко сжаты, но все равно было заметно, как они дрожат … Катя не на шутку испугалась – если он заплачет сейчас, то будет потом стыдиться этого. Ему будет неловко быть с ней.
Она опустилась рядом с ним на колени, прижала его голову к своей груди – она не увидит его слез, а то, что блузка мокрая, так это она сама плачет…
- Андрей… Андрюша… Все же хорошо…
- Не знал, что счастье может быть таким тяжелым… Я так свыкся с мыслью, что ты не простишь… что разлюбила… Я уже не мечтал о другом… Хотел только услышать от тебя… и почувствовать, что рука не дрогнет… что ты равнодушна…
- Андрей, ты же всегда знал, что я люблю тебя, всегда… Посмотри на меня – это я, твоя Катя… Посмотри, как прежде посмотри, Андрей…
- Как прежде не получится – я уже не тот Андрей, которого ты любила… Что-то сломалось во мне – тяжело любить без надежды на взаимность. Еще тяжелее сознавать, что сам все испортил. Душа заледенела – я сам ее заморозил, иначе не выжил бы …
- Прости, что так получилось… я не хотела причинять тебе боль… Я просто не верила, что меня можно полюбить… Что ты можешь полюбить… Я все испортила? Я убила твои чувства? Ты больше не любишь меня?
- Куда же я денусь от этой любви! Я хотел… пытался… Я не смог разлюбить тебя. Я только разучился испытывать радость от любви
- Ты вспомнишь. Я отогрею твою душу. Ты станешь прежним – веселым и жизнерадостным Андреем Ждановым! Ты еще будешь увлекаться модельками, изменять мне, - она говорила с лукавой улыбкой, но он не видел этого.
- О чем ты, Кать? Какие модели? Мне давно никто не нужен, кроме тебя
- Я пошутила… неудачно… прости…
Она встала сама, и попыталась увлечь за собой и его. Он поднялся, и теперь они были совсем близко, почти касались друг друга. Стояли молча – каждый боялся сделать первый шаг, сказать первое слово. Оба понимали, что стоит за этим шагом, и какое слово должно быть сказано. Она расстегнула верхнюю пуговицу на его рубашке, и он тут же подался к ней. Она отступила, но успела расстегнуть еще одну пуговицу… Так они и двигались, пока она не уперлась в спинку кровати. Все пуговицы были расстегнуты, и она прижалась к его телу, потерлась щекой об упругие, вмиг напрягшиеся мышцы…
Он не стал даже раздевать ее – только сдернул то, что мешало… Услышав стон-всхлип остановился, испугавшись, что был слишком резок.
- Кать…что?
Она не ответила, сжала крепче его плечи – не отпуская…приближая… настаивая…
Время и пространство перестали существовать. В изнеможении они отстранялись друг от друга, скрывались каждый на своем краю постели, но едва дыхание выравнивалось, и сердце переставало вырываться из грудной клетки, разлука становилась невыносимой…
Она приближалась к нему, с трудом подтягивая не отдохнувшее тело, устраивалась под рукой… И он поворачивался к ней, устало обнимал, удерживая возле себя, и какое-то время они отдыхали… А потом…
Проснулись одновременно, как от толчка. Рассвет еще не наступил, но ночь уже сдавала свои позиции - в комнате был полумрак…
Смотрели друг на друга и не верили, что это они, что вместе, что больше не нужно изображать спокойствие и приветливое дружелюбие.
Он провел пальцем по ее губам и она ойкнула.
- Ой, больно…
- У тебя губы распухли и потрескались. Сильно больно?
- Терпимо… Такое после высокой температуры бывает
- Я перестарался, прости…
- Чего уж… Разве я противилась? Только как на работу идти…
- А мы сегодня не пойдем! Не пойдем, Кать?
- А как же…Нас потеряют… Уже потеряли…
- Кать! Пусть теряют, пусть будет что угодно! Имеем мы право, прожить один день для себя? Только один день…
- Как скажешь… Я ни о чем не хочу думать… Хочу быть просто женщиной… любимой…желанной…
- Ты будешь такой всегда. Я обещаю…
Их действительно потеряли. Никто не видел, как они уходили, и машины их были на стоянке, а их не было… Но никто особо и не обеспокоился – взрослые же люди… К тому же у всех были свои неотложные дела. Женсовет праздновал победу на подиуме! Милко хотел их опозорить, а вышло совсем наоборот – им так аплодировали! Больше, чем моделям! И одежда, которую они демонстрировали, была самой популярной среди закупщиков.
Кира уехала с Минаевым, не дождавшись конца Показа – новые отношения захватили ее с головой, а Показов в ее жизни было много! Гораздо больше, чем счастья любви…
Только Малиновский знал, где Жданов и Пушкарева. Он отвечал за расселение иногородних гостей, бронировал номера, и видел, что в списках появился номер для Жданова…
Да, он знал, где они, и знал, что счастливы. Он сам, своими руками, устроил Жданову счастье – не ведаем того, что творим … Сам толкнул его к Пушкаревой, хотел, чтобы он мучился от необходимости иметь с ней любовные отношения, посмеяться над ним хотел, а вышло совсем наоборот – Жданов счастлив, а он, Роман Малиновский страдает.
Андрей, конечно, тоже много выстрадал, но совсем по другому поводу – не из-за необходимости изображать любовь к Катерине, а оттого, что он полюбил ее по-настоящему, а она не верит ему. А теперь, похоже, поверила… Теперь они будут расхаживать по Зималетто со счастливыми лицами, и он вынужден будет наблюдать все это, и каждый раз чувствовать свою ущербность – он не может так любить, не умеет. Не дан ему сей талант! Вот если бы Кира была с ним… Но Кира тоже счастлива, и тоже будет ходить мимо него, светясь от любви.
Столько чужого счастья ему не вынести!
Неожиданно для всех Малиновский подал заявление об уходе, забрал из компании свои акции, и отбыл в неизвестном направлении.
_________________ Архив Сведения о моих книгах: topic1796.html?&p=1287322#Архив
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
умный Андрейка нашёл свою лазейку! Точнее лазейку к Катерине. Интересно, что же будет дальше. Малиновскому хочется пожелать лучик в его тёмное царство, потому что он не смог оценить и понять (надеюсь , что только пока) поведение Катьки, а мог бы и подумать об этом на досуге.
А там ещё что-то мешало? Это всё строгое воспитание. 
