|
*
Малиновский пулей влетел в кабинет президента и начал без предисловий, даже не поздаровавшись, но Жданов не обиделся - вид у друга был слишком взволнованный.
- Палыч, я тебе нужен сегодня?
- Ты мне всегда нужен…
- Ну, срочного ничего нет?
- Нет, а что у тебя приключилось?
- Шура заболела!
- Что с ней? Вчера была такая цветущая…
- Это котлеты… Она не хотела их есть, а я заставил - она совсем не ест ничего в последнее время… бледная стала… А потом ей плохо стало - рвота. И голова кружится…
Я ее на работу не пустил, дома она, одна… Отпусти меня, а?
- Да я-то отпущу… Только дурак ты, Малина!
- Это еще почему?
- Простых вещей не понимаешь. Не больная она, а беременная! - сказал и прикусил язык…Обещал ведь Кате… Но что теперь сокрушаться - дело сделано… Слово не воробей…
Малиновский растерялся. Застыл, будто с разбега на стену налетел.
- Ты… думаешь? Уверен?
- Не думаю, а знаю.
- Откуда?
- Катя сказала… Только ты смотри, не выдай меня - я обещал молчать…
- Ладно, не волнуйся… скажу - сам догадался…
Он провел по лицу рукой, стирая сомнения , взъерошил волосы
- Что же она мне не сказала?
- Боится…
- ? -
- Что не рад будешь…
- Вот глупая!
- Не глупая она… Она все ради тебя делает… лишь бы ты доволен был… А ты… Вот чего ты не женишься на ней? Все же хорошо у вас?
- Так… это… она никогда и не говорила, что хочет… замуж…
- Не говорила… И не скажет! Сам понимать должен! Все! Иди к ней, да подумай, что скажешь. А мне работать надо…
*
Так уже было: он открыл дверь свом ключом, дом окутал его запахом домашней пищи и чистоты…
Шуру нашел в спальне. Она уже не лежала, а была полностью готова к выходу на работу - одетая и накрашенная сидела перед зеркалом. Его ждала.
- Тебе лучше?
- Совсем хорошо! - она улыбнулась,- я готова, поехали в Зималетто!
- Ты уверена? А у врача ты была?
- Когда бы я успела? Да все хорошо уже!
- Я не про сегодня. Ты у врача была? У гинеколога, - пояснил он и посмотрел ей в глаза. Для этого пришлось приподнять ее лицо - она прятала глаза, отворачивала взгляд. - Шура, я спрашиваю: «Ты беременна?»
Она кивнула. Обреченно и печально смотрела на него.
- Кто тебе сказал?
- Сам догадался. Не мальчик…
- Ты против? Категорически?
- Ну почему же? Если бы был против, да еще категорически, не допустил бы - поверь, я знаю способы…
- Так ты разрешаешь мне?
- Что значит разрешаю? Только ты можешь себе это разрешить или запретить.
- Я не то хотела сказать. Я все равно его рожу, с тобой или без тебя. Но с тобой лучше…
- Вот даже как… Ты согласна без меня… Я, значит, не нужен…
- Что ты говоришь, Ромочка! Ты мне очень-очень нужен! Я же… люблю … тебя…
Она опять опустила голову и замолчала.
А он разъярился.
- Шур! Ну почему ты себя не ценишь? Почему ты позволяешь мне быть таким? Почему не требуешь? Не просишь, наконец?
- О чем ты?
- О женитьбе! Ты разве не хочешь за меня замуж? Зарегистрировать наш брак не хочешь?
- Мне и так с тобой хорошо. Штамп в паспорте ничего же не изменит.
- А ребенок?
- Да… ребенок - это другое. Ему отец нужен. Если ты его признаешь, дашь ему свою фамилию…Я… я буду…
Он не дал ей договорить, обнял и закрыл рот поцелуем.
- Я дам… и ему… и тебе… Завтра же подадим заявление!
На благодарно погладила его по голове, убрала волосы со лба и поцеловала - как мать…
- Рома… ты такой…
- Подожди, Шур . Я еще не все сказал. - она испуганно отпрянула, - Я виноват перед тобой! Я до сих пор не сказал тебе главного. Все сомневался… Ждал, когда спросишь… А ты не спрашивала…
- Я и так знаю! Чувствую…
- Все равно я должен сказать - Я люблю тебя! Ты мне и жена, и сестра, и мама…- все сразу. А теперь пообещай мне, что не будешь такой всепрощающей - я совсем не такой благородный! Я могу зарваться, возомнить о себе. Ты меня одергивай, спускай на землю.
- Я постараюсь.
- А теперь раздевайся.
- А на работу?
- Жданов отпустил меня на сегодня. Ну а ты якобы болеешь. Так что будем досыпать!
С этими словами он задернул шторы и стал расстегивать ее блузку…
Все было как прежде, но все же немного по-другому - теперь она знала, а не только чувствовала и предполагала, что он ее любит, и это окрашивало их отношения другими красками: он ее любит! Значит, она может… А что она может? Ну…например…например… А поцеловать его! В любой момент! В любое…место…
Или… или… попросить его, нет, потребовать поцеловать ее! И тоже… Нет, этого она не сможет… А вот спросить она теперь сможет…
- Рома…
- Мммм…
- Ром, а ты стесняешься меня?
- ? -
- Что я высокая такая…что выше тебя, если на каблуках. Верста коломенская…
- Все модели высокие. И потом, нам же это не мешает … А каблуки ты зря не носишь. Мне нравится…
- Да? Тогда буду надевать.
- Теперь уже нет… Пока! Сейчас тебе вредно…
- Рома, а в каком платье мне лучше пойти? Может голубенькое надеть? То, что ты мне подарил?
- Куда? На работу что ли?
- Нет! На регистрацию! Или ты передумал?
- Как я могу передумать? Я просто не понял… А на регистрацию мы купим белое, как положено.
- Белое… - она мечтательно заулыбалась, но быстро одернула себя, сказала уже вполне буднично
- А знаешь, я, наверное, не хочу именно свадебное платье… Купим светлое, но не белое. И пышное не нужно - обычное лучше. Его и потом носить можно…Ты как думаешь?
- Я думаю, экономить не будем - купим и свадебное, и обычное. А фасон - это тебе решать! Можно с Милко посоветоваться.
- Ну, если ты так хочешь…
- А ты не хочешь?
- Хочу, конечно, но ведь на один раз всего…А стоит дорого…
- Шур! Я же зарабатываю! И не мало, а ты все экономишь…
- Привыкла я так жить. Пока не отвыкла еще. Я же одна жила, никто мне не помогал.
- А родителей давно нет?
- Давно… Я их и не помню. Меня тетка растила, да в детдоме жила - периодически - она усмехнулась невесело.
- А почему в детдоме, если тетка была?
- Она как замуж соберется в очередной раз, меня в детдом определит. Ну, а потом…разведется, и меня заберет. Так я и жила - то там, то там.
Она не плакала - о чем плакать? Судьба такая… Другой жизни она не знала.
Острая жалость пронзила его сердце . Он крепче обнял ее - защитить хотя бы так… Поразился тому, как похожи их судьбы - не внешними атрибутами, а внутренним одиночеством, нехваткой родительской любви, домашнего тепла.
Свои мысли он продолжил вслух, не объясняя причину их возникновения, но она поняла его.
- Шура… У нас будет хороший дом! Для всех теплый и радостный! Я в детстве у Ждановых пропадал и день и ночь. Очень мне у них нравилось! Хочу, чтобы и у нас людям нравилось - пусть будет шумно, весело! Родных у нас с тобой не наблюдается, так пусть будут дети, гости, дети гостей…
- Мне нравится… Как представила, аж сердце зашлось…Мне Амурка нагадала большую семью. И тетка тоже говорила - я, когда варю, всегда все считаю: морковку, пельмени, сколько ложек сахара положила… Все-все! Не из-за экономии, а просто так, неизвестно зачем. Это признак того, что семья большая будет. Я не верила - откуда большая семья, если до тридцати лет замуж не вышла…
- Мы наверстаем…
- Рома…Ты сказал: «Дети…» Это что… значит… у нас… не один ребенок будет?
- Загадывать не будем. Как получится. Как ты захочешь.
- Я хочу четверых - двух мальчиков и двух девочек!
- Заметь: это не я сказал! Запомни свои слова! Потом чтобы не отказывалась…
Глава 18
Второй час Жданов смотрел на одну и ту же страницу договора с «Ай-Ти - Коллекшен». Все пункты еще неделю назад обсудили, но пока не подписали - Диана и Михаил Краевичи предлагают кроме тканей закупить у них фурнитуру, делают большую скидку. Условия выгодные, да и качество их продукции стало намного лучше. Катя советует подписать договор, а Роман своего слова все еще не сказал - ни да, ни нет… И это Жданова настораживает…Почему он молчит? До обеда с Краевичами Роман активно выступал за сотрудничество с ними, а теперь молчит. Непонятно с Малиновским…
А еще Кира… Рассталась с Минаевым и приехала. Зачем? Что предпримет?
И самое неприятное - Воропаев! Он что-то задумал, это ясно - такое радостное возбуждение у него бывает, только если приготовил ему, Жданову, очередную пакость. Интересно, что на этот раз? Обещал быть после обеда собственной персоной…
Подождем… Недолго осталось…
Странно, что Роман еще не заходил… И телефон не отвечает…
- Шура, Роман у себя?
- Да, Андрей Павлович! Соединить?
- Нет, пусть зайдет.
Малиновский не заставил себя ждать, пришел тотчас - а что же до звонка не шел?
- Вызывали, господин президент?
- Не вызывал, а пригласил. Чего сам-то не шел? Я жду - надо же решать с «Ай-Ти»…Как думаешь, стоит подписать контракт?
- А… это… ты сам что думаешь?
- Я думаю, стоит подписать. И Катя советует.
- Ну и все тогда, подписывай! Раз сам решил…
Малиновский оживился, будто обрадовался даже, а потом вдруг помрачнел. Какое-то время сидел, уставившись в поверхность стола. Видно было, что в нем шла внутренняя борьба - он то поднимал взгляд на Андрея и хотел ему что-то сказать, то вновь опускал его и молчал…
- Ромио, ты что маешься? Есть что сказать, так говори…
- Сказать… - Роман усмехнулся невесело, - трудно о себе такое говорить. Я опять предал тебя… почти предал…
Он выпрямился, открыто посмотрел на Жданова и начал говорить - уверенно и без страха. Видимо решил для себя что-то важное.
- Краевич предложил мне пять процентов от сделки, если я уговорю тебя совершить ее.
Заметь, я не уговаривал, ты сам решил, но деньги я могу получить… если захочу…А деньги мне нужны - Воропаев акции продает, можно купить и стать акционером, как раньше. И квартиру поменять хотели - семья растет, тесновато стало. С деньгами Краевича все проблемы решались разом! Очень заманчиво…было… Но я отказался, только что.
Ждал звонка Михаила, потому и к тебе не шел.
- Малиновский, а зачем ты мне об этом рассказал? Даже если бы ты взял деньги, я мог и не узнать ничего, а тем более, если отказался… Кстати, а почему отказался? Сумма-то приличная…
- Не понимаешь? Если я буду за твоей спиной обделывать свои делишки, то какой же я буду тебе друг? Я уже терял тебя однажды… Помню… И не хочу больше - пропади пропадом эти деньги! От них одно зло.
- Роман! - обращение прозвучало торжественно, так как Андрей встал и протянул Малиновскому руку, - ты Человек, с большой буквы! И Друг! Лучший!
Он достал из заветного шкафчика бутылку виски и налил в стаканы.
- За дружбу!
- За нее…
Выпили. Помолчали. И заговорили о другом.
- Ромка, а ты знаешь, что Кира вернулась?
- Когда? Зачем?
- Недавно. Рассталась с Никитой и приехала в Москву. Собирается работать в Зималетто.
- Да… Ситуация… Ты как воспринял?
- А что я? Меня она не волнует… давно… А не взять ее в компанию я не могу - она акционер, имеет право… Катя будет переживать, вот это меня тревожит.
- Она все еще ревнует тебя?
- Да не в том дело! Ревновать меня нет повода, тем более к Кире. Тут другое - Катя винит себя в том, что я порвал с Кирой. Жалеет ее и переживает…
Ты сам-то как воспримешь появление Воропаевой? Теперь у тебя соперников нет…
- Когда ты сказал, что она возвращается, сердце екнуло, отрицать не буду… Но только в первый момент - не хочу я больше любовных игр, страданий, приключений… То, что имею сейчас - дом, семью, покой - я ценю. Может быть с Шурой у меня нет того, что было раньше с моими одноразовыми подружками: азарта завоевывания, удовлетворения победителя, но с ней мне тепло и уютно. Ее не надо завоевывать, но она моя, только моя - и это тоже возбуждает. Чувствуешь себя не победителем на миг, а собственником, обладателем сокровища…У вас с Катей не так?
Жданов не успел ответить, появился Александр.
- Прелестно! - начал он с порога, - в наличии все заинтересованные лица!
- Проходи! С чем пожаловал? - Жданов протянул руку, то ли для рукопожатия, то ли просто приглашая Александра сесть в кресло у стола. Воропаев руку жать не стал, сел в кресло.
- У меня для тебя подарок, несостоявшийся родственничек.
СЮРПРИ-И-И-И--З!
Он вынул из внутреннего кармана пиджака маленькую штучку, что-то где-то нажал, и в кабинете раздался голос Краевича а потом Малиновского…
Роман побледнел, Воропаев злорадно улыбался и только Жданов был спокоен - внешне.
Когда запись закончилась, он с усмешкой смерил Воропаева взглядом
- И что значит этот театр у микрофона?
- Тебе не интересно? Это же твой друг предает тебя!
- Он не предает! Все делается с моего согласия. А тебе большое спасибо за запись - сами мы не додумались до такого! Теперь будет чем прижать Краевича! Теперь он все наши условия примет! - с этими словами Жданов убрал /штучку/ во внутренний карман уже своего пиджака.
- Погоди, - забеспокоился Воропаев, - это моя вещь!
- Я дико сомневаюсь, - рассмеялся Андрей, - была ваша, стала наша. Тебе-то она зачем теперь? А нам пригодится.
Малиновский постепенно пришел в себя, и уже поддерживал «шутливый» треп Жданова
- Александр Юрьевич! На телевидение не обращался? Или на радио? Там записи в цене… Если вдруг без работы останешься…
Воропаев в ярости хлопнул дверью, а друзья нервно рассмеялись - все-таки момент был очень напряженный…
« Вот бы влип!»– подумал Малиновский…
«Хорошо, что Роман успел рассказать», - мелькнула мысль у Жданова…
Глава 19.
- Шурчик! Дети! Я пришел! - не успел договорить, а сорванцы-погодки уже повисли на нем, не давая раздеться. А жена, стараясь выглядеть строгой, ругала их за это, но строгий вид не получался, и слов ее они не боялись, и продолжали виснуть - так и дошел с ними до дивана и рухнул на него… Подгадал так, что они оказались на нем верхом и уже изображали ковбоев, скачущих по прериям… Сам же читал им вчера книжку про индейцев и ковбоев - читать, а тем более рассказывать сказки он не любил и не умел, а ковбойские истории обожал с детства. Читая их сыновьям, он и сам так увлекался, что только вмешательство Шуры заставляло всех лечь в постель. Теперь приходилось расплачиваться – живот грозил лопнуть под грузом хоть и любимых, но уже тяжеловатых чад.
- Мальчики! Рома! Ужинать! Все на столе! - слава Богу, спасла женушка.
После ужина долго смотрел телевизор - сначала он с детьми мультики и футбол, пока Шура мыла посуду и убирала кухню - утром все должно быть идеально чисто, такое у нее правило. А потом, когда детей уложили спать, уже с женой смотрел ее любимый сериал. Сам он не вникал в перипетии сюжета, просто сидел рядом, откинувшись на большую подушку, заботливо подложенную под спину женой, и наслаждался ее близостью, тем, как она, глядя на экран и переживая за героев, не забывает и о нем - ласково перебирает его волосы, а в перерывах на рекламу бегает на кухню за чем-нибудь вкусненьким для него - опять для него… Все для него… И так тепло… так уютно… и, если закрыть глаза, можно представить себя маленьким мальчиком, которого ласкает мама…
- Шур! Ты хоть знаешь, какая ты хорошая? Как я люблю тебя…
- Ром, ты чего? Случилось что? Ты…натворил чего?
- Ну почему ты сразу так думаешь? Разве нельзя просто так сказать?
- Можно… Приятно даже… Непривычно только… ты же никогда…
- А теперь буду… каждый день…
Он обнял ее за плечи, поцеловал за ухом и чуть-чуть застонал - от нетерпения.
- Сериал-то скоро кончится?
- Да ну его, этот сериал… - она щелкнула пультом, - в другой раз посмотрю. Все ж понятно… Пошли… ты устал… тебе лечь надо…
- Надо… обязательно… очень… - бормотал он неразборчиво, пока не нашел ее губы и не потонул в блаженстве.
« Интересно, Андрей также… - мысль возникла, но он ее не додумал - новая волна страстного желания накрыла его и унесла к заоблачным высотам.
*
Катя встретила его на пороге - кинулась к нему, будто расстались они не час назад, а давным-давно, и стала целовать быстро-быстро, и обнимала его так, что было не пошевелиться…
- Кать… Катя… что ты делаешь, ты же задушишь меня,… - пытался говорить строго, а самому было так приятно.
- Кать, а девочки где? Почему не встречают?
- Их Маргарита забрала, на два дня.
- И ты отдала?
- Андрюш, ну не могу же я отказать твоей маме…
- И эти проказницы согласились? Помнится, когда нам нужно было поехать на пару дней в Прагу, они не хотели оставаться ни у твоих, ни у моих родителей.
- Маргарита заманила их какими-то американскими горками.
- Так не лето еще?
- А это дома. Они с Павлом Олеговичем в холле на первом этаже их установили
- И мама согласилась испортить дизайн?
- Как видишь, - усмехнулась Катя.
- На что ни пойдешь ради любви внуков…
- Давай, умывайся и к столу! Все уже готово! - она подталкивала его в спину, и в то же время ласкала - нежно так, почти незаметно, но он то чувствовал, и готов был отказаться от ужина… Она словно прочла его мысли:
- Сначала ужин! Зря, что ли я старалась…
- И когда только ты успела? Так вкусно пахнет… Голубцы? Я съем вместе с кастрюлей…
Она смущенно отвела глаза, и врать не стала.
- Это не я, это мама…
- ? –
- Она нас на ужин хотела позвать, а я отказалась - девочек-то нет, а им же внучек увидеть хочется. Ну и мы… вдвоем… А ужин она с папой прислала. Я только разогрела…
Уже сидя за столом, глядя как она раскладывает еду по тарелкам, заметил, что и одета она сегодня не так, как обычно: вместо спортивного костюма - элегантные бриджи, облегающие и подчеркивающие… И топик, такой открытый, ничего не скрывающий…
Катя подала ему тарелку с дымящимися голубцами, и как бы ненароком пригладила мокрые после умывания волосы…а потом нагнулась поправить салфетку, и ее грудь оказалась на уровне его губ…
Он отложил вилку.
- Кать…Я …не могу…Ты…
- Ешь! А то сил не будет, - она улыбнулась лукаво.
Он пристально посмотрел на нее, и, кажется, все понял…
- Катя… А ты… не соблазняешь меня? Нет? Помнится, последний раз ты это делала, когда Милко принял на работу Ларину…
Правда за последнее время у нас в компании не появлялись новые работники… вернее - работницы… В чем дело, Кать?
- Да не соблазняю я тебя! Придумал тоже… Очень надо…
Некоторое время ели молча, но потом она не удержалась, спросила.
- Кира будет продажами заниматься?
- Ну, вот и понятно стало! И не стыдно тебе? Ревновать меня к Кире! Это же …Ну я не знаю…
- Я не ревную, Андрюш… Правда-правда! Только тревожно мне…
- Глупенькая ты моя соблазнительница! Я же тобой навеки соблазненный… Иди ко мне… Замерзла поди в топике-то… Не лето… - Он снял с себя рубашку и надел на нее.- Садись рядом, согрею, - и он обнял ее свободной рукой.
- А сам теперь голый…замерзнешь…
- Не замерзну! Я горячий… А рядом с тобой… закипаю…
Бедный голубец остался сиротливо лежать на тарелке, а он подхватил жену-соблазнительницу и понес в спальню, туда, где совершится чудо - привычное, порой кажущееся обыденным, и в то же время каждый раз новое, захватывающее все его существо…
- Катя… Когда же я привыкну к тебе… Когда тело мое насытится тобой… Люблю тебя…Как в первый раз…С каждым разом сильнее… Что же ты делаешь со мной…
« А Ромка говорит - покой…» - мысль коснулась краешка сознания, но оборвалась на полуслове - другие слова родились - те, которые предназначены только ей, Катеньке…
Эпилог
Этот день в компании Зималетто был объявлен нерабочим.
В этот день состоится свадьба! Самая грандиозная из всех, которые организовывала на свое веку Юлиана Виноградова.
Старший сын Романа Дмитриевича Малиновского женится в этот день на младшей дочери Андрея Павловича Жданова!
Лучшие друзья станут близкими родственниками…
Конец.
_________________ Архив Сведения о моих книгах: topic1796.html?&p=1287322#Архив
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
