НРКмания

Мне прислали любопытную ссылку, которой я не могу не поделиться с поклонниками "Твари" (честно говоря, я долго хихикала, но меня уверяют, что этим надо гордиться, в чем я сильно сомневаюсь). Итак, вот здесь http://expert.ru/russian_reporter/2010/ ... f88c2f%2C0 дойдите до пункта 6 (или найдите на странице "Мир Нарнии") и наслаждайтесь

_________________
Все мои фики тут https://archiveofourown.org/users/Bathilda

Леония, спасибо большое за этот прекрасный кусочек =)) С нетерпеньем жду проду!

Начало выложу уже вечером:)))

_________________
Больше всего боли причинить нам сможет лишь тот, кто подарил нам счастье…

Предисловие…

Ну, все, поехали!:)))
Буду выкладывать кусочки в стиле Твари, перемешивая сюжеты. Однако, сюжет часто льется в голове и чтобы не прерывать, пишу его до логического конца, и только потом приступаю к следующей линии. Поэтому могу немного задержать следующий кусочек. Уж, потерпите. Это мой первый фик и, я уже говорила о связанных с этим сложностях, тем более, что это продолжение чужого продолжения продолжения)). Я ни в коем случае не претендую на мнение в последней инстанции и просто излагаю свое видение Твари, такое, которое сложилось у меня в ходе прочтения и, возможно кому-то не понравиться течение моих мыслей, но я готова объяснить свою логику и в то же время выслушать чужое мнение. Только не ругайтесь сильно:))
Сразу скажу, что буду бесконечно рада, если Тварь продолжиться в авторском исполнении. Однако, если уж я начала, то закончу и свой вариант продолжения. Ну, скажем так – реализую свои мечты о сказочной и в то же время земной любви, преданной дружбе, храбрых и бескорыстных поступках, верности и преданности и…. всем том, о чем мечтают в детстве и позже, если из него так и не вышли ))
Буду рада обсуждению сюжета!:))

_________________
Больше всего боли причинить нам сможет лишь тот, кто подарил нам счастье…

Название: Тварь из Уизерби: продолжение легенды
Автор: Леония
Фандом: Хроники Нарнии
Рейтинг: R
Пейринг: Сьюзен/Каспиан,
Жанр: AU, приключения/романтика, гет, джен
Дисклемейр: Автор и переводчик ни на что не претендуют, все принадлежит К.С.Льюису, Walt Disney Pictures и Walden Media, некоторые персонажы, не выведенные в книге Льюиса, принадлежат emeraldteardrops.
Примечания автора: основано на фанфике emeraldteardrops «Утерянные хроники Нарнии: Тварь из Уизерсби»
Размещение на других ресурсах: только с разрешения автора
= = = =
«Оригинал»
Замок возвышался над ними, заслоняя закатное солнце и оставляя в ледяной темноте путников, которые застыли перед высокими массивными дверьми, покрытыми тонким слоем льда.

- Вы точно в этом уверены, Ваше Величество? – спросил Трампкин Эдмунда. – Говорят, в старые времена ни один из вас ни разу сюда не возвращался. Стоит ли делать это сейчас?

Эдмунд Пэвенси, некогда предатель Нарнии, натянуто улыбнулся гному, глубоко вздохнул и потянул на себя дверь. Она открылось легко и бесшумно, словно их прихода здесь ждали. Его прихода. Еще раз вздохнув, король Эдмунд Справедливый повел своих спутников во тьму.
«Конец оригинала»

Продолжение…

Эдмунд и сам до конца не понимал, что его ведет, но продолжал уверенно идти вперед. Звук его шагов глухо отражался от стен каменного коридора.
- Что это? – как-то не мужественно пропищал Рипичип.
- Эдмунд вздрогнул и взглянул наверх.
На каменном потолке покачивалась сеть. Это сеть была сплетена адским существом. Она затягивала все свободные поверхности.
Сеть покачивалась вдоль стен, она покрывала лепнину потолка, свисала с древних статуй, ею словно кружевными занавесками были занавешены окна. Однако паутина мало напоминала кружево. Если это можно почувствовать она была холодной и невероятно липкой. Мужественный мышь молчал, но его сердечко трепетало от нехорошего предчувствия – она была невероятно ядовитой. Трампкин поежился вслед за Рипичипом, словно ему передался страх мыша. Эдмунд, словно завороженный, продолжал идти вперед и маленькому отряду Справедливого короля ничего не оставалось, как только последовать за ним.
Стены замка постепенно сужались и словно нависали над ними. Становилось темно. Стали слышны какие-то звуки, однако мрачная суровая тишина была предпочтительнее этого жутковатого бульканья, легкой возни вдоль стен и странного шороха. Рипичип посильнее сжал в руках меч. Трам помимо меча еще прихватил с пола закаменевшую от времени увесистую дубину. Эдмунд наконец остановился. Невидящим взглядом уставился в глухую стену прямо перед ним. Все, тупик…
- Эдму-н-н-д! – раздался свистящий шепот, - Дорогой, дру-у-у-уг! Ты приш-ш-шел наконец-ц-ц-ц!
- Кто это? – голос храброго гнома был глух от волнения.
Казалось, что шепот, от которого стыла в жилах кровь, шёл отовсюду, он словно поглощал путников, заставляя их пригибаться к тяжелому массивному каменному полу. Там становилось понятным, что слова шли из-под него, пробивая толщу тысячелетнего камня, словно тонкий слой картона. От этого открытия путники немедленно покрылись холодным потом. Словно добавляя ужаса, издалека раздался тоскливый и протяжный волчий вой. Это Могрим изливал небу свой страх перед неизвестностью, и словно в ответ на этот призыв изо всех углов послышалось шипение. На замок немедленно упала темнота.
Путники инстинктивно стали сбиваться в круг, обнажив мечи. Темнота вокруг ожила. Словно сгустки тьмы стенали и вопили, кричали и хохотали, ухали и рычали. Казалось, что эта жуткая какофония является порождением самого зла, которое навечно обосновалось в этом замке и только и желает вырваться на волю и поглотить все кругом. Казалось, утро не наступит никогда, и злобная тьма прорвется сквозь кольцо храбрых путешественников.
Превозмогая желание бежать, куда глаза глядят, Трам стремительно завращал дубиной:
- Эй, кто на меня! – гулко закричал храбрый гном, и эхо ударило в древние стены.
- Кто на меня – еня – еня – ня – я - я – ответило эхо и немедленно все стихло. Посветлело, и какая-то огромная тень метнулась в сторону и скрылась в балках потолка.
- Что это было? – только теперь поняв, что это и была самая страшная и реальная опасность, прошептал Трам, стирая пот со лба, оглянулся по сторонам и тут же громко охнув, кинулся к Рипичипу.
Храбрый мышь лежал неподвижно, крепко спеленутый сетью, аналог которой покрывал замок. Мышь был бледен и безучастен.
Эдмунд опустился на колени перед надежным спутником и верным другом, и попытался разорвать паутину. Его руки словно погрузились в зловонный кисель, который затягивал все глубже и глубже. Эдмунд в недоумении уставился на свои руки – они оставались поверх сети, которая выглядела скорее как моток бечевки, чем как вязкая жидкость.
В замешательстве он достал крепкий нож и попытался разрезать сеть. Однако он заметил, что чем больше он старается, тем сильнее затягивается паутина вокруг несчастного мыша. Казалось, она пьет его жизнь.
Эдмунд понял, что медлить нельзя и с силой погрузил руки в сеть. Она немедленно сомкнулась вокруг него, принимая новую, более желанную жертву. От напряжения у Эдмунда болели плечи и спина, он прилагал нечеловеческие усилия, чтобы разорвать сеть, однако она не поддавалась. В этот момент Эдмунд пожалел, что с ним не было одного из подарков деда Мороза: ни славного Риндона (Питер, ты мне так нужен сейчас!), ни лука Сьюзен (Милая сестра! Где там она? Чем занимается, как справляется с делами?), ни даже кинжала Люси (Одно мгновение с ней и все проблемы разом исчезнут, растворяться в милой улыбке и нежном сестринском объятии).
Эдмунд устал и чувствовал, что яд пытается пройти в его тело, словно чувствуя все тайные возможные ходы. Однако, спустя мгновение король понял, что яд не может этого сделать. Он словно заперт между тельцем Рипичипа и руками Эдмунда. Яд действует разумно. Так может Эдмунду стоит поступить не разумно?
Эдмунд выпростал руки из плена сети и задумался. В его голове крутилась какая-то мысль, но поймать её он не мог. Волнение и усталость давали себя знать. Эдмунд в отчаянии смотрел на умирающего друга. Рядом скорчился Трам не в силах помочь. Бедный гном рвал на себе бороду, и, казалось, испытывает муки не менее сильные, чем храбрый мышь.
Эдмунд уронил руки и застыл на ледяном полу. Мысль, которая решительно пыталась пробиться наружу, вдруг ослабла и улетучилась. В голове Эдмунда осталась только уверенность, что эта сеть содержит магию и разрезать её можно только магическим предметом.
Эдмунд в тоске оглянулся по сторонам, в его взгляде гасла надежда. Неужели он, король Эдмунд Справедливый, храбрый воин, искусный дипломат, брат великого короля и двух не менее великих королев, просто добрый нарниец, и преданный слуга Аслана, не сможет спасти близкого друга, с которым делил кров, пищу, переживал невзгоды и опасности?
- Это конец, - прошептал король, - Конец.
Да, Джадис все-таки отомстила ему! Эта ведьма, злобная правительница посмела…. Стоп. Джадис! Это её замок. Ледяной волшебный замок Джадис! Волшебный! Да здесь все пропитано магией!
Эдмунд замотал головой по сторонам в надежде найти хоть какой-нибудь острый предмет. Ничего. Пусто. Конец.
Внезапно он увидел дубину Трама, и вскрикнув, сгреб гнома за складки одежды.
- Трампкин, где ты её достал?
Гном непонимающе уставился на короля и глотая слезы отчаяния и злости, заикаясь ответил:
- Здесь, Ваше величество.
Секунду приходил в себя и, осознав, наконец, смысл слов короля, укоризненно покачал головой. Да, конечно, государственные интересы превыше всего, но ведь близкий друг умирает, а король уже на новые вершины замахивается. Дубиной. Его дубиной, между прочим!
Эдмунд схватил дубину и попытался более тонким концом зацепить сеть. Не получилось. Он отчаянно цеплял и цеплял, но сглаженное времени и чьими-то руками (или лапами?) дерево не желало рвать паутину, а тактично соскальзывало с нее.
Король от отчаяния отбросил дубину с такой силой, что она, отлетев в сторону, отколола кусочек камня от древней статуи черной горгульи.
- Да! – радостно вскрикнул Справедливый король и бросился крушить статую. Однако сколько усилий он не прилагал, от нее отлетали только маленькие кусочки, не способные сколько-нибудь основательно повредить магическую сеть.
Тогда он повернулся к Траму. Гномы веками работали в шахтах и на полях, возделывая культуры. Об их недюжинной силе ходили легенды. Только ловкостью владения мечом можно было победить гнома.
- Трампкин, ты должен отколоть от этой статуи кусок камня размером с кинжал Люси!
- Зачем, Ваше величество, - недоумевая, спросил гном.
- Только так мы сможем спасти Рипичипа! И поторопись! – рявкнул король, - Время на исходе! Он знал это точно, но никогда не смог бы объяснить откуда.
Гном покряхтел, поднялся с пола, отряхнул колени, не спеша принял из рук монарха дубину, примерился, поплевал на мозолистые ладони и ударил. Гул пошел по стенам, застонали статуи и колонны. Взвизгнул воздух и один из шипов горгульи скатился к ногам Справедливого короля.
Эдмунд немедленно схватил его, упал на колени перед бледным мышем и полоснул по сети, окутавшей Рипичипа. Камень разрезал её как гнилую нитку. Мышь серым комочком остался лежать на руках у монарха.
Он не двигался и не дышал.
Трампкин в отчаянии взвыл и снова вцепился в бороду.
- Это Тварь из Уизерзби, её лап дело, - уверенно, хотя до этого раза никогда такого не видел, пробормотал Эдмунд.

Продолжение следует

_________________
Больше всего боли причинить нам сможет лишь тот, кто подарил нам счастье…

Леония
Я в восторге, вы так предали атмосферу,и как правильно сказала Батильда,вы не отошли от стиля Твари,очень захватывающе и без потери линии сюжета и характеров!Я прочитала все на одном дыхании,спасиб овам большое.Я через неделю уезжаю на курсы в Лондон,поэтому боюсь меня до августа не будет,поэтому я буду с нетерпением ждать вашего продолжение,и когда приеду обязательно все прочитаю!!!
PS Батильда,спасибо огромное вам за ссылку,очень приятно,что привели пример именно Тварь))))

_________________
Имени Лучезарного Южного Солнца Королева Сьюзен Великодушная.
"Они встретились в лесу и полюбили друг друга, но она должны была уйти в свой мир, а он должен был стать Королем Нарнии"
"Звезда на горизонте будет освещать тебе путь,но чем ближе ты к ней,тем дальше от меня"

Дорогие почитатели Твари,я тут набрела на один дневник и крайне интересный отзыв о Твари,почитайте,кому интересно)
http://www.diary.ru/~trevelAnelana/p143555180.htm

_________________
Имени Лучезарного Южного Солнца Королева Сьюзен Великодушная.
"Они встретились в лесу и полюбили друг друга, но она должны была уйти в свой мир, а он должен был стать Королем Нарнии"
"Звезда на горизонте будет освещать тебе путь,но чем ближе ты к ней,тем дальше от меня"

Леония
Прекрасное продолжение! Прост слов нет! и конечно же жду ПРОДУ! =)))

Леония - Браво!
Могу только подписаться под каждым словом Королевы Сьюзен: и стиль, и интрига - все здорово! Присоединяюсь ко всем, с нетерпением ждущим продолжения



Удачной поездки и учебы (и отдыха, если получится)!

_________________
Все мои фики тут https://archiveofourown.org/users/Bathilda

Немного к ночи для разогрева:)) Завтра выложу еще два кусочка. Потом, если успею, еще парочку. 10-го уезжаю отдыхать и вернусь только к августу, надеюсь, что с новыми силами. так что уж, простите, перерыв будет длинным!:(( Ну, будем надеяться, что я заряжусь новыми идеями!:))


* * *
У Сьюзен разболелась голова. Она полчаса ворочалась в постели, пытаясь пристроить голову так, чтобы боль отступила или хотя бы уменьшилась. Боль не отступала.
- В конце-концов, - пробормотала королева, - могу я позволить себе провести пару часов в постели.
Девушка попыталась встать и дотянуться до кресла, где прямо на резной спинке висело выглаженное, накрахмаленное и надушенное её любимыми духами утреннее одеяние Великодушной королевы. Виски Сьюзен немедленно вспыхнули огнем, волосы налились свинцом, и королева с трудом подавила крик боли. Её рука упала. Казалось, что даже легкий запах любимых духов заставляет её бедную голову разрываться от боли.
Сьюзен рухнула в подушки. Боль становилась невыносимой, стоило ей только пошевелиться. Девушка готова была расплакаться. Бом-бом-бом! – Кто-то колотил молотом в голове. Звон отдавался в ушах. Из-за этого назойливого бома невозможно было открыть глаза, сосредоточиться на чем-то важном. Сьюзен помнила, что было это что-то важное. КРАЙНЕ важное, но что именно она никак не могла вспомнить. Не желала. Она закрыла глаза и попыталась замереть. Боль замерла вместе с ней. Сьюзен расслабилась и начала погружаться в сон.

* * *
Каспиан и Питер нервно расхаживали по коридору. Каменные стены заливало яркое утреннее солнце. Королевские стяги под потолком шевелились от легкого летнего бриза. Погода обещала быть отличной. Молодые люди спорили уже более часа, но так и не пришли к единому мнению.
- Каспиан, ты не прав, - верховный король был сама кротость и понимание. Однако в его глазах уже загорелся огонек раздражения. Питер не понимал, как молодой тельмаринец не принимает очевидного, – Восстановление Асланова кургана должно быть продолжено! Это не просто наш долг, но и благодарность Аслану за спасение наших жизней!
- Питер, я понимаю, насколько это важно, но я ПРОТИВ того, чтобы восстановлением руководила Сьюзен! Позволь МНЕ поехать!
- Каспиан, - Питер вздохнул уже, казалось, в сотый раз и снова начал терпеливо втолковывать ему, - Я не могу уехать сейчас, потому что нам предстоит встреча со всеми городскими и сельскими старостами, главами ремесленных артелей и военачальниками. Тебе нужна помощь. Мы должны привести страну в порядок в сжатые сроки. Кто-то желает о-ч-е-н-ь желает нам в этом помешать. Сью не такая слабая и беспомощная как ты думаешь. Она сражалась. Много. Она убивала. Сью сумеет себя защитить. Тем более что с ней отправиться табун с Неехой во главе! Весь отряд Стального копыта, кошки, мыши… Не хотел бы я стоять против армии Сью! – глаза Питера уже вовсю искрились смехом, а губы подрагивали в улыбке.
- Ваше величество, - Каспиан подчеркнул положение Питера и тот немедленно насторожился, - Королева более тысячи лет не была в Нарнии. Страна сильно изменилась. Мы изменились. Королева слишком наивна и добра, чтобы противостоять кому-то, кто не желает себя выдать. Возможно, предатель кто-то из близких. Я волнуюсь за нее.
Последнюю фразу Каспиан произнес, покраснев до корней волос. Питер сжал всю свою волю в кулак чтобы не расхохотаться. Каспиан выглядел слишком наивным и чистым даже на взгляд 19-летнего лондонского юноши. Питер общался с девушками не только в прошлой нарнийской жизни и Каспиан неизменно смешил его своими старомодными манерами по отношению к Сьюзен. Однако Питер понимал, насколько важен статус отношений Сьюзен и Каспиана здесь, в Нарнии, ведь это все меняет. Каспиан король. Ему необходима, просто необходима королева. Аслан ни словом не обмолвился, что Каспиан не может выбрать Сьюзен, но Питер понимал, что Пэвенси в любую минуту могут вернуться в Англию и Каспиан останется без Сьюзен, в совершенно непредсказуемом, двойственном положении. Каспиан – король, он не может себе позволить просто любить. У любви короля далеко идущие политические амбиции. Безопасность и процветание страны – превыше всего! Питер видел, что Каспиан влюблен в Сью. Возможно, что эта влюбленность скоро перерастет в сильное и всепоглощающее чувство. Что тогда делать? Как они переживут разлуку? Не зайдет ли все слишком далеко, когда последствия будут ужасны?
Питер настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как приблизился генерал Теннет. Строевой шаг генерала говорил и том, что пришло время официального мероприятия.
- Ваши величества, прибыли первые гости, - голос генерала был спокоен и полон почтения. Питер всегда восхищался, как генерал мог передавать различную информацию выразительным, но тихим голосом. Казалось он так же войдет в залу четким строевым шагом и скажет: «Ваши величества, война». Питер лишь однажды видел, как генерал вышел из себя и, судя по виноватому выражению на лице Каспиана, он тоже об этом вспомнил.
- Их величества уже готовы к обеду? – Питер немедленно перешел на полный королевского достоинства тон.
- Королева Люси сразу после завтрака отправилась гулять в сад, а королева Сьюзен… - Теннет споткнулся на полуслове.
- Что с королевой? – у Каспиана немедленно появилось озабоченное выражение на лице. Питер только покачал головой.
- Великодушная королева еще не вставала, - казалось, Тенет был немного смущен, - Она отослала слуг и спит.
Питер буквально остолбенел и в недоумении перевел взгляд на Каспиана. На памяти Питера ни разу Сьюзен не пропустила королевского приема. Тем более, что этот прием был первым в целой череде, которые по мнению Питера и Каспиана будут способствовать укреплению связи между королевской властью и местным самоуправлением.
- Она заболела? – голос Каспиана немного охрип от волнения.
- Не знаю, мой король, - Теннет смутился еще больше, - Служанки пытались разбудить королеву, но она только машет на них рукой и не желает никого видеть.
- Я- разберусь, - решительно заявил Питер и направился в комнату строптивой сестры.

_________________
Больше всего боли причинить нам сможет лишь тот, кто подарил нам счастье…

А классно. Каспиан такой милый... Мне боьше всего нравятся события происходящнн со Сью и Каспианом, ну и Питом!

Уж простите, они никак не желают вписываться в МОЙ сюжет и живут своей собственной жизнью!:)) Все, что здесь написано - это они сами так захотели! Видимо придется смириться и просто пересказывать ИХ историю! Кое что еще придется подправить или добавить, но уж больно хочеться поделиться с вами новыми событиями прямиком из Нарнии. Обо всех исправлениях и добавлениях я буду сообщать.


***
Прием поражал своей пышностью. Казалось, повара применили все свое искусство, чтобы поразить простых, в общем-то, гостей. Каспиан и Питер вошли в залу вместе, чтобы показать народу Нарнии, что они действуют единым фронтом. Сзади, на расстоянии вытянутой руки шествовала гордая Люси под руку с лордом Донноном. Кислую мину Доннона не могло исправить даже то, что Люси с улыбкой что-то весело щебетала, развлекая его. Лорду было невыразимо отвратительно (другого слова он никак не мог подобрать) делить трапезу со столь ничтожным обществом. Он привык встречаться с ними в тронном зале, когда они выступали в роли просителей, а он – великодушного, но сурового правителя. Теперь он вынужден был исполнять роль рыцаря Люси и Скинли долго смеялся над ним, когда ему принесли тесненное золотом приглашение на банкет. Доннон немало позлорадствовал, когда через минуту Скинли получил такое же приглашение, но напечатанное на простой белой бумаге с королевским гербом.
Доннон злорадно бросил взгляд в сторону Скинли и других лордов, которые с плохо скрытой ненавистью, поглядывали в сторону деревенских старост, напротив которых их посадили. Старосты выглядели затравленными и потерянными. Чего нельзя было сказать о предводителях черных гномов, восседавших чуть в стороне. Они похохатывали и бросали злые взгляды в сторону лордов. Доннон констатировал, что, скорее всего, очередная глупая затея королей-миротворцев провалилась. Веками установленные правила и традиции невозможно победить в один день.
Питер поднял руку, и гул в зале стих.
- Мы, правители Нарнии, - разнесся под сводами обеденного зала его звонкий голос, - Рады приветствовать вас, жители Нарнии, тех, кто поставлен нами исполнять порядок и вершить волю Аслана на землях Нарнии! Мы пригласили Вас сюда затем, чтобы узнать ваши надежды и чаяния, разобраться с проблемами и наладить прямую связь между вами и правителями Нарнии!
Зал выдохнул, но тишина возобновилась через секунду. Питер перевел дыхание и продолжил.
- Но все это подождет до завтра! Сегодня ешьте, пейте, веселитесь и будьте нашими добрыми гостями! Да будет пир!
Музыка обрушилась откуда-то сверху, немедленно слуги с подносами засновали между гостями, пошли оживленные разговоры. Казалось, волшебник взмахнул волшебной палочной и пир начался.
Питер устало опустился на стул. Каспиан немедленно склонил к нему голову.
-Ваше величество, Вы так и не сказали мне, хорошо ли себя чувствует старшая королева?
- Каспиан, не начинай, - устало протянул Питер, - Я только что имел один неприятный разговор и не желаю повторять его содержание снова.
- Возможно, королева нездорова, но Ваше величество, настолько занято подготовкой и проведением переговоров с местным самоуправлением, что не желает…
- Каспиан! Прекрати! – Питер четь не хватил кулаком по столу, - Ты думаешь мне безразлично здоровье моей сестры?!
Люси перестала жевать и удивленно воззрилась на шипящих молодых людей. Поскольку пир еще только начался, оба монарха, привыкшие к дворцовым нравам сохраняли нежнейшие улыбки на лицах и зло шипели друг на друга сквозь стиснутые зубы как два гуся.
- Питер, зачем ты кричишь на Каспиана? – Люси глядела на брата широко открытыми глазами, полными неподдельного удивления и только Питер видел шаловливые искорки, которые блестели на дне наивных серых глазах этого бесенка.
- Прекрати, Лу! – беззлобно поддел её верховный король, - И я сам подарю тебе пони!
- Заманчиво, Питер, - картинно вздохнула девчушка, - Однако Каспиан уже обещал мне этот подарок и даже подобрал седло и уздечку! – и девочка выразительно глянула в сторону тельмаринца.
Каспиан немедленно просиял в сторону юной королевы и его глаза наполнились обожанием. Люси была всеобщей любимицей, но Каспиан не имевший братьев и сестер любил её как родную. Она стала для него олицетворением его собственного возможного счастливого детства.
- Конечно, Люси, - подтвердил он, - Считай, что пони уже твой. Вот только надо подобрать лошадку поспокойнее.
- Вот еще! – фыркнула Люси, - Буду я ездить на смирной лошади! Я хочу мчаться так, чтобы ветер шумел в ушах!
- Лет через десять – пожалуйста! – отрезал Питер, - Сейчас же прими как должное, что твоя лошадь будет двигаться со скоростью старой клячи.
Питер и Каспиан переглянулись и прыснули, как подростки.
- Мальчишки! – с деланным презрением протянула Люси и, вздернув нос совсем как Сьюзен, гордо отвернулась.
Сьюзен… Каспиан снова почувствовал беспокойство.
- И все же, что с королевой, Питер, - в глазах Каспиана был не только вопрос, но и страдание. Питер не мог видеть страдающего Каспиана. В конце-концов, Каспиан нужен ему на приеме. Что плохого произойдет из-за того, что Питер расскажет тельмаринскому королю о странном недомогании его сестры.
- Сью немного нездоровиться, - нехотя выдавил Питер, - Она говорит, что у нее… болит голова.
Последние слова Питер произнес через силу. Каспиан подавился и чуть не выплюнул вино, которое только что пригубил из хрустального кубка.
- У нее что?!
- Болит голова, - процедила Люси, - Вы, мальчишки, совсем ничего не понимаете! Сью не просто «приболела», - передразнила она старшего брата, - У нее б-о-л-и-т г-о-л-о-в-а, а это значит, что Сью полностью разбита!
Питер и Каспиан переглянулись в недоумении. Казалось, Великодушная королева готова сойти прямо со смертного одра, чтобы принять участие в приеме или званом ужине или… да в любом мероприятии, которое требовало демонстрации красоты, королевской стати и новых платьев!
Питер чувствовал некоторое замешательство, когда, ворвавшись в покои сестры при полном параде, он увидел бледную Сьюзен, возлежащую в ночном одеянии на кровати, и в ответ на его злое: «Сью, почему ты еще не готова, гости прибыли!» сестра только невнятно промычала: «Ах, Питер, оставь меня, у меня так болит голова!».
Короли не могли понять что же такое знает о головной боли Люси, что неизвестно им самим. Однако Люси продолжила свою мысль:
- Сью сама не своя уже несколько дней… Беспорядки в городе, показательная казнь Ринса, неприязнь Скинтли и Бэрда… Эдмунд… Все это привело её в очень нервозное состояние. А тут еще приезд леди Герди и возможное сватовство Каспиана, турнир и… да много еще чего! Она не выдерживает. Ей нужна передышка!
Каспиан внимательно смотрел на маленькую 11-летнюю девочку, которая требовала передышки для своей 18-летней сестры, и только тут понял, почему Люси носила титул отважной. Юная королева была гораздо сильнее своей старшей сестры. Его беспокойство от этого только усилилось.
Питер сидел с непроницаемым выражением лица, которое появлялось у него только в самые тяжелые минуты жизни. Питер в этот момент взвалил на свои плечи очередную тяжесть этого мира и никому не даст разделить её с ним. Каспиан знал что ЭТУ тяжесть он уж точно возьмет на себя.
Пир заканчивался. Довольные гости вдоволь наелись, угостились самыми изысканными винами из королевских погребов, вкусили красивой музыки – всех преимуществ королевской милости, и теперь им хотелось простых и знакомых удовольствий.
Правители и лорды тихо вышли в одну дверь, в то время как в другую входили музыканты из соседней деревни и веселые служанки, готовые танцевать до упаду хоть всю ночь напролет. Каспиан в очередной раз убедился, что Питер великий правитель не только по названию, но и в делах. Он не гнушался мелочей, благодаря которым выигрывал целые сражения.
Люси усиленно зевала и подмигивала Каспиану, показывая головой в сторону покоев Сьюзен. Тельмаринский король немедленно покраснел до корней волос, и басовитым от смущения голосом пожелав Питеру, Люси и лордам спокойной ночи, скрылся в боковом коридоре.
Питер вместе с лордом Донноном проводил Люси до её покоев и любезно раскланявшись, троица рассталась. Питер проведал Сьюзен, убедился, что она глубоко спит, обошел посты охраны, и удалился, наконец, в свои покои. Замок замер.
В этот момент занавес одной из ниш зашевелился и из-за него показался тельмаринский король, который крался по коридорам, воровато оглядываясь по сторонам.
- Каспиан, - раздался насмешливый голосок от звука которого молодой король подскочил почти на метр, - Куда ты направился, Каспиан?
Люси хитро подглядывала из-за дверей. Король немедленно поклонился и ответил с самым смущенным видом.
- Королева Люси, я не смогу спать, если не узнаю, как чувствует себя старшая королева.
- Конечно, Каспиан, Сьюзен тоже не сможет спать спокойно, если узнает, что ты её даже не проведал ни разу за день, - Люси была сама серьезность и только в глубине её глазах плясали бесенята. Теперь и Каспиан отчетливо их видел и, возведя глаза к потолку, молодой король представил, что будет, когда королева Люси войдет в пору. Особенно если Сьюзен будет крепко и надежно замужем. Пожалуй, работа найдется не только Питеру и Эдмунду, но и ему. Почему-то Каспиану казалось, что ему особенно трудно будет отдать кому-то только что найденную сестру. Пусть и названную.
- Королева Люси, Вы позволите? - учтиво произнес молодой король, сдерживая нетерпение.
-Конечно, Каспиан! – Люси улыбнулась и приложила палец к губам, - Только не забудь про пони!
Девочка исчезла за дверью, а молодой король еще долго качал головой у её двери.

_________________
Больше всего боли причинить нам сможет лишь тот, кто подарил нам счастье…

Я пока не делю на главы. Наверное придется выделить время и весь текст привести в порядок. Но это позже. Сейчас хочу поделиться сценой, которую я только что перечитала как в первый раз. Мне кажеться, что Каспиан взрослеет, мужает и становиться настоящим мужчиной! Нет, не просто мужчиной - мечтой!:)))


***
Сьюзен все еще не могла проснуться. Теперь её сковал ледяной холод. Она видела сон полностью состоящий изо льда. Лед был черным. Он крошился. Она видела только этот лед, который постоянно выскальзывал из её холодных пальцев. Она распласталась на нем, она вросла в него, она жила им. Лед – это жизнь, хоть он и жег все её тело, распростертое по нему. Она должна влезть на эту гору. Она должна жить. Сьюзен холодно, страшно и её постоянно гложет какое-то беспокойство. Благодаря ему она продолжает ползти по ледяной скале забыв о собственном страхе. Её не страшно умирать. Она должна спасти братьев и сестру и… кого-то еще? Кого? Кто этот еще, кого она должна спасти? Где она? Сьюзен не помнит. В её голове живо оживают только ощущения. Холод. Страх. Одиночество.
Она доползает до края скалы и понимает, что не может влезть на нее. Силы оставили королеву. Она в отчаянии поднимает голову и, сквозь рассыпавшуюся массу волос, видит бирюзовые глаза. В них горит безумная радость: «Сью, ты пришла!». Он чувствует, как большая и сильная золотистая рука подхватывает её подмышки и тянет вверх. Обрыв сна. Вспышка.
Сьюзен стоит на вершине скалы. Она протягивает руки вниз. Оттуда на нее смотрят эти бирюзовые глаза и голос, тот же голос с хриплым придыханием произносит: «Сью, ты пришла!». Внезапно скала рассыпается на тысячи кусочков и Сьюзен рассыпается вместе с ней.
Что-то теплое касается её лба. Бархатный глубокий низкий голос произносит: «Моя королева, Вы проснулись?»
Во сне другой голос шепчет; «Моя королева…». Скалы больше нет. Сьюзен видит только темноту. Ей страшно и она начинает кричать. Королева не понимает, что она кричит, она не может понять что вызывает в ней такое горе. Она старается вырваться из этого сна.
Молодой тельмаринский король снова целует её в лоб. Его губы нежны. В его поцелуе только ласка. Однако он склоняется ниже и хочет коснуться губ королевы. Внезапно она издала стон. Каспиан поразился, что в этом тихом стоне сосредоточено целое море боли. «Наверное, она все же больна», - подумал король, и в этот момент губы королевы прошептали нечто, что король предпочел бы не разобрать.
- Логан..
- Что моя королева?
- Логан.. Не надо..
Внезапно Сьюзен открыла глаза. В ту же секунду она забыла и свой сон, и то, что ей холодно. Каспиан склонился над ней, опираясь на её кровать коленом и держась за спинку. На нем был парадный камзол и белоснежная нижняя рубашка. Молодой король расстегнул две верхние пуговицы кружевного воротничка, ведь как утверждал он сам, ему грозит смерть именно из-за тесных воротничков, поскольку рано или поздно они его задушат. Люси всегда очень смеялась над этими шутками Каспиана, а Сьюзен только поджимала губы, ведь она ради поддержания королевского достоинства могла терпеть даже тесный корсет и неудобную обувь для королевских приемов, а уж про тяжелые платья, украшенные драгоценностями и говорить не стоит!
Молодой король встретил взгляд её голубых распахнутых глаз.
- Вы хорошо выспались, моя королева? – его черные глаза ласкали её.
- Боюсь, это нельзя назвать хорошим отдыхом, Каспиан - выдохнула королева.
- Вам снились дурные сны, моя королева? Если это так, то я готов немедленно выгнать их из Вашей головки своим поцелуем.
Однако королева все еще была во власти кошмара. Сьюзен даже не улыбнулась учтивым шуткам тельмаринца.
- Каспиан, почему здесь так холодно? – Сьюзен бросила блуждающий взгляд в сторону окна.
- Моя королева? – Каспиан выглядел озадаченным, - Надвигается гроза, весь день было душно, а сейчас на улице настоящее пекло и пыль несет и…
- Да, я поняла! – Сьюзен выглядела расстроенной, - Это МНЕ холодно… Наверное, я все-таки простудилась.
Каспиан с тревогой коснулся лба королевы и не ощутил ничего кроме его гладкой прохлады.
- Моя королева, по-моему, Вы здоровы, если только Ваш недуг никак не связан с простудой, - в голове Каспиана снова мелькнул её голос: «Логан, не надо…». Это то, о чем говорил Эдмунд? О королеве и своем друге. Что же произошло? Каспиан был достаточно просвященным человеком, чтобы быть выше ревности к прошлому. Однако что-то покалывало его изнутри. Возможно, это было осознание того, что сердце королевы было когда-то несвободно. Каспиан постарался отогнать неприятные мысли.
Молодой король вгляделся в полные пережитого ужаса голубые глаза королевы. Он был удивлен. Тельмаринец всегда видел перед собой воительницу, гордую королеву, мудрую правительницу, но никогда просто слабую прекрасную девушку. Каспиан бесконечно любил те минуты, когда она снимала стресс по ночам на кухне, поедая фруктовые пироги. Однако даже тогда он робел перед ней. Сейчас она была полностью беззащитна. Только он был между ней и всем враждебным миром. И он скорее умер бы, чем позволил причинить ей вред. Однако сейчас ей больно, и он не в силах был исправить причину этой боли, но мог заглушить её отголоски.
Каспиан был молод, он мало общался с ровесниками, у него не было настоящих друзей, с которыми он мог бы проказничать и совершать безумные поступки. Именно поэтому ему было трудно наладить отношения с Питером и Эдмундом сначала, но опыт общения с прекрасным полом Каспиан имел. Красивый молодой принц всегда пользовался популярностью у молодых (и не слишком) фрейлин. Однако хрупкость и невинность молодой королевы внушали ему почтительность, которая оставляла его только в минуты величайших душевных потрясений, и он искал утешения в объятиях любимой женщины, но Сьюзен до сих пор боялась вспышек его страсти. Каспиан всегда сдерживал свои порывы. Сейчас же, видя её беспомощность, находясь в сантиметре от её зовущих губ, с которых срывались короткие вздохи, восстанавливая сбитое страшным сном дыхание, глядя в огромные цвета летнего неба глаза, он потерял голову.
Король смял её нежные губы таким жарким поцелуем, что девушка вынуждена была отвечать ему с той же страстью, чтобы не задохнуться. Меч Каспиана отлетел в сторону. За ним отправился парадный камзол и сапоги. Руки молодого короля ласкали длинные косы Сьюзен, которые она заплетала на время сна, расплетая их, гладили руки и плечи молодой королевы, в то время как их губы делили дыхание друг друга: даря, отдавая, принимая. Каспиан прижал хрупкое стройное тело девушки, от близости которого он практически терял рассудок. Его губы начали ласкать её шею, нежную кожу плеч, ключицы. Он сжимал девушку в объятиях, почти причиняя ей боль.
Сьюзен растворялась в его объятиях, она пряталась в них от пережитого горя, страха и одиночества. Она больше не одинока. Есть Каспиан. В нем тоже живет боль. Они разделят её пополам. Они понесут эту ношу вместе. Так будет легче. Уже легче. Сьюзен льнула к нему, стараясь стать еще ближе. Оплетала его руками, прижимала к себе. Он был крепкий, жилистый, твердый. Она – мягкая, шелковистая, нежная, но его твердость, причиняя ей боль, дарила освобождение от всех кошмаров. Она ничего не боялась, когда они были вместе. Ничего, кроме как остаться без него.
Их дыхание было хриплым, прерывистым. Казалось, если сейчас в окно влетит пушечное ядро и разорвется посреди спальни, молодые люди этого не заметят. Каспиан, спускаясь все ниже к вырезу ночной рубашки Сьюзен, вдруг перестал ощущать её кожу и наткнулся на белоснежную кружевную оборку. Молодой человек с яростью рванул тонкую ткань, освобождая Сьюзен от рубашки. Девушка вздрогнула, на мгновение казалось, что она броситься прочь с кровати, но она снова прильнула к своему прекрасному королю. Каспиан мгновенно почувствовал настроение королевы и застыл, уткнувшись в её плечо.
Он словно увидел всю картину со стороны. Она, трепещущая и покорная, и он словно зверь, рвущий на ней одежду. Неужели его прекрасная королева достойна такого отношения в их первую ночь. В её ПЕРВУЮ ночь. Нет, когда это произойдет, все должно быть прекрасно, как она сама. Она должна чувствовать любовь и нежность, а не страх и боль. Он должен подарить ей счастье, а не удовлетворять свое вожделение. Каспиан вздохнул. Когда он поднял голову с плеча девушки, его руки не дрожали, взгляд был теплым и нежным, а губы сложились в легкую улыбку.
- Простите мне мою несдержанность, моя королева, только Ваше неизменное очарование и красота побудили меня к столь… столь откровенным действиям.
- Каспиан, - королева коснулась его щеки и попыталась притянуть его обратно, - Каспиан, не бросай меня сейчас!
Однако молодой король взял её руку в свои и поцеловал пальцы, не удержался и, перевернув, коснулся губами и ладони.
- Моя королева, я не отказываюсь от всего, что сейчас произошло и не мои чувства побудили меня отказаться от продолжения этого. Вы так прекрасны, что я просто голову теряю от Вашего присутствия. Я становлюсь несдержанным и … опасным для Вас.
- Каспиан, мне не нужно, чтобы ты сейчас был сдержанным, - рассмеялась королева, - Было бы странно, пережить все это с тобой в состоянии сдержанности и почтения!
Каспиан улыбнулся. Она сказала: «С тобой», - значит, в её мыслях она не видит в этой роли никого другого. Она просит его продолжить. Ну, как ему справиться с этой взбалмошной девчонкой! Да простит его Аслан, он и так с трудом контролирует себя!
- Моя королева, Вы должны понять, что нам не подобает вести себя подобным образом. Я нарушил приказ Вашего брата, явившись к Вам, чтобы убедиться, что с Вами все в порядке, и чуть сам не навлек на Вас беду, - Каспиан был само раскаяние. Сьюзен, уже начав приходить в себя после сна и пережитой страсти, вдруг ощутила себя жуткой распутницей и покраснела до корней волос. Она попыталась отстраниться от молодого короля.
- Нет, моя королева, не делайте этого! – Каспиан схватил её руки и отвел их от пылающего лица девушки, - В том, что здесь произошло, нет ничего постыдного! Я виню только себя! Но, да простит меня великий Аслан, - воскликнул тельмаринец, - и Верховный король, - добавил он про себя, - Если бы меня спросили какое мгновение своей жизни, я хотел бы повторить, то я назвал бы это! Оно было прекрасно! Вы – прекрасны! Вы нужны мне, я оживаю рядом с Вами, моя королева! – в словах короля сквозило убеждение, - Это будут только наши с Вами воспоминания. Не стоит омрачать их стыдом.
Сьюзен доверчиво всмотрелась в его лицо. Король мужественно не глядел в разорванный ворот её тонкой рубашки и сосредоточился на нежном румянце её щек.
- Доверьтесь мне, моя королева, ведь ожидание, не меньшее удовольствие, чем … - Каспиан чуть не подавился словом, которое внезапно прыгнуло ему на язык. Король скорее откусил бы себе язык, чем произнес вслух то, что чуть не сорвалось с его губ. «Да, я окончательно свихнулся!» - усмехнулся про себя тельмаринец и продолжил вслух, - чем поедать ночью фруктовые пироги!
Сьюзен рассмеялась в ответ, не заметив короткой заминки в словах Каспиана, и показала ему язык. Каспиан продолжая тихо смеяться обнял её, словно это была Люси, а не Сьюзен и, укачивая девушку, стал нежно гладить её спину, волосы, плечи.
Сколько времени прошло, Каспиан не мог сказать, но когда стало совсем темно, он почувствовал, что девушка обмякла в его объятиях. Он вгляделся в её лицо и увидел, что королева задремала.
- Поспи, моя светлая королева, я буду охранять твой сон.
Глаза короля полны нежности. Он спокоен. Он снова рыцарь прекрасной дамы. Легкая боль в груди и отголосок неудовлетворенного желания не мешают королю быть полностью счастливым. Он легко проводит ладонью по волосам королевы. Локоны Сьюзен легонько искрят под его рукой. Тяжелое темное золото. Как она прекрасна! Как она добра! Великодушна! И она нуждается в нем. В этот момент Каспиан понял, что Сьюзен может полностью положиться на братьев, сестру, слуг и друзей-нарнийцев, но нуждается она именно в нем, Каспиане. Сьюзен выбрала его в свои защитники, еще не осознав этого до конца, еще не ответив на этот вопрос даже самой себе.
- Спокойной ночи, Каспиан, - Сьюзен улыбнулась и коснулась губами его ладони.
- Спокойной ночи, Сьюз… моя королева, - Губы молодого короля растянулись в улыбке. Сердце затопила нежность. Благодарность прекрасной королеве, которая отдала ему свое сердце. Он хотел верить в это, ведь тельмаринский король только что понял, что до безумия, до последней клеточки в организме, до последнего дня своей жизни любит эту девушку: правительницу Золотого века, английскую барышню, Великодушную королеву, слабую и нежную женщину. Любит, а значит надо найти слова, время и место и признаться ей в этом. Ведь она так нуждается не только в его защите, но и любви, - Сладких снов!
- Посиди со мной немного, Каспиан, - голос королевы был совсем сонным.
- Я побуду здесь, - Каспиан отошел от кровати Сьюзен и устроился в кресле напротив, вытянув длинные сильные ноги.
Королева Сюзен мгновенно погрузилась в сон. Она снова ползла по ледяной скале… Холод. Боль. Страх. Беспокойство. Холод. Внезапно снова вспыхнули бирюзовые глаза. Вверху. Внизу. Сьюзен попыталась проснуться. Она крепко зажмурилась, и, через несколько секунд, снова открыла глаза. Глянула вниз. Радость. Страсть. Счастье. Все это отражалось в бездонном, бесконечно притягательном взгляде темно-шоколадных глаз буквально проникающих в душу королевы: «Сью, ты пришла!». Скала разваливается. Черные ледяные осколки летят в бездну. Любимого взгляда больше нет. Только тьма и Сьюзен. Холод. Одиночество. Отчаяние.
- Каспиан… - шепчет королева. Её боль выворачивает душу, - Каспиан, не надо…
Молодой король этого не слышит. Покои Великодушной королевы пусты.

Продолжение следует

_________________
Больше всего боли причинить нам сможет лишь тот, кто подарил нам счастье…

А!!Леония я в восторге, в Я ДИКОМ ВОСТОРГЕ!!!!!!!!!!!!!!!!

_________________
Имени Лучезарного Южного Солнца Королева Сьюзен Великодушная.
"Они встретились в лесу и полюбили друг друга, но она должны была уйти в свой мир, а он должен был стать Королем Нарнии"
"Звезда на горизонте будет освещать тебе путь,но чем ближе ты к ней,тем дальше от меня"

Дорогие форумчане! Вы просто "вынуждаете меня" закручивать сюжет!:)) Я готова писать и вдохновение есть. Только вот мне о-о-о-очень нужна ваша помощь! Я знаю, что Бати совершенно некогда, но может кто-то возьмется и поможет мне составить схему кто есть кто и кто кому приходиться в Твари и Каноне. Очень нужны новые персонажи, уже пора после тех двух сцен что я обещала выложить еще перед отъездом описать... ну, ряд масштабных сцен так скажем... А вдруг я кого-то придумаю, а это место уже занято! Надо, чтобы все красиво и правильно было. Помогите, пожалуйста!!! Может пока меня не будет у кого-нить найдется время? Я все равно этим должна буду заняться по приезду, но это время и понятно, что дальше тогда только к сентябрю получиться с продолжением...

_________________
Больше всего боли причинить нам сможет лишь тот, кто подарил нам счастье…

Глава 17

Король и гном сидели у костра. Весело и тепло трещали сухие ветки, булькала вода в котелке, в котором гном готовил нечто, сочетающее в себе первое, второе и третье блюда. Потрескивали ночные кузнечики, но вся компания находилась в подавленном состоянии. Только Могрим щурился на огонь, положив голову на лапы. Опасный зверь никогда не признался бы даже сам себе в том, что после таинственной гибели колдуна он старался держаться если уж не подальше от этого проклятого места, то хотя бы поближе к странному королю-мальчишке, который таинственным образом победил колдуна.
Эдмунд, которого он встретил в начале путешествия и молодой король, который задумчиво мешал палкой угли костра, разительно отличались друг от друга. Прошлый Эдмунд балагур и бесшабашный смельчак, пробуждал у него только презрительную улыбку и злость. Король, который выбрался из заколдованного города, внушал ему страх и уважение. Эти чувства Могрим понимал. Верховного короля волки боялись с древних времен. Король-предатель вызывал у них только презрение – предал дважды. Эдмунд, сидящий напротив был истинным королем – Могрим это видел, только вот аура у него была теперь родная – темная. Эдмунд не был злым, но он сам был злом. Темным. Опасным. Сильным и … Тут Могрим совершенно терялся в своих ощущениях, потому что явственно видел его отвагу, любовь к близким и друзьям, веселье, склонность к самопожертвованию и много еще всего, чего не должно было бы быть у темного короля. «Кто же ты, мальчик? Что же ты такое?» - вопрошал про себя Могрим. Однако он мог с уверенностью сказать, что только рядом с этим странным молодым человеком можно в этом месте провести безопасную ночь. Могрим знал, но никогда бы не сказал молодому королю об этом – Тварь рядом. Она на расстоянии вытянутой лапы. Бродит. Шелестит всеми своими лапами. Трется брюхом о землю. Тихо щелкают страшные клыки. Капает слюна. Тварь готова напасть. Что-то её останавливает. Могрим знает, что это скорее кто-то – король-с темным нутром и очень светлой душой. Гном, пожалуй, мог бы почувствовать приближение этой гадины, мышь уже почувствовал бы, но вот он мышь – лежит бездыханный рядом с костром, а гном, убитый горем тупо помешивает варево в котелке и предается горьким воспоминаниям о доме. Дом. Могрим не знал, что это такое. У волков не бывает дома! Волки живут там, где есть добыча. Один раз волкам дали дом – этот самый заброшенный и страшный волшебный замок. В кольце его стен волки узнали что такое жить ДОМА. Могрим внутренне сжимался от одной мысли, что ЭТО место и есть его родной дом. Скорее его дом у этого костра с этим смешным гномом, полумертвым (или он уже ушел в страну грез?) мышем и странным молодым королем. Могрим тряхнул косматой головой: Что это? Он привязался к этому мальчишке? Поддался чувству восхищения и уважения, когда эти двое сами полумертвые от событий заколдованного города и вымотанные страшными событиями в замке вышли из больших кованых дверей, неся на руках мертвого товарища? Нет! Волки не имеют привязанностей! Могрим самодовольно фыркнул и задремал с чувством выполненного долга. Только заманчивый запах жаркого, которое варил гном, изредка щекотал его ноздри и тогда волк громко чихал и приоткрывал один глаз.
- Ваше величество, - негромко, чтобы не отвлекать Эдмунда от его дум сказал Трам, - Жаркое готово.
- Спасибо, Трампкин, - вяло отозвался Эдмунд, - Пожалуй, я совсем не голоден.
В этот момент волк в очередной раз громко чихнул и произнес густым басом.
- Глупый король! Тебе нужны силы для исполнения своего долга! И если ты предпочитаешь умереть вместе с тем, кто еще даже не похоронен, и обречь свою семью и свой народ на смерть, то самое время погасить костер, и дать той твари, что бродит рядом с того момента, как мы здесь остановились, завершить начатое. Смерть на поле брани – это слава, а смерть от того, что не хватило сил победить врага, от собственной глупой гордыни – это позор, который не смывается даже кровью! – волк фыркнул, перевернулся спиной к королю и, махнув в его сторону хвостом, что демонстрировало верх его волчьего презрения, улегся и снова задремал.
- Прости, Трампкин, - Эдмунд хоть и смотрел зло в сторону Могрима, но воспринял его слова правильно. Капризный и своенравный Эдмунд умер вместе с Асланом на камне, пронзенный кинжалом страшной и прекрасной женщины, образ которой преследовал его даже спустя тысячи лет. А может не просто образ? – Я с удовольствием отведаю твоей стряпни!
Гном удивленно и осуждающе посмотрел на спину волка, который громко фыркнул на этот его взгляд, но даже не обернулся. И обратился к королю.
- Этот прохвост, пожалуй, прав, Ваше величество. Есть надо. Даже если кусок в горло не лезет. И надо думать, что наш Рипичип выживет, и мы еще повоюем вместе. Тем более что эта тварь, что укусила Ваших сестер и Рипичипа бродит где-то здесь и только и ждет, что мы её поймаем и нанижем на наши мечи!
- Ешь, храбрый гном! – с грустной улыбкой произнес Эдмунд, - Никто не знает, сколько еще нам осталось таких вот спокойных минут и вкусной еды. Я ощутил в замке, что впереди только холод, страх, смрад и смерть. Это идеальное место для той силы, которая вызвала к жизни эту Тварь из Уизерсби. Только вот само это место нам пока недоступно. Мы в замке. Деревня пуста. Однако я чувствую эту силу, которая живет в этом месте и Тварь только страж её и исполнитель её воли. Я понял теперь, что только убить Тварь недостаточно, ведь Малок говорил перед смертью о каком-то источнике. Боюсь, что он и есть та цель, к которой мы должны прийти. И Рипичип – только первая жертва.
- Если вы собрались кем-то жертвовать, король-мальчишка, то пусть это будет эта колода! – Могрим повернул голову и со злорадной ухмылкой кивнул в сторону гнома.
- Ты сам сдохнешь первым! – зарычал гном, отбрасывая миску с едой и выхватывая меч
- Прекрати, мой добрый гном, - спокойно произнес Эдмунд, продолжая есть похлебку, - Он специально старается вывести тебя. Могрим прекрасно понял, и боюсь, что с самого начала нашего пути, что жертва, которая должна быть принесена этому страшному месту – это я.

_________________
Больше всего боли причинить нам сможет лишь тот, кто подарил нам счастье…

Хотела добраться сегодня до пещеры, но видно они не торопятся: заводят новые знакомства, налаживают отношения между собой... Ну, интрига закручена.
Возможно еще один кусочек если успею завтра, а так ждите в августе!:))

Продолжение главы 17

***
Эдмунд внезапно вскочил и выхватил меч. Со сна молодой человек не понимал, что заставило его сделать это: звук, чье-то присутствие, страшный сон? Ночь безмолвствовала. Крепко спал гном, измотанный событиями дня, который должен быть следить за костром, все так же обездвижен был Рипичип. Могрим исчез.
Эдмунд вздохнул. Волк и так не пользовался его расположением, а тут стоило только надеяться, что он ушел поохотиться в ближайший лесок. Оставалось предполагать, что он сдержит слово, и не будет убивать нарнийцев.
Король подбросил веток в остывающий костер, отчего он снова весело занялся, рассыпался искрами - затрещало пламя. Молодой человек не смотрел в сторону Рипичипа. Ему не надо было смотреть, чтобы видеть неподвижного друга. Эдмунд знал, что если бы он не был столь самоуверен, если бы его не окрылила победа над колдуном, мышь был бы сейчас жив и здоров и они, весело переговариваясь, держали бы путь к конечной цели путешествия. Эдмунд покачал головой. Он не хотел думать об этом, но возможно, что конечная цель их пути - это смерть. Возможно, придется пожертвовать своим маленьким отрядом и собой.
Эдмунд был готов пожертвовать собой, когда выбирал этот путь, но к тому, что сначала падут все его товарищи, он не подготовился. Король отчаянно искал выход из сложившейся ситуации. Надо во что бы то ни стало сравнять счет с этой тварью, вырвать из её смертоносных лап еще одну жертву и вернуть её к жизни. Однако как это сделать Эдмунд не знал, но отчаянно пытался придумать.
- Король, - негромко произнес волк из ближайших кустов, - Держись за меч покрепче и пошли.
- Куда ты зовешь меня?- удивился Эдмунд, - Я не могу оставить безоружными своих спутников. Дай хоть я разбужу Трампкина!
- Нет времени, - прошипел волк, - Ведьмы уже собрались и это единственный шанс вернуть из царства грез твоего товарища. Видишь, его время на исходе!
Эдмунд склонился к Рипичипу и увидел, что действительно, его лапки стали совсем холодными, губы посинели. И сам он стал как будто тверже и неподвижнее, если это представлялось возможным.
- Идем, - король решительно сжал рукоять меча и скользнул в темноту, следом за волком, - Веди меня!
- Тихо! – зло зашипел Могрим в ответ, - Ведьмы услышат!
Эдмунд довольно долго шел следом за волком, продираясь сквозь заросли кустарника. Его ноги путались в скользкой от росы траве, и он боялся, что Могрим уведет его от спутников, а сам просто исчезнет в темноте и бросит Эдмунда сожалеть о его безрассудном поступке.
Внезапно они оказались у кромки настолько густого кустарника, что только в небольшие просветы между переплетением ветвей можно было взглянуть на ярко освещенную поляну, на которой разворачивалось действо.
Эдмунд узнал эту поляну. Они были на ней буквально за полчаса на пути к замку. Значит волк вел его кружным путем к ней. Зачем? Запутывая? Оберегая? Эдмунд решил разобраться в этом после, а сам весь превратился в слух.
На поляне звучала музыка. Как будто одновременно выли волынки, играли флейты, звенели колокольчики и визжали пилы. Странная какофония звуков была на удивление приятной. Вокруг костра плясали девушки. Они были прекрасны. И обнажены. Только цветы в густых волосах разных цветов и оттенков оттеняли их красоту. Эдмунду мучительно захотелось немедленно раздеться и присоединиться к этому хороводу. Он сжал зубы и посильнее ухватился за рукоять меча.
- Я бы не советовал, - ухмыльнулся Могрим.
- Я и сам не стал бы, - просвистел сквозь стиснутые зубы молодой король. Он на секунду опустил глаза в землю, чтобы избавиться от наваждения, но, услышав задорные крики, немедленно вскинул взгляд.
Девушки образовали очередь у костра, который взметнул языки пламени прямо до небес, и поочередно прыгали через него. Потом они окунались в воду небольшого озерца, блестевшего в свете луны серебряным пламенем.
Эдмунд вспомнил, что именно этот маленький умирающий источник грязной и мутной водицы Могрим обозвал «канавой» и брезгливо сморщил свой чувствительный нос, обнажив клыки. Отчего морда у него приняла жутко обиженный вид и Рипичип с Трампкиным долго давились смехом, стараясь не показать гордому вожаку, что они находят его чрезвычайно смешным. Сам Эдмунд в этот момент шел, посвистывая и тщательно скрывая улыбку. Казалось, жизнь только начинается. И вот уже есть первая жертва.
Эдмунд снова перевел взгляд на ведьм, прыгавших через костер, и вдруг он УВИДЕЛ. Молодой король заметил, что на краткий миг, когда ведьмы перелетали вершину костра, они принимали свой настоящий облик: клоки спутанных седых волос, сморщенная, местами истлевающая кожа, беззубые гнилые рты, запавшие гноящиеся глаза. Эдмунду стало жутко. С трудом подавив рвотные позывы, король сосредоточился на ритуале. Что он о нем знает? – ничего! Слышал ли он когда-нибудь о нем? – нет, никогда. Зачем волк привел его к этому ночному шабашу? Эдмунд оглянулся и уже открыл было рот для вопроса, но тут оказалось, что волк исчез.
Король, тихо чертыхаясь, полез в кустарник глубже и увидел, что ведьмы, вышедшие из воды на берег светились мягким и нежным светом. Казалось, сама жизнь возвращалась к ним после купания. Постойте, - жизнь! Живая вода! Источник вечной молодости и ЖИЗНИ! Вернет здоровье умирающему, красоту юности старости, а здорового и молодого человека убьет на месте, заставит корчиться в невыносимых муках отдавая жизнь, которую выпьет до дна какой-нибудь старец. Эдмунд думал, что существование этого источника – одна из легенд Нарнии. Чего еще он не знает о своей стране?
В этот момент Эдмунду пришла в голову неожиданная мысль: дать Рипичипу воды из этого источника. Он вспомнил слова Могрима: «Время на исходе!». Эдмунд подполз еще ближе. Вот уже половина его туловища высовывается из спасительной тени кустов. Однако король помнил, что безрассудство не выход из сложившейся ситуации. Если он погибнет – это не вернет к жизни храброго мыша, и уход волка только подтверждал то, что он считал Эдмунла способным на подобное безрассудство. Эдмунд замер. Его час обязательно придет, надо только запастись терпением.
Казалось, король задремал, потому что в следующую секунду, когда он вскинул тяжелую голову, на поляне никого не было. Костер был затушен, и гладь источника уже не серебрилась в свете луны, а чернела патиной болотной тины.
Эдмунд поднялся во весь рост, стряхнул траву со штанов и камзола и направился к озерцу. По дороге он сорвал большой лопух, свернул его кульком и склонился над источником. Вода была покрыта ряской, в ней плавали гнилые водоросли и останки других растений. Казалось, что это не озеро, в котором искали молодости и вечной жизни десятки ведьм, а старый и заброшенный почти полностью заросший пруд. Невероятно как ведьмам удавалось окунаться в это скопище травы и грязи! Эдмунд сложил ладони лодочкой и набрал в них около 20 мл воды. Слил. Снова сложил. Набрал. Процесс несколько затянулся и стоя в неудобной позе около высохшего источника король, ругаясь сквозь зубы, по капле набирал жизнь для своего друга.
- Привет! – внезапно прозвенел молодой и свежий голосок, - Мне кажется, я опоздала. Не ожидала, что кто-то еще здесь остался. А тут такая удача – молодой и красивый колдун! Вот только шабаш колдунов проходит на черном озере. Ты ведь не заблудился?
Эдмунд поднял глаза, и с удивлением увидел молодую и прекрасную девушку, почти девочку лет 15-16-ти, которая с недвусмысленным интересом разглядывала молодого короля. Хотя тот был перепачкан тиной, болотной грязью и травой и выглядел скорее как фавн, чем как человек. Она приняла его за колдуна…
Эдмунд отогнал мысли об её истинном обличии и охрипшим от волнения голосом спросил:
- Ты купаться?
- Нет, что ты, - рассмеялась красавица, - Я быстрее умру от купания, чем приобрету силу! Мне только пятнадцать! А ты как здесь оказался, ветерок?
Эдмунд сверкнул на нее недоверчивым черным глазом и бодро ответил:
- А я тоже купался!
- Неправда, - прищурилась на него девушка, - Я вижу твой истинный возраст! Тебе незачем купаться здесь, ветерок…
- Как ты меня называешь? – удивился молодой король, - Я ведь не говорил тебе своего имени.
- Мне оно не нужно, - улыбнулась красавица, - Мой дар видеть суть всех вещей. Ты – непостоянный: то жаркий, то холодный, то быстрый, а то ленивый, то сокрушающий, а то дарящий наслаждение. Ты – ветерок!
Девушка говорила все тише, приближаясь к молодому королю. Вот она опустилась на колени, заглядывает ему в лицо, вглядывается в него. Внезапно она наклоняется вперед и касается его губ легким поцелуем. Губы молодого короля словно сковывает холод, он начинает распространяться, затапливает его целиком. Эдмунд еле сдерживается, чтобы не закричать от этой ледяной боли, морщиться, стискивает руки. Сжимает тело всей силой воли, чтобы не расплескать драгоценную жидкость в лопухе.
Девушка отшатывается от него. Вскакивает. Отходит на два шага. Смотрит. Поджимает губы.
- Ты, оказывается, занят… - шепчет она, - Почему не сказал? Я бы не стала тебя целовать.
Внезапно холод отступает и Эдмунда заливает волна страшного жара. Он просто сгорает от желания. Он просто не может устоять перед этой девушкой.
- Что ты со мной сделала? – выдавил король сквозь сведенные судорогой боли и желания челюсти, - Ты прокляла меня?
- Не я, - говорит красавица и качает головой, - Ты помолвлен. Давно. Навсегда. Тебе не будет счастья с другой.
Она трясет головкой, смеется с сожалением.
- Жаль, а ты красивый, ветерок! Ну, прощай, не плясать нам у костра в ночи!
Ведьмочка убегает, и боль постепенно отпускает Эдмунда. Он некоторое время пытается отдышаться. В голове теснятся сотни вопросов. Он пока не будет искать на них ответа, а просто выполнит свой долг и займется делом, ради которого он сюда и пришел.
Красивая ведьмочка! Только вот несла какую-то чушь. С кем он может быть помолвлен? И неужели простой поцелуй ведьмы может причинять столько боли? Неужели он зачарован на какую-то девушку? Однако целые сотни девушек были в его прежней нарнийской жизни и немало перебывало в этой… Подобного никогда не было… Или его нареченная тоже ведьма и поэтому другая не смогла его поцеловать?
Король трясет тяжелой головой. Надо набрать воды из источника и поспать еще хоть пару часов. Ночь выдалась тяжелой. Эдмунд вздыхает, гонит от себя мысли о ведьмочке и её словах и склоняется над черной гладью источника. Внезапно в нем вспыхивает голубой отблеск. Эдмунда с силой отбросило от него на несколько метров, и как бы он не желал признаваться в этом даже себе, но гладь озерца отразила сияние чьих-то сине-ледяных глаз. Перед тем как потерять сознание король крепко сжал в руке кулечек с живой водой.

_________________
Больше всего боли причинить нам сможет лишь тот, кто подарил нам счастье…

Уж, простите... не успеваю ... хочется написать хорошо:) Зато дальше еще глава готова, которая после этой! До встречи!:))

_________________
Больше всего боли причинить нам сможет лишь тот, кто подарил нам счастье…

Никого нет... У меня комп в ремонте, а там все наработки. Надеюсь, к сентябрю продолжу...

_________________
Больше всего боли причинить нам сможет лишь тот, кто подарил нам счастье…

Леония - Не знаю насчет остальных, но я уже второй месяц дико занятая и почти безинтернетная, появляюсь здесь редко и в основном с телефона, так что читать ничего не получается (только писать и переводить ) Тоже вернусь в сентябре, все дочитаю и пообщаемся - очень этого жаджу

_________________
Все мои фики тут https://archiveofourown.org/users/Bathilda