|
Sonya-nrk-fan, Яна, Cинара, вера, Nadushka, lenushka, tatyana-gr, Люсинда, Luda-Mila, ja_imaka, Киноварь, Анюта-Манка Мерси, мерси, мерси!
Надеюсь, читатели еще помнят, что происходило в предыдущих эпизодах. Вот продолжение:
Капитанская дочка, или Дамское счастье - 23.
Дама медленно повернулась:
- А ты не изменился, Реми, но неужели я за два года настолько стала неузнаваема?
- Клер! – с изумлением произнес Реми. – Клер! Ты стала совсем другая.
- Я всего навсего стала брюнеткой. С именем, которое я теперь ношу – графиня де Алмейда да Сильва – такой цвет волос гармонирует лучше. Ну и где мой несостоявшийся жених?
Реми редко можно было застать врасплох, но тут он растерялся – уж очень непохожа была уверенная в себе брюнетка с манерами женщины, привыкшей повелевать мужчинами, на хорошенькую светловолосую барышню, во всех отношениях правильную и имевшую лишь один недостаток – настойчивое стремление женить на себе лучшего друга Реми.
Катерина, услышав имя «Клер», тут же вспомнила, как в Сомюрском госпитале ей рассказывали, что за раненым Андре, кроме родителей, приезжала невеста, которую именно так и звали. Хоть и прошло четыре года, но Катя помнила каждое мгновение, каждое слово, связанное с Андре. Значит, это она, и теперь уже не невеста, а чужая жена.
Из коридора донесся разговор на повышенных тонах – похоже, Андре и Милко в чем-то разошлись во мнениях, и разошлись капитально. Подобные стычки у них случались постоянно.
- Это МОЯ коллекция, это МОИ модели, и я не желаю, чтобы их так представляли, - истерически взвинчено настаивал Милко.
- Это МОЙ магазин, и я не позволю тебе тут распоряжаться, - парировал Андре.
Оба оппонента влетели в кабинет, поглощенные спором, умудрившись не заметить стоявшую у окна посетительницу. Андре воззвал к другу:
- Нет, Реми, ты послушай, что он хочет – требует переделать всю главную витрину полностью, а сколько это будет стоить, художника, видите ли, не волнует.
Милко апеллировал к Кате:
- Смотрите, мадмуазель, каковы эти буржуа: деньги для них главное, они не понимают роли творца, а мода – это искусство!
- Добрый день, милый! – прервала их спор гостья, - А ты, Андре, все такой же – шумишь по всякому поводу и позволяешь твоим работникам тебе перечить.
- Клер!
Он не только удивился, он словно чего-то испугался, впрочем быстро преодолел замешательство.
Далее последовал милый разговор в духе светской беседы. Клер, предупреждая расспросы, заявила, что приехала в Париж развеяться. Мимоходом заметила, что у нее с мужем в Рио-де Жанейро – настоящий дворец, что закат над океаном – зрелище незабываемое, а бразильская прислуга предана хозяевам просто по-рабски. Она заботливо осведомилась о здоровье Жандро-старших и пообещала их навестить. Темы для разговоров необычайно быстро исчерпались, и Андре спохватился:
- Чуть не забыл, мне пора ехать. Мадмуазель Катрин, вы же помните, у нас запланирован визит на фабрику.
Катя удивилась – на фабрику в пригороде они действительно собирались, но после обеда. Виду она не подала, может, у Андре обстоятельства изменились, а папка с документами, которые нужно было захватить, у нее была заранее подготовлена.
- Клер, извини, увидимся позже, а пока Реми введет тебя в парижскую жизнь; лучше него никто не знает, что тут происходит интересного и модного .
Через десять минут Андре и Катя уже ехали в автомобиле, за рулем которого сидел счастливый курьер Теодор – должность личного шофера патрона давно была для него мечтой. Андре просматривал бумаги.
Он был очень недоволен собой – едва он увидел Клер, его охватили неприятные предчувствия: зачем она явилась? Что там еще задумала семейка Веррье? И вместо того, чтобы все выяснить, он, поболтав о пустяках, трусливо сбежал. А ведь Катрин вряд ли осведомлена о тяжбе с Александром, с того времени уже два года прошло, надо бы в интересах дела предупредить свою помощницу, и лучше, чтобы в магазине не было пустых разговоров, лишние уши тут не нужны.
Катя даже вздрогнула, услышав, что патрон обратился к ней по-русски. Говорил он прекрасно, только интонация иногда выдавала иностранца, и то, если внимательно прислушаться.
- Я хотел бы, Катя, объяснить вам ситуацию. Мадмуазель Клер Веррье, то есть мадам де Алмейда да Сильва – дочь друга и компаньона моего отца, они вместе начинали. Но сейчас ни она, ни ее брат, мсье Александр Веррье, не имеют к делам моей семьи никакого отношения. Более двух лет назад они выступили инициаторами довольно скандального разрыва и получили свою часть средств. Никакой информации им сообщать не следует, а об их возможных действиях предупреждайте меня. Только их старшая сестра – мадам Кристин – по-прежнему имеет долю в банковском капитале, но делами она совершенно не занимается.
- Да, я помню по документам, там были выплаты на имя мадам Кристин Лувуа-Ресто, урожденной Веррье. Не беспокойтесь, мсье Жандро, я никогда не буду разговаривать о своей работе с посторонними.
Конечно, Катя не обманывала своего шефа, произнося эти слова; Коле она, правда, рассказывала обо всем, что происходило у нее на работе; например, о сомнительных бонах поведала в тот же день, как о них узнала, но какой же Зорькин посторонний?!
Андре закончил изучать документы и о чем-то задумался, глядя на мелькавшие за окном машины придорожные липы.
А Реми остался с Клер. Когда-то у них отношения были сложные. Клер считала, что друг детства дурно влияет на Андре, втягивая его во всякие легкомысленные авантюры. А Малену девушка тогда казалась какой-то пресной и слишком правильной; раздражало его и то, что она очень быстро прибрала к рукам лучшего друга Реми, и этот самый друг уже почти засунул голову в петлю законного брака, но в последний момент выкрутился, непонятно как (про историю с самоубийством Реми ничего не знал – мадам Маргерит тогда так поговорила с Клер, что той оставалось только молчать). Как истинный ценитель женской красоты, Реми и раньше отдавал Клер должное: хороша, весьма хороша, но нет в ней изюминки, нет чертовщинки. А вот теперь эта, новая, Клер показалась ему очень привлекательной, и не в ее черных волосах дело – появилось в ней что-то роковое, пожалуй, даже порочное. Недаром, ох, недаром примчалась она в Париж с противоположного конца света.
Они сидели в ресторане «Лютеция» - Клер заявила, что соскучилась по настоящим нормандским устрицам. В ожидании заказа Реми исподтишка разглядывал Клер: прямо экзотическая птица, одно имечко многого стоит – графиня де Алмейда да Сильва, а какой шикарный наряд, и подать себя она умеет. Вот сидит нога на ногу (поза когда-то для воспитанной девушки немыслимая), так что прекрасно видны стройные ноги в шелковых, отливающих блеском чулках.
- А твой муж приехал с тобой? Он ведь испанец? – поинтересовался Реми.
- Мануэл - португалец, впрочем, для парижан особой разницы нет, в Париж он не поехал, он в длительном путешествии по Амазонке, изучает дикие племена.
Реми подумал, что, судя по всему, мужу дикие племена Амазонки интереснее, чем жена. В словах о муже чувствовалась нескрываемая ирония, и взгляд у Клер напряженный, ищущий – счастливые женщины так не смотрят. И, похоже, она рада обществу Малена, ну что же, он не против возобновления знакомства. То, что Андре от нее отделался, это хорошо, но его, Реми, она получит ровно настолько, насколько этого захочет сам Реми.
После обеда Клер попросила Реми проводить ее – а остановилась она в роскошном номере отеля «Риц» - и Реми, конечно, с радостью согласился, полностью уверенный, что это он ее подтолкнул к такому решению.
А Андре в этот день о Клер забыл – на фабрику они прибыли раньше намеченного времени, управляющий не успел подготовиться к визиту хозяина, и вот результат – обнаружилось, что дорогая ткань свалена на складе кое-как и десяток рулонов испорчен дождем из-за дырявой крыши. Андре рвал и метал, заявил, что увольняет всех, потом одумался, распорядился наложить штраф на руководство, лично полез на крышу и погнал туда же солидного управляющего – смотреть, что там протекает.
На обратном пути Катерина решилась и попросила у мсье Жандро разрешения ознакомить своего кузена с документами о финансовом положении «Счастливого Дня». Он легко согласился и даже позволил взять домой свою, «хозяйскую», папку с полным набором основных документов, которая обычно хранилась у него в кабинете. Сам того не замечая, Андре стал абсолютно доверять своей помощнице: Милко прав, Катя – просто ангел, а ангелы не обманывают.
Уже вечером Катя и Коля сидели за документами, и Зорькин недовольно крутил головой, изучая договор о вложении средств в банковские боны – непродуманное решение, ненадежное партнерство!
Этим же вечером специальный курьер из популярной французской газеты «Пти-Паризьен» доставил в Нейи экземпляр этой газеты, который Валерий Сергеевич ждал уже несколько дней. С неделю назад, когда Валерий Сергеевич с супругой выбрались в Париж (как раз был день гибели отца Марии Алексеевны, и она захотела заказать в соборе на улице Дарю молебен по усопшим близким), прямо во дворике собора с подполковником Пушкаревым побеседовал корреспондент «Пти-Паризьен». Журналист искал героев для своей серии статей: приближалась четвертая годовщина Перемирия 11 ноября, которым завершилась победная для Франции Великая Война, и решено было рассказать о тех, кто воевал на фронтах мировой войны. Русских в Париже было очень много, Франция приняла всех, но не всем французам нравились толпы эмигрантов. Самое время было напомнить, что еще до этого бегства русских подданных с родины были люди, проливавшие кровь за Францию. Пушкарев для этого очень подходил: тяжелое ранение, военный крест за доблесть, французский гражданин, так что никаких проблем с законом, в отличие от многих эмигрантов. И семья хорошая: супруга, вдова погибшего за Францию офицера, и дочь - блестяще училась в Сорбонне, готовит магистерский диплом и успешно трудится в самой французской сфере – в модном доме.
Довольно безыскусный рассказ Пущкарева журналист приукрасил риторическими отступлениями о величии Франции, давшей приют тысячам русских в тяжелую для их страны годину. Нашел корреспондент и генерала в отставке Гамбьеза, и его сына, уже полковника, которые рассказали о подвиге русского офицера и его подчиненных. Валерий Сергеевич ворчал – чего этот мальчишка понаписал! – но был очень доволен.
Обитатели домика в Нейи и не подозревали, чем обернется для них эта статья французского журналиста.
Честно говоря, Андре ожидал, что Клер или позвонит ему, или посетит мадам Маргерит, или снова явится в «Счастливый день», но прошло несколько дней, а ничего этого не случилось. До него дошли слухи, что она была в Гранд Опера на премьере, потом ее видели на модном вернисаже и на скандальной выставке примитивного искусства – деревянные африканские скульптуры с ярко выраженными мужскими и женскими признаками шокировали Париж. Один вечер графиня провела на балу у бразильского посла, где блистала в танго и иных латиноамериканских танцах. Реми там, конечно, был и на следующий день с блеском в глазах и с придыханием рассказывал Андре, как потрясающе танцуют эти бразильянки.
Андре даже стыдно стало за свои подозрения – действительно, Клер приехала в Париж, потому что это Париж, и ей, парижанке, видно, надоело чахнуть на краю света в сомнительном городишке Рио-де-Жанейро. Об Александре было известно только то, что он продолжает дипломатическую карьеру уже в Соединенных Штатах, женился на очень состоятельной американке и, похоже, давно забыл о друзьях своего отца.
Можно было спокойно уезжать в Солонь. Реми пару раз ездил вместе с Андре, но сам по себе процесс охоты мало интересовал Реми, это Андре нравилось болтаться ружьем по каким-то лесам и болотам, а Реми в Солони больше привлекало светское общество. Но теперь Солонь Малену надоела, ему хотелось чего-нибудь экзотического, вот Рауль фон Киршберг, говорят, отправляется охотиться в Африку. А Реми решил остаться в Париже, для него и тут была экзотическая добыча - графиня де Алмейда да Сильва.
Итак, оставив личному помощнику, а также и всем управляющим хозяйские указания, Андре Жандро убыл на неделю в Солонь.
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
путешествую по времени! 
