|
39.
… Нужно встать, подняться с кресла… Осторожно, не спеша. Улыбнуться этой женщине и попрощаться. Сделать несколько шагов вперёд. Уверенно и ровно. Ведь это же совсем не сложно - просто попрощаться, улыбнуться и пойти! Вперёд, в полумрак пустующего коридора. Ближе к лестнице. В курительную комнату, меж кабинетов. Там был какой-то кожаный диванчик. А может, нет его уже. Неважно! Там можно отдышаться… Там, в тишине и одиночестве, нужно успокоиться и разобраться, что происходит. Что этот полумрак, и эта женщина, и несколько шагов до двери - уже не сон.
«Не может быть… Со мной не может…»
Плотно закрывая за собою дверь, не включая свет, Катя прислонилась к холодному кафелю стены и тяжело вздохнула. Мысли, одна выталкивая другую, роились в голове, мешая ей сосредоточиться.
Маргарита…
Смотрела, будто любовалась… Ни ненависти, ни осуждения… Рассказала о любви Андрея… Пожелала доброго пути…
Может ли такое быть с ней? Или ей всё это только снится?
Первоначальная решительность - ворваться в кабинет и удивить Андрея своим возвращением - растаяла, как меркли эти последние остатки вечера, наполняя постепенно опустевшие помещения ночными сумерками. Опять вернулся страх, дрожащий в кончиках пальцев и подгибающий коленки. А вместе с ним - какое-то безвременье, в котором Катя плохо понимала, кто она, где она, для чего она…
Невероятно… И в первый раз – её инициатива, на которую дала добро женщина, все эти годы спасающая от Кати собственного сына. А теперь даже требующая от неё решительности, от которой оставался всё не заметней и не заметней след…
Нереально…
И очень страшно.
И больше невозможно тут стоять, прислоняясь к холодной стенке лбом, в надежде унять выскакивающее сердце.
Там, в двух шагах, Андрей… Один, в этом опустевшем здании, на этом полутёмном этаже. Он ждёт её. Ничего не зная о её приезде, ждёт… И любит.
Туда, вперёд, к нему!.. Осталось только сделать эти несколько шагов до двери. Открыть её и замереть. Посмотреть в глаза. Без слов и объяснений. Увидеть и… отдать себя ему. На его волю и на его решение.
Несколько шагов казались километрами…
Ручка двери всё выскальзывала и выскальзывала из пальцев…
* * *
--Вот же чёрт! - вскрикнул Жданов, стоя на самой верхней ступеньке лестницы и головой почти упираясь в потолок. – Ну, кто так делает, а? Китайцы? Пообрывал бы руки от самых плеч!
--Ну почему же? «Сан Протекшн Систем». Франция. Экологически чистый материал, - монотонно пробубнила Ира, не отрывая глаз от страниц тоненькой книжки. - Приятный на ощупь, натуральный, прослужит не менее пятнадцати лет. Сам же выбирал.
--Да тут такие мелкие крючочки… Да тут их дюжина! – всё больше распалялся он. – Не понимаю, их что, клепал какой-то ювелир?
--Угу, - всё так же не отрываясь от чтения, кивнула секретарша, - различные цветовые решения, которые позволят создать природное тепло и неповторимое настроение…
--На кой мне чёрт это настроение?!! – Андрей крикнул так, что вздрогнул сам, нечаянно схватился за только что повешенную планку жалюзи и оторвал её вместе с креплением. - Мне другое надо! И быстрее! А не заниматься этой ерундой!
--Э-э-э! Спокойно! – Ирина оторвалась от чтения и подошла к лестнице. - Рвать-то зачем? Хотя… Смотрю я на тебя и думаю: и правда, зачем тебе это настроение? Всё равно рычишь, как голодная собака. Хоть делай что-то для тебя, хоть нет.
--Ну прости… - выдохнул Андрей. - Устал сегодня.
--Слезай.
--Нет, я сам.
--Да давай же помогу! Быстрее будет. А то и правда крючочки слишком мелкие для толстых, грубых и нетерпеливых мужских пальцев, - хихикнула Ирина. – А ты пока мне вот это… - она кивнула в сторону стола, на котором оставила открытой книжку, - … почитай. Только громче и с должным президентским выражением.
--Чего-о-о? – Жданов нахмурился. - Я?
--Андрю-ю-ю-ю-шенька! – пропела секретарша. - За удовольствие пора платить! Я тебе, а ты мне. Ну, давай, давай… - она дёрнула его за брючину и, едва дождавшись, когда Андрей сойдёт с лестницы, быстро вскарабкалась на верхнюю ступеньку и принялась за оставшиеся крючки у жалюзи, - …а то уже темно, домой пора.
--Успеешь, – Жданов занял кресло, в котором только что сидела Ира, и, закинув ногу за ногу, сосредоточенно уставился в её книжку. - Я просил тебя заказать что-нибудь попроще. Сама виновата. Теперь возись с крючками.
--А не надо было отрывать! Хорошо. Завтра я сменю всё это на ситец в клеточку…
«Боже мой…» - прошептали вмиг побелевшие губы. Катя замерла как вкопанная, всё ещё сжимая ручку двери и опуская вниз. Не в силах ни войти, ни ринуться назад.
Этот голос… Его… Такой родной… Безжалостно сводящий с ума… Зовущий за собой, призывающий к себе, останавливающий мысли и дыхание…
Но сейчас…
Нет, не ослышалась она, не показалось, что Жданов не один. И этот голос, второй, женский, тоже такой знакомый!..
Невольно оглянулась в темноту опустевших коридоров. Никого… И только эта женщина сейчас, рядом с ним, расстегивающая какие-то крючочки…
Недоумение тут же отрезвило, извергло прежнее волнение и дрожь. Мелькнула мысль, единственная, странная и почему-то очень испугавшая её: а дверь закрыта? Невольные воспоминания, казалось бы давно стёртые временем и новой жизнью, захлестнули как волной. Воспоминания, которые сейчас не смешивались с настоящим… Или просто Катя, готовая опаздывать, была совсем не в силах опоздать?.. Не в силах двинуться с места. Ни дёрнуть эту дверь, ни убежать… Не оторваться от этого манящего и делающего безвольной голоса за дверью…
--«Я шел по набережной и думал о тебе. Где ты? Я шел сегодня по набережной, и мне казалось, что река плачет вместе со мной»… - пробормотал Андрей, нахмурившись и сосредоточенно глядя в книжку.
--Громче! – усмехнулась Ира, глядя сверху на его недоумённый вид. – Я ж ничего не слышу.
-- Что это за кОшмар? Да как же это можно…
--Можно, можно, - перебила она его, - давай.
--«Ты ворвалась в мою жизнь снежным вихрем посреди лета, ты завладела мной, сама о том не ведая… - усилил Жданов децибелы в голосе, придавая словам особое выражение. - Что же ты сделала со мной? Я не хотел - ТАК любить тебя. Я заражен твоим сумасшествием. И мне не излечиться. Я задыхаюсь без тебя, когда тебя нет рядом». - Ты что ж творишь? – Андрей закрыл книжку и внимательно уставился на обложку. - Что это за бр…
Но Ирина снова перебила его, раздражаясь на мелкие крепления жалюзи, неумолимо бегущее время и бурление в голодном животе:
--Давай, давай! Ещё. Ещё немного… - крючки выскальзывали из рук.
--«Откуда ты пришла в мою жизнь? На беду или на погибель я тебя встретил? А ведь думал, что всё ещё люблю её, ту прежнюю женщину, – Андрей вздохнул, поднялся с кресла и стал расхаживать по кабинету с книжкой, размахивая свободной от неё рукой, как дирижёрской палочкой. - Может, ты сделаешь меня счастливым? Сегодня ты пришла ко мне заснеженная и озябшая… Твои руки такие холодные! Я готов согревать их своим дыханием всю жизнь…» Тьфу! – он улыбнулся, косясь в сторону Ирины. - «Ты спишь как младенец. Как же я люблю тебя, такую - спящую! Я не заснул всю ночь, сторожа твой сон, не допуская ничего, что могло бы тебя разбудить. И так будет всегда, любимая…»
«Вот, значит, как?.. А думал, что всё ещё любит прежнюю женщину…»
То приближаясь к дверному косяку, то отстраняясь, всё ещё держась за ручку двери, как будто в пальцах сейчас граната со снятой чекой, и отпустить её означало бы - собственноручно всё взорвать, Катя безошибочно узнала этот голос. Второй, женский. По паре фраз, отдалённо доносящихся, как будто сквозняком. По раскатистому смеху. По полушёпоту, врезающемуся в душу.
Она. Ирина. Которая вчера вещала ей, как без неё тоскует Жданов. Как любит, любуется на фотографии, как ждёт…
«Не может быть!... - неосознанная, неконтролируемая ревность заслонила последние остатки страха, и даже непреодолимое желание увидеть Жданова. Просто увидеть…- Но зачем она тогда?.. Ко мне?.. Зачем ей это?»
Ресницы медленно намокли от внезапных слёз. Катя не заметила, моргнула, пытаясь избавиться от пелены, мешающей смотреть. Обезоружено, потрясённо, недоумённо смотреть на собственный чёрный силуэт, отражающийся в стеклянной вставке двери. На тень, на призрак уже из прошлого, который чуть было не ворвался сейчас в настоящую, реальную, счастливую жизнь Андрея. Без неё, без Кати, безвозвратно опоздавшей.
«Вот, значит, как?»
Бежать… Отцепиться, отпустить эту чёртову ручку и тихо удалиться в полутёмный коридор! Пока не увидели её, не заметили, не начали оправдываться… Исчезнуть, отползти, а потом бежать домой со всех ног и, рыдая в одиночестве в подушку, в который раз понять, что снова перепутала… Не поняла, поверила в хрусталь мечты, который постоянно бьётся о твердь реальности. А реальность такова: она всё та же Катя Пушкарёва, всё в той же комнате, среди старых книжек. И с фотографией, которая умещается в ладошку. Она реальна, она и существует. Только бумажка…
Бежать?..
Куда?
В вакуум, пустоту, в которой уж и мечты-то нет? В которой лишь осколки её воображения? Пока они… Эти двое… За дверью… Лучшая подруга и лучший друг…
Нет!!!
--Всё! Хватит! Слезай! Я сам, – Жданов бросил книжку на кресло и качнул за перекладину лестницу.
----Ай! - вскрикнула Ирина, едва удерживаясь от неожиданности на ногах. - С ума сошёл? Уже почти повесила.
--Да это будет длиться бесконечно! А я есть хочу.
--Вода в графине.
--Спасибо, дорогая, за доброту! Слезай! - Андрей качнул стремянку чуть сильнее.
--Ты бы лучше… - она потянулась за последним крючочком, -…дочитал мне. Всё же от тебя какая-то польза.
--Дочитаешь за рулём! - Жданов дёрнул секретаршу за брючину, но, обернувшись в сторону двери, будто почувствовав какое-то движение за ней, не рассчитал силу, и Ирина, теряя равновесие, с пронзительным визгом стала падать вниз, отчаянно хватаясь за перила лестницы и увлекая её за собой:
--Ненорма-а-а-альный!!! Я только прошлым летом едва избавилась от гипса!!! Лестница!!! Да не меня, а лестницу держи!!! Там аквариу-у-у-ум! Золотые рыбки-и-и-и! Ой, мамочки!
Под грохот выплеска воды из вдребезги разбитого стекла открылась дверь. Катя вошла медленно и осторожно. Едва переступив порог, остановилась.
--Добрый вечер… - дыханье сбилось на последнем звуке, как только она увидела Андрея, обнимающего двумя руками Иру.
Его.
Одного.
И больше ничего вокруг.
--Катя… - он прошептал, но ему казалось, что громко крикнул.
-- Я постучалась, но…- с трудом оторвала от него взгляд, заставляя себя оглянуться. – Но…- Стол, заваленный бумагами… Посередине банки… Краска? Стремянка на боку, упирающаяся в тумбу… Кругом вода… И на полу две красные рыбки, отчаянно бьющиеся в предсмертной истерике, с каждым витком тел всё приближающиеся друг к другу… И тишина, оглушающая с усилием сохранённое сознание…
--Катя… - Андрей, выпуская из рук секретаршу, двинулся к ней и замер, не решаясь сделать ещё один шаг. Она явилась из темноты… Возникла ниоткуда… Как призрак… Как его мечта… Как невероятность – увидеть её, здесь, тут… Сейчас… Он на мгновение закрыл глаза, тряхнул головой, но тут же испугался - не исчезла ли? – Это ты?.. - Смотреть… Хотя бы это! Вбирая в себя её образ, всё ещё казавшийся мечтой…
--Вот и хорошо!.. - отряхивая и поправляя расстегнутый пиджак, вздохнула Ира, быстрее всех троих выходя из замешательства. – Я сейчас…- как-то смущённо и виновато улыбаясь, пригибаясь, как опоздавший зритель на кинофильм, просачиваясь в полутьме на свободное место в центре зала, юркнула на середину и накрыла ладонью рыбок. – Только ещё одних спасу… Бедненькие! Без ужина сегодня тоже!.. - быстро налила воды в стакан и запустила рыбок, изо всех сил стараясь не оглянуться. - Ну? - ловко подхватила стакан и направилась к двери. - Сегодня вам придётся ночевать у меня… Вам понравится…
--Стойте! - Катин звонкий, пронизанный пока непонятным отчаянием голос пригвоздил Ирину к полу. – Подождите…
--Катька!.. - Андрей уже не видел ничего вокруг. Не замечал, не слышал, не придавал значения.
Шаг к ней…
Ещё…
Ближе…
Только бы увериться, что она здесь и это не мираж, возникший на фоне бесконечной усталости и обречённости - когда-нибудь её увидеть…- Это ты?..
--Это… я…
Нелепая улыбка, слетающая с губ… Улыбка, за которой прячется дрожащий голос… Мечущееся сердце, мощными толчками выпрыгивающее из груди, не понимая, от чего ему так горестно и блаженно… За которой прячется дрожь, сотрясая, как от озноба, тело… Улыбаться!.. И не смотреть ему в глаза, чтобы не пропасть. Чтобы не рухнуть тут, не сползти на грязный пол, почти не в силах удержаться на ногах. Не в его руки, только что держащие эту женщину… Господи! Как же хочется упасть в его руки! Прижаться к ним щекой… И затаиться, замереть… Умирая от разрывающего её в клочья счастья. Но она ещё не понимает, что только что случилось. Слишком много для неё сейчас всего - противоречивого, сильного и… разного.
Улыбаться!.. И не смотреть в его глаза…
--Я к вам…- сказала тихо, почти шепнула, откашливаясь, протягивая руку в сторону Ирины.
--Ко мне?
В глаза этой женщины смотреть было совсем не трудно. Её растерянность придавала Кате с каждой секундой уверенности и смелости.
--Вы забыли у меня… - дыхание всё равно сбивалось, выветривая хоть какие-нибудь остатки мыслей. Причина… Нужна причина, почему она сейчас стоит здесь, почти прижимаясь к шершавой, искусно расписанной «венецианской» стене, врываясь поздно вечером в кабинет Андрея и тут же становясь робкой и безвольной, как только увидела его!
--Свой веник? - улыбнулась Ира, подходя к Кате ближе и загораживая собой её от Жданова.
--Почти… - Катя всё так же смотрела на неё, словно пытаясь за несколько мгновений понять, определить, разобраться в том, что невольно завладело ей - доверие к этой женщине, только что сбитое первыми внезапными сомнениями. Быстро собралась, открыла сумочку и достала носовой платок. Маленький батистовый лоскутик с ажурными краями и крохотной, как бусинка или капля крови, буквой «А», которую она вышила на этом мамином подарке. - Вот.
--Ой… - на миг смутилась Ира, но протянула руку. - И правда. Мой… – картинно поднесла платок к глазам, рассматривая буковку. -… Наверно, выпал. Спасибо вам! Я переживала.
--Подожди… - Андрей обогнул Ирину, отстраняя за её плечо. - Катя… Ты проходи… Я сейчас! - обвёл глазами разруху в кабинете, теперь ещё и превратившуюся в болото, едва сумев на мгновение оторваться от Катиных глаз.
Ирина не мешкая снова устремилась к двери, но остановилась, совершенно не понимая, что ей делать, когда встретилась с Катиным взглядом, наполненным мольбой. Мольбой… о чём? Немедленно уйти? Остаться?
Остаться. Эта девочка не верит ей. Чётким эпизодом, слайдом вспомнилась только что «отыгранная» сцена. Падающая лестница… Её полёт в руки Жданова… Задранный пиджак…Расстёгнутая верхняя пуговка у блузки… И это выразительное чтение Андреем последних страниц недочитанной книги, которое там, за дверью, Катя, наверно, слышала! Стояла там, прижавшись к косяку, вслушиваясь в каждое слово, но не видя, что происходит здесь на самом деле.
Караул… Дешёвый анекдот! Безумие! И все её труды насмарку!
Вместо разумных объяснительных слов Кате, в которых она больше всего нуждается, прорвался смех. Сначала тихим шелестом из губ, упорно сдерживаемый. Потом уже беспомощным всхлипом, прикрытым ладонью. Только бы не напугать… И не разозлить сейчас Андрея, который ничего не знает о её визите в Ейск.
Что же делать? Уйти или остаться, пытаясь что-то объяснить, спасти опять, как этих ярко- оранжевых рыбок, барахтающихся в стакане, стиснутым в руке? Только бы задержать её…
--Я пойду… - шепнула сквозь улыбку Ира.
--Нет, нет! - Катя попятилась к двери. - Вам совсем не надо… уходить. Я на минуточку. Передать.
О, чёрт! Эту идиотскую, с таким усердием сдерживаемую улыбку и паузу бездарного актёра Катя поняла иначе! И вот теперь уже действительно смутилась, перепугалась не на шутку и опять готова убежать!
--Катя! – бросая на ходу в мутную лужу так и не надетый пиджак, смахивая его рукавом со стола бумаги, спотыкаясь о банку с краской и опрокидывая её, Андрей бросился к дверям.
--Подождите! - Ирина устремилась вслед за ней, уже вбегающей в лифт, по злому случаю приехавший на этаж именно в это время, на ходу пытаясь застегнуть пуговки на блузке до самого воротника.
--Катька!!!
Но лифт сомкнул свои безжалостные стальные «челюсти», увозя её вниз. Быстро. От него.
--Чёрт!!! - Андрей метнулся к лестнице, но Ирина его остановила почти что силой.
--Стоп!
--Ну, что ещё?!
--Сейчас приедет лифт. А ты бы для начала хоть оделся! - кивнула на его рубашку, выбивающуюся из-под испачканной полуснятой спецовки.
--И так сойдёт! Чёрт!!! Ну, куда она? Опять!
--Да не бойся! В Ейск не убежит, - Ира семенила за Андреем, летевшим на всех парах в свой кабинет, чтобы забрать хотя бы документы и ключи от машины.
--Твоя работа? – он обернулся.
--Не понимаю, о чём ты, - неподдельно возмутилась секретарша, прекрасно понимая, о чём сейчас идёт речь.
--Я спрашиваю, куда ты умотала в эту командировку? К ней?
--Ну что ты! Нет, конечно!
--А это что? - он кивнул на белый ажурный лоскуток, всё ещё сжатый в руке Ирины.
--На! Это тебе, – быстро ему передала, засовывая в нагрудный карман рубашки. – Только сильно не реви. Катька сейчас неважный утешитель.
--Чёрт!!! - Жданов впопыхах сгрёб мокрый пиджак, визитницу и телефон, устремляясь снова к лифту. - Чёрт с тобой! Потом тебя убью.
--И это вместо благодарности? - хмыкнула Ирина.
--За этот идиотский, дебильный роман, который ты заставила меня читать! И за эти гадские крючочки!
--Скажите, пожалуйста! - передразнила Ирина его интонацию. - Какая интуиция и догадливость в тебе прорезались! Вы подаёте неплохие надежды на выздоровление, мой шеф! - прокричала в уже закрывающиеся за Андреем двери лифта. - Только не забудь про то, что Катька всё это слышала и извращённо поняла!
--К чёрту-у-у-у! - донеслось ей эхом.
--Осторожнее на поворотах! - хихикнула в ответ. - Господи! Свершилось! Значит, я не зря коптила этот свет?.. - сжала крепче стаканчик с рыбками в руке. – Ну, правильно! Все ушли? А мне теперь всю ночь миловаться с веником и тряпкой?..
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
)
или СМЕЯТСЯ 
.............
И опять - кому о них подумать, как не Ире. Не этим же глупым влюбленным... "Детектив без погони - это как жизнь без любви" ("Берегись автомобиля"). У нас хоть и не детектив, но...
Проглотила сразу две! Но аппетит приходит во время еды... И еще какой громадный! Спасибо за Марго. "Ну вот и шутка до мадам дошла..." Аллилуйя!!!
Андрюша, надо бы перехватить 
и обезвредить! 
