|
Утром Катя проснулась оттого, что кто-то осторожно погладил ее по щеке. Девушка вздохнула и открыла глаза, тут же утонув в глазах Андрея.
- Катюш… Капли пора пить… И завтракать, а то вы обе у меня проголодаетесь…
О таком Катя и не мечтала никогда! Андрей Жданов, собственной персоной стоял у ее кровати и держал в руках поднос с завтраком: пахло манной кашей и теплым молоком.
- Я, конечно, не кулинар. Но старался… - как-то виновато сказал мужчина и протянул Пушкаревой поднос.
Та, совершенно ошарашенная всем происходящим, приподнявшись, взяла его и принялась за еду. Каша была со множеством комочков, очень сладкой, слегка недоваренной, но девушка съела ее всю, запив теплым молоком.
Андрей в это время, как курочка-наседка сидел рядом и держал в руках ее витамины.
- Четыре раза в день. Помнишь?
- Разве тут забудешь… - улыбнулась она, выпивая капли, которые заботливо подал ей Жданов.
- Их надо пить по часам. Следующая порция через четыре часа. Я будильник специальный купил со спецрежимом, чтоб через каждые четыре часа тренькал, а по ночам молчал. Там сигнал можно самими записать. Попробуем?
- Что, попробуем?
- Ну, звонок записать… Как на автоответчик.
- И что будем говорить?
- А ты что хочешь?
- Не знаю…
- Давай так: «Катерина! Пора пить витамины!»
Пушкарева посмотрела на своего шефа, снова совершенно не узнавая, а потом улыбнулась.
- Хорошо… Давай так…
Звонок-напоминание был записан через пару минут… И началась самая удивительная и непонятная неделя в жизни Жданова и Пушкаревой. Неделя, покрытая такой завесой тайны, что Андрею пришлось пойти почти на секретный ход.
На второй день пребывания Катерины у него в доме, Жданов съездил на телефонную и сотовую станции, чтобы переадресовать все звонки на номер Пушкаревых себе на второй сотовый телефон, который купил за десять минут до начала всей этой «операции».
- Теперь ты можешь говорить с родителями, когда они звонят тебе из Новосибирска, и не думать о том, что пропустила один или два звонка.
- Спасибо, - только и смогла сказать Катерина, забирая у него трубку.
- Витамины пила, пока меня не было?
- Да… Как ты сказал.
- И как ты себя чувствуешь?
- Как бебка… Лежу тут, как бревно… И ничего не делаю!
- Так тебе же нельзя!
- Но я же не больная, а просто беременная!
- Не просто, а очень беременная и очень слабенькая.
- Андрей! Ну, какая я слабенькая?
И тут мужчина подхватил ее на руки.
- Маленькая, легонькая, почему-то худенькая, хотя уже животик должен быть, вроде как…
- Андрей! Поставь меня на место!
- Не-а! Я теперь тебя буду на руках носить… Я так давно об этом мечтал…
- Андрей…
Жданов просто стоял посреди зала, держал любимую женщину на руках, смотрел на нее и молчал. И она тоже молчала… Смотрела и молчала. Чувствуя его тепло. Слыша биение его сердца. Улавливая каждое его дыхание…
И такие сцены повторялись каждый день в течение последующей недели.
Но вот время вынужденного отпуска Катерины закончилось, и она вернулась на работу. Она попросила Жданова высадить ее за углом компании и пошла к высокому, зеркальному зданию «ZIMALETTO».
Не успела она выйти из лифта, как сразу же оказалась в руках Великого маэстро, который опередил даже идущего след в след за ней Андрея.
- Ну, и где ты бЫла так дОлго?
- Так, неделю всего! – пыталась оправдаться Катя, но безуспешно.
- Вот имЕнно, что нЕделю! – Милко еще раз зыркнул на нее и потянул в сторону своей мастерской. – ПОшли. А ты, тИран, не мЕшай!
И гений увел Пушкареву в свое царство. Жданов, совершенно растерянный и сбитый с толку, не нашел ничего лучшего, как уйти для начала к себе в кабинет и именно там дождаться Катю, которая, и он очень хорошо это знал, не хотела раскрытия их тайны. Через полчаса девушка вернулась, буквально вытирая пот со лба. Андрей бросился к ней.
- И что он от тебя хотел? Обидел, да? Убью!
- Андрей! Он просто снимал с меня мерки.
- Что?
- Мерки для платья. Он… Он про ребенка знает.
- Как?
- Ну, Ольга Вячеславовна догадалась, когда мне однажды плохо стало.
Жданов побледнел.
- Когда?
- Да, давно уже… Ну, вот. А Милко слышал все.
- И что? Смеялся?
- Наоборот… Знаешь, так понимающе отнесся. Я не ожидала… И платья решил мне для мамочек нашить. Которые с животиком.
Катя улыбнулась.
- Слава Богу… Я б его убил, если б он тебя обидел…
- Я если б он понял, кто отец?
Жданов улыбнулся.
- А и так скоро все догадаются!
И он, ласково посмотрев на Катю, слегка нагнулся к ней.
- Я бы давно сказал, если б ты не запретила…
Девушка смутилась.
- Мне… Там… Мне документы надо подготовить к отчету.
- Пойдем вместе, я уже кое-что подготовил.
- Ты?
- Да… Просто больше не хочу быть чайником!
И они пошли работать ВМЕСТЕ.
Да, и вообще, теперь они все делали вместе: работали, ели, гуляли, ходили в кафе, театр, на выставки (что неожиданно увлекло Андрея, которому раньше все это было «до лампады»), прохаживались в парке, смотрели телевизор, а иногда и засыпали вместе, сидя на диване… И все успели за две недели, благодаря Катиному умению рационально распределять время! А еще девушке нравилось, как Жданов ворочается, лежа у себя в зале, и шуршит своим одеялом.
И это «ВМЕСТЕ» знакомило Пушкареву с Новым Ждановым, которого она еще не очень хорошо знала…
Но вот дни непонятно откуда взявшегося счастья кончились, и Кате надо было перебираться к себе, так как родители должны были вернуться домой.
Она не хотела сознаваться в этом даже самой себе, но Катя не хотела уходить из дома Андрея. Эти две недели показали ей Жданова несколько с другой стороны. Ей казалось, что он действительно говорит ей правду о своих чувствах к ней, и только из одного упрямства она не желала решительного разговора между ними, а потому сделала весьма довольный вид, когда Андрей довез ее до дома. Но вот ночью…
Ночью ей было плохо, потому что ОН был далеко… Потому что она не слышала того, как он ворочается на своем диване… Потому что он не укрывал ее одеялом… И не целовал, когда думал, что она уже спит… Катя поняла, что ей плохо без Андрея… Без Нового Андрея Жданова…
Этой ночью и Андрей не находил себе места, не чувствуя Катиного присутствия, а потому, сломав всю голову, выработал новый план действий, для реализации которого ему была нужна вся его выдержка, и он приготовился к самому худшему.
_________________ Своих в полет я отпускаю белых птиц!
По свету разнесут они любовь...
Ведь для свободных птиц на небе нет границ!
И нет преград для моих птиц!
Белых птиц!
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
