|
C утра он приступил к выполнению «боевой операции». Для начала его ждал супермаркет, где он накупил всевозможных дамских штучек, начиная с махрового халата и тапочек-собачек и заканчивая всяческими прибамбасами для ванной. Именно из-за этого он и опоздал на работу, но к своему страшному беспокойству Пушкаревой на месте не застал. Она пришла почти сразу же вслед за ним. У Андрея отлегло от сердца.
- Кать… Все в порядке?
- Я… Мне немного плохо было с утра…
- А сейчас? – мужчина тут же оказался с ней рядом и усадил в кресло, опустившись прямо на пол у ее ног.
- Андрей! Ведь увидят!
- И что? Все и так все узнают… Почему бы не сейчас?
- Я не хочу сейчас!
- Ответь сначала, как ты себя чувствуешь? Капли пила?
Катерина выдала себя виноватым выражением лица.
- Я так и знал! Ну, а часы тебе зачем?
- Оттуда батарейка вылетела, а я вставить не смогла… - пробубнила она.
- Катька… - он вдруг уткнулся лицом ей в колени, и еще раз (правда, только мысленно) убедился в том, что его план – самый верный шаг.
- Кать… Ну, вот как за тобой не следить, а?
Пушкарева едва заметно улыбнулась и погладила его по волосам.
- Это ты просто привык мной командовать.
- Нет… Это я просто хочу о тебе заботиться… О тебе и о малышке…
- Так и думаешь, что это девочка? – улыбка Кати стала шире.
- А кто же еще? Только девочки не ладят с техникой! – хохотнул Жданов. – Это ж надо – батарейку не вставить!
- Смеешься, да?
- Посмеиваюсь…
- Так я и знала… - но она и сама начинала похохатывать.
- Хорошо хоть у меня в кабинете витамины есть.
- Ты просто…
- Заботливый, да? – его карие глаза не просто смотрели, а ласкали девушку, и та не могла ответить ничего иного, как:
- Да…
Андрей улыбнулся, легко поднялся с места и подошел к шкафчику, доставая лекарство.
- Двадцать капель. Открывай рот…
Катя, давясь от смеха, все-таки открыла рот и послушно выпила свои витамины.
- Кать, а ты будильник принесла? Давай я батарейки вставлю.
- В сумочке и будильник и батарейки…
Жданов достал и то и другое и в секунду справился с «невыполнимой миссией».
- Ну, вот… Порядок… Кстати, Кать, совсем забыл спросить, как родители?
- Нормально… Тетя Лида была очень рада, что не одной пришлось все это дело переживать, а потом и Леша на поправку пошел…
- А они не догадались, что тебя все это время дома не было?
- Нет… Соседи, правда, папе что-то сказали, так он на меня побурчал за то, что мы с тобой трудовой кодекс нарушаем и допоздна работаем, и на этом все…
- Значит, и мне досталось, - как-то вымученно улыбнулся Андрей, думая о том, что его ожидает вечером, когда он приведет в действие свой план.
- Досталось, - подтвердила Катя и внезапно снова погладила его по волосам.
Этот жест заставил Андрея внимательно всмотреться ей в лицо и поймать ее ладонь.
- Кать… А ты как спала ночью… Все нормально было?
Пушкарева смутилась. Откуда это он знает, что далеко не все было нормально? Что ей опять после почти двухнедельного перерыва снился кошмар, причем, самый ужасный?
- Катюш, что такое?
- Ничего, просто спалось не очень хорошо… А так, все нормально…
- Воробушек ты мой, - вдруг сорвалось с языка Андрея, и он порывисто прижал девушку к себе. – А я извелся весь… Не спал почти… Ты все время так возишься на кровати, что шорох даже у меня в зале слышно… Так этого шелеста не хватало…
Катя пораженно прижималась к его сильному и теплому телу и с наслаждением впитывала его слова. Гордость, обида, сильная воля еще шептали о том, что прощать его сейчас – верх безрассудства, но сердце и душа твердили обратное…
- Андрей, а вдруг кто-то увидит? – наконец, забеспокоилась она.
- И что? Я разве задеваю чьи-то чувства? Нет… Разве только что свои, желая много большего…
Его руки спустились чуть ниже Катиной поясницы, и девушку, будто огнем обожгло.
- Ты же обещал!
- А я и держу слово. Это так… Руки соскользнули, - его хитрый прищур не мог обмануть Пушкареву.
- Знаешь, что… Меня Милко сегодня позвал пить чай, и я пойду!
- Пожалуйста, миледи, - поклонился Андрей в преувеличенно низком поклоне, - но только про капли не забудь! Следующий прием уже через полчаса.
- Но я же только что?
- Это была утренняя порция, а время идет!
- Ладно, - буркнула Катя, чувствуя себя странно счастливой, и пошла в мастерскую.
- О! - прямо с порога к ней кинулся Милко. – Ну, и где ты все это время пропАдала?
- Да я же только что…
- КатЕрина! Я не про только что говоОрю! Я тЕбя с Утра ждал на прИмерку и еще в Обед!
- Мамочка моя, я и забыла совсем… Милко Вуканович, ну, простите меня, пожалуйста! У меня вчера родители приехали, я просто завертелась!
- ЗавЕртелась! Так я развЕрчу! Становись на новУю прИмерку. ОлЕчка, пОдай мне ленту! А ты не вЕртись, я быстро… - и маэстро спросил шепотом: - Как мАлыш?
Катя просияла.
- Хорошо… Я себя намного лучше чувствую.
- А как тИран? Не пЕрегружает?
- Нет… Андрей Палыч вовсе не тиран, он…
- Мягкий и пушистый, - раздался знакомый и пьянящий сознание Пушкаревой голос Жданова, и сам его обладатель вошел в святая святых «ZIMALETTO».
- А ты что тут делАешь? - возмутился Милко, прикрывая собой Катерину, поспешно набрасывающую на себя свою старомодную кофтенку.
- Смотрю, как ты работаешь, - потрясающе улыбаясь и усаживаясь поудобнее на диванчике, ответил Жданов, не сводя взгляда с Катерины.
- Уже в нАдсмотрщики зАписался?
- Нет… Просто… Просто решил открыть все карты. Ты Катерину не мучай, ладно? Это ей вредно очень…
Тон, которым были сказаны эти слова, насторожил и Милко, и Ольгу Вячеславовну, но самое главное, заставил Катерину покрыться алыми пятнами, которые и убедили маэстро и его помощницу в их общих догадках.
- Кать… Так, отец это…
- Да, Ольга Вячеславовна, у нас с Катей будет ребенок, - гордо и счастливо сказал Жданов, поднимаясь с места и вставая рядом с Катериной.
- Я же просила молчать, - прошептала она.
- Но когда-то же надо было рассказать все, Катюш… - Андрей как-то немного заискивающе посмотрел на девушку, чем поразил маэстро. - Я подумал, что если об этом будут знать Милко с Ольгой Вячеславовной, то ничего плохого не случится…
- Но… Я боюсь, пойдут слухи… Стыдно…
- А я не боюсь… Что в этом стыдного - то, что я полюбил первый раз в жизни? По-моему это счастье, а не позор, а малышка… Малышка это вообще мечта сбывшаяся, Кать!
Милко с Ольгой «хором» сели на диван, переводя взгляд с Андрея на Катю и обратно. Потом «великий и ужасный» положил ногу на ногу и выдал:
- Я вообще-то сплетнИчать по этОму вОпросу не сОбирался, ПушкАрева… И наш тИран прав, прИмерка окончена. Давайте-ка чАйком пОбалуемся. Зеленым с вАсильком, а?
- У меня тут печенья есть и рулетики кремовые! – подмигнула Андрею Уютова, как бы одобряя все поступки своего любимца-Андрюши.
Катя совершенно растерялась, и тут из ее кармана донеслось:
- Катерина! Пора пить витамины!
И тут же Андрей, как фокусник из шляпы, достал из кармана ее капли.
- Кто-то мне что-то обещал… - сощурился он, как тысяча китайцев.
- Ой, Жданов! – вспылила Катя. – Давай уж…
- А что этО? – поинтересовался Милко.
- Витамины для малышки, - пояснил Жданов, отсчитывая в крышечку двадцать капель.
- А пОчему мАлышка, а не мАлыш?
- А я чувствую, что это девочка, - улыбнулся Андрей во всей свои тридцать два зуба.
- Наш президент всегда лучше женщин чувствует! – подколола Катя, а Милко с Уютовой удивленно переглянулись: Катерина Пушкарева, оказывается, дама с коготками!
- И не спорю! – совершенно спокойно отреагировал на все это Жданов и, улыбаясь, протянул Кате лекарство.
Та, сначала отвела глаза, потом, сомкнула губы и… вдруг рассмеялась.
- Ладно… Давай…
Они вели себя так, будто уже давно были парой, и это не могло не удивить Милко с Ольгой Вячеславовной, которые вообще впервые видели Жданова таким. Отчего-то им обоим стало ясно, что президент нашел свою вторую половинку: до того гармонично смотрелись они оба. А потому маэстро разлил чай по чашечкам и предложил:
- Ну, дАвайте пить чай и рАссказывайте, как вы дОшли дО жизни тАкой…
- Ой… А давайте как-нибудь потом, а? – покраснела Катя.
- КОгда пОтом? ПОтом будЕт некОгда…
- Будет, но только не сейчас, пожалуйста…
- Ладно… ТОгда рассказывАйте, что будЕте делать дальше!
- Жить, Милко, - улыбнулся Андрей. – Просто жить, и я надеюсь, что вместе, а пока, действительно, не приставай с расспросами, лучше посоветуй, где приобрести детский гардероб… Приметы приметами, но знать куда бежать за покупками, когда время придет, надо!
Маэстро задохнулся от восторга, услышав такую просьбу, а потому с расспросами, которые были нежелательны Кате, на сегодня было покончено. Остаток дня прошел довольно спокойно, если не считать какого-то странного напряжения Андрея, которое нет-нет, да проскальзывало то в его взгляде, то в какой-то позе… А так все было нормально.
Но вся эта «нормальность» рухнула вечером, когда Андрей повез Катю домой и зачем-то вошел с ней в подъезд. Девушка шла немного впереди и недоумевала по этому поводу. Жданов шел за ней, как привязанный, морально готовясь к «лобовой атаке» на всех Пушкаревых сразу. Катя, будто что-то предчувствуя, то и дело оглядывалась и обеспокоено смотрела на Андрея, но его было уже невозможно остановить. «Или сейчас, или никогда!», - решил он, а потому встал рядом с Катериной, когда она подошла к своей двери.
- Проводил, спасибо, а теперь иди…
- Не-а…
- Андрей…
- Нет, я с твоими родителями хочу поговорить, - и Жданов резко нажал на кнопку звонка, чтобы пути назад не было.
- Ты собираешься уходить или нет? – зашипела Катерина.
- Нет…
- Андрей, я…
И тут дверь открылась.
- Андрей Палыч? А Вы к нам какими судьбами? – улыбнулся Пушкарев, пропуская дочь и ее начальника в квартиру, но улыбка так и застыла на его губах, когда он услышал:
- Я приехал выяснить наши отношения с Катей, Валерь Сергеич… Я ее люблю, она любит меня и…
Пушкарева в ужасе смотрела на него, понимая, что он сейчас скажет.
- Андрей!
- И Катя беременна от меня.
Наступило гробовое молчание, которое резким выдохом вопросом нарушил Валерий:
- ЧТО?!
- Катя беременна от меня, Валерий Сергеич…
- Что ж ты наделал... – вырвалось у Кати, которая стояла, как громом пораженная и прижимала ладошку к губам.
- Так это что, правда? – грозно зыркнул на нее отец, переживая самый большой шок в своей жизни и чувствуя, как рушатся его идеалы.
- Пап, я объясню все… - но Пушкарев не дал дочери даже договорить.
- Вон отсюда! – внезапно крикнул он.
- Пап… - Катя смотрела на него во все глаза, так же как и Андрей, который не мог поверить во все происходящее.
Он не ожидал от Пушкарева такой реакции. А подполковник расходился все больше и больше.
- Выр-ррастили дочь!!! С шефом спит, женихов у невест уводит!
- Не смейте так о Кате! – крикнул Андрей, прижимая к себе дрожащую девушку.
- А ты молчи, негодяй! Мало тебе баб было?
- Таких как она больше нет! И если Вы… Если Вам неприятен тот факт, что Катя и я ждем ребенка, если Вам так стыдно, то я счастлив и чувствую себя так, будто мне самую большую честь на свете оказали! Это честь – быть отцом Катиного ребенка! Вот так!
- Ну и пошли вон оба!
- И пойдем!
Мужчины орали друг на друга во всю мощь своих легких, совершенно не обращая внимания на женщин, которые обе были бледны, как полотно.
- Валера! – крикнула, наконец, Елена Санна, но Валерия было уже не остановить.
- Защитника, значит, нашла?! – бушевал он. – А, ну-ка, собирай манатки и убирайся вместе с ним отсюда!
- Пап… Ты меня гонишь? – тихо-тихо спросила отца Катя.
- Убирайся! Не такую я дочь воспитывал!
И Валерий ушел на кухню, больше ничего не сказав.
- Дочка… Как же так? – спросила Елена, но Пушкарева не слышала ничего.
По ее щекам сбегали ручейки слез, а глаза закрылись. Она прислонилась к стене и чуть, было не упала, но Жданов вовремя подхватил ее на руки.
- Кать! Катя!!! Катенька!!!
- И нечего орать тут! Не одна она первая беременная! – раздался голос Валерия из кухни.
Жданов побелел от гнева, но промолчал.
- ЕленСанн… Если вы захотите, я потом Вам все объясню… А сейчас дайте, я ее уложу…
- Не надо… - раздался еле слышный шепот Кати. – Это больше не мой дом…
- Кать…
- Я к Коле пойду…
- Кать! Ты поедешь ко мне!
- Нет… это невозможно…
- Очень даже возможно! Ведь… Ведь было же уже… Катюш…
Пушкарева обреченно закрыла глаза, и из-под век побежали новые слезы.
- Ка-ааать…
Андрей прижал ее к себе крепко-крепко и шепнул:
- Он остынет, Кать… Он же тебя любит… И мама тоже… И я тебя люблю… Только не плачь… Ей же это вредно…
Катя встала на ноги и снова прислонилась к стене.
- Надо вещи забрать… Самое необходимое…
- Все забирай, а то выброшу все к чертовой матери! – снова послышался крик Пушкарева.
- Ладно… - сквозь зубы процедил Жданов. – Мы все заберем… Даже плакаты со стен… Только потом, как бы Вам не пожалеть, Валерий Сергеич!
- Не о чем жалеть!
И Андрей с Катей прошли в ее спальню. Там мужчина, как в каком-то старом фильме, расстелив на полу несколько простыней, свалил Катины вещи на них, завязал узлами и вынес на лестничную площадку.
- Так удобнее, а белье я потом постираю в машинке, - успокоил он окаменевшую Катю.
Та равнодушно смотрела на все происходящее. Как и обещал, Жданов снял с двери и Эйнштейна, и Леннона, свернул их трубочкой и сунул под мышку.
- Кать… Пошли?
Девушка обвела глазами опустевшую комнату, которая была ее убежищем многие годы и слезы застелили ей глаза.
- Пошли, - всхлипнула она и вместе с Андреем вышла из дома.
ЕленСанна, горестно сложив руки на груди, просто стояла и смотрела на весь этот кошмар, не в силах что-либо сказать. Валерий, вышедший из кухни, глянул в комнату дочери.
- Ушли?... Ну, и ладно!
Елена посмотрела на него со слезами и болью в глазах.
- Ох, Валера, Валера… Зачем же ты так?... Ведь это наша дочь…
- Нету у меня дочери больше, поняла?! НЕТ! Это ж надо! Это… Это…
- Да полюбила она! – крикнула Елена. – А ты сразу… И он ее любит! Видно это!
- Все! Если ты не уймешься, то сейчас прямо за ними вслед отправишься!
Пушкарева замолчала и снова глянула на мужа.
- Хорошо… Я замолчу… Больше о Кате с тобой вообще разговаривать не буду… Но не потому, что боюсь, что выгонишь, а потому что, если я уйду… Если я уйду, то с кем же ты останешься?
Этот тихий вопрос, словно заноза засел в сердце у Валерия. Он уже понял, что натворил, но признавать свою ошибку не хотел.
Утром, еще раз заглянув в комнату дочери он почувствовал, как сжалось сердце… Без ее книг, картинок, фотографий, даже без этих двух придурков на стене – мужика с высунутым языком и очкарика с сигаретой – без всего этого не только комната, но и весь дом казался неживым…
«Эх, Валера, Валера… Зачем же ты так? С самим собой-то…»…
_________________ Своих в полет я отпускаю белых птиц!
По свету разнесут они любовь...
Ведь для свободных птиц на небе нет границ!
И нет преград для моих птиц!
Белых птиц!
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
