НРКмания

25.
Андрей сидел напротив лечащего врача своей жены и рассеяно слушал ее быструю речь, изобилующую непонятными терминами. Он старался сосредоточиться, но желание увидеть Катю, которую он не видел со вчерашнего вечера, мысли о ней отвлекали его.
Вчера, войдя в спальню и услышав Катин возглас, он повернул выключатель и остолбенел. Свет залил комнату, освещая хрупкую женскую фигурку в белой ночной рубашке и следы крови на ее подоле. Несколько секунд его взгляд, словно приклеенный, не отрывался от трех маленьких красных пятнышек на белой ткани. Отмерев, Жданов в два шага оказался возле Кати, он завернул ее в одеяло, взял на руки и бросился в гараж. Он осторожно положил ее на заднее сиденье, завел машину и выехал на дорогу. По счастливой случайности у него был телефон Катиного гинеколога, по еще одной счастливой случайности она не спала, ответила на звонок и объяснила, куда ехать.
Через пятнадцать минут они доехали до больницы. Всю дорогу Катя молчала, чем еще больше пугала его. Гораздо позже она расскажет ему, что боялась даже слово вымолвить, чтобы не разрыдаться и не растерять остатки самообладания, что в те пятнадцать минут она боролась с охватившим ее ужасом потерять того, кого она ни разу не видела, но кого уже любила. Андрей внес жену в приемное отделение. Ждавшие их врачи и медсестры отобрали у него Катю и захлопнули перед ним двери с красноречивой надписью «Посторонним вход воспрещен». Последовало долгое ожидание: сначала он позвонил Воропаеву и наорал на него, обвиняя во всех смертных грехах и угрожая перегрызть горло, если с его женой и ребенком что-нибудь случиться; потом сидел, сгорбившись на металлическом стуле в приемном отделении, а когда его выгнали, на скамье у входа в больницу, пока дежурный врач силком не отправил его домой, уверяя, что до утра никто ничего ему сообщать не станет. Уже в восемь утра Андрей стоял на пороге больницы, но лечащий врач Кати приняла его только в час дня, закончив обход.
- Ау, господин Жданов, вы слышите, что я вам говорю? – помахала рукой перед его лицом Аида Сергеевна.
- Простите, вы можете еще раз повторить? - встрепенулся он.
Женщина вздохнула.
- Андрей Павлович, вместо того, чтобы спать, вы по ночам несете вахту у главного входа больницы, а потом я вынуждена восемь раз повторить одно и то же, чтобы вы меня услышали.
- Восемь не надо, - раздраженно возразил Андрей. – Я не понимаю всех этих ваших терминов. Скажите мне обыкновенным русским языком, что с моей женой и моим ребенком?
- Только нервничать не надо. И ручки мои брать не надо, - проворчала Аида Сергеевна, отнимая у Жданова свои канцелярские принадлежности, которые он перебирал, не зная, куда деть свои руки. – Вот, доигрались, карандаш мне сломали.
- Простите, - Андрей положил сцепленные в замок руки на колени, - я вам новый куплю.
- Я взяток не беру. – Она посмотрела на согбенную фигуру мужчины и покачала головой. – Результаты всех анализов еще не готовы, да и диагноз вам ничего не скажет. Но исходя из того, что уже известно… Андрей Павлович, результаты показывают отклонения от нормы. Про гормоны не буду говорить, вы все равно ничего не поймете, но у нее среди прочего гемоглобин понижен. Плюс стресс.
- Что вы имеете в виду? – насторожился Андрей.
Врач усмехнулась.
- Замужество для женщины – это уже стресс. Вы знаете, что замужние женщины живут на несколько лет меньше незамужних? Эти годы отбираете у нас вы, мужчины. А если серьезно, кем ваша жена работает?
- Президентом.
- Надо же… Я с этой работой совсем отстала от жизни.
- Катя – президент компании «Зималетто», - начал злиться он. Ему плохо, а она острит.
Аида Сергеевна склонила голову на бок.
- Высокая должность, большая ответственность, добавьте к этому ссоры, скандалы, потрясения, произошедшие с ней или с ее близким окружением. Вспоминаете? Вижу, что есть, что вспомнить. У нее наверняка за неделю или за две до случившегося перепады настроения стали острее, беспричинные слезы и так далее. Было?
Андрей кивнул.
- Тогда чего вы от меня хотите?
- Кате или ребенку что-нибудь угрожает?
Она пристально посмотрела на Андрея и прищелкнула языком.
- Все будет хорошо, вы ее вовремя привезли. Через неделю я ее выпишу. Закончим обследование, пройдем курс лечения, а дальше все зависит только от вас и ваших близких. Вашей жене нужны положительные эмоции, забота. Одни могут бегать, как угорелые, до самых родов, прекрасно себя чувствуя, другим повезло меньше.
Андрей откинулся в кресле и начал барабанить по столу. Врач недовольно наблюдала за его пляшущими пальцами.
- Если она не захочет уйти с работы? – вдруг спросил он. Она вздрогнула от неожиданности.
- Я не предлагаю ей сидеть дома. Пусть работает, если ей так нравится. Но меньше. И спокойнее. Сами тоже спокойнее на все реагируйте. Нервы беречь надо. У вас скоро ребенок родиться, поэтому они вам еще пригодятся. – Аида Сергеевна сделала неопределенный жест рукой. - Философски относитесь ко всем причудам своей жены, и не спорьте вы с ней. Не надо.
Андрей встал.
- Я все понял. Спасибо. Я могу увидеть Катю?
Она с сожалением покачала головой.
- Завтра в приемные часы я вам первая скажу «добро пожаловать», а сегодня, увы, - она развела руками.
Жданов заскрипел зубами.
- Понятно. До свидания, - он развернулся и пошел к выходу из кабинета.
- Всего хорошего, Андрей Павлович, - вслед ему сказала Аида Сергеевна, - заходите почаще.
Андрей вышел из больницы, остановился на крыльце и вдохнул морозный воздух полной грудью. В такие минуты он завидовал тем смельчакам, которые не боялись страшных надписей и картинок на упаковках табачных изделий и с наслаждением затягивались очередной сигаретой.
Он подошел к стоящим чуть в отдалении Зорькину и Малиновскому.
- Малиновский, прекращай курить, - раздраженно произнес Андрей, отмахиваясь от облачка дыма.
- Как Катя? – спросил Коля.
- От этой… Аиды Сергеевны ничего не добьешься, - проворчал Андрей, отбирая у Романа сигарету и выбрасывая ее в урну. Тот недовольно посмотрел на друга, но возмущаться не стал. – К Кате меня не пустила, но сказала, что через неделю выпишет ее. И что я должен думать?
- О чем-нибудь постороннем. О вечном и прекрасном, - Малиновский наткнулся на тяжелый взгляд Жданова и передернул плечами, - или мимолетном и безобразном. Палыч, прекрати нервничать. И хватит плясать на месте! – воскликнул он, глядя на переступающего с ноги на ногу друга. – Давай лучше о работе поговорим.
- Какая работа, Рома!
- Такая. И не надо кричать, - урезонил его Малиновский. – С Катей твоей все в порядке. Ну, не пустили тебя к ней, зачем из этого трагедию устраивать?
- Я бы посмотрел на тебя, если бы сейчас на Катином месте Женька была…
- Ты чего каркаешь? Нет, ты чего каркаешь? – возмутился Роман. – Я его тут успокаиваю, а он каркает!
- Ты с Еленой Александровной и Валерием Сергеевичем говорил? – вмешался Коля.
Жданов зажмурился и застонал.
- Нет, пока нет, - протянул он. – Вечером к ним поеду и все расскажу. – Он представил реакцию Катиных родителей на его весть о том, что их единственная дочь лежит в больнице, и его замутило.
- Сейчас ты что собираешься делать? – спросил Малиновский. – Работать ты не хочешь, пить я тебе не дам. Вокруг корпуса круги нарезать будешь?
- Ладно, - сдался Андрей, - выкладывайте, о чем хотели поговорить.
- О Воропаеве.
- Не произноси при мне эту фамилию! – вскинулся Андрей. – Как представлю его самодовольную физиономию… Рома, ты вчера на Совете не был и не знаешь, что он вытворил. Катя в истерике билась, а он продолжал масла в огонь подливать, распаляя ее.
- То есть ты считаешь, что это Воропаев виноват в том, что Катя в больницу попала? – произнес Коля ехидным голосом и прищурился. – Больше никто?
Жданов усмехнулся.
- На меня намекаешь.
- Не намекаю, прямым текстом говорю. Вы как после новогодних праздников на работу вышли, так словно с цепи сорвались. А уж после вчерашнего… - Зорькин посмотрел на Жданова и хмыкнул. – Не нужно буравить меня взглядом, Андрей Павлович. Вам лучше других должно быть известно, что в «Зималетто» стены картонные. Амура слышала вашу ссору с Катей перед Советом, а то, что Амура слышала вчера, сегодня знает весь офис. Даже Малиновский уже в курсе.
- Андрюха, Андрюха, - положил Роман руку на плечо Жданова, - не быть тебе разведчиком. Прокол за проколом.
- Все высказались? Или еще замечания будут? – раздраженно спросил Жданов.
- Предлагаю вернуться к Воропаеву и его заявлению, - начал Николай, но взвинченный Андрей его перебил.
- Подожди, Зорькин, ты у нас штатный финансовый гений? Объясни мне, почему вас заявление Сашки так перепугало. Это филькина грамота.
Тот потер пальцами лоб и вздохнул.
- Стоимость фабрики со всеми материальными и нематериальными активами соразмерна стоимости его доли акций. Из отчета он взял точную сумму и указал ее в заявлении вместе с предпочтительной формой выплаты, а форма оплаты – фабрика, - объяснил Николай.
- Это я и без тебя понял, но по закону он имеет право настаивать только на выкупной стоимости, а не на форме оплаты, - снова перебил его Жданов.
- Здесь и начинается самое интересное, - с жаром откликнулся Коля. – Мы принимаем его условия по сумме, но не по оплате. Итог: конфликт, который ведет нас, - Коля махнул рукой в направлении морга, - прямехонько в суд.
- Мы нанимаем лучших адвокатов, Воропаев нанимает их конкурентов, - подхватил Малиновский, - начинается бойня, и мы еще с ностальгией будем вспоминать процесс с «Макротекстилем».
- Такой процесс может длиться годами. Отсрочки, экспертизы, запросы – судебной волоките не будет конца. «Зималетто» в подвешенном состоянии…
- А все это время Воропаев будет получать свои дивиденды и оплачивать судебные расходы из кармана компании, - закончил за Колю Андрей, холодея. Он вспомнил внутреннее соглашение «Зималетто», которое было издано еще при жизни Юрия Воропаева, о том, что при решении споров между акционерами все судебные издержки компенсируются за счет компании, и понял, что ловушка захлопнулась.
- Вы понимаете, что он придумал? – переводя взгляд со Жданова на Малиновского, с нажимом спросил Зорькин. – Он ничего не теряет, плюс получает возможность в любой момент дать задний ход и согласиться на денежную выплату, и при этом продолжает портить нам кровь. Идеальный вариант.
- Жданов, - ткнул Малиновский друга в бок, - все-таки я восхищаюсь нашим Сашкой! Какой изворотливый ум, какой талант! Слушайте, у меня идея. Выкрадываем Воропаева и продаем его военным, как оружие массового уничтожения. Те забрасывают его в стан противника, куда угодно, хоть в Аль-Каиду. Вот увидите: пара-тройка недель и бедные террористы перессорятся и перебьют друг друга, а оставшиеся в живых сами застрелятся. Что вы такие хмурые? Идея моя не нравится? У меня другая есть.
- Может, не надо?
- Надо. Она стопудовая. Самый лучший способ насолить Воропаеву – разорить «Зималетто». Нет компании – нет денег. Тоже не нравится?
Андрей отвернулся от Романа и посмотрел на Николая.
- Помимо бредовых идеи есть?
- Есть, - кивнул Коля. – Если одобрите, я сегодня же позвоню Александру Юрьевичу и назначу ему встречу.
- Ну, Зорькин! Ну, голова! – воскликнул Малиновский и закашлялся.
- Сколько тебе можно говорить: бросай курить, - сочувственно посмотрел на него Андрей.
- Дело не в сигаретах, - хрипло возразил Роман, потирая шею.
- Куда катится наша компания! – закатил глаза Андрей. – Это не правление, а очередь к участковому врачу.
…
Александр Юрьевич Воропаев и Николай Антонович Зорькин сидели напротив друг друга в ресторане «Мармеладофф».
Зорькин слегка нервничал, но старался не подавать виду. Воропаев взирал на своего визави насмешливо и немного снисходительно. Он уже успел поздравить Николая с приобретением госпожи Зорькиной и не забыл съязвить по поводу появления в «Зималетто» новой традиции среди членов правления – жениться на собственных секретаршах. Коля не стал реагировать на этот выпад, только крепче сжал сцепленные в замок пальцы.
- Александр Юрьевич, я тронут, что вы следите за переменами в моей личной жизни, но я пригласил вас не на дружеские посиделки. Давайте поговорим о вашем заявлении.
Воропаев хмыкнул.
- Зачем? Я не изменю своих намерений. Меня удивляет реакция господ Ждановых. Они так долго и так страстно желали избавиться от меня, а теперь не хотят меня отпускать. Удивительно!
- Александр Юрьевич, давайте говорить на чистоту, - Коля старался сохранять голос твердым и не отводить глаз. – Еще в прошлом году вы хотели выйти из состава акционеров. Вы нашли подходящий проект, куда хотели вложить свои деньги. Но тогда вам не удалось этого сделать. Когда компания вышла из кризиса, вы снова намекнули, что не желаете иметь никакого отношения к «Зималетто». Акционеры и члены правления дружно ждали вашего официального заявления, но так и не дождались. Прошло больше полугода, прежде чем вы представили необходимые документы, но из них следует, что вы опять-таки не торопитесь расстаться с «Зималетто». Почему?
- По вашей интонации, господин Зорькин, я понимаю, что это был риторический вопрос.
Коля кивнул.
- Совершенно верно. Я считаю, что знаю ответ, - он слегка подался вперед, опираясь грудью на стол. – Все это время вы искали подходящий для вложений бизнес, но так и не смогли найти ничего, что удовлетворяло бы вашим амбициям. – Он пристально смотрел на Воропаева, но на его лице не дрогнул ни один мускул. – Вы просто не там искали, Александр Юрьевич.
Воропаев рассмеялся.
- Николай Антонович, вы хотите дать мне совет? Мне, человеку, знающему деловой мир Москвы и Санкт-Петербурга лучше, чем вы знаете закон спроса и предложения Альфреда Маршала?
- Александр Юрьевич, что касается высших деловых кругов, я с вами согласен, но вы бесконечно далеки от рядовых экономических форумов, конференций и тому подобного. Ежегодно в стране проходят десятки конкурсов, куда молодые ученые и изобретатели отправляют свои разработки и идею. Их сотни, а гранты получают единицы. Остальные остаются за бортом…
- Меня не интересует венчурный бизнес, - перебил его Александр.
- Я говорю, не о венчуре. Многие разработки уже готовы к выходу на рынок, наши Кулибины представляют не старт-апы, а готовый конечный продукт. – Коля открыл свой портфель и положил на стол пухлую папку. – Я отобрал двадцать пять подобных проектов, проектов, которые уже через полгода начнут приносить реальную, а не гипотетическую прибыль. И это будет только ваш бизнес.
Воропаев покосился на папку, потом на Зорькина и откинулся на спинку стула. Коля подтолкнул к нему папку.
- Вы полистайте папочку, полистайте. Там очень много интересного. Я для каждого проекта составил краткую смету. По вашему желанию для любого выбранного вами проекта я составлю самый подробный, самый детальный бизнес-план. Впрочем, если вы не доверяете мне, можете обратиться к своим экономистам и юристам.
- Взамен вы хотите… что?
- Взамен мы, я имею в виду правление «Зималетто», хотим, чтобы вы согласились продать компании свою долю акций за объявленную вами цену. Причем в самое ближайшее время. – Коля встал и закрыл портфель. – Вы подумайте над моим предложением, Александр Юрьевич. До свидания.
Зорькин кивнул Воропаеву и вышел из ресторана, оставив последнего в раздумьях.
…
Коля с Катей сидели в импровизированном зимнем саду на втором этаже больницы неподалеку от Катиной палаты. Не надеясь пробиться к подруге вечером через ее родителей и мужа, Коля решил навестить ее утром. Он рассказывал ей о разговоре с Воропаевым, о его согласии, о текущих делах компании, расспрашивал о ее самочувствии.
- Катька, если тебе не интересно, так и скажи. Зачем просила меня рассказывать тебе последние новости, если не слушаешь?
- Коля, я слушаю, - очнулась от размышлений она.
- Мне не нравится твое настроение, - проворчал Зорькин, откидываясь на спинку дивана. – Ты сама на себя не похожа. Жданов вчера говорил, что ты бодра, весела, буквально пышешь здоровьем и хорошим настроением. Всю бочку меда вчера на него израсходовала и меня сегодня дегтем поливаешь?
- Про «Зималетто» все понятно, - проигнорировала его умозаключения Катя, - Воропаев счастлив и ждет не дождется своих денег, Андрей счастлив и мечтает сказать ему последнее «Adieu», Кира получила долгожданные документы и счастливая улетела в Тайланд. В общем, все счастливы, а ты, Коль?
- Ты забыла про Женсовет, Медведеву и Малиновского.
Катя улыбнулась.
- У девочек все замечательно, они каждый день мне звонят и дают дельные, противоречащие друг другу советы, счастье Малиновского – забота Андрея, а с Женей я разговаривала, когда она меня вчера навещала.
- Вчера? – воззрился на нее Зорькин. – Она вчера весь день на работе была, только в обед отлучалась.
- Она днем заходила.
- Но приемные часы только утром и вечером. Днем никого не пускают! – удивился Коля.
- Только Евгения об этом не знала! – рассмеялась Катя. – Для Жени нет границ и запретов, она из тех людей, что умудрятся найти выход даже там, где его не может быть. Так как у тебя дела?
Коля недоверчиво посмотрел на подругу.
- Замечательно.
- Можно поподробнее?
Коля усмехнулся.
- Мама передавала тебе привет. Алиса тоже. Ты знаешь, что она вчера на работу вышла? Теперь будет секретарем Медведевой, а в перспективе секретарем Малиновского.
- Понятно, - сухо кивнула Катя.
- Жданова, - с вызовом начал Зорькин. – Не хочешь объяснить, в чем дело? Тебе же Алиса нравилась? Чего ты на нее взъелась? Или ревнуешь? – ухмыльнулся он.
- Размечтался! – фыркнула Катя, посмотрела на друга и посерьезнела. – Не в Алисе дело. Да, она мне нравится, и именно поэтому ваша скоропалительная свадьба меня не порадовала. Куда вы торопитесь? Тридцатого декабря вы миритесь, тридцать первого подаете заявление, а уже четырнадцатого января женитесь. До сих пор не понимаю, как тебе удалось с ЗАГСом договориться. Февраль еще не начался, а вы уже квартиру ищете! – всплеснула руками Катя.
- Нашли, – буркнул Зорькин.
- Что нашли? – не поняла Катя.
- Квартиру нашли. В среду договор подписываем.
Катя закатила глаза. Коля разозлился.
- Ну, знаешь! Скорость ее моя не устраивает! А чего мы должны были ждать? Я люблю Алису, Алиса любит меня. Зачем выискивать препятствия, в мелочах копаться?
Катя посмотрела на мечущего искры друга и взяла его руку.
- Извини. Коль, я… я просто хочу, чтобы ты был счастлив.
Зорькин пристально вглядывался в Катино лицо.
- Катька, я тебя тысячу лет знаю. Что с тобой творится?
Она протянула Коле книгу, лежавшую до сих пор рядом с ней на диване.
- Я с первого дня просила Андрея привезти мне что-нибудь почитать, но он каждый раз забывал. К счастью, Женя догадалась.
- С каких пор ты читаешь фантастику?
- С тех пор, как у меня нет выбора, - хмыкнула Катя. – Меня в этой книге одна фраза зацепила. Открой.
Коля пролистал до закладки и прочитал отмеченные карандашом слова.
- «Пуля производит удивительные изменения в голове, даже если она попадает в задницу», - Коля вскинул брови. – Ты меня удивляешь, Пушкарева. Куда делся твой тонкий вкус, чувство стиля, - он поцокал языком.
- И это говорит мне любитель комиксов? – усмехнулась Катя и положила голову на его плечо. – Коля, я за эти дни о многом успела подумать. У меня давно не было столько времени наедине с собой. Я думала, думала и приняла очень важное для себя решение. Коля, мне очень нужно, чтобы ты меня поддержал, потому что, боюсь, Андрей мою идею не одобрит.
Коля обнял ее рукой за плечи.
- Катька, ты же знаешь, я всегда за тебя. Что бы ни случилось, чтобы ты не затеяла, я с тобой.
- Если я заболею и так далее? - процитировала она отрывок из их детской клятвы.
- Именно.
- Колька, спасибо.
…
Сегодня Катя возвращалась домой. Выписка была назначена на час дня, но сначала выяснилось, что часть Катиных документов куда-то пропала, потом медсестра долго искала по больнице Аиду Сергеевну, потом они еще дольше вместе икали медицинское заключение. В итоге, когда Ждановы сели в машину и поехали домой, на часах уже был шестой час. Оба устали, были раздражены и не склонны к разговорам. Андрей пытался несколько раз завязать осмысленный диалог, но рассеянность Кати сводила все его попытки на нет.
Катерина решила не откладывать разговор с мужем, он должен был обязательно состояться сегодня. В голове она раз за разом прокручивала свои реплики, его гипотетические ответы, придумывая десятки вариантов, но ни один ей не нравился. Увлеченная разговором с вымышленным Андреем, она совсем забыла про Андрея, сидящего рядом с ней, из плоти и крови.
Только переступив порог дома, отчужденность начала спадать. Катя обошла каждый уголок квартиры, улыбаясь зеркальному блеску чайника и немытой чашке в раковине, каминной полке с книгами и небрежно брошенной на диван рубашке, задернутым гобеленовым портьерам и не застеленной постели. Она дома! Андрей бросил на пол сумку с вещами жены и подошел к ней. Она обернулась, тепло улыбнулась, обхватила его за талию и крепко прижилась к нему. Он не остался в долгу: обнял и поцеловал в макушку.
Вечер быстро вошел в привычное русло, будто и не было этой недели врозь. Катя разбирала сумку с вещами, привезенными из больницы, разговаривала с родителями по телефону, обещая заглянуть к ним завтра. Андрей ушел в душ, смыть накопленную за день усталость: зная, что сегодня ему придется уйти с работы после обеда, он приехал в «Зималетто» к семи утра. Потом наступило время ужина. Катя не хотела в первый же день возвращения домой стоять у плиты, Андрей вовсе не знал, с какой стороны нужно подходить к печке, поэтому еду заказали в ресторане. С каждой минутой решимость Кати таяла, она не знала, с чего начать разговор.
После ужина она начала убирать со стола посуду.
- Давай я тебе помогу, - вызвался Андрей.
- Не нужно, - покачала головой Катя, складывая тарелки в посудомоечную машину, - здесь для двоих слишком мало работы. К тому же мне надо привыкать к домашним хлопотам. Других занятий в ближайшее время не предвидится.
- Твой больничный продлится всего две недели, - возразил он, прислоняясь спиной к стене. – После ты сможешь снова вернуться на работу.
- В том-то и дело, что не смогу, - негромко, не поворачиваясь к нему, произнесла Катя.
- Что ты имеешь в виду? – насторожился он, - Аида Сергеевна сказала, что с тобой и ребенком все в порядке. Это не так?
Катя обернулась.
- Так. Все так. - Она убрала упавшие на лицо пряди волос за уши, села за стол и сложила руки перед собой. – Я решила уйти из «Зималетто».
Андрей продолжал смотреть на жену, выражение его лица не изменилось. До него явно не доходил смысл сказанных ею слов.
- Зачем?
- Андрей, - тщательно подбирая слова, начала Катя, - Павел Олегович прав. Мне стало тяжело исполнять обязанности президента компании. Это работа отнимает слишком много времени, сил, нервов. Поэтому я решила уволиться. – Она подняла глаза и с вызовом посмотрела на мужа.
- Катюш, - он продолжал демонстрировать непонимание, - неделю назад, когда отец предложил тебе взять отпуск, ты уперлась руками и ногами. Мы с трудом уговорили тебя уехать домой, а сейчас…
- А сейчас, - перебила его Катя, - я передумала. Тогда я не знала, что проснусь на следующий день в больничной палате и буду бояться спросить ждать ли мне через пять месяцев появления на свет своего ребенка или нет.
- Подожди. Совсем не обязательно уходить с работы, - вкрадчиво говорил Андрей. – Не хочешь быть президентом – не надо. Но зачем уходить? Ты можешь находиться на работе половину дня или работать несколько дней в неделю.
- Не выйдет! – Катя резко встала из-за стола, отодвигая стул. – Ты же знаешь, первые дни так и будет, но потом, я один раз задержусь, другой, и все. Все вернется на круги своя. Я не хочу!
Андрей продолжал смотреть на Катю так, словно он первый раз ее видит.
- И чего же ты хочешь?
- Покоя. Я устала мчаться сломя голову, я не успеваю добежать до одной финишной черты, как передо мной расстилают новые беговые дорожки. Это не работа. Это гонка! – Катя подошла к нему, остановилась в паре шагов и скрестила руки на груди. – Я не понимаю, почему ты принимаешь мои слова в штыки. Может, становясь Екатериной Ждановой, Катя Пушкарева что-то упустила? Я не помню, чтобы вместе со свидетельством о браке мне выдали пожизненный контракт с «Зималетто».
Андрей замер и прищурился.
- На что ты намекаешь?
Катя усмехнулась.
- Если мой уход из кампании тебя настолько расстроит, что ты не захочешь меня видеть…
- Что?! – закричал Андрей, выпрямляясь. – Ты понимаешь, что ты говоришь? Катя! Это немыслимо! – Он заходил по комнате, не в силах сдержать эмоции. Он помнил слова Аиды Сергеевны, но как можно спокойно относиться к подобным заявлениям. – Зачем ты вышла за меня замуж, если до сих пор думаешь, что я с тобой только ради компании? Зачем, объясни мне! – Он подошел к ней, схватил ее за плечи и встряхнул. – Я люблю тебя! Слышишь? Катя, черт возьми, я тебя люблю!
- Тогда почему ты не хочешь, чтобы я уходила с работы? – воскликнула она, не замечая боли от сдавивших ее кожу пальцев мужа.
- А что ты будешь делать? – не унимался Андрей. – Какая из тебя домохозяйка? Ты собираешься с утра до вечера дверные ручки до блеска натирать и творить у плиты кулинарные шедевры, как твоя мама? Или ты будешь проводить время в салонах и бутиках, как моя? Катя, да ты через неделю такой жизни взвоешь!
Андрей разжал пальцы, уронил руки, и они безвольно повисли. Со стыдом он разглядывал красные круглые отпечатки на белой коже ее плеч. Катя не чувствовала намечающихся синяков, ее сердце, встрепенувшись, расправило крылья и устремилось в полет.
- Наверное, ты прав, - с изумлением он увидел на ее губах ироничную улыбку. – Салоны, магазины, клубы и прочие прелести светской жизни… Моя любовь к этому слишком похожа на равнодушие. И домохозяйка из меня никакая. Моих кулинарных способностей хватает только на то, чтобы не уморить тебя голодом…
- Это не так, - быстро перебил ее он. – Мне нравится, как ты готовишь.
Она тихо рассмеялась и обняла его.
- Андрюш, - начала она, прижимаясь щекой к его футболке, - я знаю, что я трудоголик. Но… я на время пересмотрела свои приоритеты. Я до недавнего времени очень несерьезно относилась к своему положению. Беременна и беременна. Подумаешь.
- Кать, - прошептал он в ее волосы, - я понимаю, тебе нужен отдых. Я согласен, целиком и полностью. Появится малыш, ты уйдешь в отпуск на два, на три года, насколько пожелаешь…
- Вряд ли меня хватит на три года, - вставила она.
- … но зачем увольняться?
Катя отстранилась от него и вздохнула.
- Сядь на стул, пожалуйста, я прошу тебя, - Катя села напротив него, когда он подчинился, и ласково взглянула. – Андрей, я хочу открыть тебе страшную тайну. Я надеюсь, ты спокойно выслушаешь то, что я тебе скажу, и примешь это, как данность. - Она сделала пауза и провела ладонями по столу. – Андрей, «Зималетто» - это твоя навязчивая идея, твоя мечта, твоя самая большая любовь. Пожалуйста, не перебивай меня. – Она покачала головой и вскинула руку в протестующем жесте, видя, что он хочет возразить. – Ты скажешь, что я для тебя важнее всего на свете, и я поверю тебе. Но «Зималетто» - дело всей твоей жизни. Твоей, не моей. Андрей, я в компанию пришла, потому что меня больше никуда не брали. Я готова была на любую работу, даже работу секретарши. – Она облокотилась на стол и подперла голову руками. – Ты думаешь, я сутками просиживала в тесной каморке, ради компании? Я составляла фальшивые отчеты, брала кредиты, лгала акционерам не из любви к «Зималетто», а из любви к одному… президенту.
- Катя… - протянул Андрей, опуская голову.
- И в компанию я вернулась не потому, что соскучилась по этому зданию в двадцать с лишним этажей, а для того, чтобы исправить свои ошибки, не более. Андрей, все, что мы с «Зималетто» могли дать друг другу, мы дали. Пришло время расстаться. Я хочу работать, я не могу без работы, но я хочу создать что-то свое, что-то, чем я и наши дети могли бы гордиться.
Он вытянул руки по столешнице, покачал головой и усмехнулся.
- Надеюсь, ты не планируешь запустить собственное швейное производство, иначе ты нас разоришь, - проговорил он, под «нами» имея в виду «Зималетто».
Катя улыбнулась.
- Нет, с меня хватит модного бизнеса. Для начала разберусь с текущими делами «Никамоды», а там посмотрим.
- Кать, - Андрей поднял голову и посмотрел на жену, - мне будет тебя не хватать.
- Я из «Зималетто» ухожу, а не от тебя, - усмехнулась она.
- Это единственное, что меня утешает.
- Уже поздно. Пойдем спать?
Он покачал головой.
- Ты иди. Мне нужно еще поработать немного. На подписи много документов скопилось, пришлось с собой взять. И надо попытаться переварить новости.
Она кивнула, встала, обошла стол и обняла Андрея сзади за шею.
- Спокойной ночи, - прошептала Катя, целуя его в висок, скулу, мочку уха…
- Катя, - простонал он, - прекрати немедленно. Это же издевательство. Нам наложили табу на исполнение супружеского долга на две недели. Ты добить меня решила?
Она, смеясь, отпустила его.
- Ухожу, ухожу.
Она взъерошила его волосы напоследок и с легким сердцем вышла из кухни. Все оказалось не так страшно, как она себе представляла.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Порадовали диалоги с Аидой Сергеевной.




Сильная глава. Спасибо, ludmimilochka!

Катя сделала правильный шаг.

Браво Людмилочка

_________________
Уезжают таланты, творцы и умы,
едут люди отменно отборные.
И останутся там, как у всякой тюрьмы,
надзиратели и поднадзорные.

И. Губерман

Вот-вот, правильно Аида Сергеевна спохватилась. Жданову нельзя доверять канцтовары, а в клинике они, наверняка, подотчетны.

Спасибо, очень нравится!

Правильно Катюша решила.Довела себя до ручки своим трудоголизмом и ответственностью, забыла про свое женское предназначенье- родить здорового ребенка.А в Зималетто покоя никогда не будет, тем более у президента, и Андрею надо открыть дорогу.Он мужчина, пусть сам несет всю ответственность за компанию,тем более , что он сильно повзрослел, стал серьезнее и любит свою компанию.Все-таки мне кажется, что он немного ревновал Катю к президентскому креслу.А Катя пусть отдыхает, набирается сил, главное , что они любятдруг друга. И Зималетто между ними стоять больше не будет.
Спасибо!

Сдается мне, она с неменьшим тругодолизмом начнет развивать свою фирму - Никамоду или иную. И конфликты между президентами станут не только семейными. ИМХО

_________________
Архив


Сведения о моих книгах: topic1796.html?&p=1287322#
Архив

Замечательные слова!
Катя молодец. Все правильно решила. И для себя и для Андрея.
ludmimilochka, спасибо!

УФ. Аж сердце замерло. Люда, спасибо!!!!!!!!!!!

_________________

Крестная фея, я хочу себе дракона
— Может что по проще?
— Тогда хочу есть и не толстеть
— Какого цвета дракона ты хочешь?

Таки обезвредили Воропаева. Изящно. И Сашина идея и ответный ход Зорькина.
А как мне Ромкина идея про террористов понравилась!

Даа, Катя уходит из "Зималетто". .


Куда посмотрим? На что посмотрим? Вы беременны! У вас ребёночек родиться должен, а в планах очередной крутой жизненный поворот?! Развитие нового бизнеса без нервотрёпки проходит, легко, гладко, без задержек и проблем, без сверхурочной работы? А как же кроха? Сразу на руки няне? Бабушкам?
Жданчик! Бери жену под белы рученьки и в вице-президенты её с жёстким ограничением должностных обязанностей! Пусть в офисе сидит и бумагами занимается полдня. Под твоим контролем, чтоб не засиживалась и не нервничала. (Если что - приказ напечатаешь о внеочередном выходном и домой завезёшь. ) А как малышка родится, подрастёт чуток, тогда зелёный свет тебе Катюша в суровом мире бизнеса!
ludmimilochka, спасибо тебе за шквал эмоций! Браво!

_________________
Поняла, что мама может гордиться моим воспитанием.Зацепилась каблуком, летела кубарем через всю лестницу и орала:"Ой-ёй-ёй!"

Girina,
Яна,
zritel,
люсия205,
ludakantl,
Сплин,
lady Yu,
Ле Ди,
Спасибо, спасибо, спасибо!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!


Поживем... увидим...

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

ludmimilochka Катя начала думать о последствиях это уже хорошо и опять компания спасена благодаря Кольки что-бы Ждановы без них делали......

Мне понравилось Катюшино объяснение в любви Андрюше:

И еще понравилась забота матери о будущих детях:

Спасибо, Милочка-Людмилочка!!!

_________________
Вся жизнь впереди, надейся и жди!(с)

Valkiriya,
Nadushka,
Спасибо большое!!!!!!!!!!!!!

Девочки, всем спасибо за отзывы, спасибо, что читаете.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

ludmimilochka!!!
Глава очень понравилась.
Как вы мудро решили переключить Катю на другое. Эта неделя в больнице помогла ей для себя многое решить и понять, подумать о жизни. Хорошо, что она поняла, что беременность и такая чудовищная ответственность - несовместимы.
Андрей было трепыхнулся за Катей, мол, куда-куда, а как же Я?
Всё, Жданов, пора убирать костыли и ходить самостоятельно. Он, действительно, дорос по-настоящему до президенства. Главное для жены, это понимать, чем живёт муж, вникать в его проблемы и помогать советом. Ну, и своим каким-то делом можно заниматься, но не в ущерб семье.
Опять же понравился юмор Малиновского и гениальный Колька!
СПАСИБО!!!!!!!!!!!!!!

_________________
. Иллюстрированные фики: Hamamelis, jedilady, ludakantl и другие...

Катя правильно приоритеты расставила - с таким требовательным "ребенком", как Зималетто, другого ребенка не выносить.

вера,
Шантеклера,
Спасибо!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

На мой взгляд "Зималетто" - это не ребенок, это прожорливое чудовище. Сколько не приноси ему жертв, ему все мало.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

Что ж, Катя приняла правильное решение. Надо что-то поспокойнее.
Спасибо за главу!

ludmimilochka, мы так скучаем! Где же вы?
Грууустно без ваших "Сцен..."

_________________
Поняла, что мама может гордиться моим воспитанием.Зацепилась каблуком, летела кубарем через всю лестницу и орала:"Ой-ёй-ёй!"

"Повинную голову меч не сечет" (с)

Пришла пасть на колени и вымаливать прощение. Простите меня, пожалуйста! Сама жуть, как не люблю, когда авторы надолго пропадают, но, не буду оригинальной, иногда обстоятельства сильнее меня.
Надеюсь мои читатели меня не бросили и не забыли моих героев.

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)

26.
Игорь Воронцов пробирался сквозь толпу гостей, собравшихся в большом зале ресторана «Монако». Он принимал поздравления, улыбался, жал руки пришедшим на первый пятилетний юбилей фирмы «Шелковый путь», фирмы, которую он возглавлял уже целый год.
- Игорь Анатольевич! – услышал за спиной он задорный женский голос. – Опять вы убегаете и лишаете меня возможности поздравить вас!
Воронцов обернулся, и его лицо расплылось в улыбке.
- Женя! Вы все-таки пришли! – он подошел к девушке, и она немедленно заключила его в свои объятия. – Перед началом вечера я искал хоть кого-нибудь из «Зималетто», но… Привет, Андрей, - Воронцов протянул руку стоявшему рядом с Медведевой Жданову, и тот крепко пожал ее.
- Мы опоздали немного, - объяснил Андрей, - но твою пламенную речь слышали. Ты был великолепен. Прими мои поздравления. Прием выше всяких похвал, и «Шелковый путь» его заслужил. У меня есть только одно маленькое замечание – ты слишком преуменьшил свои заслуги, а ведь все, чего достигла компания за последнее время, она достигла благодаря тебе. Если бы ты не стал ее директором, она по-прежнему была бы одной из множества мелкооптовых фирм.
- Не преувеличивай, - Воронцов махнул рукой, немного смутившись. Уже пять лет он жил в Москве, но так и не смог избавиться от привычки говорить то, что думаешь, не научился скрывать своих чувств, и остался немного простодушным, то есть так и не смог стряхнуть с себя того, что снобистский высший свет называл провинциальным налетом. Однако все это не мешало ему успешно руководить компанией «Шелковый путь». Он обладал редким качеством – внушал людям доверие, и кроме того имел еще один более уникальный талант – всегда оправдывать это доверие.
- Игорь, - усмехнулся Жданов, - если бы все наши партнеры так же ревностно выполняли свои обязательства, как «Шелковый путь», в «Зималетто» бы наступил золотой век.
- Спасибо, что пришли, - с жаром произнес Воронцов. – Екатерина тоже здесь? – с надеждой спросил он.
- Нет, - покачал головой Андрей, - Катя очень хотела тебя поздравить, но она сейчас старается избегать больших скоплений народа. Но Малиновский и Зорькин пришли.
Воронцов услышал, что его кто-то зовет и с досадой оглянулся.
- Ребята, извините, мне пора идти. Не скучайте, отдыхайте, развлекайтесь. Женечка, - он наклонился и коснулся губами ее руки, - вы как всегда восхитительны. Андрей, - повернулся он к Жданову, - я надеюсь, нам сегодня еще удастся поговорить.
Он с сожалением оставил своих не только партнеров, но и друзей, и скрылся в толпе приглашенных. Не успел Воронцов исчезнуть из виду, как к ним подошел Зорькин. Он так пристально разглядывал сжатый в руке сотовый телефон, что чуть не врезался в Жданова.
- Николай Антонович, - недовольно проскрежетал он, - смотрите, куда идете.
- Извини, - Коля мельком взглянул на Евгению и Андрея и снова уткнулся в телефон. – Я Алисе звонил, а Катя почему-то трубку не берет.
- Катя телефон не берет, потому что она его выключила, батарею бережет. Она дома зарядку оставила, когда в четверг уезжала, - Жданову надоело разглядывать макушку Зорькина, разговаривая с ним, и он перешел к активным действиям. – Так, отдай мне телефон, - Андрей попытался отобрать у Николая телефон, но тот стал отчаянно сопротивляться. – Зорькин, ничего с твоим Лисенком не случится, Катя ее не съест. Поболтают, посплетничают, последние мировые экономические новости обсудят и по своим комнатам разойдутся. Благо мои родители позаботились о нескольких лишних комнатах для гостей. Черт, Зорькин, да отпусти же его!
Андрею все-таки удалось завладеть Колиным средством мобильной связи. Тот возмущенно посмотрел на своего обидчика и поджал губы.
- Жданов, верни немедленно, - с расстановкой произнес он.
- Уймись, - отмахнулся от него Андрей, пряча телефон в карман, - Женя, зря ты не поехала на этот импровизированный девичник, нашему финансовому директору было бы спокойнее.
Евгения, молчавшая и скептически наблюдавшая за перепалкой двух стоявших рядом с ней мужчин, отозвалась на замечание Андрея.
- Я бы с удовольствием, но, во-первых, я обещала Игорю, что приду на это торжество, а, во-вторых, завтра утром я уезжаю на дачу к друзьям, так что «увы» и «ах».
- Жданов, - снова перешел в наступление Коля, - дело не в Жене и не в моем душевном спокойствии. Ты не понимаешь. Я хочу, чтобы моя жена и мой лучший друг нашли общий язык, перестали относиться друг к другу настороженно или с подозрением. Мне в отличие от тебя это важно. Поэтому верни телефон, - он демонстративно вытянул вперед раскрытую ладонь.
- Полностью поддерживаю, - не удержалась Евгения.
Андрей перевел взгляд с Николая на Женю и обратно, вернул Зорькину телефон и с усмешкой произнес.
- Опять какие-то намеки, камни в мой огород. Вы когда-нибудь научитесь не двусмысленно выражать свои мысли?
Женя лучезарно улыбнулась.
- Наш финансовый гений имел в виду, что он не хочет, чтобы отношения Алисы и Кати стали похожи на отношения Кати и Малиновского. Я правильно истолковала ваши замечания, Николай Антонович?
Но тот, полностью поглощенный процессом написания SMS-сообщения, не слышал речи Евгении.
- Кстати, насчет Малиновского. Куда он пропал? – обернулся по сторонам Андрей, игнорируя шпильку Медведевой.
- Пропал? - хмыкнула она. – Малиновский не может пропасть. Он на подобных мероприятиях чувствует себя, как рыба в воде. Тем более в таком аквариуме.
- Женя, ты опять?
- Жданов, ты можешь продолжать петь дифирамбы своему другу, но я розовые очки надевать не стану, - она взяла его под руку. – О, смотри! Я оказалась права, - Женя мотнула головой в сторону, и Андрей увидел в центре зала Малиновского, любезничающего с миловидной темноволосой барышней.
- В чем ты оказалась права? – парировал Андрей. – Они просто разговаривают.
- Просто разговаривают? – иронично переспросила Женя, с жалостью посмотрев на своего президента. – Жданов, не разочаровывай меня. Светский лев, ты не так давно обзавелся собственным прайдом, чтобы забыть охотничьи приемы. Приглядись, - она наклонилась к нему и чуть слышно замурлыкала мотив старой песни. – И в море огней, и сказочных дам он, словно фрегат, легко скользит по волнам. И ванты поют, и пушки горят, и в каждой томится забитый заряд. Здесь где-то расчет, а где-то кураж! Смотрите, как он заходит на абордаж! И вот к борту борт над пенной волной, такие дела, ангел мой.
Андрей закашлялся, подавившись необдуманно отпитым глотком шампанского. Женя постучала его по спине.
- Да, розовые очки тебе надевать нельзя, - придя в себя, прохрипел Андрей. – Ты сквозь плотную черную повязку все равно ничего не видишь.
- Но эта повязка не мешает мне разглядеть его довольную улыбающуюся физиономию. – Женя всучила Андрею свой стакан с минеральной водой, тряхнула волосами и расправила плечи. – Становится скучно, пойду, испорчу Малиновскому настроение.
Андрей не успел ничего сказать: ни благословить ее, ни остановить, - как она испарилась, и ему осталось только проводить взглядом ее удаляющуюся фигуру
Уже два месяца все сотрудники «Зималетто» с интересом наблюдали за «дружбой» Медведевой и Малиновского. Кого-то эти отношения веселили, у кого-то вызывали недоумение, но никто не сомневался, что ничем, кроме свадебных колоколов такие отношения кончиться не могут. Лишь самые близкие друзья не были в этом уверены. Роман во всю пользовался «тактикой удава», окружая Женю плотным кольцом внимания и заботы. Он не отпускал ее от себя: он не только сопровождал ее к врачу, они вместе обедали, ужинали, ходили на выставки, презентации, концерты, спектакли и вечеринки, питая посеянный кем-то слух об их предстоящей свадьбе. Женя упорно слухи опровергала, но Романа не отталкивала. Приезжая в «Зималетто», Жданов, каждый день помимо того, что был вынужден окунаться в водоворот текущих дел, становился свидетелем вулкана чувств Романа и Жени. Их отношения то тихо курились струйкой черного дыма, то сотрясали землю толчками магнитудой восемь-девять баллов. Только возвращаясь домой, Андрей мог погрузиться в атмосферу покоя и уюта, создаваемую его Катей.
Почти два месяца Андрей Жданов занимал пост президента компании, на который был избран единогласно сразу после своей командировки в Тайланд. К его удивлению с уходом Екатерины из «Зималетто» небо на землю не рухнуло, и почва из-под ног не ушла. Компания, как отлаженный механизм, исправно работала. Катя продолжала интересоваться делами «Зималетто», иногда заезжала в гости, но в текущую работу не вмешивалась и советы не давала. Она полностью была захвачена приготовлениями к появлению на свет своей, как они с Андреем недавно узнали, дочери. Катя боялась, что эта новость расстроит Андрея, но он только обрадовался. «Дочку можно баловать без зазрения совести и не требовать от нее великих свершений и подвигов. Она всегда будет знать, что я люблю ее просто так, только за то, что она есть. Ей не нужно будет бояться, что она не оправдает чьих-то ожиданий» - Андрей говорил эти слова, посмеиваясь, но Катя не могла не услышать проскользнувшей в его голосе горечи. «Ты уверен?» - улыбнулась она: «У моего папы на воспитание дочерей другой взгляд».
Несколько недель назад родителям Андрея надоело сидеть в Москве, и они решили навестить Киру, оставив свой загородный дом в полное распоряжение детей. Теперь с четверга по воскресенье Катя жила за чертой душной Москвы. Андрей, наблюдая издали за милой беседой Малиновского, Медведевой и темноволосой барышни, думал о том, что уже два дня он не видел Катю и даже толком не разговаривал с ней. Голос Зорькина вывел его из раздумий.
- Владимир Андреевич! – воскликнул Николай, обращаясь к подошедшему к ним финансовому директору компании «Росжелтранс». – Добрый вечер. Не ожидал вас здесь увидеть.
Андрей включился в разговор, на время отодвигая в сторону мысли о жене и словах Евгении.
…
Женя поднесла запястье к глазам, чтобы рассмотреть стрелки на часах в полумраке ресторанна, потом обвела взглядом зал, покусывая губу. Определившись с целью, она двинулась ей навстречу, проталкиваясь через толпу людей.
- Простите, пожалуйста, - улыбнулась она молодым людям, в компании которых стоял Малиновский. – Роман Дмитриевич, - повернулась она к нему и понизила голос, - я уезжаю, а Воронцова найти не могу. Прошу вас, передайте Игорю мои извинения, еще раз поздравьте его за меня, и скажите, что я в понедельник ему обязательно позвоню.
Она хотела было отойти, но Роман остановил ее, удержав за руку.
- Может, мне еще поцеловать его за тебя, - прошипел он ей на ухо. Женя широко улыбнулась.
- Это на ваше усмотрение. Делайте то, что вам ваша фантазия подскажет, - произнеся эти слова, Медведева по обыкновению мгновенно испарилась.
- Я сейчас вернусь, - бросил Малиновский друзьям и кинулся за Евгенией. Он ловко лавировал между гостями «Шелкового пути», но нагнать девушку ему удалось только на крыльце ресторана.
- Женя, подожди, - он, немного запыхавшись, остановился на верхней ступеньке лестницы. – Почему ты так рано уходишь? Только девять часов.
Она недовольно посмотрела на него.
- Я уже говорила тебе и не один раз, что завтра рано утром за мной заедут Леша со Светой, - говорила Евгения, наматывая на шею длинный шелковый шарф, который вынула из своей сумки. – Мне надо сумку собрать, вещи перебрать и хотя бы немного поспать. Все, до понедельника, - она быстро сбежала по ступенькам, - Воронцова не забудь найти, - бросила она ему через плечо.
- Евгения Алексеевна, - преградил ей путь Роман, - обязательно подобные поручения через меня передавать? И почему ты на меня злишься?
- Я не злюсь на тебя, не придумывай! – воскликнула она. – А насчет поручения… Мне все равно. Жданов с Зорькиным куда-то запропастились. Не через твою Раду же мне послания передавать!
Морщинка не его лбу разгладилась, лицо просветлело.
- Так вот оно что! Все понятно.
- Что тебе понятно, Малиновский? – вскинулась Женя.
- Ты ревнуешь.
- Я?!
- Естественно! Как я сразу не догадался.
Женя надела дежурную улыбку и тряхнула волосами.
- Роман Дмитриевич, умерьте свою неуемную фантазию. Почему я должна вас ревновать? Вы мне кто?
- Тогда зачем ты подошла к нам с Радой, когда мы разговаривали?
- Почему я должна отчитываться перед тобой? – она попыталась обойти его, но он вновь встал на ее пути и серьезно посмотрел на нее.
- Ты ведешь себя, как собака на сене. Сама мною не пользуешься и других ко мне не подпускаешь. Это ребячество, Женя. Имей мужество признаться.
- Мужество? – Женя переступила с ногу на ногу и скептически посмотрела на отца своего будущего ребенка. – Да, Ромочка, я тебя ревную. Потому что люблю. И это для тебя не секрет. Я помешала твоей беседе с Радой? Прости. Клянусь, больше этого не повторится. Знаешь, почему я все это тебе говорю? Потому что мы друг другу никто, и никаких прав я на тебе не имею и иметь не хочу. О моем мужестве поговорили? Теперь перейдем к твоему. – Она подошла к нему вплотную и ткнула пальцем в его грудь. – Да, Ромочка, я злюсь на тебя. Потому что ты не имеешь мужества оставить свои игры и прекратить изображать из себя заботливого отца семейства и влюбленного жениха по совместительству. Потому что я вынуждена была сегодня весь вечер, как последняя идиотка, на все вопросы о наших с тобой отношениях и дате предстоящей свадьбы лишь кивать, как китайский болванчик. Чего ты добиваешься? – ее голос упал до громкого шепота. – Ты понимаешь, в какое положение ты меня ставишь?
Глаза Малиновского округлились.
- Ты считаешь, что все эти слухи я распространяю? – возмущенно спросил он, упирая кулак себе в грудь. – Медведева, очнись! Такие слухи плодить не нужно, они сами прекрасно размножаются. Мы с тобой вместе работаем, везде вместе появляемся, ты беременна от меня. Какой вывод сделает любой здравомыслящий человек? – он с вызовом посмотрел на нее. Женя отвела взгляд. – Вот именно, дорогая моя! И не нужно винить меня во всем вплоть до глобального потепления. Кстати, насчет потепления, ты почему куртку не одела? Заболеть хочешь? – Малиновский снял пиджак и накинул на ее плечи.
Женя подняла голову и задумчиво посмотрела на него.
- Рома, тебе не надоело? Я уже несколько месяцев держу тебя на расстоянии вытянутой руки, а ты продолжаешь биться о стену. Зачем?
- Пока не надоело. Как только надоест, ты первая об этом узнаешь.
Женя со вздохом стянула с себя пиджак, отдал его Роману и, поколебавшись, коснулась губами его щеки.
- До понедельника, - прошептал она, - удачных тебе выходных.
Она подбежала к своей стоящей в нескольких метрах машине, обернулась к Роману и, улыбаясь, крикнула ему.
- Любезный друг мой, меня все выходные в городе не будет, так что можете отбросить церемонии и ни в чем себе не отказывать. Привет, Раде! – она юркнула в машину, завела мотор и рванула с места.
- Женька, ты чокнутая! – прокричал ей вслед Роман и в сердцах пнул лежащий под ногой камешек. Будто он не пытался! Будто он не пытался переключится на кого-нибудь менее сумасшедшего и более сговорчивого, но какой-то барьер – психологический, конечно же, не физиологический, боже упаси, - ему мешал. Каким бы приворотным зельем не пользовалась эта зеленоглазая ведьмочка, сбоев оно не давало.
…
Устав от бесконечных разговоров, от хоровода знакомых и похожих одно на другое лиц, Андрей сбежал из зала в сад, попросив Зорькина никому не выдавать место своего пребывания, кроме Воронцова и Малиновского.
Андрей отошел подальше от стеклянных дверей, вышел на посыпанную мелким гравием дорожку и побрел по ней, пока не наткнулся на одиноко прижавшихся друг к друг короткую скамейку, рассчитанную только на двоих, и невысокий фонарный столб, тусклый свет которого нехотя рассеивал темноту сада. Андрей остановился около скамейки, расправил плечи, запрокинул голову к небу и полной грудью вдохнул теплый воздух апрельской ночи. Подул легкий ветерок, обдувая его лицо и распахивая полы пиджака.
- Какие люди! Жданов, как я рада тебя видеть!
Андрей услышал за спиной знакомый женский голос, и очарование момента мгновенно разрушилось. Он обернулся и посмотрел на неожиданно возникшую собеседницу.
- Леночка, какими судьбами? Каким богам я обязан твоим появлением? – «Чтобы впредь никогда им не молиться» - про себя добавил он.
- Жданов, побольше теплоты и искренности в голосе, и тогда я поверю, что ты рад меня видеть, - Шестикова переступила с ноги на ногу, и ее качнуло в сторону. Ей пришлось вцепиться в плечо Андрея, чтобы сохранить равновесие.
- Дорогая моя, тебе не кажется, что ты шампанское с яблочным соком перепутала? – усмехнулся Андрей, отцепляя ее пальцы от своего рукава. – Эх, жаль я не пишу для желтой прессы. Представляю себе эти заголовки: «Скандально известная журналистка устроила пьяный дебош на юбилее солидной компании» или «Краткий курс от профессионала – как пуститься во все тяжкие».
- Подумаешь, - махнула рукой она, - немного расслабилась. Я сегодня не на работе. Если вспомнить твои загулы, Андрюшенька…
- Меня другое удивляет, - перебил ее Жданов, - я прежде на замечал в тебе стремления к одиночеству.
Шестикова сделала шаг к скамейке и опустилась на нее.
- В ресторане душно, - она иронично улыбнулась и посмотрела на него слегка осоловелым взглядом. – А ты что здесь делаешь? – Она округлила глаза и всплеснула руками. – Может у тебя свидание, и я тебе мешаю? Ты только скажи, я тут же удалюсь.
Андрей пристально посмотрел на подвыпившую журналистку.
- Подыскиваешь тему для очередной статьи? Я думал, ты меня Пьянову окончательно подарила. Его последняя статья «Тайские приключения президента «Зималетто» потрясла меня до глубины души. Какой стиль, какой слог! А какие глубокие наблюдения. К сожалению, на моих адвокатов эта статья произвела несколько иное впечатление. Ваша редакция решение суда уже получила?
Шестикова покачала головой.
- Олег увлекся немного. Так обрадовался, что я ему тебя одолжила по дружбе, вот и впал в эйфорию. Слегка приукрасил, - она обнажила в улыбке свои белоснежные зубы.
- Приукрасил? У вас это так называется? Я использую другой термин – клевета. Шестикова, у тебя хотя бы какие-нибудь принципы есть? Ты Киру как будто своей подругой считала?
Она поцокала языком и недовольно наморщила носик.
- Жданов, я тебя не узнаю. Где твое чувство юмора?
- Заблудилось. Леночка, ты запомни на будущее. - Он подошел к скамейке, нависая над девушкой. – Меня вся та чушь, что появляется на страницах вашей газеты, не трогает. Но у меня есть семья, и любое поползновение в ее сторону закончится для любого представителя вашей братии плачевно.
Шестикова вскинула руку вверх.
- Андрюшенька, клянусь, отныне буду писать про тебя правду, только правду и ничего, кроме правды. – Она опустила руку и уперлась ладонями в сиденье скамейки. – А ведь у меня сегодня тоже праздник! Андрюш, ты меня не поздравишь? – Она подмигнула ему. – Я вчера закончила писать книгу! – Она захлопала в ладоши. У Андрея ее признание энтузиазма не вызвало. – Все. Наконец-то. Осталось отнести в издательство и опубликовать. Жданов, это будет настоящая сенсация. Бестселлер! Хотя, нет, - она прижала указательный палец к кончику носа, - еще осталось придумать название. Поможешь? – она посмотрела на него лукаво и с торжеством. Ее взгляд насторожил Андрея.
- Я думаю, ты и без меня справишься. Тем более сложно придумать название книге, которую не читал.
- О-о-о, не волнуйся, у тебя получится. Ты содержание этой книги знаешь лучше меня, - Шестикова откинулась на спинку скамейки и положила ногу на ногу. – Я тебе процитирую отрывок из одного документа. Ты сразу все поймешь. – Она закатила глаза, прикусила накрашенную ярко-красной помадой губу, будто припоминая что-то, и начала цитировать. – «Мой дорогой друг и президент, поскольку ты с детства страдаешь редкой формой склероза, я снова решил прийти тебе на помощь». – Она осеклась, потерла пальцами лоб и продолжила. – «Первую часть плана по укрощению нашего монстра ты уже выполнил, за что тебе от лица трудового коллектива огромное спасибо. В некотором смысле ты даже герой, потому что спать с такой женщиной, как…» - Шестикова сделала красноречивую паузу и впилась взглядом в застывшего Андрея, - «Пушкарева, нормальный мужчина может только под наркозом». Продолжать? Жданов, я столько раз читала это письмецо, что выучила его практически наизусть. Хорошо, что Малиновский не пошел в журналисты, иначе мы бы все без куска хлеба остались. – Шестикова встала и подошла к Андрею. – Жданов, ау. Ау! Ты меня слышишь?
Андрей поднял на девушку тяжелый взгляд и впился пальцами в ее плечи. Она вскрикнула.
- Где ты взяла эту… это письмо?
- Жданов, пусти меня, мне больно!
Он ослабил хватку, его руки безвольно повисли вдоль туловища, он отступил на шаг назад. Шестикова пристально наблюдала за ним.
- Жданов, у тебя замашки пещерного человека. Ты мне синяков наставил! – Она потерла плечо раскрытой ладонью. – Я думала назвать книгу «Высокие нравы дома высокой моды», но теперь передумала.
- Ты не ответила на мой вопрос, - хрипло произнес он.
- Мир не без добрых людей, - тряхнула она ярко-рыжими волосами. – Нашелся человек, который решил, что свет имеет право знать, кого московская земля на себе носит. – Шестикова поправила платье и выпрямилась. – Что-то я с тобой разоткровенничалась. Пойду, пожалуй. Спокойной ночи, дорогой.
Она развернулась и нетвердым шагом пошла к стоянке такси. Как только она скрылась из виду, Андрей крепко зажмурился и резко открыл глаза. Может ему это снится? Да, снится. Ему снится кошмар, сейчас, сейчас он проснется и все встанет на свои места. Андрей снова зажмурился, снова открыл глаза и застонал. Нет, это не сон. Это явь, жестокая и безобразная. У него подкосились ноги, он медленно осел на молодую траву, облокотился на полусогнутые колени и спрятал в ладонях лицо. Почему? Сколько еще эта история будет преследовать его? Сколько раз ему придется упасть лицом в грязь, чтобы она отпустила его? Сколько? Сколько? Сколько!
- Андрюха! Ты чего на земле расселся? – услышал Жданов встревоженный голос друга. «Друга? Не-е-ет! Соучастника!» - Палыч, не пугай меня. С тобой все в порядке.
Андрей поднял голову и посмотрел на склонившегося над ним Малиновского.
- Рома, - негромко произнес он, - ты случайно не знаешь, как можно быстро получить новозеландское гражданство?

В тексте использован отрывок текста песни группы "Машина времени" "Такие дела, ангел мой".

_________________
- О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся! Это путь к изменам. (с)