rosa писал(а):
Кира так относится к Кате еще и потму, что она осознает, что могла бы быть на ее месте- по-настоящему беременной, а не с накладкой.
Согласна с Вами на 100%
медвежонка писал(а):
Сижу прямо, реву, мне так всех жалко...
Тогда Вам, дорогая
медвежонка, дальше лучше не читать...
old man писал(а):
это мой ТВ, моя КП и мой АЖ ...
Удивительно, мы живем не только в разных странах, но и на разных континентах, а ТВ у нас показывает одинаково!
А теперь слово за автором - продолжение!
Декабрь
Приближался день рождения, а Катя все никак не могла решить, как его праздновать.
Обычно они с Зорькиным отмечали вдвоем – ужин и по бокалу вина…
Во время учебы пару раз удавалось встретить этот день с родителями и сыном – сдавала сессию досрочно и летела к ним на каникулы. Это были счастливые дни…
А как поступить в этом году, она не знала.
С женсоветом, понятно, пойдут в кафе Ромашка, пирог закажут, мороженое.
А как быть со Ждановыми? Они ведь теперь не чужие люди. Пригласить их домой? Кира Юрьевна ни за что не пойдет! А одного Андрея – неудобно. Пойти с ними в ресторан? Но этого не поймут ее новые подруги – а они все равно узнают.
И зачем только она сказала Жданову про свой день рождения! К слову пришлось – рябиной в сахаре обещала угостить. Тогда до дня рождения было далеко, а теперь он на подходе.
Жданов ее выручил, сам решил этот вопрос!
- Катя, а вы не забыли про обещание?
- Какое?
- Рябиной угостить! Зря что ли я ее рвал.
- Я помню. Я уже приготовила ее. Только не знаю, где вас угостить. Не решила еще.
- Тут такое дело… Я хочу, чтобы мы отметили Ваш день рождения по-семейному: Мы с Кирой и Вы с Николаем. Как Вам мое предложение?
- Я не против. А где отметим? В ресторане?
- У меня другое предложение: поедемте в наш загородный дом? На свежем воздухе побудем, в тишине.
- А это удобно? Получается, что не я вас, а вы меня приглашаете.
- Кать, ну что Вы такая щепетильная? Или Вы не хотите? У Вас другая компания может быть?
- Да нет у меня никакой компании! Сколько раз я Вам говорила…
- Тогда решено! В субботу с утра и поедем.
В последний момент Кира решила пригласить Викторию – иначе ей видите ли и поговорить будет не с кем!
Жданову ничего не оставалось, как пригласить Малиновского – надо же соблюсти баланс пар, раз уж по-семейному отметить не получится. Не самому же ему за Клочковой ухаживать.
Роман сначала не вдохновился перспективой провести уик-энд среди беременных женщин и их мужей, но узнав, что будет еще и Виктория, изменил свое отношение - Виктория была в его вкусе! Фигурка, отсутствие мозгов, любимый третий размер – все было в наличии. И к тому же разведена… Он даже вызвался повезти ее на своей машине – «закадрил»! Хотя, им не впервой быть вместе, не одну ночку скоротали. И разве есть у него соперники?
А оказалось, что соперник есть…
Зорькин, с момента устройства Катерины в Зималетто, просил ее познакомить его с Викторией – увидев ее в журнале, он влюбился в нее окончательно и бесповоротно!
Катя сдерживала, как могла порыв друга, говорила, что у таких женщин, как Вика, «безлошадные» мужчины не котируются – про его неказистый внешний вид Катя тактично умалчивала. Колька это и сам понимал, и всерьез не настаивал на знакомстве.
Теперь же у него появилась машина! И одеваться он стал в бутиках, а не на рынке.
Теперь он оценивал себя весьма высоко!
Ждановы и Катя с Николаем приехали одновременно – иначе как бы они нашли дом, у которого еще не было никакого адреса. А Малиновский дорогу к дому знал – бывали они здесь с Андреем…и не одни… Они с Клочковой приедут позже – надо же подарок купить, коли пригласили их в последний момент.
Катя прошла в отведенную ей комнату на первом этаже, чтобы переодеться. Николай оставил в столовой привезенные пакеты с провизией и ушел к своей любимице – машине, проверить, как там ей в гараже: не сыро ли? Не запотели ли стекла? Да мало ли что…
Кира распаковывала пакеты с блюдами, приготовленными в ресторане русской кухни «Сударь» - Жданов настоял, не кормить же гостей тем, что она готовит! Их еще предстояло разогреть в микроволновке, подать на стол в качестве горячего, и это ее невероятно злило! Она же не домработница, чтобы обслуживать гостей. Доводы мужа, что она хозяйка и поэтому обязана это делать, добавляли раздражение.
Андрей наблюдал за ней, но участия в сервировке стола не принимал – его дело разместить гостей на ночлег! И он уже все продумал:
Зорькин будет спать на мансардном этаже – в гостевой комнате, куда определили Катю, только одна кровать, а беременная жена должна чувствовать себя удобно…
В мансарде предполагался в будущем кабинет Жданова, но пока комната пустовала, только надувная кровать осталась о прежних гостей - там ему будет удобно!
Для Клочковой подойдет «детская». Комната давно готова - Жданов оборудовал ее в первую очередь, рядом с их супружеской спальней, но она до сих пор пустует. Теперь уже недолго осталось! Андрей с большим удовольствием разместил бы в этой комнате Катю, но Кира уперлась: только Викторию! Чтобы Кати не было рядом! А с Викусей они поболтают перед сном - О своем, о женском… Кира не делилась с ней ничем, что касалось беременности. О ее мнимости Вика не знала, как впрочем, и Малиновский – Кира запретила мужу говорить об этом категорически!
Сам Андрей с Романом устроятся в бильярдной. Там они приятно проведут вечер с бокалом виски в одной руке и кием – в другой. И там тоже есть удобный раскладной диван.
То, что он будет не с женой, не вызовет подозрений – жена беременна. Как и Катя…
Кира, конечно, может взбунтоваться – он в последнее время уделяет ей совсем мало мужского внимания. Тогда он пойдет к ней, в их спальню. Но как же ему этого не хочется!
После того, как он побывал в гостях у Кати, он часто думал о ней. Больше того, она виделась ему повсюду!
…..Затормозит на перекрестке, и, кажется, что она переходит дорогу…
…В супермаркете вдруг мелькнет ее голова на параллельной линии…
…В баре, где они с Малиновским в обществе очередных «бабочек», вдруг предстанет Катя в образе официантки…
Его не смущало то, что везде она была в том домашнем одеянии. Он прекрасно понимал, что это не реальная Катя, а ее образ. Но ему приятно было это видение, и он не стремился избавиться от него.
Вот и сейчас, наблюдая, как Кира накрывает стол, он видел Катю. Но в какой-то момент понял, что на этот раз, это не видение – реальная Катя суетилась возле стола! Она уже выставила на стол приготовленные дома салаты и холодец, и в тот момент, когда Жданов «увидел» ее, несла блюдо с чем-то волшебным: в обрамлении яркой зелени петрушки лежали покрытые «снегом» гроздья рябины.
И сама Катя была необыкновенная! На ней было платье из прошлой коллекции Милко – лиловый шелк струился от плеч «в свободном полете», перехваченный под грудью серебристым ремешком. Достаточно глубокий вырез обрамлял драпированный ворот, тоже лиловый, но более нежного оттенка, и с вкраплением серебряных нитей. Волосы были закручены в тугие локоны и подняты высоко, открывая восхитительный изгиб шеи…
Платье скрывало живот, но он угадывался при каждом ее движении, при колебании шелка - Глаз отвести невозможно!
Кира тоже была в новом платье. Но все ее усилия, казалось, были направлены на то, чтобы подчеркнуть ее положение: «живот» был обтянут стрейчевым полотном и выпирал как воздушный шар. Вырез был тоже не маленький, но если у Кати в нем угадывалась тяжелая, налитая грудь (хотя видно было только ложбинку…), то у Киры и угадывать было нечего – прикрыты были только соски, грудь была полностью открыта, но разве это была ТА грудь…
Хорошо, что снаружи послышался сигнал и визг тормозов – приехал Малиновский, иначе Андрей не выдержал бы распиравших его чувств.
Он вышел на улицу, чтобы открыть ворота, но там был уже Зорькин. Вместе они встретили припоздавших гостей.
Увидев Викторию, Николай потерял дар речи! Такое могло быть только в сказке – мечта всей его жизни стояла перед ним! Реальная, она была еще красивее! И пусть она скользнула по нему равнодушным взглядом, он добьется ее расположения! Судьба дала ему шанс, и он его не упустит. Сегодня – или никогда!
Кира, как принято, было в их окружении – у Маргариты в частности – заранее распределила места за столом: Она и Андрей – в центре стола, рядом с ней – Виктория, а рядом с Андреем – Роман. Ну а Катя и Николай – напротив них.
Но все пошло не так, как она задумала.
Малиновский на правах пусть и бывшего, но бой-френда , сел рядом с Викторией, и Зорькин, решив завоевать сердце своей мечты, сел по другую сторону от Клочковой.
В результате Жданов оказался в окружении двух «жен», Кати и Киры…
Кире это очень не понравилось – Катя уравнялась с ней в праве быть рядом с Андреем!
Застолье шло своим чередом – ели, пили, произносили тосты. И одновременно шли «боевые действия»: Кира пыталась оттянуть внимание Андрея на себя – то вилку уронит, то попросит положить ей на тарелку салат с дальнего конца стола (хотя такой же стоит рядом с ней), а то буквально потянет за рукав, призывая повернуться к ней, и слушать ее! А он…Он все выполняет! Но он ее не замечает! Будто и нет ее рядом…Он с Катей, хотя почти и не разговаривает с ней, и салаты она сама себе накладывает…
А по другую сторону стола объектом завоевания была Виктория. Собственно завоевывал ее внимание один Зорькин, Малиновский уверен был в своих правах на эту женщину на сто процентов – она же сама его когда-то завоевывала! Даже беременной прикидывалась.
Викуся к Николаю особого интереса не проявляла – неказист, ростом невелик, на крупного бизнесмена не тянет…Если только позлить Пушкареву…
А Малиновский – о нем ей все известно, от него ждать больше, чем одной ночи не стоит, но какая это будет ночь!
Все изменилось в один миг. Жданов, уже изрядно захмелевший – в этот вечер он пил больше обычного, стараясь заглушить в себе неподвластные разуму мысли, - нечаянно разбил бутылку с любимым Кириным вином, и она закатила истерику: выложи да подай ей такое вино, а другое она пить не желает!
Кира позволила себе пить вино, поскольку в собравшейся компании только Вика и Роман не знали правду о ее беременности, как вряд ли они знали и то, что можно, а чего нельзя женщине в этом положении. Да и не до Киры им было!
Вино можно было купить в супермаркете на въезде в Москву, но все уже были нетрезвы, чтобы сесть за руль.
Но оказалось, что не все пили! Николай, зная свое неумение пить, и желая выглядеть в глазах Виктории в лучшем свете, бокал свой только пригублял.
- Я могу съездить за вином! - заявил он, и, видя недоуменный взгляд Катерины, добавил, - я совершенно трезв! Вот только дорогу знаю плохо. Мне бы провожатого… Виктория, не хотите прокатиться на моей машине? С ветерком!
- А что, я поеду! - решила позлить Романа Викуся. Пусть поревнует! Ночка будет слаще…
А когда они вернулись, Малиновский понял, что проиграл битву – Виктория буквально вцепилась в Зорькина, поедала его жадным взглядом.
- Палыч… А что она в нем нашла? Я не понимаю… - спрашивал враз протрезвевший Роман у Жданова, когда они уединились за бильярдом.
- Что нашла, спрашиваешь? А ты что ей обещал?
- Я? Ничего…
- Вооот! А он, наверное, обещает златые горы и штамп в паспорте. И машину будет подавать к подъезду по первому зову! У Клочковой же машину забрали за долги…
- Ты думаешь, она уже сегодня предпочтет его?
- Во всяком случае, с тобой спать не ляжет! Изобразит из себя саму невинность.
- А почему Катерина смотрит на все это сквозь пальцы? Уж твоя бы Кира подняла шум!
- Ну, знаешь ли, есть и умные женщины!
- А что, умные не ревнуют?
- Во всяком случае, не показывают этого.
- Палыч…я вот все смотрю…. думаю…
- Думать полезно, думай! Дольше проживешь.
- Это почему?
- Мозг не атрофируется. Ты замечал, как долго живут академики и писатели? А все почему? Потому, что головой работают! Не как мы с тобой.
- Андрюха, я не могу долго думать, если не понимаю.
- И что тебе не понятно?
- А ты ответишь честно?
- Это, смотря что спросишь.
- Значит, не ответишь… И спрашивать не буду!
- Да ладно, обидчивый какой, спрашивай. Отвечу, ты же все равно не отстанешь.
- Тогда скажи, Катя от тебя беременна?
Жданов давно ждал этого вопроса – от Малиновского не скроешь, и все равно растерялся. Это ведь не только его секрет. Но Роман его друг, и он дорожит его доверием…Как тут быть? Ответил полуправду.
- Она носит моего ребенка…
- Палыч! Ты гигант! И Кира… И Катя…То-то я смотрю, ты с Катериной как с вазой хрустальной обращаешься.
- Эх Ромка… Знал бы ты, как я ее люблю!
Сказал вслух и сам испугался своих слов – он и мысленно себе в этом не признавался!
- А как же Кира, жена, Палыч? И Зорькин? Он же муж!
- Кончай, Малина! Не береди душу. Я и так скоро с ума сойду от этих противоречий.
Давай играть! Я, кажется, протрезвел, у меня уже не двоится в глазах.
- А я всегда, пожалуйста! У меня глаз острый и руки не дрожат! Начнем!
***
Катя ушла в отведенную ей комнату под предлогом того, что ей уже тяжело долго быть на ногах, и хочется прилечь отдохнуть.
Кира как по команде, тоже засобиралась в спальню, и Вику с собой позвала – посекретничать. Но у подруги были свои планы.
- Кирочка, ну что ты! Еще же рано! Давайте хоть фильм какой-нибудь веселый посмотрим. У Вас, где телевизор?
- Телевизора нет пока, не подключили, есть домашний кинотеатр, на третьем этаже.
- И диски с фильмами есть?
- Есть, конечно, правда не знаю, какие – я не интересуюсь.
- А мы бы посмотрели! Правда, Ники? - обратилась она к Зорькину. После совместной прогулки на автомобиле они называли друг друга «Ники» и «Вики».
Не дожидаясь ответа, она развила бурную деятельность: вручила Николаю начатую бутылку шампанского и то вино, что они привезли – его так никто и не пил, только распечатали бутылку и налили бокал Кире,- два бокала и велела отнести наверх. А сама стала накладывать на довольно большое блюдо бутерброды, тарталетки, куски торта и коробку конфет прихватила, и все это понесла тоже наверх, кинув Кире:
- Кирюш, ты не обижайся. Может это моя судьба?
- Вика, как тебе не совестно? Они же с Катей живут.
- Живут? Ну и что? Штампа в паспорте нет, он мне показывал! И вообще, в любви каждый сам за себя!
Кира спустилась в бильярдную. Там Жданов с Малиновским азартно гоняли шары и после каждого удачно загнанного в лузу шара выпивали по глотку виски. Видно много шаров загнали – пустая бутылка стояла на подоконнике и вторая, начатая – там же.
А сами игроки были ну очень веселые!
От их вида Кира совсем скисла – не скоро придет муж в спальню. Да и толку от его прихода не будет…
Раздражение волной поднималось изнутри и комком встало в горле – никому она не нужна, все ее бросили: и муж, и подруга. И это в праздник! – она уже забыла, что праздник вовсе не в ее честь, и виновница торжества тоже сейчас одна…
Со злостью выхватила она из рук мужа пустой стакан, плеснула себе изрядную порцию виски и выпила залпом. И ушла, гордо вскинув голову. А потом закрылась в спальне, сорвала с себя ненавистный «живот», и дала волю слезам. Так и уснула.
У Кати не было таких проблем, как у Киры и Вики. Она не искала себе богатого мужа, не ревновала мужа, потому как у нее его и не было, а за Колю она только порадовалась – встретил человек свою мечту! И пусть она окажется несбыточной, все равно это здорово!
Колька даже будто выше ростом стал, и глаза светятся, и голос дрожит. Ей со стороны видно, что не пара ему Клочкова, только разве люди любят тех, кто в глазах окружающих им подходит? Совсем наоборот…
Взять вот ее, далеко за примером ходить не надо – любит Андрея Жданова, человека женатого, президента компании… Разве она ему пара? Мало того, что она любит его самого, она и ребенка его, которого вынашивает, любит. Нельзя, запрещено правилами, а она любит…
Она чувствует его, его настроение: то резвится, толкается, а то смирно лежит, и она пугается – жив ли он? А еще она с ним разговаривает, песенки ему поет. Положит руки на живот и тихонько напевает, или сказку рассказывает, или просто разговаривает, как с Костиком.
Вспомнила Костика и сердце сжалось, и слезы навернулись на глаза. Когда же они будут вместе? Теперь уже скоро, меньше полугода осталось. Андрей предлагал уже сейчас отдать ей деньги, хотя бы часть, но она отказалась – все должно быть так, как в договоре записано – так ее воспитали.
Зато этих денег хватит не только на операцию. Она может некоторое время не работать, быть все время с сыном! Она посчитала, на полгода хватит, не меньше.
Надо бы конечно на покупку квартиры оставить, но так хочется побыть просто мамой…
Хорошо, что у нее есть Костик! Легче будет расстаться с этим ребенком. Если бы было можно не отдавать его! Ее – ведь будет девочка. Теперь уже точно. А Жданов еще не знает. Момента не было подходящего сказать. Может быть, завтра получится. А лучше в понедельник, на работе. Он постоянно заходит к ней в кабинет, по-хозяйски кладет руки на живот и слушает. Она не противится – его ребенок!
Вот только кажется ей, что не только ради ребенка он это делает. Или это ее выдумка? Хочет она желаемое выдать за действительное! Хочет, что уж скрывать от себя самой.
С мыслями об Андрее, о том как он обнимает их …ее…она и уснула. И улыбалась во сне…
И снилась ей палатка на берегу моря, и чувствовала она во сне его крепкие руки на своих плечах, и нежные прикосновения его губ… Какой приятный сон! Только во сне все безмолвствует, не хватает его голоса, его признаний.
И вдруг тишина лопнула. Она явственно услышала чье-то дыхание и слабый стон – не от боли стон, от наслаждения.
Катя открыла глаза и поняла, что это был не сон – на кровати рядом с ней сидел Андрей.
Его руки были уже не на плечах у нее, а гораздо ниже… И губы скользили по животу вниз… И дышал он тяжело, и стон вырывался после поцелуя…
- Андрей…Павлович! Что Вы делаете? Не надо! Нельзя! Вы пьяны?!
Жданов выпрямился, оторвал от нее руки .
- Пьян…Я пьян, Кать.… От тебя пьян! От любви к тебе…
- Что Вы говорите! Это неправильно! Вам нельзя!
- Я знаю, Кать – нельзя. А что же делать? Сегодня я понял окончательно, что люблю тебя! Не только как мать моего ребенка, я как женщину тебя люблю… Очень люблю!
- Я не мать… Я только… - он не дал ей договорить, закрыл рот поцелуем.
- Не говори этого страшного слова! Ты – тоже мать! В тебе он живет, тобой питается, в тебе защищается от внешнего мира. Ты для него все! И для меня тоже…
Она заплакала беззвучно и прижалась к его груди, и только потому, что рубашка намокла, он понял, что она плачет.
- Почему ты плачешь, Кать?
- Потому что я тоже тебя люблю. И твою дочку тоже…Я не знаю, как буду жить без нее, и без тебя…
- Господи, что же мы наделали… Как нам жить дальше? Как разделить ребенка? Как разделить любовь?
Этот крик души соединил их. Они любили неистово, как в первый и последний раз…
***
Утро наступило «похмельное» - не от выпитого, от содеянного. Все проснулись рано, но не выходили из своих комнат – у всех были причины опасаться встречи со вчерашними друзьями.
Роман почти до утра не спал, пил в одиночестве – Жданов вскоре после их разговора ушел, вот только куда? К Кире? Или к Кате? Вопрос интересный, но его больше волновал другой вопрос: когда спустится из кинозала в свою «детскую» Виктория? И спустится ли?
Он даже шары гонять перестал – прислушивался, не раздадутся ли шаги на лестнице?
Уснул, когда количество выпитого виски зашкалило предел трезвости.
А утром он обнаружил на диване спящего Жданова… Значит, не к Кире ходил…Иначе бы в спальне спал.
Он тихо спустился в столовую, по пути заглянул в детскую – постель не была разобрана…
Выпил холодный чай из чьей-то кружки и уехал. Пусть Клочкову ее Ники везет! А как же Катя? – мелькнула мысль, - но он от нее отмахнулся. - Сама виновата, надо за мужем следить. Да и не только в этом она виновата. Интересные у нее отношения с мужем…
***
Услышав звук отъезжающей машины, Катя испуганно вскочила – Проспала! Гости уже разъезжаются!
После ухода Андрея она не спала, пребывала в сладкой дреме – заново переживала все, что с ними произошло. Она долгие годы старалась помнить их ночь у моря, убеждала себя, что это было лучшее в ее жизни, что никогда и никого она больше не полюбит.
И узнав в Жданове того Андрея, она испугалась, что не сможет скрыть давнюю любовь, поддерживаемую полузабытыми воспоминаниями.
Но оказалось, что это уже не тот Андрей, и прежние чувства, которые она хранила в себе, к нему вовсе не относятся. И она успокоилась, но напрасно…Она вновь полюбила его! Уже не той детской любовью, а любовью взрослой женщины, и эту любовь удержать в себе, скрыть, запереть в сердце было гораздо труднее. Но она бы справилась, если бы любовь была безответная! А он полюбил ее…
Не так, как в юности – тогда это было с его стороны мимолетное увлечение, приключение на отдыхе, ни к чему не обязывающее.
Теперь его любовь была настоящая, она это чувствовала. Она убеждала себя, что он любит только ребенка в ней, но сердцем чувствовала другое – он любит и ее! Хотя началось все с ребенка, это понятно.
Вот только радости от этой любви не было – безысходная была их любовь.
Так причудливо переплелись их судьбы!
Она своими руками должна отдать любовь в его семью! Он не сможет бросить такого долгожданного ребенка, он будет жить ради него с нелюбимой женой. А она опять останется наедине с воспоминаниями этой ночи.
Хорошо, что он не знает о Костике… О том, что у него есть сын. Она никогда не скажет ему об этом. Зачем делать его жизнь еще труднее?
Катя думала об этом остаток ночи, думала и потом, когда встала и вышла в столовую.
Думала, а руки делали привычную работу – она собрала грязную посуду, убрала застывшие блюда, освежила стол сервировкой к завтраку. Готовить ничего не стала – все же это чужой дом, она здесь не хозяйка. Достала из холодильника оставшиеся закуски, сделала горячие бутерброды и заварила чай, а для любителей кофе выставила банку растворимого кофе – варить настоящий кофе – дело настоящей хозяйки, а она не торопится просыпаться…
По лестнице спустились Зорькин с Клочковой – Колька учуял запах пищи! Виктория довольно потягивалась, как кошка – демонстрировала перед Катей свое женское превосходство, а Николай был просто счастлив! И никакая напускная серьезность и деловитость не могли скрыть это.
Катя сделала вид, что не понимает Викины намеки – пусть считает, что унизила ее. Ей не понять, какие отношения связывают ее с Колькой!
Как ни в чем не бывало, она стала кормить их завтраком, и сама села с ними.
Викуся говорила громко, не заботясь о том, что может кого-то разбудить, или делала это нарочно, демонстрируя свою женскую победу.
Наконец вышла Кира – «при полном параде», накрашенная, причесанная, в домашнем платье, которое смотрелось, гораздо лучше ее вечернего наряда.
- А где остальные? – спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь.
- Никто больше еще не выходил – сочла нужным ответить Катя. – Рано утром машина тарахтела, видимо Роман Дмитриевич уехал. Или Андрей Павлович? – она посмотрела на Киру, а та отвела взгляд, из чего все поняли, что в спальне Жданов не появлялся.
- Я схожу в бильярдную, позову, кто там есть – вызвался Зорькин. Он чувствовал себя победителем и был великодушен.
Через пару минут он вернулся, еще более гордый.
- Андрей Павлович сейчас подойдет, а больше там никого нет…
- А как же я? - встревожено воскликнула Виктория, - с кем я уеду?
- Вики, не беспокойся, я… - начал было Зорькин, но тут уж Катя так глянула на него, что он не решился продолжить, а Виктория разом сникла.
- Вика, неужели ты думаешь, что мы тебя здесь оставим одну? Поедешь с нами! Надеюсь, Андрей протрезвел.
- Я могу вести машину! Он мне доверит?
- Викусь, ты забыла, что я тоже вожу машину?
- Но…тебе же нельзя…беременная же ты…
- Кто собирается вести мою машину? – излишне бодро прозвучал голос Жданова.
Никто не заметил, как он появился в столовой, и теперь все смотрели на него – Кира озлобленно и в тоже время несчастно – он опять проигнорировал ее, Катя обеспокоено, стараясь понять по его взгляду: не жалеет ли о случившемся?
А Николай и Виктория смотрели заинтересованно – их волновал вопрос Викиного возвращения в Москву.
***
Андрей вышел от Кати в смятении – такого с ним никогда еще не было! Он познал много женщин – бурная юность, разгульная молодость, и в супружестве он не был излишне верным, были у него и однодневные бабОчки, и постоянная любовница. Да и жену он не оставлял без внимания! До истории с беременностью… С тех пор, как появилась в его жизни Катя и будущий ребенок, которого она растила в себе, Кира отошла на задний план, она все меньше привлекала его. Если бы она, также как и он с нетерпением ждала рождения их ребенка, возможно этого бы и не произошло – они вместе наблюдали бы за Катей, обсуждали бы все детали, связанные с ребенком, и сама Катя не заняла бы в его сердце того места, которое теперь принадлежит ей.
Такое развитие событий вполне было возможно, а может быть, все произошло бы иначе – он все равно бы влюбился в Катю – если это предначертано свыше…
Да, он любил многих женщин, и его любили многие – не все же имели к нему корыстный интерес, были и искренние чувства, но Катя…
Она была с ним одновременно и юной неопытной девочкой (странно, ведь у нее есть ребенок, она живет с другом…), и женщиной, которая подарит ему сына или дочь, и просто женщиной, любящей его каждой клеточкой своего тела, каждым порывом своей души.
И даже материнскую любовь к нему он чувствовал – в тот момент, когда безысходность их положения открылась ему, она утешала его как мать, говорила, что все в их с Кирой семье наладится с рождением ребенка, они будут счастливы…
О себе она даже не заикнулась! А ведь ей будет труднее, чем ему. Если она не любит Николая (а это стало очевидно нынешней ночью), к чему она вернется? Да, у нее есть сын, она его безумно любит, но она же женщина! Молодая женщина! Любящая женщина…
И девочку его на полюбила, считает ее своей дочкой… Как она от всего откажется?
Нет, он не может так с ней поступить! Он будет с ней!
А как же семья? Кира? Их ребенок?
Неразрешимое положение…
Если бы знать раньше, что любовь может приносить столько страданий, что с ней бывает ТАК больно…
Куда проще жить, как он жил раньше!
Но прошлого не вернешь. Познав любовь невозможно отказаться от нее – пусть будет больно, пусть сердце разрывается, но миг любви вознаградит за все с лихвой! Все компенсирует!
Оставив Катю под утро досыпать, он думал, что сам спать не сможет, душа рвалась на волю – хотелось петь, смеяться, или бродить под луной, давая самому себе невыполнимые клятвы…
И только боязнь, что кто-то может увидеть его в таком состоянии, заставила его спуститься в бильярдную. Он был уверен, что Роман все же уведет Викторию, и они уединятся в ее комнате – он, такой опытный любовник, не позволит безвестному Зорькину обыграть себя! Пусть даже тот обещает ей златые горы!
Но Малиновский спал на диване, даже не раздевшись и не постелив постель – видно после его ухода он еще немало выпил.
Жданов был рад этому – не придется ничего рассказывать. В противном случае Роман не отстал бы от него!
Андрей прилег на другом краю дивана, продолжая думать о Кате, оживляя в памяти то, что произошло между ними. Мысли его материализовались, и вот уже Катя опять была с ним. Ее нежные руки обвивали его, чувственные губы шептали что-то, но голоса он не слышал, а только чувствовал их вкус и ощущал близость ее тела. Сердце билось в бешеном темпе, тело напряглось… Еще немного…совсем чуть-чуть…и он услышит ее стон…и сам замрет от наслаждения…
- Андрей Павлович! Завтракать идемте! Все уже собрались, – раздался слишком громкий голос Зорькина. Акустика такая в помещении.
Жданов с трудом вернулся в действительность – значит, это был сон… А жаль!
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Неужели переспят? 
Психушка не поможет 
