*** - Олег Николаевич, вот как на духу, скажите-ка мне, только, пожалуйста, честно, - и голос Кати снизился до шепота, - сколько литров и какого бензина Вы скоммуниздили со склада за последнюю неделю?
- Катерина, да ты чё? Ё-моё!
- Нет, товарищ старший прапорщик, это Вы чего, ё-моё! У меня тут возможность появилась литров тридцать списать, так что…
- Двадцать семь 95-го, - отведя в сторону глаза, пробормотал Шматко.
- Вот… Другое дело… Слейте еще литр-два, а то подозрительно будет, что все тютелька в тютельку совпадает… Испарение все ж таки…
- Катька… Ты – финансовый гений! Ё-моё!
- Я знаю, товарищ старший прапорщик!
Катерина за прошедшую неделю несколько изменилась. Сказать, что все забыла и убедила себя в том, что все прошло, конечно, было нельзя, но она как-то успокоилась. Знакомая с детства обстановка благотворно влияла на нее. А мотострелковая часть в Шатиловке ей и вообще была как родная. Здесь служили товарищи ее отца – Николай Николаевич Зубов, Александр Иванович Староконь, Анатолий Данилович Данилюк и… уже вышеупомянутый старший прапорщик Олег Николаевич Шматко, которые с малолетства знали Катю.
За несколько прошедших дней Катерина познакомилась со многими ребятами и воссоединила старые связи. Самой любимой у нее стала вторая рота, где когда-то ротным был сам Зубов. К ее радости, в части у Николая Николаевича, появился новый прапорщик – Кузьма Соколов, которого она уже знала до этого, когда приезжала погостить к Зубову год назад. Они быстро нашли общий язык, и Кузьма познакомил ее со своей женой Варварой и двумя дочками-близнецами.
- Ну, Сокол! Ты – молодец! Все везде успеваешь!
- Ага! Только вот боюсь, послезавтра мне ротный шею намылит.
- Чего так?
- А мы норматив сдавать будем. Так вот, трое не укладываются, и марш-бросок рота точно завалит!
- А трое это кто?
- Кто… Цлав, Щур и, как ни странно, Кот!
Катерина, посмотрев на приятеля, только хмыкнула и протянула:
- Ну, это мы исправим…
- Как это?
- Ну, это уж моя забота!
И она взялась еще и за это дело.
Вечером девушка решила поговорить с ребятами.
- Такими темпами ваш командир будет пятнадцатилетним капитаном, парни, - Пушкарева лениво болтала ногами, сидя на заборе.
- Так мы не на море служим, - усмехнулся Цлав.
- Цлав! Вот Гагарин… Гагарин долетался, а ты у меня договоришься! Погодите… А вы что, не знаете, кто такой пятнадцатилетний капитан? – удивленно подняла брови Катя.
- Ну, у Жюля Верна книжка такая есть, - протянул Щур.
- Эх, вы… Книжка! «Там, где тайга сливалась с океаном, служил пятнадцать лет он капитаном»! – продекламировала Катя и легко спрыгнула с забора.
- Слыхали четыертую заповедь солдата?
- Это какую?
- Солдат должен стрелять как ковбой, а бегать – как его лошадь! О!... Значит-це так… Завтра вместе с вами побегу я, и если кто-нибудь прибежит позже меня дольше, чем хотя бы на минуту… Берегитесь, парни… Три дня при обеде с ужином бациллы не увидите. Я договорюсь.
- Это как это?
- А вот так это! Ё-моё! Вы в армии или что? Вы солдаты или где? Я по-моему все ясно сформулировала: завтра чтобы ни один из вас позже меня больше, чем на минуту, не смел появляться на финише. Лады?
- Лады, - оторопело выдали солдаты и все посмотрели вслед такой странной девушке, которую каким-то случайным ветром занесло в их часть.
Утром, как и обещала, Пушкарева стояла рядом со второй ротой и задорно посматривала то на одного, то на другого мотострелка особым, значимым взглядом.
Из строя вышел Соколов, отдал приказ о построении, провел перекличку, капитал Смальков отдал последние наставления и...
Секундомер щелкнул и… И забег начался! Катерина, несмотря на мирный образ жизни, оказалась выносливее, чем сама от себя ожидала. Наверное, нервное напряжение последнего времени искало своеобразного выхода, а потому она не просто бежала дистанцию, а… поддерживала ритм «дедушек», которые задавали скорость! Какой-то азарт забурлил в ее крови, и она рассмеялась навстречу ветру, а еще через минуту крикнула:
- Цлав! Не забудь – масло тебя ждет только в случае финиша вовремя!
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
С чего традиция энта? 
И Андрюшку 
Жду продолжения. 
