|
В магазине долго задерживаться не стали. Катя взяла хлеба, шоколадку, пакет майонеза и бутылку минералки. А Андрей, успевший забыть, что у него дома нет ни крошки «хлебобулочных изделий», наслаждался одним видом любимой. Очнувшись от пинка Малиновского, он схватил почему-то буханку и французский батон и встал в очередь к кассе вслед за Катей. Закрыв глаза, мужчина вдыхал ее дразнящий аромат и думал о том, что такие духи надо изъять из продажи за издевательство над мучающимися от любви. Он смотрел на женщину, стоявшую перед ним, и боролся с самым сильным желанием в своей жизни – броситься к ней, схватить на руки, увезти туда, где их никто не найдет, и любить, любить, любить… Любить до полного изнеможения!
Если бы не Роман, который время от времени тормошил его за плечо, Жданов, скорее всего, так бы и сделал, а так…
Так, Катерина пробила и оплатила свои продукты, потом он свои, и все вчетвером они вышли из магазина.
Через десять минут странная компания уже была в квартире Пушкаревых.
- Раздевайтесь, - просто и по-домашнему сказала Катя. – И руки мойте! Сейчас я вас всех кормить буду.
Слова не разошлись с делом. Она прошла на кухню и там, сама помыв руки, принялась собирать на стол. Андрей, получивший указание и хорошо помня, где в квартире Пушкаревых располагается ванная, повел туда Малиновского. Если тот и удивился этому «знанию», то вида не подал. А Колька, стоящий немного в стороне, только улыбался, но так, чтобы ни Малиновский, ни, тем более Жданов этого не заметили…
Но вот мужчины зашли в царство Елены Александровны, и двое из них несколько растерялись. Они еще никогда не видели столько еды собранной на одном столе всего лишь для четверых человек. Чего тут только не было: мясной салат, суп с клецками, котлеты с прижаренной картошкой, бутерброды с сыром, колбасой, корейкой, свежие овощи, нарезанные кусочками, и домашнее печенье к чаю на большой глубокой тарелке…
- А блины? – вдруг обиженно спросил Зорькин. – Ты ж обещала.
- «А компот?», – передразнила друга Катерина и взяла из шкафчика сковороду. – Пока пеку, рассказывай, давай… Начало ты, а я концовку.
И Николай начал повествование. Про ошибку в отчете Андрей и Роман уже знали, а вот про проигрыш Воропаева в казино нет. Когда Колька сказал про это, инициативу в рассказе перехватила Катя, рядом с которой уже возвышалась приличная горка блинов. Она повернулась к мужчинам и замерла на несколько секунд. Она просто утонула взглядом в грустных глазах Жданова. Он выглядел совершенно по-другому, не таким, каким его помнила девушка. Легкомыслия не было и с помине, а мальчишка, которым так часто казался Андрей, куда-то пропал, уступив место взрослому, умудренному опытом мужчине со странным, непохожим на него, потухшим, тоскующим взглядом. Действительно, золотого мальчика-мажора сменил настоящий мужчина.
Как же она соскучилась по нему! Как ей сейчас хотелось не говорить все это, а подойти к нему, как тогда, на кухне в его квартире, прижать его голову к своей груди и развеять все плохие и грустные мысли…
Запахло подгорелым, и Катя, молниеносно сняв блин со сковороды, положила его на тарелку Зорькина.
- Блинов хотел, получай!
- А больше подгореть ты ему дать не могла? – язвительно спросил ее друг.
- В следующий раз постараюсь, - пообещала Катя и посмотрела на Андрея с Романом, которые сидели и ничего не ели совершенно, в отличие от Николая, который поглотил в свою утробу половину салата, тарелку супа «с верхом», три котлетины с картошкой, сгреб все помидоры с общей тарелки и уже принялся за блины вприкуску с печеньем…
- Сделал бы что-нибудь полезное, в конце концов! Зря я тебя кормлю что ли?
- Нет, а я чем сейчас занимаюсь? – обиженно протянул Зорькин и намазал вареньем очередную печенюшку.
- Нет, чтобы гостям предложить, а ты все сам сожрать готов! - снова выговорила другу Пушкарева.
Он молча отправил в рот очередное чудо выпечки, а Катя, улыбаясь ему какой-то хитрой улыбкой, взяла тарелку с печеньями и поставила ее перед Ждановым и Малиновским.
Андрей сидел за столом и просто смотрел на неё. «Господи… Как же мне хочется дотронуться до нее… Поцеловать, обнять… Как же она изменилась! Да как же тут устоять?! Глаза сияют, губы манят, запах желанной женщины делает совсем безумным… Катя, Катя, что же ты со мной делаешь?»
Катерина тоже то и дело бросала на него мимолетные взгляды. Она не могла так просто не реагировать на его присутствие. Его глаза просто выжигали все у нее внутри! Девушка резко повернулась и схватила с полки вазочку с вареньем.
- Вот! Персиковое, попробуйте!
«Господи! Что я говорю! Ведь я совсем о другом думаю… Я по-прежнему люблю тебя… Я ведь ни капельки не изменилась… Все это так – внешний лоск, а внутри – все та же женщина, которая беззаветно тебя любит… Ласковый мой, нежный, умный, красивый, бестолковый и… громогласный… Ты дал мне понять, что такое любить по-настоящему… Любить раз и навсегда…».
- Спасибо, но мы не хотим, - ответил Малиновский.
- Ешьте! А то что-то не очень-то вы похожи на сияющих радостью и здоровьем молодых мужчин… Оба не похожи! – сделав ударение на слове «ОБА», сказала Катя и села за стол сама.
Мужчины, как под гипнозом, взяли ложки и начали есть.
- Вот, другое дело, - удовлетворенно сказала Катя и вскочила, чтобы перевернуть следующий блин.
Попутно она приготовила всем чаю, и от внимания Андрея не ускользнуло то, что в его чашку она положила две ложки сахара, как он любит…
«Помнит… Помнит!», - радостно забилось его сердце, а девушка продолжила рассказ с того самого места, на котором остановилась.
_________________ Своих в полет я отпускаю белых птиц!
По свету разнесут они любовь...
Ведь для свободных птиц на небе нет границ!
И нет преград для моих птиц!
Белых птиц!
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Принимать три заза в день вместо еды? 
А морду лица Мишиного начистить до состояния кастрюльки? 
