Мурлыч, та не... поедем все вместе на католическое Рождество. А пока, до рождества всмысле, я с Вами.
Мурлыча писал(а):
Рост, конечно, дело хорошее, но краски на авке уж слишком темные и мрачные, и после солнечного веселого цыпочки мне даже как-то не по себе становится...
Ой, ну раз так, сейчас изменю.
Прода...
что-то мы совсем забыли про нашего Андрея свет Павловича. Гдей-то он там у нас? Ну-ка ... ну-ка...
*****
- Ир, ты дома? – бросил Жданов, входя в квартиру.
- Да, Андрей, - коротко ответила Ирина.
- А чем это пахнет так? – прокричал он их прихожей.
- Не знаю, а чем?
- Горелым чем-то!
- Да? Ой, забыла совсем! Ну вот, опять все сгорело! – раздосадовано прокричала девушка.
Андрей влетел в кухню и увидел Ирину, склонившуюся над дымящейся сковородкой.
- Ну и что это было? – изучая дымящиеся «угли», спросил Андрей.
- Шницель, - тяжело вздохнув, произнесла она.- Андрей, прости! Я такая непутевая. Я ужасная домохозяйка. Ничего не умею делать! Я сейчас все уберу, - всхлипывала она.
- Ир, перестань, а! Ты – не домохозяйка, это раз. Ну, какие проблемы-то? Из-за чего сырость разводить? Сейчас закажем ужин в ресторане, - успокаивал ее Андрей. – Ну, иди сюда, - притягивая ее за руку, прошептал он.- Вытри слезки,- Андрей провел большим пальцем по лицу девушки, вытирая соленые следы, оставленные крупными чистыми слезами на ее щеках . Она вплотную приблизилась к жениху, уткнувшись лицом в его широкую грудь.
- Все, успокойся, - гладя ее шелковистые рыжие локоны, сказал Андрей. – Что ты хочешь на ужин?
- Я хочу суши!
Жданов ненавидел суши, даже не переносил вида этих слипшихся комочков риса, бездарно украшенных ломтиком какого-нибудь тунца сомнительного вида и происхождения, или мерзкой креветкой. «Кто только придумал для всей этой нечисти, имя морские фрукты». Ирина же, напротив, очень любила именно суши, и всегда заказывала их в ресторане.
- Ну, хорошо. Суши, так суши. Но я не буду это есть. Я хочу нормальную еду.
Ожидая доставку из ресторана, они переместились в гостиную.
- Как прошел день, Андрюш? – поинтересовалась невеста.
- Нормально.
- А Катя?
- Что, Катя?
- Ты с ней говорил?
- Да, - резко ответил он.
- Ну и …? – не унималась невеста.
- Ну и влюбилась вроде, - неохотно ответил Андрей.
- И что ты собираешься делать? – осторожно спросила Ирина, боясь спровоцировать очередную вспышку гнева жениха.
- Я ей все рассказал, - глядя прямо в глаза невесты произнес Жданов. – про Людку. Но она ничего не хочет слушать. Но я этого так не оставлю. Я не дам им встречаться, - зло прошипел он. Глаза загорелись яростным обжигающим и в то же время леденящим кровь блеском. Ира опустила глаза, не выдержав этого непонятного взгляда.
- Андрей, ну это же смешно. Они взрослые люди, сами разберутся! – пыталась вразумить любимого Ирина.
- Мне не смешно! – возразил он. – Совсем не смешно. Он смотрит на нее как кот на сметану, слюни только не пускает. А она девчонка еще. Да у нее и не было никого, я уверен. И опять этот взгляд холодный, отчаянный … ревностный.
«Ревнует? – испуганно подумала девушка. – Да нет. Не может быть.» Но зерна сомнений уже упали на благодатную почву души и дали мощные сочные ростки ревности.
- Если бы я тебя не знала, то подумала бы, что ты ревнуешь, - сухо отозвалась Ирина.
- Ой, Ир, давай только без этого вот, а? – огрызнулся Жданов, чувствуя как тяжелая волна ярости уже подступила к горлу, готовая в любую минуту вырваться потоком проклятий в адрес известного президента German textiles.
- Как знаешь, я бы на твоем месте …
- А ты, слава Богу, не на моем месте! – резко оборвал ее Жданов.
Ирина обиженно отвернулась, отодвинувшись от жениха на другой край дивана.
- Ну, Ириш, ну … не обижайся. – вмиг остыл Андрей, пытаясь придвинуться поближе к девушке, но она его оттолкнула.
- Почему ты всегда такой колючий? Чуть что, кричишь как потерпевший!
- Вот такой я колючий ежик! – с улыбкой ласково промурлыкал Андрей. – Давай забудем. Я устал от этого разговора. Иди ко мне …
Он поцеловал ее чистые изумрудного цвета глаза, спускаясь ниже к высоким скулам и восхитительным пухлым губам. Ее губы приоткрылись, руки обвили Андрея за шею, пальцы погрузились в густые темные волосы. Тело стало уступчивым и текучим словно шелк. Андрей скользнул руками под ее мягкий свитшот, провел кончиками пальцев по спине. Губами он ласкал нежную кожу за ушком, и каждое прикосновение дарило Ирине неизъяснимый восторг. Быстрым движением он стянул с нее толстовку, немного отстранился от невесты, любуясь ее совершенным телом.
- Хочу тебя, - прошептал он глухим, незнакомым голосом, и вновь припал к ее губам чувственно-нежным поцелуем. Его ладони ласкали ее атласную кожу, а сама Ирина льнула к Андрею все теснее. Внезапный резкий звонок в дверь быстро разрушил создавшуюся атмосферу возбуждения.
- Кто это? – прохрипел Жданов, продолжая ласкать красивое тело невесты.
- Андрей, курьер, - томно ответила она. – Надо пойти открыть ему. Он ужин принес.
Жданов нехотя оторвался от девушки и поспешил в прихожую. Курьер был очень удивлен, завидев полуголого мужчину с всклокоченными волосами и бешено горящими глазами.
- Здрасьте … Э-э … Служба доставки еды на дом. Вы ужин заказывали?
- Да, - коротко рявкнул хозяин квартиры. – Сколько с меня?
- 3550.
- Минутку, - Жданов отошел вглубь квартиры, трясущимися от возбуждения руками вынул портмоне из кармана пальто, отсчитал нужную сумму и протянул курьеру, одновременно забирая пакеты с едой
- Вот. Сдачи не надо. – и захлопнул дверь, не успев даже попрощаться с курьером.
Он быстро занес пакеты на кухню, водрузил их на стол и поспешил вернуться к Ирине.
Войдя в комнату, он увидел ее … одетой, взгляд спокойный, ласковый, волосы аккуратно приглажены, на лице легкая улыбка. «Зачем? – мысленно застонал Жданов. – Что ты со мной делаешь?».
- Ириш, подойди ко мне, - девушка встала и моментально очутилась рядом с ним лицом к лицу. – Я люблю тебя, - покрывая ее лицо легкими, словно прикосновение перышка, поцелуями, прошептал Андрей. – Люблю, понимаешь, любую, растрепанную, непричесанную, без косметики и … без одежды. И вот это все, - он потряс ее за край толстовки, - мне не нужно!
Он поднял ее руки и стянул, ставшую вмиг ненавистной кофту, обнял ее за талию.
- Какая ты у меня красавица! – восхитился Андрей и, подхватив ее на руки, двинулся в сторону спальни. Осторожно уложив девушку на широкую кровать, он быстро избавился от лишней одежды и поспешил устроиться сверху, придавливая Иру своим атласно-гладким торсом. Она почувствовала тяжесть его тела, его поцелуи на губах, глазах, шее, вдоль хрупкой ключицы, затем он скользнул вниз к болезненно напрягшейся груди. Он жадно вкушал каждый дюйм ее тела, а она сгорала от его неистового напора и своей безудержной страсти. Голова Андрея кружилась, томительное ожидание сделалось нестерпимым, дыхание замерло.
- Андрей, люби меня… - прошептала девушка.
Она требовательно потянулась к нему, впилась пальцами в спину. Другого приглашения Андрею не потребовалось. Через несколько мгновений волна наслаждения подхватила их, вознесла к небесам и обрушила вниз сокрушающим смерчем.
- Андрей, мне было так хорошо с тобой сегодня, - произнесла Ирина.
- Мне тоже, - отстраненно отозвался Жданов.
Она уютно устроилась на его груди и почти сразу уснула. Он же долго не мог уснуть. «И что на меня нашло. Как безумный сорвался на Ирку. Нет. Это все нервы. Вам, батенька, надо лечиться, желательно электричеством».
Ночью ему приснилась совсем другая девушка. Она смотрела на него взглядом загнанной в угол хитрым хищником дикой лани полным безграничного отчаяния и необъяснимого страха. Девушка стояла на краю пропасти, готовая в любую секунду сорваться вниз. Он пытался отговорить ее, плакал, умолял, но она, казалось, не слышала или не хотела слышать. Отклонившись назад, девушка потеряла равновесие и упала вниз.
- НЕТ! Катя, НЕТ!!! – заорал Жданов.
*****
- Андрей, Андрей! Проснись! – испуганно теребила его за плечо Ирина, пытаясь разбудить. – Что с тобой? Тебе кошмар, что ли приснился? Андрей!
- Да. Ир, извини, я тебя напугал.
Она провела ладонью по его лбу.
- Ты весь мокрый, Андрей!
- Пойду, душ приму. Успокоюсь немного, - мрачно отозвался он и поспешил удалиться.
«Да что такое происходит?» - думала Ирина, лежа на широкой кровати в темной спальне. Ревность острыми занозами терзала уязвленное самолюбие, причиняя острую саднящую боль. «А может действительно беспокоится? … Ладно … Надо с ним серьезно поговорить … А сейчас спать. Завтра очередной кастинг, я должна хорошо выглядеть!»