lenushka писал(а):
а долго ждать-то?
Скоо-о-ро будет ёлка-а-а!
Андрей.Катя развела очень бурную деятельность, отправляя меня к алтарю. Не успел я выпроводить своих красавиц, глаза бы которых больше никогда не видели, как заявился Милко.
- Андрюша, - сказал он, развалившись на стуле, - ты в своем уме?
- Не уверен, - честно ответил я, разглядывая прикрепленный к списку дел гороскоп, где алым были обведены несколько дат. По мнению Павла Глобы, это были особенно удачные дни для бракосочетания.
- Ты действительно думаешь, что великий Милко станет шить платья для подружек невесты? До этого момента, - хмыкнул он, - я одевал только подружек жениха.
- Милко, что за бред?
- В следующий раз, - наставительно произнес маэстро, - проси меня о таких услугах сам, а не подсылай свою оруженосицу. Как знать, если ты меня хорошо попросишь, то я могу и согласиться.
- Так это Катя тебе сказала, что мне нужны платья для подружек невесты?
От вопроса Милко отмахнулся, его терзала другая мысль.
- Андрюша, - мягко сказал он, - а может тебе тоже под шумок пошить платье? Ну по старой памяти, Андрей!
Катя.На меня навалились отчеты - все отделы их сдали одновременно, и я закопалась в цифрах и графиках, и это был прекрасный, упоительный мир, в котором всё было просто и понятно, прекрасно и логично, и где можно было спрятаться, как в чуриках, от всех проявлений странной ждановской симпатии.
Боль, которая поразила меня в самое сердце, там, в лондонском отеле, уже притупилась. Целебным бальзамом на неё пролилась злость, и это было лучшее чувство, с тех пор, как я поняла, что люблю Андрея Жданова. Злость была сейчас совсем как Джен - верная моя подруга.
Краем уха я прислушивалась, как у Андрея хлопала дверь - Милко, Кира, Малиновский, не зарастала народная тропа. Сквозь тюль было хорошо видно, как они мельтешили туда-сюда.
Теперь в моей кладовке было гораздо светлее, чем прежде, и я уже не чувствовала себя нелюбимой сироткой, которую заперли в кладовке под лестницей. Кира, конечно, была крайне недовольна стеклом вместо стены: ей казалось, что я все время подглядываю за её Андреем, и приватность президентского кабинета, в котором прежде было так приятно целоваться, нарушена.
Жданов появился в моем кабинете ближе к обеду:
- А что происходит, Катенька? - спросил он, и я быстро посмотрела на него, чтобы оценить сильно ли он изволит гневаться или пока еще нет.
Кажется, повелитель был рассержен, но недостаточно.
- А что происходит? - спросила я, невольно растягивая гласные - так хорош он был в эту минуту, взъерошенный и эмоциональный.
До взрыва было совсем близко, но Андрей сумел совладать собой и предложил, вполне мирно:
- Катя, нам нужно с вами поговорить.
- Конечно, - мигом согласилась я, - да вы присаживайтесь, Андрей Павлович. В ногах правды нет.
- Не здесь, - поморщился Жданов. - Катюш, давайте поужинаем сегодня вместе.
- Сегодня вечером вы очень заняты, Андрей Павлович, - отозвалась я.
- Занят? Я? Да вы, наверное, шутите, Катенька! Чем же я могу быть занят, если вы еще не сказали мне “да”?
- А у вас ужин с невестой, - сказала я, наблюдая за тем, как улыбка покидает его лицо. - В… - я заглянула в ежедневник, - в “Каляке-маляке”, в восемь вечера.
- Не понял, - сказал Жданов, но, судя по тому, как сузились его глаза, всё он прекрасно понял.
- Я заказала столик у камина, вам понравится, - и я зажала уши ладонями, но и сквозь них было прекрасно слышен крик “Да вы с ума сошли, Катя”.
- А Киру Юрьевну я уже предупредила, - дождавшись, пока смолкнет эхо, уточнила я.
Андрей.Кира была очень довольной, и моя пасмурность ей нисколько не мешала щебетать, как весенней пташке. Рим, Милан, Париж… Моя невеста активно планировала свадебное путешествие, куда я не собирался ехать даже под страхом смертной казни.
А может Катька просто спятила, а я и не заметил?
Злиться на неё не получалось - а я очень старался. Что-то сильно мешало как следует рассердиться на свою исполнительную секретаршу.
Возможно то, что я сам ей сказал, там в Лондоне: “Хорошо, Катя. Идите”.
Сам. Никто меня не заставлял.
Если бы я отказался от Киры тогда - то сейчас не испытывал бы эту смертную муку, слушая её жизнерадостное чирикание.
Кира удивительно быстро забыла про все махинации с “Никамодой”, как только уверовала в то, что они не мешают её матримониальным планам.
Я чувствовал себя вовсе не женихом, а невестой, которая идет под венец по расчету. И бараном еще. Представив себе барана в фате, я фыркнул, и тут моя неугомонная Катерина нанесла мне новый удар.
К нашему столику подошел скрипач, виртуозно мурлыкающий что-то романтичное, за ним двое официантов катили столик, на столике алыми свечами пылал торт-сердце, а в середине этого уродства красовалась надпись “love”.
Тут даже Киру проняло.
- Андрюш, - спросила она, глазея на невиданный торт, - а что это за странные проявления чувств?
Как будто я мог ей ответить на этот вопрос!
Катя.Прикрываясь калькулятором, я осторожно заглянула в кабинет и с облегчением выдохнула: Андрея всё ещё не было. Этим утром он изрядно опаздывал - я уже успела кучу трудовых подвигов совершить, а его всё не было. Вечер удался?
Расправив плечи и уверовав в свою безопасность, я полила фикус и кактус, которые появились в этом кабинете вместе с салфетками и портьерами, поправила без всякой нужды на столе Андрея расписание и зашла в свой кабинет.
Прямо в пальто Андрей сидел на моем столе и болтал ногами.
- Доброе утро, Катенька, - бодро приветствовал меня он.
- Доброе… - прижав к груди калькулятор, согласилась я.
- Как у вас дела, Катюш? - продолжал лучиться довольством Жданов.
- Хорошо… А у вас?
- Да что вы всё обо мне да обо мне? Вы-то как? - с чувством вскричал он.
Мы напоминали двух идиотов, и я попятилась - вдруг это заразно. Жданов быстро спрыгнул со стола и настиг меня. С силой захлопнул дверь за моей спиной, загнав меня в угол.
- Андрей Палыч… - растерялась я.
- Спасибо за прекрасный вечер, Катенька, - перешел он на бархатные интонации, - вино, ужин, камин… Свечи! - его голос взлетел к потолку и разбился о крохотность каморки. - Лимузин, шампанское, ночная Москва…
- Вам понравилось? - спросила я, и ощутила, как сердце зависло в воздухе, болтаясь на тонкой ниточке. Я стала почти невесомой в этот момент.
- Очень, - признался Жданов и поцеловал мою руку. - Вы очень заботливый… личный помощник.
- Вы можете выписать еще одну премию, - собрав все силы, усмехнулась я прямо ему в лицо.
Андрей.Я специально всё утро слонялся туда-сюда по Москве, а ноги сами собой пытались унести меня в “Зималетто”, к Кате.
Надо отдать ей должное - она играючи устроила мне худший вечер в моей жизни. От разгоряченной Киры пришлось спасаться бегством.
Никогда еще в моей жизни не было такого, чтобы одна женщина настойчиво толкала меня в объятия другой.
Катерина играла с огнем, но её это, кажется, ничуть не беспокоило.
Раздраженный и оскорбленный во всех чувствах на свете, я провел целый день на производстве, пытаясь усладить свой взор всякими там моделями. Модели мой взор услаждать отказывались, какой от них прок, только ходят туда-сюда, что жирафы.
Под вечер я приполз в свой кабинет и задумался, как бы мне выкорчевать Катерину из её каморки и увезти к седым снегам.
И тут заиграл Мендельсон.
Громко.
И прямо из моего телефона.
Вместо привычной мелодии вызова доносился торжественный свадебный марш. Пам-пара-рам, пам-пара-рам...
- Катя! - завопил я, и не думая брать с трубку. - Катя!!!
Она появилась не сразу.Я бы даже сказал, преступно медленно выплыла из-за своих занавесок и встала передо мной.
- Сядьте, - велел я, указывая на кресло перед моим столом, - сядьте немедленно!
Она молча села, глядя на меня с немым укором.
Катя.Наверное, я перестаралась. Не нужно было трогать его телефон. Андрей Павлович как-то болезненно к этому отнесся.
- Сядьте, - рявкнул он, сверкая глазами, - сядьте немедленно! Прекратите это немедленно! Просто сидите спокойно. И ничего - слышите - ничего не делайте! И молчите, ради всего святого!
Я послушно села, не произнеся ни слова. Андрей откинулся назад в кресле и закрыл глаза. Дышал.
В моей каморке зазвонил телефон и звонил, и звонил…
- Катя, почему вы сидите? - спросил Андрей, не открывая глаз. - Ну возьмите, наконец, трубку!
Я не пошевелилась. Андрей выпрямился и посмотрел на меня с новым интересом.
- Вы издеваетесь?
Я продолжала преданно смотреть на него и покорно ничего не делать. Как мне и было велено.
- Екатерина Валерьевна, - громко спросил Жданов, - вы оглохли?
Если Андрей Павлович и дальше будет так громко орать - глухота действительно вполне могла мне грозить.
- Интересно, - сказал Андрей, встал и обошел меня по кругу. - Так и будете сидеть в этом кресле, будто вас приклеили?
Я закивала.
- Интересно, - повторил Жданов, потом сорвался в мою кладовку и вернулся оттуда с моей сумкой и пальто.
Выглядел он так решительно, что мне стало страшно.
Андрей.Меня несло - несло вперед, в бушующее море приключений, прямиком к мысу надежды.
Очень осторожно я накинул на Катю пальто, помог ей просунуть руки в рукава.
Она таращилась на меня уже без всякого торжества, а с некоторым даже испугом.
Так вам и надо, Екатерина Валерьевна.
Пристроив сумку ей на колени, я нацепил на её макушку шапку, обмотал Катину шею шарфом и накинул на себя свое пальто.
После чего встал за спину кресла, в котором сидела Катя и толкнул его вперед, так, словно это была детская коляска. Благо, кресло было на колесиках.
Всё “Зималетто”, застыв от изумления, наблюдало за тем, как я везу свою помощницу в офисном кресле к лифту.
Ошеломление наших сотрудников было столь велико, что никто и не подумал спросить, чем это таким интересным мы с Катей заняты.
На лифте мы спустились в подземный паркинг, где я прокатил Катерину мимо остолбеневших Федора с Потапкиным.
- Кать, - спросил я, подкатив её к открытой двери моей машины. - Ты сама или мне помочь?
Она смотрела на меня - такая же очумелая, как все вокруг.
- Понятно, - сказал я, сгреб Катю в охапку и усадил на пассажирское сидение. Потом закинул такое полезное кресло в багажник и сел на водительское сидение.
- Если тебе интересно, - сообщил я, выруливая со стоянки, - то мы едем ужинать.
Вместо ответа она икнула.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
!
Палыч - рикша 
К чему ж готовиться дальше? 
