Всем спасибо! Продолжим Забайкальские тайны.
Глава 4. Привет из прошлого. От Пушкаревых Павел вернулся в полном смятении. То, что произошло, было настолько невероятным, немыслимым, что казалось, не могло быть реальным. Но он поверил в это. Нужно подумать и решить, что делать дальше. Пока самому, без Маргариты – он не знал, как она отреагирует, и сможет ли он устоять под натиском ее изворотливых планов, основанных на лжи – Маргарита Рудольфовна в этом деле большая мастерица! Жена придумает, как выкрутиться из этого положения, «не потеряв лица». Но что будет с сыном? Как отразится это на его жизни? Если бы он женился не на Кате, проблему можно было решить, почти шутя – он поделился бы с сыном, возможно, они даже посмеялись, и на этом поставили точку. Но Катю Андрей любит, и шутки в этом случае неуместны. А правда так горька…
Маргарита суетилась, предлагала вызвать врача или даже Скорую, но он осадил ее. - Какой врач, Марго? Какая скорая? Чтобы потом все судачили, что Жданов с перепою чуть концы не отдал? - Но ты, же не пил много? - А наливка? Сам виноват, нельзя было мешать коньяк с наливкой - как хорошо, что можно свалить вину на наливку! - Я заварю тебе зеленый чай, он поможет. - Хорошо. Спасибо. Я выпью, в кабинете. - Паш, тебе надо полежать, а в кабинете диван неудобный. - Ничего, я не хочу мешать тебе – я буду ворочаться, вставать, ходить… - Ну, тогда возьми весь чайник, больше пей! Если станет хуже, зови меня. С чувством исполненного долга (долга заботливой жены) Маргарита ушла в спальню. А Павел с облегчением закрылся в кабинете – наконец-то он может побыть один! Подумать. Вспомнить. *** Он ехал в командировку. Сам напросился, когда узнал, что тот, кто должен был ехать, сломал ногу и надолго выбыл из строя. Напросился не потому, что так уж болел за производство, а по личным мотивам – Павел устал от семейной жизни. Безусловно, Маргарита лучшая из женщин, которых только встречал. Но она слишком долго мучила его неопределенностью, вынуждала соперничать с другом Юркой Воропаевым. Павел старался быть лучше, старался понравиться ей, а это трудно, утомительно постоянно держать себя на высоте. Когда Маргарита сделала, наконец, свой выбор, и выбрала его, Павла, он находился в состоянии эйфории, он был самым счастливым человеком! Неловко перед другом, чувствовал себя виноватым за свое невообразимое счастье, но Воропаев быстро женился на женщине с ребенком, причем позднее выяснилось, что ребенок, девочка Кристина пяти лет, его собственная дочь… Эйфория длилась недолго. Любовь сама по себе и любовь в браке, это две вещи разные. В семье для поддержания любви, для ее сохранения требуются постоянные усилия. Нужно приспосабливаться, прилаживаться, где-то ломать себя, свои привычки и пристрастия. Маргарита этим не занималась, жила так, как хотела, и ему было тяжелее вдвойне, он приспосабливался за обоих. И все же он тогда был еще счастлив. Ждал рождения сына – был уверен, что родится сын. И еще уверял себя, что Маргарита после родов станет прежней: любящей и ласковой. Но все оказалось иначе – сын болел часто, и постоянно капризничал, плакал по поводу и без. Врачи разводили руками: «Что вы хотите, ребенок недоношенный, нервная система еще не до конца сформированная, перенесла стресс родов…Скорее всего мальчик и в зрелом возрасте будет эмоционально лабилен…» Как будто другие дети рождаются по-иному! Но они же не такие крикливые. Взять, к примеру, детей Воропаевых – очень спокойные и жизнерадостные малыши. По крайней мере, Юра никогда не жаловался, что они ему мешают, а их у него уже трое. До трех лет, пока Маргарита сидела дома, Павел сына почти и не замечал – уходил на работу, пока мальчик еще спал, возвращался, когда он уже спал. А если тот плакал ночью, Маргарита уносила его в дальнюю комнату. И там бывало, носила на руках до утра. Кошмар начался с выходом Марго на работу. Утром крик, рев, ор – сборы ребенка в детский сад. Вечером – плач, крик, скандал из-за невозможности ребенка накормить и уложить вовремя, спать. К концу недели от недосыпания они с женой валились с ног, а сын заболевал – простывал, подхватывал вирус или карантинную детскую болезнь – как результат неправильного режима и слабого иммунитета. Маргарита злилась, не хотела сидеть дома – она все еще мечтала о карьере, - бабушек у них не было, и на няню средств не хватало. Претензии по этому поводу Павел выслушивал каждый вечер, параллельно с капризами болеющего сына – это вместо любви и нежности. За дальнюю командировку Павел ухватился как утопающий за соломинку. Ему нужен глоток свежего воздуха, новая обстановка, передышка, чтобы затем с новыми силами тащить это бремя, называемое семьей. Его не остановило даже то, что Андрюшка опять болел, а Маргарита грозилась положить ребенка в больницу – у нее квартальный отчет и аудиторская проверка не сегодня, так завтра. Но Павел уехал. Знал, что не исполнит жена своих угроз, слишком любит сына. В отличие от мужа…
Вагон был шумный. Ехали вахтовики, возвращались после двухнедельного отдыха. Впереди предстояла трудная, тяжелая работа, и мужики отрывались по полной, потому как следующий отдых будет не скоро. Они пили пиво - десятки бутылок громоздились на столиках, после каждой выпитой бутылки выходили в тамбур курить и по иным нуждам. У Павла было верхнее боковое место в последнем купе, и дверь хлопала, казалось прямо по его ушам, а дым проникал через все щели и стелился по потолку, над его головой. Но ничего этого Павел не замечал. Первые двое суток почти не спускался вниз – он отсыпался! За Уралом стало тише и спокойнее – вахтовики вышли на своих станциях. Павел за это время тоже пришел в себя – выспался, успокоился. Он подружился с новыми соседями – пожилой парой, ехавшей к внукам, и оставшиеся дни до Н-ска они провели в разговорах о футболе, за чтением газет и игрой в домино. В Н-ске его хорошее настроение несколько омрачилось – в местной гостинице не оказалось одноместных номеров, и его поселили с оленеводами, приехавшими на смотр художественной самодеятельности народов Севера. Они постоянно репетировали свои заунывные песни и танцы, похожие на топот. Павел старался не приходить в номер рано, до ночи сидел в гостиничном баре. Здесь он и познакомился с Аленой. Она работала горничной, и когда дежурила в ночь, ужинала в баре. Алена знала, какие у него соседи, и предложила временно снять комнату у нее – пока соседи не сменятся. Он согласился. Думал, что на несколько дней. А вышло – до конца командировки поселился он на улице Победы, в доме №12… Павел сразу понял, для чего его пригласили. Убедиться в этом несложно: в квартире не было отдельной комнаты, она вообще однокомнатная! Павел ничего не обещал Алене, у него и в мыслях не было разводиться с Маргаритой! Но и с Аленой они жили по-семейному, а не как любовники – он не приносил ей цветов, она не устраивала ужин при свечах, не наряжалась к его приходу. Девушка жарила картошку на сале, открывала банку с огурцами, нарезала крупными ломтями черный хлеб. Иногда в это незатейливое меню вписывалась селедка - тоже крупными кусками, посыпанная кольцами лука. Водку приносил Павел – вино Алена не признавала. Павлу было хорошо в доме Алены, за два месяца он успокоился, отоспался, отъелся – пивной животик стал проглядывать, хотя пиво пили редко.Но как только замаячил впереди отъезд домой, стал проявлять нетерпение – оказывается, он соскучился и по дому, и по семье. Уехал Павел без всякого сожаления, без угрызений совести. И ни разу не вспомнил о рыжеватой и веснушчатой девушке Алене, с которой прожил два месяца совсем другой жизнью, не такой, какая была у него в Москве. А года через полтора Алена вдруг напомнила о себе, прислала письмо с фотографией, где она была запечатлена с ребенком – девочкой в возрасте около года. Данные его паспорта остались в журнале регистрации гостиницы, и она ими воспользовалась. Хорошо, что письмо попало в его руки, иначе был бы серьезный скандал. Алена писала, что это его дочь, и он должен ей помогать. Но Павел даже фотографию себе не оставил. Аккуратно заклеил конверт, отнес на почту и отправил обратно с пометкой: «Адресат выбыл». На этом история посещения города Н-ска закончилась, но как оказалось не навсегда, а только на двадцать пять лет…
*** Ночь без сна, в воспоминаниях, окончательно лишила Павла душевного покоя. Первоначальный шок от увиденной фотографии сменился чувством безысходности и непоправимости. И недоумением: как такое могло случиться, что в многомиллионной стране, на огромной территории, встретились именно те люди, вероятность встречи которых была ничтожна! Да еще и полюбили друг друга! А любовь эта грешна и запретна, а как ее разрушить, как не допустить женитьбы сына на этой девушке Кате, которая оказалась его сестрой? Утро не принесло ясности. А еще говорят, что оно мудрее…Единственное, что Павел знал твердо – Маргарита не должна узнать правду! Жена не сможет с этим смириться. Она же такая добропорядочная, всегда поступает по правилам, принятым в их обществе, даже если лично ее они не устраивают. А еще любит, и стремится к тому, чтобы о ее муже, сыне, и об их компании писали в газетах и журналах, и, конечно писали восторженно, восхваляя успехи корпорации и заслуги руководства! А если всплывет эта история? Только-только утихли слухи об Андрее, о соблазнении им секретарши, и вдруг окажется, что и Павел не безгрешен. Нет, Маргарите говорить правду нельзя! Остается Андрей. Тяжелый предстоит разговор с сыном, но иного пути нет. За завтраком Маргарита поглядывала на мужа с сочувствием – внешний вид не внушал оптимизма относительно его здоровья. Но не начинала разговор – Павел не любил говорить о здоровье. Она бы хотела поговорить о предстоящей свадьбе сына, о новых родственниках, но не была уверена, что Павел поддержит ее, и поэтому ждала, когда он выскажет свое мнение. - Марго, я считаю, наш сын не должен жениться на Кате, - неожиданно заявил Павел. И Маргарита поспешила высказать и свое мнение, будто боялась, что муж передумает. - Конечно, Павлуш! Наконец-то ты меня понял – Катя не пара Андрею! А ее родители? Это же … это же «полный отстой»! Прошлый век какой-то: обшарпанная мебель, пироги, холодец… А эта наливка - ты же мог инфаркт получить! - Ну, про наливку я молчу – сам виноват, надо меру знать. - Ты же никогда не пил такое зелье, откуда же меру-то знать. - В этом ты права, а холодец, между прочим, был классный! Да ты и сама его ела с аппетитом – кулинар Елена знатный! - И все равно, ты прав – свадьбу надо отменить! Я поговорю с Андреем. - А вот этого делать не нужно! Я сам с ним поговорю, как мужчина с мужчиной. Ты только позвони ему вечером, скажи, чтобы приехал проведать меня завтра, прямо с утра – мне же было плохо, он сам видел. А ты…. Ты поезжай куда-нибудь: в салон, к приятельницам, или еще куда – тебе виднее. - Но я бы могла помочь тебе, разве нет? - Марго, я же сказал: «Как мужчина с мужчиной» **** Разговор с сыном тревожил Павла. Ясно, что Андрей не обрадуется известию, но его надо убедить! И не только в том, что свадьбу придется отменить – это даже не обсуждается, - но сделать это надо без шума и скандала, чтобы не дать желтой прессе поиздеваться над семьей Ждановых. О семье Пушкаревых он как-то не думал. Ожидая сына, Павел мысленно вел с ним диалог, подбирал слова, которые смягчат его, Павла, вину – Андрей должен его понять! Как мужчина мужчину… Но все пошло совсем не так, как Павел представлял себе. Андрей просто не поверил ему! Вот так: не поверил, и все. - Па, зачем вся эта комедия? Это вы с мамой придумали? Или Кира подала идею? Вы зря старались. Я знаю прекрасно, что Катя вам «не ко двору», вы зациклились на Кире. Но и вы знайте: я Катю не брошу! Я женюсь на ней, хотите вы того, или не хотите! Павел успел только крикнуть вдогонку: - Андрей! Не говори матери! Она ничего не знает…
*** В первый момент Андрей отцу не поверил, но закрывшись в кабинете, чтобы никто не видел его в таком состоянии, раз за разом прокручивал в голове слова отца. Не похоже, что он все придумал, слишком удрученный у него был вид… И не знал он до вчерашнего дня, что Катя родилась в Н-ске. Андрей знал, она ему рассказывала о детстве, а в личном деле таких сведений нет, он точно знает, изучил каждую его букву, пока Катя в Египте была. А вот, ездил ли туда отец, легко проверить. Невозможно находиться один на один с этим известием, разрушающим всю его жизнь. Думал, что самое страшное позади, Катя его простила, и впереди только ясное безоблачное счастье, а вон оно как обернулось. Позвонил Шуре, велел разыскать Малиновского – одна голова хорошо, а две – лучше. Тем более Ромкина голова! Он из любого положения найдет выход. Малиновский явился быстро, будто под дверью ждал. Или Шурочка постаралась. Не мудрено, голос у него был такой, что мертвого поднимет. - Мой бывший президент! Ваш бывший вице- президент по Вашему приказанию явился! - Не по приказанию, а по просьбе. И не президента, а друга. Разницу чуешь? - Все понял. Что случилось, Андрюха? Ты будто похоронил кого. - Случилось, Ромка, случилось…И похоже похоронил – любовь свою… - Катюшка тебе отказала? Не хочет выходить за тебя замуж? - Если бы так. Я бы надеялся, уговаривал. - Ладно, хватит ходить вокруг да около. Рассказывай! Когда Андрей закончил, Роман отреагировал, как и сам Андрей, после рассказа отца. - Жданов! Это все сказки! Быть такого не может! Где Москва, и где Н-нск, Москва многомиллионный город, а вы вдруг встретились, да еще и любовь между вами возникла. Придумали они все! Хотят Киру посадить на трон первой леди! - А если все это правда? Как мне жить? Как нам жить? Я не могу предать Катю, я так долго ждал, когда она мне поверит. - Послушай, Андрей! Есть же анализ на ДНК! - Ром, это какой удар будет по имиджу отца. А Катя? Подвергать ее столь унизительной процедуре? Я не могу. Не могу я!!! Андрей упал в кресло, обхватил голову руками, и раскачивался из стороны в сторону, повторяя одно и то же: «Я не могу…» - Погоди, Андрюх, не отчаивайся так! - Ну как ты не понимаешь? У нас сегодня свидание. Валерий Сергеевич отбыл на рыбалку с однополчанами, Елена Александровна разрешила Кате остаться у меня. Мы так ждали… И что я ей скажу? - Пока не говори ничего! До выяснения. Насчет возможных детей остерегись, купи соответствующие средства, и люби себе на здоровье! Да, не зря Андрей позвал друга! Малиновский – гений в любовных делах! Как он сам не додумался?
_________________ АрхивСведения о моих книгах: topic1796.html?&p=1287322#Архив
|