Исполнение 2. Трое в лодке, не считая Романа сиквел к Исполнению 1 и отдельно не читается
Ворнинг: не для слабонервных Ворнинг еще: Хаецкую не читала
Автора 2 бить можно только Заказчику (тапками) и Автору 1 (чем получится)
Воропаев доедал Катю с очевидной неохотой, но хранить ее было негде, а выбрасывать ценный белок мерзким рыбам он не собирался. Андрей, ослабший и связанный, смотрел на него мутным взором, в котором можно было, наверное что-то прочесть, но после сытного завтрака, переходящего в обед, Александр читать не любил. О том, что он потерял свою жену, Жданов не то чтобы старался не думать - просто не вспоминал последние две-три минуты. Солнце жгло немилосердно, от покачиваний лодки наливалась тошнота, жить хотелось все меньше, но убить гада все больше. Способов, однако, не было. Андрей поддался слабости и закрыл глаза тяжелыми веками, уговаривая себя, что так сочинить расправу даже легче будет, если не видеть довольной физиономии и ярко-красных губ. Лодка покачивалась. Сашка не торопился садиться на весла. Еще бы, сейчас он занят перевариванием... Андрея затошнило с новой силой, пришлось открыть глаза и попытаться дотянуться до борта. Ремни, стягивающие запястья, впились в отечную кожу. Он застонал сначала от режущей боли, а затем от клубящегося ужаса. Воропаев толстел. Он прибавлял объем со скоростью бесконтрольного Порша и, как понял через короткое время Андрей, этим дело не ограничивалось - он прибавлял в весе. Лодка неумолимо погружалась. Жить захотелось так сильно, что не спасала даже мысль о том, что вечный конкурент и сегодняшний враг тоже пойдет ко дну. Точнее, на корм рыбам. Но борта проседали все больше и наконец соленая горькая вода хлестнула сразу с обеих сторон.
Почувствовав противную жесткую воду на лице, Андрей поднял веки и едва не ожег глаза солнцем. К счастью, Катя быстро заслонила его. Руки она все еще держала сложенными вместе, и глядя на чашечку ее ладоней, он понял, что опять провалился в полуобморочное состояние, был сбрызнут водой из-за борта и теперь надо собрать все, что имеется из сил, и изобразить, что он в порядке.
Катя смотрела на похудевшего, осунувшегося мужа, чувствуя бледность под красноватым вынужденным загаром. На мешки под глазами и на свободно болтающийся ремень в брюках. На самого красивого мужчину из всех, кого она знала. И в который раз обещала себе, что если они вернутся домой, больше ни в какие круизы она не отправится, ни в какие даже пешие экскурсии по Подмосковью! Катя опустила руку в воду. Никаких "если"... они вернутся. Андрей приподнялся и мягко вернул ее руку на место. Она вздохнула, но не стала спорить. Минутное ощущение прохлады не стоило риска потерять кисть и умереть от потери крови. А реакции у них уже были слишком замедленными, надеяться на то, что она заметит опасность вовремя, не приходилось. Катя удивилась, заметив складку между бровей мужа. Она появлялась, только когда он решал тяжелую задачу. Что сейчас? Ей казалось, что она готова, но действительность, как всегда, обманула ее ожидания. Резкий удар весла. Глухой стук от удара деревянной лопасти по затылочной кости. Вскрик. И плеск от упавшего за борт тела. Она ждала появления хищных треугольников, но акулы здесь, кажется, были сытые и неторопливые. Андрей опустился на скамью, еще более измученный, чем был за несколько минут до этого. Он не мог встретиться с Катей взглядом. "У меня не было выбора, - прошептал он. - Да и пресной воды почти не осталось."
Александр судорожно забился. Воздуха не хватало, голова разламывалась, а все тело было будто окутано легкой, но безжалостной пеленой. Не вырваться, не вырваться! И еще эти руки... стоп, руки... Руки держали, не давая биться головой о скамейку и борта лодки. Они были слабыми, но и он тоже лишался силы, так что хотя бы через раз рукам удавалось его уберечь. Он немного успокоился, постарался выровнять дыхание, облизнул губы. Этот проклятый горький вкус начинал казаться горше смерти.
Еще один приступ непонятной лихорадки. Воропаев привык считать себя выносливым, но этот круиз заметно поколебал его уверенность в себе. Ведь знал же, знал по опыту: все, что связано с Катериной Валерьевной, ничем хорошим закончиться не может, как она ни меняй фамилию. Нет, пожалел отданные деньги и не захотел распрощаться с грезами о тропических островах. Вот тебе твой остров - третий день в прямой видимости и сколько ни греби, ближе не становится. Андрей что-то прошипел себе под нос, Александр не расслышал, но отлично понял. Он поднялся, сел поудобнее, уперся ногами в специальные поперечные плашки на дне лодки. Уключины радостно скрипнули. На ладонях от весел уже распустились кровавые пузыри, веры в то, что остался какой-то шанс, не было, но сдаваться первым он не собирался. Мах по воздуху сменялся выматывающим движением лопасти в воде. Шлюпки роскошного лайнера выглядели нарядно и радовали глаз пассажиров, болтаясь на талях. Однако весла были сделаны плохо, будто никто всерьез не думал, что ими кто-то станет пользоваться. Лопасти были узкими и прямыми, усилий требовалось много, а скорость не превышала черепашью. И это им еще повезло, что они шли по тихой воде. Раз-два, раз-два, раз-два. Катя со Ждановым о чем-то договаривались, то споря, то притихая. Наконец она громко обратилась к Александру: "Я буду подменять вас обоих, ненадолго, долго я не смогу, но по очереди." Воропаев видел, что Андрюша недоволен, но его это нисколько не волновало. Если жить всем троим хочется, то и работать надо всем. Это справедливо. Катя, сидевшая на корме, подобралась к скамье Андрея, перешагнула ее, намереваясь добраться до Александра, но от голода и едва утоляемой жажды у нее закружилась голова. Она качнулась, Андрей бросил весла и резко развернулся, хватая ее. Лодка накренилась, Александр навалился на противоположный борт, но его одного было мало против двух тел, Андрей пытался положить жену между скамей и сместить центр тяжести, но было уже поздно. Шлюпка совершила оверкиль. И черные заостренные плавники начали стягиваться к накрытому столу. Не торопясь, но и не медля.
"Зачем столько воды, если ее нельзя пить?" - это была последняя мысль Малиновского. Потом сознание вернулось к нему и стало не до дум. Проклятая серая пыль скрипела на зубах, солнце беспощадно сдирало высохшую кожу, а запястья терзала боль от тонкой веревки. И слишком близко к лицу нетерпеливо постукивали окованные металлом носки высоких сапог. Логика подсказывала, что давящей болью в боку его снабдили именно эти сапоги, насильно вернувшие в реальность. Роман собрался с духом и потихоньку сел. Не то чтобы он возражал против расставания с теми кошмарами, что привиделись ему. Но и действительность была немногим приятнее. Он посмотрел на своего хозяина. "Моран Джурич Моран. МДМ. Почти РДМ, мы наверное могли бы понять друг друга." На узком смуглом лице выделялась сплошная линия бровей, параллельная большому, будто нарисованному, рту. А между ними уютно чувствовал себя длинный злой нос. "И красив почти как я." - Шевелись, до заката осталось не так уж много времени! Малиновский, покачиваясь, встал. - Если бы ты связал мне руки спереди, я шел бы быстрее. Вывернутые назад не способствуют, знаешь ли... - Говорить будешь, когда я тебе разрешу. - Конечно-конечно. Я же товар и моя потребительская... - дышалось тяжело, но выбора не было, - ценность невелика, хотя, капитальные затраты твои тоже мизерны на данный момент, но должен тебя предупредить, что амортизация начинает превышать допустимые пределы, а получения первых поступлений от реализации не видать тебе, как облачка в чистом небе.
Трое в лодке боялись поверить в удачу. Белые кучевые облака степенно приближались, набирая сизого оттенка, но не чернели опасно и не грозили убийственным штормом. Первой спохватилась Катерина, как могла спешно начавшая доставать все, во что можно было набрать благодатной дождевой воды. Мужчины внезапно проявили способность действовать совместно, устраивая из непромокающего тента нечто вроде корытца между скамьями. К первым каплям они уже были полностью готовы. Кап-кап-кап. Кто бы знал, что это может быть самой прекрасной музыкой в мире.
- Клянусь Калимегданом, - гаркнул тролль, - ты заплатишь за это! - Только без НДС, - шепнули потрескавшиеся губы. Холодная струйка текла за шиворот, мокрые волосы падали на глаза и не было сил поднять руки, чтобы поправить их. - Все живы, а с остальным справимся.
Финита
|
|