|
Огромное вам спасибо, мои замечательные читательницы!
Продолжение готово.
Как и обещала перед началом фика, предупреждаю, что в этой главе будет откровенная сцена, не предназначенная для тех, кто не любит такое читать. Специально для них, выделяю этот кусок линиями. Не читайте, просто знайте, что у Кати с Андреем всё сегодня случится.
Ещё, в фике небольшая роль отводится Наталье Нестеровой. У меня совершенно вылетело из головы название фирмы, в которой она работала. Если кто подскажет, буду очень благодарна!
Катя ворвалась к себе в номер с мыслью: «Надо немедленно собрать вещи и уехать отсюда! На такси, на попутке, уйти пешком, только подальше от Андрея и оттого, что происходит!»
Но вместо всего этого, она рухнула ничком на кровать и зарылась лицом в подушку. «Это ненормально, ненормально то, что я хочу мужчину, о котором, в сущности, ничего не знаю, только то, что он сам рассказал, и со слов других людей! Как так можно, желать практически незнакомца? Но вот Рому, например, я хорошо знала, прожила с ним целый год, но как мужчину так ни разу не захотела. Как быть с этим? Что же делать? Уехать, чтобы никогда не узнать, что и как происходит между двумя людьми, когда они так хотят друг друга, или остаться, и стать настоящей женщиной? Я запуталась, совершенно запуталась». Голова была как в огне, мысли наскакивали друг на друга. Чтобы хоть немного придти в себя, девушка решила принять прохладный душ, но это нисколько ей не помогло. Наоборот, омывая себя струями воды, Катя невольно представляла себе, что это руки Андрея нежно ласкают её, это его пальцы касаются её ставшей такой чувствительной кожи. Поспешно выключив воду, Катя обернула вокруг себя полотенце, и прошла в комнату. «Надо что-то решать, вдруг он и, правда, придёт ко мне? Нет, я уеду, уеду, я боюсь…А если быть честной сама с собой? Чего я боюсь больше: того, что он придёт и мы…Или того, что не придёт? Вдруг, он передумает, несмотря на все свои слова? Или что-то ему помешает? Или…Да мало ли таких ИЛИ! Как страшно…Такой выбор: переступить через себя, через свои принципы, через все свои установки. Что же делать, что делать?»
Катя открыла шкаф и стала лихорадочно рыться в вещах. Она что-то перебирала, выбирала, надевала, продолжая размышлять. И лишь, когда, наконец-то твёрдо решилась уехать, посмотрела на себя в большое зеркало, висевшее над длинным туалетным столиком. Тело и впервые вспыхнувшее желание решили всё сами: из зеркала на неё смотрела худенькая испуганная девушка, бледная, с широко распахнутыми глазами, одетая в соблазнительное белое кружевное бельё – крохотные трусики и лифчик без бретелек, из которого выглядывала довольно-таки полная при её комплекции грудь. «И вот в этом я собиралась бежать в Москву?». Катя грустно усмехнулась. «Правду говорят про подсознание человека. Оно знало, что никуда я не поеду, что останусь, и, как там говорил мне Андрей: Гори всё синим пламенем? Так пусть и горит, и я хочу сгореть вместе с ним!».
Уже не торопясь, Катя опять стала перебирать в шкафу немногочисленные наряды, которые захватила с собой. Выбирать было почти не из чего: всё - таки только на выходные она сюда приехала, поэтому взяла минимум вещей. В итоге надела единственное платье, которое захватила с собой в последний момент: из тонкого шифона, нежного кораллового цвета, со свободным лифом, мягко охватывающим грудь и держащимся на плечах с помощью нешироких бретелек, с длинной струящейся юбкой.
Надев платье и лёгкие туфельки на невысокой шпильке, Катя высушила волосы феном и распустила их аккуратно по плечам. Все эти действия она уже совершала собранно, методично, стараясь ни о чём не думать. За окном уже окончательно стемнело, и, впервые за много дней, на небе не было видно ни одной звёздочки. «Дождь, что ли собирается? Хорошо! Все уже устали от бесконечной жары».- Отстраненно подумала она. Посмотрела на часы, стоявшие на туалетном столике: было уже довольно поздно. Ночь начинала вступать в свои права.
Катя села на кровать, сложила руки на коленях, как послушная ученица, и прикрыла глаза. «Вот и всё, вот я и решилась, прости меня, Ромка, но ничего поделать не могу. Видишь, какая у тебя неверная жена оказалась. Но что поделать, не хватило у меня сил бороться с собой. Но, как говорила Маша, я – живой человек, и, оказывается, многого не знала в жизни. Может, это прощает меня, а, Ром? Ты простишь меня, поймёшь?». Неожиданно её стала бить нервная дрожь и решимость, с которой она совсем недавно так тщательно собиралась перед встречей с Андреем, начала уходить. «Не могу, не смогу, что я делаю, что буду делать, если он сейчас постучится ко мне? Не открою, не буду, не хочу его видеть!». Она метнулась к двери, проверяя, заперта ли та. Дверь была заперта и, облегченно вздохнув, девушка опять уселась на кровати. Тишина так и лупила по нервам. Она опять посмотрела на часы. Время, казалось, остановилось и стрелки на них не двигались. Работал кондиционер, но Кате казалось, что в номере стоит невообразимая духота. Не в силах больше терпеть её, желая хоть как-нибудь отделаться от своих мыслей, девушка открыла балконную дверь и вышла на балкон. Как будто он только этого и ждал, вдали раздался приглушённый раскат грома, блеснула молния и с неба на так давно жаждавшею этого землю упали первые капли дождя. Катя немножко высунулась с балкона, запрокинула лицо и стала ловить капли пересохшими губами. «Как хорошо!», подумала она. Дождь пошёл сильнее, превращаясь в настоящий летний ливень, гром загрохотал сильнее, молнии стали сверкать чаще, и девушка отпрянула вглубь балкона, но не ушла с него, так как вновь очутиться комнате и предаваться своим мыслям, было свыше её сил. Она бездумно прислонилась к стене и стала смотреть на разбушевавшуюся стихию. «Вот так и моя жизнь: я жила достаточно спокойно и счастливо, безо всяких потрясений, а потом всё покатилось как снежный ком. Внезапная смерть мужа, новая работа, какие-то таинственные адвокаты, непонятное поведение Александра и...главное Андрей и мои чувства к нему. Что будет со мною дальше? Одному Богу известно». Слева от неё послышался шорох, она испуганно дёрнулась в ту сторону и увидела, как через перила балкона легко перелезает мужчина. Катя зажала рот руками, так как мгновенно догадалась, кто это. Вот он выпрямился и стал надвигаться на неё своим большим сильным телом, буквально загоняя её внутрь номера. Она отступала от него всё дальше и дальше, и остановилась только у туалетного столика, упёршись в него спиной.
Андрей стоял в двух шагах от неё, влажная рубашка плотно облепила его торс, так, что были видны бугры мышц на груди, волосы на голове были мокрыми и капли воды стекали на его лицо. Кате захотелось подставить под эти капли свои губы, как она недавно подставляла их под капли дождя. Они глядели друг другу в глаза, не в силах пошевелиться и произнести хоть слово. Наконец, Андрей произнёс:
- Вот я и пришёл, Катенька!
Видя, что девушка смотрит на него как заворожённая, он продолжил:
- Вы заперлись от меня? Я угадал? Но разве я не предупреждал, что теперь никакие преграды меня не смогут остановить? Вы боитесь? Но разве нужно бояться своих чувств? Разве вы не хотите понять себя, понять, что вам надо, понять, что значит по-настоящему быть счастливой? Катя, Катюша, не бойтесь, я люблю вас, так люблю, что готов весь мир перевернуть, лишь бы вы навсегда стали моею!
Его голос, чуть хриплый, глубокий, невероятно сексуальный гипнотизировал Катю, она уже не в силах была сопротивляться ему, готовая на всё с этим мужчиной.
- Ты будешь моею сейчас? Ты хочешь этого, так же как я? - Он не столько спрашивал, сколь утверждал.
____________________________________________________________________
Она только и смогла, что чуть склонила голову.
Андрей неуловимым движением оказался рядом с ней. Сердце в её груди билось как сумасшедшее, казалось, оно сейчас выпрыгнет из груди своей хозяйки прямо в руки нависшего над ней мужчины и замрёт в них испуганной птичкой. Он осторожно взял Катю за подбородок, чуть приподнял её голову и выдохнул ей прямо в губы:
- Я рад, что у нас ничего не случилось там, на озере, потому что тогда это произошло бы слишком быстро и скомкано. А я так долго ждал тебя, что хочу получить от первой близости с тобой всё то, о чём мечтал столь долгое время. Я хочу любить тебя медленно, хочу отдать тебе всего себя, хочу, чтобы ты поняла, чего ты могла лишиться, отказавшись от ночи со мною. Хочу, чтобы ты узнала, насколько сильно я умею любить, и чтобы ты полюбила меня так же. А ты полюбишь меня, я знаю, верю в это, чувствую по твоему взгляду, по твоему телу, которое уже готово отдаться мне. В тебе столько скрытой страсти, Катя, и эта страсть предназначена только мне, просто ты пока боишься её показать, страшишься саму себя.
Он взял её руку, поднёс к свои губам, поцеловал ладонь и легонько коснулся кончиком языка запястья. Кровь по её венам заструилась быстрее, вскипая от нарастающего желания. Она хотела его и знала, что он понимает это по её участившемуся дыханию.
- Андрей, - прошептала девушка.
- Андрей, да или Андрей, нет?- он поцеловал её в сгиб локтя.
- Не знаю, - удерживаясь на краю сознания, прошептала Катя.
Он стал целовать её шею медленно, не пропуская ни кусочка нежной кожи, подвергая её мучительной чувственной атаке, спускаясь всё ниже и ниже к ложбинке между грудями, прикрытыми тоненькой тканью платья. Катя ахнула, но сказать, чтобы он немедленно прекратил, не смогла, вся захваченная необыкновенными чувствами.
Андрей прекратил целовать девушку, положил ей руки на плечи и стал сдвигать бретельки её платья вниз, скользя своими ладонями по Катиным руками. Он жадным взглядом следил, как от его движений открывается восхитительный вид на полную, с уже возбуждёнными сосками грудь девушки, прикрытую лишь тоненьким кружевом белоснежного лифчика. И вот платье было снято до самого пояса, и Андрей накрыл её груди своими ладонями.
- Как ты прекрасна, Катя,- он наклонился и стал целовать полушария, которые выглядывали из кружева. Одновременно он переместил руки ей за спину и расстегнул застёжку. И вот, последняя преграда мужским рукам и губам, легла у их ног. Андрей коснулся языком округлости груди, ощутив солоновато - сладкий вкус ее кожи, затем легонько сдавил одну грудь ладонью. Его ладонь ощущала жар её кожи. Вторая рука его лежала на плече девушки, поддерживая её. Он легонько дунул на её сосок.
- Поцеловать тебя?- спросил он, глядя ей в глаза. Она молчала, он коснулся языком её соска и опять посмотрел ей в глаза.
-Да,- выдохнула она, уже дрожа от предвкушения.
Склонившись к её груди, Андрей припал к ней губами, изливая на неё свою давнюю жажду её тела. Он уже двумя руками ласкал её груди, сжимая и целуя её соски.
Катя не могла стоять, она ухватилась руками за край столика, так как всё её тело так и выгнулось назад. Воспользовавшись этим, мужчина быстро ухватил ее за бедра, приподнял, усадил на край столика и вступил в женственный полукруг раскрывшихся ему навстречу колен.
Продолжая ласкать и мучить Катину грудь, он зашептал ей:
- Я еле сдерживаю себя, чтобы не накинуться на тебя и не удовлетворить свои желания немедленно. Но я хочу, чтобы ты стонала, вскрикивала от страсти в моих руках, молила меня взять себя. Я хочу, чтобы ты испытывала всё то же, что испытываю я.
Катя чувствовала себя рабыней своих чувств к нему, пленницей его умелых рук, она была согласна на что угодно, лишь бы он продолжал ласкать её. Он целовал её груди, касался языком сосков, покусывал, тянул их. Он измучил ее так, что ей стало казаться, что она вот - вот взорвется. Дыхание ее стало громким и прерывистым, а стоны и лепет становились все менее членораздельными. Андрей переместил свои руки на ноги девушки и стал гладить их, тихонько двигаясь вверх, поднимая подол юбки все выше и выше, пока та ворохом складок не легла у нее на коленях. Тогда он оторвался от неё, давая ей секундную передышку. Она смотрела на него потемневшими от вожделения глазами, пересохшие губы были приоткрыты, и её розовый язычок облизнул их.
- Ты хочешь продолжения? - Вкрадчиво спросил он, в ответ она только опять облизнула свои губы. По телу мужчины пробежала сладострастная дрожь. Он сдвинул ее юбку еще дальше. Руки его легли ей на колени, скользнули выше, стали легонько сжимать бедра, поглаживая их внутреннюю сторону большими пальцами. Катино тело жаждало мужчину так, что она еле сдерживала себя, чтобы не начать его умолять прекратить такие сладкие пытки и взять её. Он склонился к уху девушки и зашептал влажным и горячим шёпотом:
- Я хочу, чтобы ты знала, что я буду делать с тобою сейчас. Ты должна предвкушать все мои ласки. Для начала, я поцелую тебя там, где ты нуждаешься во мне больше всего. Я поцелую тебя… — и пальцы его вжались в нежную и уже влажную кожу около её так жаждавшего слияния с мужчиной самого чувствительного места, — Здесь…
Он помолчал немного, примерно секунду, просто чтобы она успела содрогнуться от желания.
-Потом вот здесь. — Его пальцы снова двинулись вперед и достигли жаркой складки, прикрытой только тонкой полоской ткани между её бёдрами. Мужчина еще и надавил пальцами слегка, чтобы она наверняка поняла, что он имеет в виду. Он заскользил по складке вниз, вниз, вниз, все ближе к средоточию ее женственности, однако, не доходя до конца.
Дыхание ее стало еще чаще.
- А потом я буду целовать тебя там. Пройдусь языком по самому краю. — И один из его пальцев показал ей, что именно он имел в виду. — И ты все время будешь раскрываться под моими поцелуями все больше и больше. Вот так.
И он чуть отстранился, словно намереваясь полюбоваться на дело рук своих. А полюбоваться было на что: она сидела на краешке стола, широко раздвинув колени — хотя и недостаточно широко для того, что он намеревался делать. Край её платья немного свешивался между ног, скрывая от его взоров главное, но почему - то от этого она казалась еще соблазнительнее. Её обнаженные груди со стоящими сосками, требующими поцелуев, заводили мужчину всё больше и больше. Чувствовалось, что Андрей уже находится на грани и сдерживать себя ему всё труднее.
Тем более, лицо любимой женщины тоже выражало неприкрытое желание: полуоткрытые губы, глаза, потемневшие от страсти, и каждый вдох ее, казалось, говорил ему: «Возьми меня».
- Катя, что же ты со мною сделала? Я уже еле сдерживаю себя. Но я хочу заставить тебя изнывать, хочу довести тебя до пика возбуждения, хочу, чтобы ты поняла, что наша взаимная страсть это нечто такое, без чего мы вдвоём уже никогда не сможем жить. Девушка не издала ни звука, и её молчание распалило его ещё больше.
- Пора уже снять с тебя последнюю преграду для моих рук. – И он неуловимым движением стянул с неё трусики.
- Вот так, теперь мне уже ничего не мешает.
Он принялся медленно, но неотвратимо раздвигать её ноги ещё шире.
Потом приподнял подол юбки и сдвинул его, так что его складки обернулись вокруг ее талии. И самое сокровенное место девушки открылось его взору.
Но он ещё не смотрел туда, так как глаза его были прикованы к ее лицу. Но от одной мысли о том, в какой она позе, обоих их пробрала дрожь, его — от еле сдерживаемой страсти, ее — от невероятного предвкушения, и мужчине пришлось напрячь всю волю, чтобы всё-таки сохранить самоконтроль.
Губы его коснулись ее уха.
— Ты уже тоже не можешь сдержаться, правда?
Ответом было ее прерывистое дыхание. Палец его приблизился к средоточию ее женского существа и легонько погладил, стал описывать медленные круги по её жаркой плоти.
Вдруг кончик его пальца проник внутрь. Катя ахнула и негромко вскрикнула.
— Я буду целовать тебя сюда, а ты будешь стонать от наслаждения,- продолжил он, а она только дышала часто - часто.
— Я начну с поцелуев, а потом пущу в ход язык, чтобы проникнуть в глубь тебя. Он погладил её внутри пальцем.— Примерно так, только язык будет горячий. — Он наклонился к лицу девушки и пробежал языком по ее уху. — И влажный.
— Андрей! — простонала она.
Она произнесла его имя. И больше ничего. Она была совсем на грани.
— Я попробую тебя на вкус всю, — шептал он. — До последней капельки. Я так долго этого ждал. А затем…- Он уже и сам задыхался. – Затем я…
— Андрей, не могу больше! — простонала она снова. Низ её живота горел и болел так, что казалось, если он немедленно не проникнет в неё и не удовлетворит её желание, она сойдёт с ума. Но он неумолимо продолжал:
— Я буду долго целовать тебя там. - Он наклонился и поцеловал ее в шею. — И ты не захочешь, чтобы я останавливался. — Он умолк, и второй палец скользнул внутрь ее. – Я не хочу просто грубо овладеть тобой, Катя. Мне необходимо знать, что ты тоже желаешь этого. И твои стоны служат одобрением моим действиям. Я так давно люблю тебя, я мечтал прикоснуться к тебе так долго! И вот, моя мечта сбывается, и я хочу продлить это мгновение как можно дольше. Ну, как, Катя, мне пора приступить к тому, о чём я столько рассказывал?
И он откинулся назад, чтобы видеть её лицо.
- Да,- чуть слышно прошептала она.
Мужчина опустился на колени и стал целовать ее. Она содрогалась, а он целовал, она стонала, а он целовал. Она вцепилась в его волосы, а он целовал, и когда она выпустила его волосы и стала шарить руками в поисках опоры, он все целовал.
Он целовал ее всеми способами, какими обещал. И довел ее почти до пика страсти.
Но и сам он не в силах был больше сдерживаться. Он должен был обладать ею немедленно.
Андрей стянул Катю со столика и поставил перед собой. Платье соскользнуло к её ногам, и она осталась стоять перед мужчиной в своей совершенной наготе.
- Раздень меня, быстрее.- Простонал - попросил он.
Трясущимися руками она стала расстёгивать пуговицы на его мокрой рубашке. Пуговицы с трудом поддавались, её руки скользили, касаясь его напряжённой груди, причиняя ему невыносимые страдания. Наконец, рубашка была скинута, Катины ладони опустились вниз, на ремень его джинсов, и испуганно замерли там.
- Катя, расстегни его, пожалуйста…
Девушка торопливо расстегнула ремень, потом молнию и стала осторожно стягивать с него джинсы вместе с нижним бельём. Нечаянно она дотронулась пальцами до его возбуждённой до предела плоти, так и рвущейся на волю.
- Нет…- Почти прокричал Андрей, чуть оттолкнув девушку, и сам довершил начатое ею.
Совершенно обнажённые, возбужденные от такой близости друг к другу, предвкушающие то, что сейчас произойдёт, они секунду - другую молча смотрели друг на друга.
Потом, развернув Катю спиной к себе, он начал поглаживать ее упругие ягодицы, очерчивая руками плавные изгибы женского тела. Ноги девушки задрожали, и, чтобы удержаться, она схватилась руками за край туалетного столика, над которым весело большое зеркало. Она едва узнала себя в отражавшейся там обнажённой женщине: лицо, в котором явно читалось неприкрытое желание, буквально пылало, а веки отяжелели.
Андрей поднял глаза, и в зеркале их взгляды встретились. Воздух между ними начал потрескивать от напряжения. Он провёл ладонью по ее животу к местечку между ног. На фоне светлой кожи Кати его мускулистая смуглая рука казалась невероятно мощной, широкая ладонь полностью накрыла ее холмик. Девушка почувствовала, как его пальцы скользнули между ее складочками, потирая их так, что она застонала и едва не упала – ноги почти не держали ее. Его рука чуть сместилась, и два пальца скользнули в нее.
Катя выгнулась от пронзившего ее удовольствия, и, когда его пальцы начали свое чувственное движение, ощутила приближение оргазма. Она услышала собственный напряженный всхлип.
- Потерпи ещё чуть-чуть - выдохнул Андрей, вынимая пальцы из ее тела и нагибая девушку вперед. Он прижал ее к поверхности столика.
- Я не могу, - простонала она, ее бедра дернулись, приподнимаясь в поисках облегчения, - Андрей, пожалуйста, я больше не могу!
Мужчина прижился к Кате еще теснее и, надавливая мускулистыми бедрами на ее тело, расположился между ее ног, раздвигая их шире. Она почувствовала, как его плоть потерлась о ее ягодицы, а потом стала медленно погружаться в ее лоно. Девушка инстинктивно поддалась ему навстречу, помогая проникновению, вбирая его в себя полностью, до самого конца. Андрей начал двигаться, и уже второй сильный толчок заставил ее содрогнуться. Она еле смогла сдержать громкий крик удовольствия, но мужчина всё же услышал её.
- Катя, Катя, любимая…
Он был настолько возбуждён, что мгновение спустя тоже достиг кульминации, и пока его сотрясала дрожь наслаждения, оставался внутри нее так глубоко, как только мог, шепча ей:
- Боже мой, я знал стольких женщин, но, оказывается, я – всего лишь зелёный юнец, так как ни разу не испытывал ничего подобного.
_____________________________________________________________________________
Как они оказались на кровати, Катя не помнила, только утром проснулась оттого, что лежит на ней, ощущая возле себя горячее мужское тело. Открыв глаза, она увидела, что Андрей лежит на боку рядом с ней, опустив свою голову на одну руку, а второй играет с её волосами. Он нежно улыбался ей, а в его глазах легко читалось, что он бесконечно счастлив. В окно струился мягкий солнечный свет, и ничего не говорило о разразившейся ночью грозе. За дверью номера слышались шаги проходивших мимо людей, уже проснувшихся и спешащих на завтрак. Воскресенье, последний день выходных, завтра большинству из них надо идти на работу, так зачем лишать себя последних часов отдыха в таком чудесном месте! Всё Катино тело ныло и болело после того, что случилось между ними ночью, но она чувствовала себя необыкновенно хорошо, будто была наполнена новыми свежими силами. Не в силах сдержаться, она сладко потянулась. Немедленно, будто он только и ждал момента её пробуждения, Андрей заскользил рукой от её волос вниз по шее девушке к её груди, нашёл сосок и стал играть с ним. Катя осторожно убрала его руку со своего тела и повернулась к нему.
- Нет, Андрей. Я так не могу… И потом, нам надо поговорить с тобой.
- Конечно, давай поговорим, Катенька, родная моя.
- Андрей, то, что произошло между нами, это…
Андрей прикрыл ей рот своими пальцами.
- Не надо, Катюш, я знаю всё, что ты хочешь мне сейчас сказать. Я сам скажу всё за тебя. Ты думаешь, что всё было ошибкой, ведь так? Что между нами ничего больше не должно быть? Что то, что ты чувствуешь ко мне, только обычная плотская страсть? Что я, хоть и говорил тебе о своей большой любви, тоже только этого и хотел от тебя, а на самом деле, удовлетворив своё желание, женюсь на другой, а тебя запишу в свои любовницы?
Ты ошибаешься. То, что ты чувствуешь ко мне не просто желание. Это зарождающаяся любовь, только ты сама ещё не догадываешься об этом, так как пока боишься нового чувства. Ты должна узнать меня получше. И я имею в виду не только, как мужчину, с которым тебе необыкновенно хорошо в постели, а как человека. Поэтому отныне мы все вечера будем проводить вместе. Нет-нет, я имею в виду именно вечера, а не только ночи, хотя Бог свидетель, как мне хочется проводить с тобой долгие, долгие ночи наедине, чтобы ничто не отвлекало нас друг от друга! Мы будем гулять с тобой, разговаривать обо всём, мечтать. Я покажу тебе свои любимые уголки Москвы, а ты мне – свои. Я расскажу тебе о себе всё, что ты хочешь знать…Ты полюбишь меня, Катя, по иному и быть не может, я верю в это. И ещё, ты должна знать. Я никогда не женюсь на Кире, я на днях скажу ей, что свадьба отменяется. Что я давно люблю одну чудесную девушку и она, только она обязательно станет моей женой и родит мне ребёнка!
Катя испуганно ахнула, этого она никак не ожидала услышать.
- Вот так, Кать, Андрей Жданов, записной бабник в прошлом, сам хочет жениться и иметь от любимой женщины детей.
Он ласково улыбнулся девушке.
- Андрей, ты слишком торопишься, давай подождём, пусть всё идёт своим чередом. Мы итак будем видеться каждый день, мы же работаем вместе, зачем нам проводить ещё каждодневные совместные вечера? - Она сама чувствовала, что говорит совсем не убедительно, что ей самой хочется видеть его не только днём, но и вечером, и чего греха таить и скрывать от себя самой, и ночью тоже. Но также она понимала, что не может поступить по-другому, не может вот так сразу, навсегда отдаться этому мужчине, быть всегда рядом с ним, выйти за него замуж. Не правильно это, нельзя так поступать, потворствуя только желаниям своего тела. Но как, как понять, где кончается одна плотская зависимость от мужчины и начинается настоящая любовь? Но какое же сладкое слово – зависимость, как она раньше этого не замечала?
- Нет, Катюш, я так долго ждал тебя, что теперь каждый миг без тебя будет казаться мне вечностью. Так что, дорогая Екатерина Валерьевна Малиновская…
Катя болезненно дёрнулась при напоминании о своём бывшем муже в такую минуту. Андрей заметил это, но упрямо продолжал:
- В недалёком будущем Екатерина Валерьевна Жданова, в ваши нынешние обязанности будет входить ещё обязательное вечернее времяпровождение со своим шефом. И это – приказ, который не обсуждается!
Андрей шутливо подмигнул девушке, а потом, посерьёзнев, продолжил:
- А Рома…Что ж, если, как говорят, за смертью нас поджидает другая жизнь, то с ним мы там обязательно встретимся и я всё объясню ему, он должен понять нас, я верю в это. Так как, Катюш, ты согласна со мной?
Он плавно очертил пальцами губы девушки и сместил их немного ниже, на её шею, слегка поглаживая её, и она понимала, что он уже возбуждён и снова хочет близости с ней.
- Хорошо, Андрей. Как ты всё объяснишь Кире я не хочу знать, это не моё дело. Только одно, обещай, что не будешь к ней излишне жесток. Я знаю, как ты поступил с ней и почему обещал на ней жениться.
- Воропаев просветил уже? И когда успел?! Кать, я сейчас всё тебе объясню…
- Не надо, Андрей, это только ваше дело, я только верю, что чтобы тогда не двигало твоими поступками, это останется в прошлом и больше никогда не повторится.
- Ты чудо, Катенька, настоящее чудо!
Андрей склонился к ней, чтобы поцеловать, но она увернулась и продолжила:
- И ещё, у меня есть условие и только если ты согласишься с ним, я буду встречаться с тобою по вечерам.
Она специально голосом выделила последнее слово, но он не обратил на это никакого внимания.
- Не томи, говори, я заранее согласен на всё.
В его голосе слышалось явное нетерпение, он хотел опять насладиться ею.
Андрей накрыл девушку всем своим телом, нависая над ней на вытянутых руках, которые упирались в кровать вокруг её головы. Она почувствовала, что ещё немного, и сама откажется от того условия, которое собиралась выдвинуть ему.
- Андрей,- Катя набрала в грудь побольше воздуха, чтобы всё-таки решиться. Она догадывалась, что то, что она сейчас скажет, совсем не понравиться мужчине.
- Обещай, что пока я сама не пойму, что мы должны быть вместе, ты не будешь требовать от меня быть с тобой.
Сказала, как будто рухнула в пропасть, ожидая его реакции на свои слова.
Его глаза сначала выражали искреннее недоумение, потом стали темнеть от еле сдерживаемого гнева.
- Я правильно тебя понял, девочка? Ты хочешь отказаться вот от этого…
Он наклонился и поцеловал её в одну грудь, обводя языком тёмное полукружие вокруг соска.
- И от этого...
Андрей проделал то же самое с другой её грудью, только теперь он ещё слегка вобрал сосок в свой рот и слегка пощекотал его там языком.
Катины пальцы начали сминать простынь. Она с ужасом поняла, что отказаться от него будет стоить ей немалых усилий. Она была в его власти, и он хорошо понимал это.
Андрей слегка согнул руки в локтях, отчего его бёдра соприкоснулись с бёдрами лежавшей под ним девушки, и потёрся об неё так, что она уже была готова развести свои ноги в стороны, чтобы впустить его в себя. Она чувствовала себя такой беззащитной и уязвимой перед ним. Разум и чувства боролись в ней, и она была не уверена в том, что победит именно разум.
- Ну что, Кать, ты по-прежнему настаиваешь на своём? Или мне продолжать?
Невероятно сексуальный голос…Как же трудно остаться сильной и прекратить всё это!
Но она смогла. Упёршись руками в грудь мужчины, столкнула его с себя, вскочила с кровати и отбежала к окну. Остановившись там, напряжённо выпрямившись, она следила за мужчиной, оставленным ею на кровати, готовая в любой момент к новой атаке. Но атака не последовала. Сначала Андрей лежал на кровати без движения, потом тоже встал, стащил с неё простынь, обернул вокруг талии и подошёл к испуганно сжавшейся девушке.
- Ну что ж, ты победила, а я, дурак, заранее согласился на всё.- Он невесело усмехнулся. - Будь по - твоему. Если тебе, чтобы понять свои чувства, нужен отказ от того, что я могу дать тебе, так и будет. Клянусь.
И он вскинул вверх согнутую в локте руку с открытой в сторону девушки ладонью. Он пытался шутить, но глаза его совсем не смеялись, в них были и боль, и обида.
Протянув руку в сторону, Андрей снял со стула, стоявшего рядом с ними, Катин халатик и протянул его ей.
- Оденься, замёрзнешь ведь.
И, правда, воздух от невыключенного на ночь кондиционера был излишне холодным. Проснувшись рядом с горячим мужским телом, она не заметила этого, а сейчас её кожа уже стала покрываться мурашками. Она с благодарностью взяла из его рук халат и накинула его. Потом обошла мужчину и прошла в ванную. Когда Катя вышла оттуда, Андрея в номере уже не было, и никаких следов его пребывания там, тоже: кровать была застелена, вся Катина одежда аккуратно висела на стуле. «Обиделся, точно обиделся. Но я ведь права, не могу я по-другому разобраться в себе. Что ж, если между нами на этом всё и закончится, так тому и быть».
Она надела брюки, блузочку, собрала в маленький чемоданчик, с которым приехала в отель, все свои вещи и пошла к выходу. После завтрака она собиралась сразу уехать, правда, пока не знала на чём: сюда-то привёз её Андрей, а обращаться к нему с просьбой отвезти её в Москву, после всего, она не могла. «Вызову такси, какие проблемы». Около двери она обернулась, чтобы запечатлеть в памяти комнату, в которой с ней произошло такое чудесное превращение из девушки, не ведающей до этого, что значит терять рассудок в объятиях мужчины, в настоящую страстную женщину, вышла в коридор и захлопнула за собой дверь. Возвращаться после завтрака в номер она не собиралась, а чемоданчик должен снести вниз служащий отеля.
Катя сдала ключи от номера на ресепшен и пошла завтракать.
На завтрак почти одновременно спустились все, настроение было немного грустное, так как выходные пролетели слишком быстро. Правда, большинство уезжать собиралось только вечером, желая по максимуму получить удовольствие от такого щедрого подарка
начальства. Только Воропаев поставил всех в известность, что он собирается уже сейчас покинуть их «тёплую компанию», и, глядя на Катю, предложил подвезти до Москвы любого желающего. Все недоуменно переглянулись от такой невиданной Воропаевской щедрости, а Катя едва уловимо покачала головой. Терпеть Александра в непосредственной близости от себя всю дорогу до города – нет уж, увольте, она лучше на такси!
Андрей на завтрак не пришёл, и Катя подумала, что точно обидела его своими словами, и он видеть её пока не хочет. Ей стало очень грустно, даже тоскливо.
Потом все разошлись кто куда, а Катя, вызвав с ресепшена такси, уселась в холле на диванчик, поджидая машину. Рядом с ней приземлилась Мария.
- Кать, ты не хочешь мне ничего рассказать?- Катя молчала.
- Кать, я же вижу, что – то произошло, ты совсем другая сейчас: грустная почему-то, но вся светишься при этом.
- Маш, не сейчас, ладно?
- Кать, у вас что-то было с Андреем, было же?- Машка не отставала.- Ты можешь ничего не говорить, только кивни, если было.
Понимая, что та всё равно не отстанет, Катя кивнула. Машка взвизгнула и принялась по-новой тормошить подругу.
- Ну и как, как всё было-то, ну хоть в двух словах?
- Маш, я не буду тебя посвящать во все подробности, ладно? Скажу лишь одно: да, Андрей мой мужчина, а я, наверное, его женщина. И всё, что ты тогда предполагала, оказалось правдой.
- Кать, так это здорово, только почему ты тогда грустишь? Он не хочет от Киры уходить, да? Вот гад-то, как все мужики!
- Не в этом дело. Он как раз обещал с Кирой поговорить, чтобы она отменила свадьбу. Он мне замуж предлагал и детей, говорит, от меня хочет.
- Ну ничего себе!- Машка аж захлебнулась от восторга. – Вот это Андрей Павлович, не ожидала от него такого напора! Значит, действительно, любит. Так в чём же дело. Ты свободна, он свободен…будет, когда Киру утихомирить удастся, вы любите друг друга, вперёд и с песней!
- Если бы всё было так просто, как ты говоришь.- Катя вздохнула.
- Не понимаю, объясни.
- Он-то может и любит, мне кажется, и вправду, любит. А я? Не уверена Я вот была уверена, что по-настоящему люблю Рому, а оказалось, что люблю его как друга, а не как мужчину. И, наверное, в своём заблуждении не сделала его счастливым. Как опять не ошибиться, Маш? И, вообще, что такое настоящая любовь, как и когда она возникает между людьми?
- Да, подруга, вот умеешь ты задать вопрос по существу, вот умеешь. На твой вопрос пытаются ответить люди уже много веков и вряд ли когда ответят, а ты хочешь, чтобы я тебе сейчас быстренько в двух словах всё объяснила. Я только могу сказать, что бывает так: люди встречаются годами, пытаются узнать все хорошие и плохие стороны друг друга, вроде бы узнают, тогда женятся в полной уверенности, что уж теперь – то заживут на зависть всем. Но нет…им становится скучно рядом, они начинают раздражать друг друга до зубовного скрежета, а иногда и ненавидеть. И всё, никакого так ожидаемого и рассчитанного с таким трудом счастливого брака не получается. А бывает и по-другому: от одной только встречи, от одного только взгляда, между людьми проскакивает искра, загорается огонёк, и двое летят на этот огонёк, не задумываясь ни о чём, не стремясь просчитать все возможные последствия своего поступка, они просто знают, что друг без друга не смогут, умрут, перестанут существовать на этом свете. И происходит чудо: оказывается, это встретились две половинки, разлученные когда-то по воле какого-то злого бога, а теперь они нашлись и никто, и ничто не может помешать уже их движению навстречу друг другу, никакой рок не в силах преодолеть их взаимное притяжение. И пусть их судьба потом будет наполнена не только счастьем и радостью, пусть потом на их пути будет множество трудностей, они их преодолеют, потому что они любят друг друга безо всяких условий, безо всяких расчетов, просто потому, что ЛЮБЯТ.
Катя молчала, потрясённая словами Марии. Она чувствовала себя так, будто всё перевернулось с ног на голову. Её такой уютный мирок, в котором она жила до сих пор, разбился вдребезги. Ей надо было, чуть ли не впервые в жизни, решать самой, что она выберет: отдаться на волю чувств, поверить своим инстинктам, или повременить, дать себе немного остыть, постараться разобраться в самой себе.
Видя, что подруга о чём-то задумалась и, желая отвлечь её от грустных мыслей, Маша толкнула её в бок:
- Кать, очнись! Давай я тебе расскажу, что Федька вчера учудил! Помнишь, он всё про озеро твердил, мол, такое необычное, красивое? Уговорил-таки меня с ним вчера вечером туда пойти.
Катя не стала говорить Маше, что и сама была тогда на этом озере и слышала их голоса. А Мария продолжала:
- Пришли, озеро и впрямь очень даже симпатичное, кувшинки растут, лилии. Федька всё восторгается, говорит, что озеро особенное, если на его берегу признаться в любви своему избраннику или избраннице, то он - она обязательно ответят на чувство, якобы легенда такая есть. В общем, в очередной раз он мне в своей любви признался. Мне его жалко так стало, но ответить – то мне ему нечего и, чтобы разговор перевести на другую тему, показываю на кувшинки, вроде, нравятся они мне. Так этот чудак, не успела я глазом моргнуть, одежду с себя стащил и бултыхнулся в воду, до кувшинок доплыл, несколько штук сорвал, и мне преподнёс. Сам мокрый стоит, синий, зубами стучит, вода-то в озере ледяная оказалась. Уж я так его ругала, заставила бегом до отеля бежать, чтоб хоть как-то согрелся. Вроде бы обошлось, не заболел. Вот что мне с ним делать-то?
- Не знаю, Маш, попробуй ответить на его любовь, может у вас что-то и получится.
- Смешно, Кать. Я тебе советы даю, теории разные в пример привожу, а сама…Эх!
Машка махнула рукой, а потом рассмеялась:
- Ладно, Кать, не грусти, всё как-нибудь наладится, будет и на нашей улице праздник! Побегу я к бассейну, там меня мой Ромео уже заждался. А ты, как домой приедешь, выспись хорошенько, вид у тебя что-то очень усталый, видимо Андрей Павлович всю ночь не давал тебе уснуть.
И торопливо вскочила, так как Катя в шутку замахнулась на неё своей сумочкой.
- Всё, всё, завтра на работе поболтаем! – Машка убежала, а к Кате подошёл служащий отеля:
- Екатерина Валерьевна Малиновская?
- Да.
- Очень прошу вас подняться со мною в ваш номер, горничная сказала, что там обнаружен некоторый беспорядок, надо бы разобраться.
«Что за ерунда такая, какой - такой беспорядок?». Но спорить не стала, они поднялись на второй этаж, и подошли к её номеру. Служащий открыл дверь, пропустил Катю вперёд, а сам входить не стал, подхватил чемоданчик, стоявший у самого входа, дверь прикрыл за собой, и девушка осталась одна в своём бывшем номере.
«И что сие означает?». Она окинула взглядом комнату и удивлённо ахнула: вся её кровать была усыпана белыми лилиями, теми самыми, с озера. Катя подошла к кровати, собрала цветы в охапку и счастливо уткнулась в них носом. Аромат цветов был чарующим: свежий, лёгкий, нежный, слегка сладковатый, с оттенком бергамота. «Сумасшедший! Всё озеро, наверное, оборвал!» Ей вспомнились прекрасные стихи Бальмонта, которого она очень любила:
Побледневшие, нежно-стыдливые,
Распустились в болотной глуши
Белых лилий цветы молчаливые,
И вкруг них шелестят камыши.
Белых лилий цветы серебристые
Вырастают с глубокого дна,
Где не светят лучи золотистые,
Где вода холодна и темна.
И не манят их страсти преступные,
Их волненья к себе не зовут;
Для нескромных очей недоступные,
Для себя они только живут.
Проникаясь решимостью твердою
Жить мечтой и достичь высоты,
Распускаются с пышностью гордою
Белых лилий немые цветы.
Расцветут, и поблекнут бесстрастные,
Далеко от владений людских,
И распустятся снова, прекрасные,-
И никто не узнает о них.
«Андрей, Андрей, меня-то как раз манят «страсти преступные» и поблекнуть, не узнав эти самые страсти вместе с тобою, я совсем не хочу! Так что, как там Машка говорила: лететь на огонёк, навстречу судьбе ни о чём не задумываясь? Вот и полечу!»
Внезапно с улицы послышался какой-то шум, ей показалось, что её звали. Девушка вышла на балкон и посмотрела вниз. Под её балконом стоял Андрей:
- Без меня хотела уехать, Катенька? Не выйдет, или спускайся ко мне в машину, или я сейчас здесь концерт устрою, по заявкам радиослушателей, так сказать.- Он улыбался, и от его улыбки к Кате, будто бы, протянулись невидимые солнечные лучики, которые ласково побежали по её лицу, убирая с него всю печаль и усталость.
Девушка решила поддразнить немножко Андрея:
- Не спущусь, и не из вредности: очень хочется концерт послушать.
- Ну что ж, не говори потом, что не предупреждал.
Он поднёс ко рту воображаемый микрофон, сделал эффектную паузу и вдруг затянул своим глубоким бархатным голосом:
- Катя-Катерина, маков цвет Без тебя мне сказки в жизни нет В омут головою, если не с тобою…
- Всё, всё, уговорил, спускаюсь. – Она засмеялась и бросила ему один цветочек из своего букета. Андрей подхватил его и поцеловал.
«Хорошо, что мой балкон выходит не на двор с бассейном, иначе здесь бы уже стоял весь женсовет в полном составе!»
Спустившись, Катя подошла к ожидавшему её мужчине.
- Спасибо за цветы, Андрей. Только зачем ты это сделал? Вода же там, говорят, холодная, а если ты заболеешь? И зачем так много, одного было бы вполне достаточно.
- Кать, а Кать, ну не ругайся, пожалуйста, так хотелось тебе что-либо приятное сделать.
Вид у него сделался как у нашкодившего мальчишки, влажные волосы смешно стояли вихром на макушке, глаза смеялись, а лицо при этом было уморительно серьёзным.
«И как в нём так умудряется сочетаться серьёзность солидного бизнесмена и полное ребячество?». Катя приподнялась на цыпочки, чмокнула в щёку и постаралась ладонью пригладить непослушный вихор.
- Прошу садиться! – Андрей распахнул перед ней дверь, и Катя уселась на сиденье, бережно уложив лилии на колени.
Всю дорогу они болтали, старательно не затрагивая ни то, что произошло между ними ночью, ни Катино условие. И только, когда уже подъехали к её дому, и Кате надо было выходить, повисло неловкое молчание. Андрей не смотрел на неё, а она не знала, как затронуть эту тему. Наконец, решилась:
- Андрей…
- Да, Катюш. – Он повернулся к ней, а глаза такие печальные, внимательно смотрят на девушку.
- Андрей…Знаешь, ты, наверное, прав. Хватит мне придумывать всяческие отговорки. Мне…Нам хорошо вместе, я верю, что ты меня любишь, и я…я хочу быть с тобой.
Он поднял руку и ласково провёл ладонью по щеке девушки.
- Спасибо, Катюш. Но лучше нам действительно пока встречаться только как друзья. Насколько я тебя понял, если мы поступим иначе, ты же замучаешь себя самоедством. Постоянно будешь размышлять: правильно ли поступила, или нет. Так что, давай, как и договорились: встречаемся каждый вечер, а всё остальное, только когда ты окончательно поймёшь, что не можешь без меня.
И почему она так расстроилась? Сама же предлагала ему то же самое, её идея была. Тогда ей казалось, что это решение самое правильное, от - чего же сейчас на её душу легла такая тяжесть? И как быть? Настаивать на своём? Глупо, ведь так? Ну что ж, как говорят, «за что боролись, на то и напоролись», терпите теперь, Екатерина Валерьевна, некого ругать, кроме себя самой.
Он неловко улыбнулась.
Андрей, наклонился к девушке, поцеловал её осторожно и куда-то за ухо, вышел из машины, обошёл её, помог Кате выйти и проводил до квартиры:
- Так, слушай очередной приказ начальника: хорошенько выспись, чтобы завтра были силы не только на работу, но и на прогулку со мной!
Она смотрела на него и понимала, что никуда ему сейчас не хочется от неё уходить, а ей – никуда не хочется его отпускать, но…Проклятое «НО», которое она сама им выдумала!
Рабочий понедельник Кати начался со звонка в её кабинет по внутреннему телефону. Звонил Андрей:
- Доброе утро, Катюш! Скажи мне, во сколько и какие у меня встречи на сегодня запланированы?
- Доброе утро, Андрей! Так. В два часа с господином Полянским из «Севенгрупп», а в девятнадцать у вас ужин с Натальей Нестеровой из "МакроТекстиля".
- Вот и хорошо. Вы будете сопровождать меня на эти встречи, да и на все последующие.
- Андрей, ну зачем я вам там. Я же…
- Не хочу ничего слышать. Вы – мой личный помощник, я слишком пренебрегал вами в этом смысле, вы уже больше месяца работаете в ЗимаЛетто, так что, пора вам, Катенька, выходить из подполья. И, вообще, Екатерина Валерьевна, сопровождать шефа на все деловые встречи входит в ваши обязанности, вы не забыли?
- Ох, Андрей, но что же я буду делать на этих встречах?
- Как что, помогать своему начальнику, как и следует из самого названия твоей должности.- Он засмеялся в трубку. – В общем, отставить споры, к двум часам едем на встречу с Полянским.- Андрей положил трубку.
Не успела Катя придти в себя от разговора с Андреем, как в её кабинет ворвался Зорькин. Подлетев к столу, он плюхнулся на стул, схватил графин с водой, расплёскивая воду, налил её в стакан, залпом выпил и только потом произнёс:
- Катька, чудные дела творятся на свете!
-Что случилось, Коль?
- Помнишь, адвокаты требовали, чтобы мы с тобою с ними обязательно сегодня встретились? Мы ещё на вечер хотели договориться.
- Да, Коль, только понимаешь, тебе придётся всё же одному с ними встречаться, меня Жданов с собою на ужин с Нестеровой берёт.
- Да никому встречаться с ними и не придётся. Они встречу – то отменили, вернее на неделю перенесли: у них, видишь ли, «очень срочный, очень важный процесс нарисовался, ну просто очень-очень они будут заняты, так что, уважаемый Николай Антонович, давайте созвонимся мы с вами в конце недели».- Передразнил адвокатов Коля. – Тебе не кажется всё это странным?
- Кажется, Коль, кажется, но что же мы можем поделать, когда даже не знаем, о чём они так хотели с нами пообщаться?
- Ладно, адвокатов проехали. Едем дальше. В общем так. Чую я, своим финансовым нюхом чую, что в ЗимаЛетто не всё ладно именно по моей части. Я уже тебе говорил, о том, что мне не всё в финансах здесь ясно, и вот убеждаюсь в этом всё больше и больше.
Не все документы мне для работы Андрей Павлович предоставил, явно, не все.
- Ты что, Коль, как так может быть?
- А вот так! А может и так: документы все, но они какие-то не такие. Настораживающие. Не знаю, как тебе объяснить, но, Кать, я собираюсь поднять все финансовые архивы и всё сверить. Кстати, тебе, когда ты в самом начале своей работы здесь, отчёты финансовые проверяла, ничего странным не показалось?
- Коль, понимаешь, я совсем немного здесь то тебя проработала, можно сказать, поверхностно ознакомилась, хотя и тщательно старалась. Я же только до слишком явных просчётов Ветрова дошла, а они касались, в основном, расчетов последней коллекции, как Андрей тут же Ярослава уволил, как будто только и ждал этого, и тут же попросил хорошего финансиста подыскать. Всё так быстро произошло, я и не задумалась тогда ни о чём. Может тебе надо со Ждановым поговорить, он тебе объяснит, в чём там дело?
- Нет, я лучше сначала с архивами поработаю, а потом подумаем, как нам поступить.
На этом и порешили.
Встреча с Полянским прошла очень удачно, он оказался приятным человеком, вежливым, обходительным. Но Катя больше наблюдала за Андреем, она же раньше никогда не видела, как он ведёт важные переговоры. Наблюдала, любовалась и гордилась: он умел убеждать собеседника, терпеливо выслушивал возражения оппонента и каким-то неуловимым способом переворачивал их в свою пользу, аргументировано подталкивал Полянского к мысли о взаимовыгодном сотрудничестве. В общем, у него был настоящий партнёрский подход к переговорам. Она увидела Андрея в совершенно новом для себя свете, и этот Андрей ей очень понравился, не только как интересный мужчина, а как грамотный профессиональный руководитель крупной компании.
Но ужин с Нестеровой всё Катино впечатление перечеркнул.
Начать с того, что деловой ужин проходил в неофициальной обстановке, в ресторане «Ришелье». Катя, конечно, об этом знала, но как-то не задумывалась на эту тему. Они пришли раньше, заняли зарезервированный для них столик, и, Катя заметила, что Андрей стал немного нервничать: он поглядывал на часы, следил за входом в зал, односложно отвечал на Катины вопросы. А когда Наталья, наконец-то вошла и приблизилась к их столику, Андрей стал активно за ней ухаживать и сыпать комплементами этой «бесподобной красавице – умнице, всё хорошеющей и хорошеющей, разбивающей на лету мужские сердца, имеющей такие красивые ручки, а не согласится ли она стать лицом их новой коллекции, я буду очень, просто очень рад, я об этом давно мечтаю…» и всё в том же духе. Да, надо признать, Нестерова была не только очень красива, но и умна, раз занимала такую должность, причём на законных основаниях, в своей фирме. Но ведь это же не повод, что так перед ней распетушиться? И потом, зачем он взял Катю на эти переговоры, если совершенно не обращал на неё внимания?! Он только представил её Наталье, и на этом всё, далее он, можно сказать, просто забыл о её присутствии. Если бы не Нестерова, которая вела себя очень корректно и старалась втянуть Катю в их беседу, та бы чувствовала себя классическим «третьим лишним». «А почему мне это так неприятно? Мало ли что, может быть с деловыми партнёрами – женщинами так и надо себя вести? И что мне оттого, что Андрей делает ей столько комплиментов и так за ней ухаживает? Я что, ревную? Глупости какие, с чего бы мне ревновать, я же его не люблю. Что с того, что мы провели вместе одну ночь, и она показалась мне восхитительной? Просто обидно, только позавчера клялся в вечной любви, рассказывал о своих страданиях, а сегодня уже распускает хвост перед другой. И никакая это не ревность. Тогда почему же так и хочется взять вот эту тарелку и надеть ему на голову вместе со всем содержимым!». Да, Катя, ревновала, впервые в жизни ревновала мужчину. Да ещё как ревновала: к концу ужина она уже просто кипела от злости и обиды, даже не поняла, договорились ли Андрей и Нестерова о сотрудничестве своих фирм, только и мечтала о том, чтобы поскорее уйти из этого ресторана. Немного успокаивало то, что Наталья явно не принимала ухаживания Андрея серьёзно и, Катя была уверена, про себя посмеивалась над ним.
Когда Наталья ушла, Андрей предложил Кате сегодня не гулять, устали ведь, а ещё немного посидеть здесь. Она отказалась, и ей почудилось, что Андрей даже обрадовался и вздохнул с облегчением.
В машине он попытался её разговорить, но она отмалчивалась, сославшись на то, что голова немного разболелась. А он даже не пожалел, только и посоветовал таблеточку на ночь выпить! «Ну и ладно, ну и хорошо, вот значит как?!»
Около дома Андрей Катю высадил, ручку на прощание пожал и уехал. «Может, я прослушала, и они с Натальей всё же о личной встрече на сегодняшнюю ночь договорились? Как узнать? Позвонить и спросить, не с Наташенькой ли ты, Андрей, сейчас находишься? Ага, прям как Кира, один в один. А он также соврёт что-нибудь и не поморщиться. Не буду об этом думать, и, вообще, не буду о нём думать!» Не получилось не думать, как раз наоборот, всю ночь Катя прокрутилась, думая именно об Андрее и о том, поехал ли он домой или на встречу с Натальей, и чем они тогда вместе занимаются. Наутро Катя встала вся разбитая, с тёмными кругами под глазами, которые пришлось специальным кремом замазывать, но они всё равно проглядывали. Приехав на работу и удачно избежав расспросов женсовета по поводу своего невыспавшегося вида, Катя уселась за свой стол в кабинете и начала заниматься самобичеванием: «И зачем я ему поверила? А нарассказывал-то сказок настоящих, жить без меня не может, мечтал так долго, цветочки в озере нарвал, песенку спеть пытался, жениться предлагал, с Кирой поговорить пообещал…А я, дура, идиотка, уши развесила…А он, он, мною попользовался и тут же к другой переметнулся. С Кирой, конечно, не поговорил, наврал всё…Как же, порвёт он с ней…Прав был, Воропаев, прав.. А я ещё хотела условие своё забрать, чтобы мы…Вот уж умора, он, наверное, так смеялся про себя». Катя уже плакала, и тонкие струйки слёз стекали по щекам. «Никаких вам свиданий по вечерам, никаких встреч, кроме как в стенах ЗимаЛетто, никаких условий, и, вообще, надо увольняться отсюда, меня здесь ничего не держит. Идите вы со своими тайнами, финансами и прочим куда подальше! Не хочу вас знать, не буду о вас думать, никогда вы ко мне больше пальцем не прикоснётесь, и ни на какие ваши речи я больше не куплюсь». Она закрыла лицо руками, пытаясь справиться со слезами.
Неслышно приоткрылась дверь, прозвучали шаги, кто – то присел рядом с ней на корточки, развернул её стул:
- Кать, Катюш, что случилось, почему вы так горько плачете, кто вас обидел?
Катя убрала руки с лица и сквозь слёзы посмотрела на Андрея. Он выглядел встревоженным, виноватым, но проскальзывало в его взгляде и что-то другое, настороженность, ожидание или ей так показалось?
- Ничего не случилось, Андрей…Павлович, соринка в глаз попала.
- И от этого вы так плачете? Видимо большая такая соринка, давайте я посмотрю, - И Андрей потянулся к её лицу.
Она отшатнулась.
- Не надо, сама справлюсь.
- Ну да, конечно. И как вы меня назвали? Андреем Павловичем? И давно ли я для тебя стал Павловичем?
- Не давно, но навсегда.
- А почему, позволь поинтересоваться? Что я такого совершил, из-за чего заслужил такое обращение?
- Не важно, просто хочу сказать, что отныне между нами ничего не может быть, я ухожу из ЗимаЛетто, от вас, и давайте забудем то, что было.
- Приговорили, в общем. Вот так, сразу, без суда и следствия. – Он выглядел виноватым, но и, Кате показалось, немного довольным. – А вы разве не знаете, уважаемая Екатерина Валерьевна, что приговорённый имеет право знать, в чём его обвиняют, а так же имеет право на последнее слово?
Катя уже немножко успокоилась и вынуждена была согласиться со словами Андрея, но признаться в том, что она его банально приревновала…Нет, этого она никогда не сделает!
Но этого от неё и не требовалось. Андрей взял её за руку, поднял со стула и, продолжая удерживать, заговорил:
- Кать, это из-за моего вчерашнего поведения с Нестеровой, да? – Катя попыталась начать отнекиваться, но он перебил:
- Не отпирайся, я же вижу, что именно из-за этого. Кать, ну прости дурака, но мне так хотелось заставить тебя меня хоть чуть-чуть, хоть вот столечко, хоть полстолечка…- Он даже показал пальцами эти полстолечка. – Поревновать. Ну ничего другого в мою дурную голову не пришло, чтобы дать тебе самой понять, что я тебе нравлюсь не только в постели.
Возмущению её не было предела: она всю ночь не спала, утром пришла на работу вся разбитая, рыдала здесь в три ручья, а это, оказывается, он такую проверку её чувствам устроил?! Чудовище, какое же он – чудовище!
Поняв её состояние и то, что палку он изрядно перегнул, Андрей, не смотря на сопротивление Кати, притянул её к себе и стал нежно гладить по голове, по спине, целовать в макушку, в мокрые от слёз глаза, в нос, в щёки, в общем, везде, куда мог дотянуться, одновременно старая удержать её руки, кулачками которых, он молотила его тоже куда придётся.
- Ну, всё, всё, Катюнь, ну, дурак я, мерзавец и подлец, ну прости меня, ну не думал, что так всё получится. Прости, прости, не сердись, пожалуйста. Никогда больше не буду вести
себя как последний идиот, клянусь, только не оставляй меня, не уходи! – Он отстранил от себя девушку, удерживая её за предплечья, и посмотрел ей в глаза. И такой у него был виноватый и испуганный вид, что сердце Кати не выдержало: она всхлипнула в последний раз и попросила отпустить её руки.
- А драться больше не будешь? – Он насторожено и лукаво улыбнулся.
- Не буду, хотя очень хочется!
- Мир?
- Мир, но, Андрей, я ещё подумаю, прощать ли тебя до конца.
- Хочешь, я на колени встану здесь, и буду биться головой об пол, пока ты меня не простишь окончательно? – Он сделал вид, что становится на колени.
- Прекрати, ещё чего не хватало.
- Тогда…- Он протянул ей мизинец всем известным с детства жестом. – Мирись, мирись, мирись, и больше не дерись…- Катя улыбнулась, и протянула ему свой палец.
- Фух, на сердце отлегло, напугала ты меня, Кать, честно.
- Всё, давай больше не будем про это вспоминать, только скажи, а как же Наталья, она как твои ухаживания восприняла, о ней ты не подумал?
- Наталья умная женщина, уверен, она всё правильно поняла.
- Что поняла?
- Да про нас с тобой, и что я этот дурацкий спектакль специально устроил.
- Ты что, Андрей, а если она кому-нибудь расскажет? Я совсем ещё не хочу, чтобы про наши отношения кто-нибудь узнал.
- А я бы не отказался! Но, не волнуйся, Нестерова не из тех пустых балаболок, что трещат на каждом углу. От неё никто ничего не узнает.
У Андрея зазвонил мобильный телефон, он достал его из кармана и посмотрел на экран:
- Катюш, извини, работать пора, Полянский звонит. В общем, я пошёл к себе в кабинет, потом буду на производстве, а вечером зайду за тобой. Я хочу показать тебе сегодня дом, в котором я родился и провёл первые три года жизни. Так что, Кать, сегодня тебе придётся окунуться в моё детство.- Он подмигнул девушке, вышел из кабинета, но секунду спустя на секунду заглянул в него снова:
- А всё-таки ты меня ревнуешь! – И поспешно ретировался, так как Катя уже собралась запульнуть в него тяжёлым дыроколом.
Последний раз редактировалось Ёлка 26 окт 2011, 13:25, всего редактировалось 1 раз.
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
СПасибо!
Жаль, что катя не дослушала его разговор.
Спасибо 
