Jelizawieta
Мурлыча
varen
Мари
ja_imaka
Амалия
Яна
lenushka
tatyana-gr
Natka
Спасибо за отзывы.
Глава 7 (продолжение)
- Ладно, слушай, - мужчина откинулся на спинку стула, и, закинув руки за голову, скрестил пальцы, - Ровно год назад – на прошлый Хлоин день рожденья. Как раз после эпохального совета директоров, а если быть точнее – то, через несколько дней после него. Ты тогда была в Египте, а Андрюха, возомнив себя грушей для бокса, бегал по барам и нарывался на неприятности.
Так вот, по уже сложившейся традиции Алёнка позвонила сама, чтобы напомнить нам – двум эгоистичным балбесам, что у племянницы одного и у крестницы другого день рождения. Я, честно говоря, думал, что Жданчик не пойдет на празднование, ну хотя бы из соображения не пугать ребенка своей вывеской. Но, Андрюха, наоборот, очень даже обрадовался приглашению.
Прирулили мы на праздник поздновато – гости уже разошлись. Остались только сестра, Хлоя и мой двоюродный брат Юрчик. Прямо с порога получили по традиционному подзатыльнику за опоздание, вернее получил я – и за себя и за Андрюху, потому что на него у Аленчика рука не поднялась – его она, видите ли, пожалела. Ну, дальше обычный ритуал – поздравили ребенка, выпили, закусили, опять выпили, снова выпили, и так далее. Где-то после второй бутылки на третью отправили меня играть с Хлоей в «Твистер» - какая-то зараза подарила ей эту игру. А мне, как всегда, «повезло» - я оказался единственным дееспособным кандидатом. Остальные от «физкультуры» были освобождены – у Жданчика, значит, физиономия всмятку, а у Юрика нога была сломана. Он, просто, работает инструктором по экстремальному туризму, и у него почти после каждого похода какая-нибудь травма. Но он тоже играл – крутил эту штуковину, которая указывает, какую конечность на какой цвет ставить.
Катюш, а ты вообще, играла когда-нибудь в «Твистер» после того, как влила в себя пол-литра виски? Когда от простых фраз «Правую руку на синее» или «Левую ногу на желтое» в мозгу коротит контакты, и полностью перезагружается система. Мне каждый раз, когда я слышал очередную команду, хотелось попросить помощь зала, или подсказку 50 на 50, потому что самостоятельно разобраться с право, лево, всеми своими конечностями, да еще и четырьмя цветами это просто Mission Impossible.
Так вот, продолжаю – пока я стоял в позе буквы «зю», Жданов присел на уши моей сестрице, и как на духу поведал ей абсолютно все. Всё – это значит от момента сотворения мира до пресловутого совета директоров. Ему, видите ли, выговориться захотелось, душу облегчить, ну, Алёнка для этого просто идеальная кандидатура. Слушать она с детства умела, поэтому поплакаться ей в жилетку – милое дело.
Я до сих пор задаюсь вопросом – это я так долго на мостике стоял, или Андрюха так быстро говорил? Но факт остается фактом - выложил он моей сестрице всю нашу подноготную подчистую. Так что когда Хлоя наигралась, помогла мне распутать мои руки-ноги и отпустила на свободу, я практически тут же - даже обуться не успел, получил от Аленки очень больно по тыковке. В общем, досталось мне по полной программе – снова огреб и за себя, и за Жданчика. Его, естественно, сестра опять пожалела – несчастный, побитый, совесть его мучает. Ему, и так, бедняге, хреново. А мне, значит, не так. Поэтому надо уравновесить – чтоб и мне тоже было не сахар. Значит, выслушал я от неё, какая же я бессердечная тварь, эгоистичный мерзавец, ну, и много прочих нелестных эпитетов. В выражениях она не стеснялась – ресторанные работники в силу своей сволочной работы, еще те лингвисты…
И все бы было хорошо – я-то уже давно привык, что иногда сестренку прорывает помакать меня рыльцем во что-то теплое и коричневое, если бы не последняя фраза, завершающая ее пламенную речь. Она сказала так - что мол, чего удивляться тому, что я такая циничная паскуда, если я весь пошел в нашу мать! Кать, ты даже не можешь себе представить, как это меня задело – просто до глубины души. Полоснуло – словно острой бритвой по легким. Понимаешь?
- Честно говоря, нет, - озадаченная его рассказом, впервые за весь монолог Малиновского, подала голос девушка.
- Хорошо, попробую объяснить, - громко выдохнув, потер лоб рукой Роман, - что представляла собой наша с Аленкой мутер. Ты Клочкову помнишь?
- А ее разве можно забыть? – закатила глаза Катя, - до сих пор о себе напоминает – все обратно на роботу просится.
- Так вот - Клочкова отдыхает. По сравнению с моей матушкой она просто ангел во плоти. Я до сих пор удивляюсь, как я вообще от общения со своей матерью не стал заикой или неврастеником. Знаешь, Кать, у меня ведь детство счастливое началось только после того, как она ушла.
- Прости, Ром, но она что с тобой..., - сглотнув, Жданова сделала небольшую паузу, - плохо обращалась?
- Плохо обращалась…, - мрачно произнес Малиновский, - Это еще слабо сказано. Мне сейчас кажется, что она меня просто ненавидела. Я, ведь, рос очень болезненным и хилым. По сравнению с пышущей здоровьем Аленкой выглядел настоящим заморышем. Мои постоянные болезни выводили мать из себя – они, видите ли, мешали ей наслаждаться безбедной жизнью, которую обеспечивал ей мой отец. Она хотела заниматься только собой, порхать по всяко-разным увеселительным мероприятиям, а вместо этого приходилось возиться с больным ребенком, то бишь, со мной. Я ей, так сказать – портил всю малину. А болел я очень часто - почти каждый месяц, и пока сестричка счастливо отсиживалась в детском саду, я был вынужден оставаться дома и терпеть всю мамочкину «заботу». Кать, я не буду тебе рассказывать обо всех воспитательных методах и приемах моей маменьки – думаю, беременной женщине такое слушать вообще не рекомендуется. Скажу только, что когда она меня просто оставляла на целый день одного - голодного, и с температурой, то это еще было не самым худшим из всех возможных вариантов. Катя, а знаешь, что самое интересное? Это то - что когда моя мать уехала, прихватив с собой в виде моральной компенсации за свою бесцельно потраченную молодость большую часть отцовских сбережений, а ему, взамен оставила нас двоих да язву желудка – я перестал так часто болеть. Видимо, все мои болезни, так же как и отцовская язва были из-за нервов. Матушка моя, была еще та скандалистка – здесь уже Кира с Милко, вместе взятые, отдыхают. В общем, если отец задерживался на работе больше чем на полчаса – он уже огребал по полной. Истерика закатывалась на весь дом – так, что даже самые дальние соседи были в курсе. Алёнка, всегда пыталась мне уши своими ладошками прикрыть, чтобы я хуже слышал – но мать орала на таких децибелах, что это, все равно, не помогало.
- Странно…, - немного сбитая с толку такой откровенностью Малиновского, пробормотала Катя, - Ты никогда раньше не рассказывал, а я, признаться, всегда думала, что у тебя было счастливое и беззаботное детство.
- Оно таким и было, - усмехнулся Роман, - Просто началось не сразу – так сказать, не с первой серии.
- А сколько тебе было лет, когда твоя мать от вас ушла? – поинтересовалась Катя.
- Я учился во втором классе, - хрипло ответил Малиновский, - Значит, мне было восемь…
- Ладно, что-то я тут отвлекся, немного…, - после небольшой паузы, продолжил мужчина, - Так вот – возвращаясь к сути моего рассказа, когда мне сестра бросила эту фразу – что я такой же, как и наша мать, меня словно наизнанку вывернуло. Обидно стало уже просто оттого, что Аленка даже на секунду могла такое подумать. Ну, и я, накатив еще стаканчик виски, ударил себя в грудь и заявил, что она ошибается – пусть я эгоист и мерзавец, но совсем не такой конченный, как наша мамочка, и готов это доказать любыми возможными средствами. Сестрица сказала: «хорошо», и сразу же выдвинула два условия. Первое - я должен был перед тобой извинится за весь наш обман и за свою дурацкую инструкцию. И второе, по сравнению с первым вообще простое и легкое – вспомнить через год про день рождение Хлои. Я даже удивился немного – что за странное желание. А сестра, объяснила – что, мол, её очень сильно обижает тот факт, что каждый год я, напрочь, забываю про день рождения ее дочери, и мне постоянно приходится об этом напоминать.
И я поклялся – как пионер перед знаменем, что все выполню. Правда, с извинением, сама знаешь – тянул до последнего. Все не мог решить - с какой ноги к тебе подойти, с какого слова начать…. А когда мне Андрюха по морде съездил – как-то сразу все прояснилось. Ну, или почти сразу…
- Да, Ромка, честно признаться, твое письмо с извинениями это же просто шедевр
(спасибо Амалии за драббл), – Катя весело хихикнула, - Я его сохранила. Мало того – отсканировала и поместила в папку «Не удалять никогда».
- Ну, вот, видишь - тяжело вздохнул Рома, - Выходит, что с трудным заданием я справился блестяще, а с легким, увы, не смог. И что самое обидное – почти весь год помнил. Даже в старый ежедневник записал, вот только в новый перенести забыл. И в мобильнике, до того как с ним глюк случился напоминание поставил…
- Ром, а почему ты раньше мне этого не рассказал? - прервала мужчину Катерина, – Раз для тебя это было так важно - я бы тебе обязательно напомнила.
- Кать, с таким же успехом, я мог и Шурочку попросить мне напомнить. Но я сам на себя понадеялся, - грустно ухмыльнулся Малиновский, - А выходит, что зря.
- Ром, ты главное не расстраивайся. Я уверена – ты все исправишь, и с сестрой обязательно помиришься. И еще - если тебе станет от этого легче, то, я, например, тебя большим мерзавцем не считаю.
- Правда? – пристально посмотрев на девушку, широко улыбнулся Малиновский, - Ну, что ж – это, конечно, утешает…
- Ты небольшой такой мерзавчик, - прищурившись Катерина, показала с помощью большого и указательного пальцев, насколько по ее мнению, вице-президент тянет по шкале мерзавцев.
- Ну, значит, мне еще есть куда расти! – с напускной гордостью сообщил Роман.
- Ладно, Ром, - покачала головой Жданова, - Что-то мы с тобой заболтались, а мне вообще-то работать надо.
- Прогоняешь?.., - вздохнув, нахмурился Малиновский.
- Не прогоняю, а отпускаю, - поправила его девушка, - Мало того, поскольку, ты уже сдал свой отчет, я тебе разрешаю уйти раньше. Так что, можешь ехать домой и отдыхать – на сегодня ты свободен.
- Спасибо, тебе, Катюш, большое. Но я, сегодня еду к сестре – надо и помириться и малую поздравить. А к ней пока рано. Хотя, с другой стороны, если ты отпускаешь, прокачусь-ка я в магазин - накуплю подарков. А потом по ситуации – либо вернусь, либо нет…
- Хорошо, Рома – поступай, как считаешь нужным. Главное, чтобы завтра ты явился на работу бодрым, здоровым и трудоспособным.
- Не извольте сумневаться, - твердо заверил мужчина, - Буду ровно в девять нуль-нуль, аки штык.
- Ну, тогда – до завтра, - Катя, потянулась к лежащим на столе папкам и, открыв первую, еще раз взглянула на Романа, - Передавай своим от меня «привет».
- Хорошо, - поднялся со стула Малиновский, - Обязательно передам.
Когда за Романом захлопнулась дверь, Катя опустила глаза на документы, но через секунду отодвинув от себя папку, откинулась на спинку кресла.
Все-таки удивительно, насколько свободно и непринужденно Малиновский из прожженного циника может превратиться в искреннего и ранимого человека. Жаль только, что не надолго – всего на несколько минут, а потом, так же легко и незаметно, словно делая кувырок через голову – возвращается в свою привычную ипостась. Странный он все-таки, или как правильно выразился Женсовет – неприкаянный…
Роман, возвращаясь к себе в кабинет, на ходу прокручивал различные варианты возможных подарков для Хлои и сестры.
«Цветы, сладости, мягкую игрушку и куклу – обязательно. Аленке еще можно сковородку, какую-нибудь полегче – чтобы, когда захочет меня пристукнуть, не искала свою чугунную. Может, Хлое еще нетбук купить или мобильник какой-нибудь с наворотами? Или игру, вроде этого «Твистера»? В общем, здесь я все равно ничего не решу - буду ориентироваться на месте…. Так! Раз уж я еду в магазин, то может…. Ну, правильно – нужно же все-таки помириться с Лизаветой. Хотя, она и нажаловалась на меня Катерине, а извиниться перед ней все же надо. А то, она, небось, считает меня неуклюжим и озабоченным придурком. Я же не могу допустить, чтобы она продолжала обо мне так думать? Конечно, не могу! Поэтому, для Лизы тоже – цветы, сладости и мягкая игрушка. Так сказать, материальное подкрепление для моих извинений»
В офис Роман вернулся часа через два – дико довольный собой и с полной машиной презентов. Большую часть автомобиля занимал главный подарок – мини-бильярд. Он был абсолютной копией настоящего, только раза в два меньше. Стоил он тучу денег – но мужчина ни капельки не жалел что их потратил. Малиновский в магазине минут сорок не мог оторваться от этого маленького подобия его любимой игры. После того, как вежливые продавщицы уже несколько раз поинтересовавшись, будет ли он брать этот мини-бильярд, попытались предложить ему что-то другое, Роман, махнув рукой, решил купить эту чудо-игру, и доиграть уже вместе с Хлоей. То, что девочке его подарок понравиться, он даже не сомневался.
Припарковавшись на подземной стоянке, вице-президент захватил с собой один из букетов, а также яркий светло-розовый пакет, в котором делили соседство коробка с французским печеньем и милая игрушка – маленькая рыжая белочка.
Направился Малиновский прямиком в мастерскую. Уже войдя внутрь и увидев сидящую за столом Ольгу Вячеславовну, мужчина вспомнил о недавнем указании Екатерины Валерьевны.
- Ту-тук-тук, Ольга Вячеславовна, - громко произнес вице-президент.
- И тебе тук-тук, Рома,- отозвалась женщина, - Это, что ты теперь так здороваешься?
- Нет. Просто Катерина Валерьевна обязали меня стучаться в вашу светлую обитель.
- А вот это правильно, - согласно кивнула Ольга, - Давно было пора это сделать. Теперь, хоть Милко меньше истерить будет.
- Ольга Вячеславовна, а почему Вы одна? – скромно поинтересовался Малиновский, - А где все?
Женщина внимательно, поверх очков посмотрела на вице-президента, остановив свой взгляд на букете цветов:
- А тебе, что, Милко нужен?
- Бог с Вами, Ольга Вячеславовна, - проследил за ее взглядом Роман, - Как Вы могли такое обо мне подумать?
- Рома, а я еще ничего не подумала.
- Это хорошо, - улыбнулся мужчина, - Вообще-то мне Лизавета нужна.
- Лиза еще не вернулась с «МЖ», - коротко ответила женщина.
- Но, она же вернется?
- Конечно, вернется – должна же она привезти обратно платья,- Ольга, вздохнув, пристально взглянула на Малиновского, - Рома, я не знаю, чего ты хочешь от Лизы, но прими мой совет – не трогай ее сегодня. Девочка и так в легком шоке после общения с тобой.
- Ольга Вячеславовна, я всего лишь извиниться хочу.
- Извиниться – это правильно, - одобрила женщина.
- Вот это все, - Роман водрузил на стол букет цветов и пакет, - Передайте, пожалуйста, Лизе. Скажите что от меня, с глубочайшими извинениями.
- Прощение, обычно, принято просить лично, - назидательно произнесла Ольга, - А не передавать через кого-то.
- Хорошо, - согласился с ней Роман, - Тогда давайте сделаем так. Я пока пойду в свой кабинет, а Вы, когда вернется Лиза, мне позвоните. И я тогда приду и извинюсь перед ней лично. Договорились?
- Конечно, Рома, - заверила его женщина, - Как только Лиза появится, я сразу дам тебе знать.
- Спасибо Вам, Олечка Вячеславовна, - улыбнувшись, поблагодарил ее мужчина и, развернувшись быстро покинул мастерскую.
продолжение следует...
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Качественно переписала! 
с днюшкой Хлои.
Прикрыть бы ту лавочку! 
Сухой закон? 