Глава 7. Начало
Перед тем, как сесть в машину, Полина сбегала в квартиру и захватила сумку с заряженными артефактами, которую держала на всякий случай. На такой, как сейчас. За те несколько минут, что ее не было, Алена успела познакомиться со Стрельниковым, и, судя по всему, он ей понравился. Она еще настороженно смотрела на него, но стояла довольно расслабленно, а на лице у нее было написано живое любопытство.
— …да. У меня не было другого выбора, — услышала Полина, приблизившись к ним, и тихо вздохнула: речь наверняка шла о том, как Стрельников вчера спас ее.
Во взгляде Алены появилось явное одобрение, и Полина подавила еще один вздох.
Увидев ее, Стрельников молча открыл дверь со стороны переднего пассажирского сидения и сел в машину.
— Так что с Даней? — спросила Алена, когда они тронулись с места. — Только не говори, что не знаешь.
— Не знаю. — Полина затылком чувствовала неодобрительный взгляд сестры и, сдавшись, добавила: — Выяснилось, что Даня маг. Света восприняла эту новость… без энтузиазма, скажем так. Вчера Даня опять применил магию, а сегодня Света увезла его куда-то. Кирилл боится, что она может сделать какую-нибудь глупость.
— Идиотка, — прошипела Алена. — Голову ей оторвать мало. Магия — это круто. Мне Света никогда не нравилась. Я все понимаю: ответственность, благородство и все в том же духе, но зря Кир на ней женился. Заботиться о ребенке он бы и так мог, а жениться по залету на той, кого и полугода не знаешь, — глупо, как по мне. Представляешь, она даже маму как-то из себя вывела, а это еще надо постараться. — И, обращаясь к молча ведшему машину Стрельникову, пояснила: — Наша мама старается не злиться или огорчаться на публике — от этого появляются некрасивые морщины, которые все видят, и неудачные фотографии. А еще она обычно так увлечена собой, что не замечает вокруг ничего, из-за чего могла бы разозлиться или огорчиться. Но когда по телевизору показывали очередной сюжет про то, как Призрак напал на Башню — ты тогда еще была в больнице, Поль, — эта дура, Света то есть, ляпнула что-то вроде того, что занятие магией никогда не приводит к добру. Типа, сами виноваты. Ух, как мама разъярилась! Сказала ей, что к добру, особенно в ее доме, не приводит только скудоумие, нетерпимость и дрянные люди. Представляешь, так и сказала: «дрянные люди». После этого Света о магии вообще старалась не заикаться. Думаешь, она и правда может сделать что-нибудь Дане? Она же не совсем ненормальная и вообще — мать.
— Не знаю, — повторила Полина, радуясь, что Алена не видела ее лица. Она не была уверена, что все закончится благополучно. Людей, так или иначе калечащих тех, кого они не выносили из-за их природы или убеждений — магов, гомосексуалистов, либералов или панков, — было больше, чем представлял себе средний обыватель. И родителей, безжалостных к собственным детям, среди них хватало.
Кирилл ждал их на улице у подъезда. Он с обреченным видом держал у уха телефон, и было ясно, что ему никто не отвечает. Кому он звонил, тоже было очевидно.
— Слава Пантеону, — выдохнул он, увидев Полину. На Стрельникова он не обратил внимания, посчитав его, по всей видимости, коллегой Полины, а вот Алене удивился, хотя ничего по этому поводу не сказал.
— Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но, пожалуйста, постарайся успокоиться, хорошо? — Она взяла его за руку и, слегка сжав ее, посмотрела ему в глаза. — Давай поднимемся сначала в квартиру.
— Я… — Кирилл посмотрел на дорогу, словно ожидая, что Света с Даней сейчас приедут обратно, но почти тут же осознал, что это глупо, и, встряхнувшись, пошел домой.
— Кирилл, расскажи, что случилось, — попросила Полина, когда они устроились в гостиной. — Подробно. Вчера Даня снова спонтанно колдовал, так?
— Да. У него опять режутся зубы, последние несколько дней он капризничал, а вчера у него была настоящая истерика, мы со Светой час пытались его успокоить, но ничего не помогало, он только расходился все больше и больше, а потом у него случился всплеск магии, и он разбил люстру, вазу, какие-то безделушки. После этого истерика началась уже у Светы. Она… она чуть не ударила его. Кричала, чтобы он перестал, что он не должен поддаваться искушению, что она ему поможет и избавит от этой мерзости. Даня-то, вымотанный, тут же почти заснул, а Света потом долго не могла успокоиться. Потом раскаивалась, плакала, просила прощения. Я ей сказал, что она должна принимать Даню таким, какой он есть, что он все еще наш сын, несмотря на свои способности. Она, вроде бы, согласилась. Я решил сводить на следующий день… сегодня, то есть, Даню к врачу: я читал, что такие всплески могут оказать негативное воздействие на нервную систему, и хотел убедиться, что с ним все нормально. Мы должны были поехать в частную клинику в три, но утром мне позвонили от врача, спросили, можем ли мы прийти пораньше, и я согласился. Поехал домой, и у подъезда увидел, как Света садится в какую-то незнакомую машину. Я… я сначала подумал, что она просто в магазин собралась ‒ когда я на работе, она всегда такси вызывает, если ей куда-то надо. Я просто хотел, чтобы она оставила Даню со мной, нам ведь к врачу… Я ей крикнул, и она меня услышала, это точно. Она оглянулась, увидела меня, быстро села в машину, и они рванули с места… Я подумал, что, может, она меня все же не увидела, или что с Даней что-то случилось и его срочно надо везти к врачу… я позвонил Свете, но она сбросила мой звонок и выключила телефон. Тогда я поехал за ними, но не догнал. Я не знаю, что делать!
Полина краем глаза заметила, что Стрельников вышел из комнаты, но почти тут же вернулся, вложил что-то небольшое в руку сидевшей в кресле Алене и прошептал ей что-то на ухо. Она кивнула, встала и ушла — Полина услышала, как хлопнула входная дверь.
— Кирилл, может, она решила спокойно обдумать все без твоего давления. Куда она в таком случае могла поехать? Может, к родным или друзьям. Ты не пробовал звонить им?
— Нет, в том-то и дело! — с отчаянием воскликнул Кирилл. — Света из Иркутска, переехала в Москву лет пять назад. Все ее друзья остались там. Она снимала однушку напополам с сестрой одного из иркутских знакомых, но та девушка переехала обратно год назад, а больше Света ни с кем близко не общалась, если только с парой коллег, но с ними я уже говорил, они ничего не знают. Родных у нее нет, она сирота, единственный ребенок в семье. Полин, я никогда ее не видел такой, как вчера. Я боюсь, что она может сделать что-нибудь… не знаю, что, но Даня… — он осекся и ударил кулаком по дивану. — Она сбежала, Полин, украла Даню — если бы она хотела просто уйти, бросить меня, она бы так не поступила. Она все объяснила бы, или оставила записку, или позвонила, ведь так?
Интересно, он сам знал, чего больше хотел: чтобы Полина согласилась с ним или чтобы сказала, что в жизни и не такое бывает и что Свете просто понадобилось время, чтобы со всем разобраться.
— Подожди, у нее, как минимум, есть в Москве дядя. Я его видела, когда в последний раз к вам приходила, помнишь? Как же его… дядя Слава… Вячеслав Федорович, да?
— Что? — нахмурился Кирилл. — А, этот. Он не ее родной дядя, то ли дальний родственник, то ли вообще друг отца. Я его видел всего пару-тройку раз и не… — тут он запнулся, задумался и сказал медленно: — А ведь я, кажется, ездил как-то к нему. Ну, не совсем к нему: Света как-то давно, еще до свадьбы, просила забрать ее от дяди — куда-то ей срочно надо было, уже не помню, — но в дом я не заходил, она меня на улице ждала. Может, она у него? — с надеждой спросил Кирилл. — Это где-то на юго-востоке, если мне память не изменяет, там частный сектор, а улица называется как праздник, но не помню…
— Не улица 8-го марта, случайно? — тихо спросила вернувшаяся Алена. — Дом 19?
— Да, точно! Улица эта, но номер дома я не помню. Ты что, знаешь, где Света? Почему ты раньше ничего не сказала? — вскинулся Кирилл.
Алена сморщила нос и сказала, старательно не глядя на Полину:
— Я не знаю, просто… — Она сделала паузу и выпалила на одном дыхании: — ЯвстретиласьсдевушкойПоливановапроследилазанейонаживетнаэтойулице.
—Что? — хором спросили Кирилл и Полина.
— Еще раз и членораздельно, пожалуйста, — попросила Полина, заранее предчувствуя, что не услышит ничего хорошего, потому что уловила фамилию «Поливанов».
— Я встретилась с девушкой Поливанова, — неохотно призналась Алена. — Позвонила ей, сказала, что нашла его телефон… короче, это долгая история. Но она ничего не заподозрила, и мне ничего не угрожало, клянусь, — заверила она Полину, заметив ее яростный взгляд. — Я проследила за ней — она вошла в дом на улице 8-го марта. Там вокруг сплошь частные дома, так что это наверняка та же улица*.
— Мы еще с тобой об этом поговорим, — на секунду прикрыв глаза, пообещала Полина. Она хотела, чтобы это прозвучало угрожающе, но получилось скорее обреченно и устало.
— Кто такие Поливанов и его девушка и какое они имеют отношение к Свете?
— Никакого. Не знаю. — В последнее время она ненавидела эти два слова. — Скорее всего, никакого.
— Надо ехать туда, — решительно сказал Кирилл, вставая с дивана.
В это время в комнату зашел Стрельников, держа в руке открытый ноутбук — Полина даже не видела, как он выходил.
— Эта машина? — спросил он у Кирилла, показывая ему видео, записанное, по всей видимости, на видеорегистратор, подсоединенный сейчас к ноутбку.
По всей видимости, Стрельников взял в коридоре ключи от машины Кирилла и попросил Алену принести видеорегистратор — умный и очевидный шаг, о котором Полина, тем не менее, даже не подумала.
На видео машина Кирилла въехала во двор и остановилась в нескольких метрах от красного автомобиля, возле которого стояла Света.
— Да, — кивнул Кирилл.
— Хорошо, номера четко видны.
— Поль, правда, надо туда ехать, — сказала Алена, косясь на Кирилла. Было видно, что ее распирает поделиться с сестрой своими догадками, но она не могла сделать этого, не выдав информацию о веществе, лишившим Сашу магии.
Полина потерла виски — голова тупо ныла, а глаза закрывались сами собой, но расклеиваться ей было нельзя.
— Хорошо, мы поедем туда, чтобы выяснить, действительно ли дядя Светы живет в том же доме, что и девушка Поливанова. Но при одном условии: никакой самодеятельности. Будете делать только то, что я скажу, ясно? Алена, тебя я вообще пристегну наручниками к машине, если что. Согласны? Кирилл, я понимаю, каково тебе сейчас, но если ты не пообещаешь, что будешь меня слушаться, ты остаешься здесь.
— Обещаю, — мрачно сказал Кирилл.
— Я тоже.
Не то чтобы Полина им поверила, но так ей будет проще с моральной точки зрения обездвиживать их, если они решат поиграть в героев — а в том, что так и будет, Полина почти не сомневалась. Но деваться ей было некуда.
Как только они все сели в машину Стрельникова, Полина, снова выбравшая переднее пассажирское сидение, позвонила дежурному.
— Это следователь Особого магического Полина Краснова, 572695. Мне срочно нужна все информация об автомобиле, — она на мгновение замолкла, поняв вдруг, что не знает марку машину, и Стрельников сказал негромко: «'Опель Астра', М591ТР, 197». Полина повторила это и продолжила: — Узнайте, кто владелец. Еще мне нужны все данные о проживающих в доме номер 19 по улице 8-го марта, это Москва или ближнее Подмосковье: кто владелец, кто там прописан и зарегистрирован, есть ли сведения об этих лицах во всех доступных базах. Еще…
Она повернулась к Кириллу и спросила:
— Какая у Светы девичья фамилия и в каком году она родилась?
— Бронникова, в 84-м.
—…на Светлану Бронникову 84-го года рождения, место рождения — Иркутск. Я хочу знать, если она в базах. — Она понизила голос и добавила: — Повторяю: это срочно, речь может идти о жизни ребенка.
— Так кто такой Поливанов? — тихо спросил Стрельников, когда увидел в зеркало, что Кирилл снова взялся за телефон.
Его появление сегодня у ее дома удивило Полину, но после она сосредоточилась на проблемах Кирилла и, как ни странно, стала воспринимать Стрельникова как нечто само собой разумеющееся. Как надежного напарника, который всегда рядом, знает, что делать и придет на помощь, когда необходимо. Сейчас же ей вдруг стало немного неуютно от осознания того, что, по сути, с проблемами ее семьи разбирается чужой человек, которого она не знала, как бы ей не хотелось поверить в обратное.
— Мелкий распространитель наркотиков, — так же тихо ответила она. — Ныне покойный. Он… — Она знала, что эту информацию ни в коем случае нельзя было никому разглашать, что они с Максом не для того приложили столько усилий ради сохранения тайны, чтобы открывать ее чуть ли не первому встречному, но вместе с тем… Она просто не могла не рассказать обо всем Стрельникову. И не потому, что у нее было сил держать язык за зубами, а из-за совершенно иррационального убеждения, что ему необходимо все знать, потому что тогда он сможет помочь. Полина решила, что как только все это закончится, она уволится: такому непрофессионалу было не место в Башне. — У него было некое вещество, которое на время превратило одного юношу, такого же, как я, в такого, как Алена.
— Разновидность оков Жакомо? — спросил Стрельников, переварив эту информацию, и пробормотал себе под нос что-то вроде: «Если б я еще знал, что это такое».
— Нет. Не блокировка, а отсутствие магии. Абсолютное.
— Но потом все вернулось?
— Да, но очень мучительно.
Какое-то время они молча ползли по вечно загруженному МКАДу, и Полина исподтишка рассматривала Стрельникова: большие сильные руки уверенно лежали на руле, челюсти были угрюмо сжаты, внушительный нос выдавался вперед — далеко не красавец, но все же было в нем что-то притягательное. Хотя, возможно, Полина просто обманывала себя.
На заднем сидении Алена пыталась отвлечь Кирилла ничего не значащей болтовней, но ей это плохо удавалось. Когда телефон Полины зазвонил, она мысленно с облегчением вздохнула — слишком уж напряженной была атмосфера в машине, хотелось ее хоть чем-то разбавить. Звонил один из оперативников, которому дежурный передал запрос Полины, — тот самый Костя, работавшей с ней по делу Амеличева.
— Полина Викторовна, я выяснил все, что вы просили. Там много пересечений: дом 19 по улице 8-го марта принадлежит Бараненкову Виктору Андреевичу 87-го года рождения, место рождения — Москва. Кроме него в доме зарегистрирована его сестра Ксения Андреевна Бараненкова 92-го года рождения и их дядя Бараненков Вячеслав Федорович, 68-го года рождения, оба также родились в Москве. Вячеславу Бараненкову принадлежит автомобиль 'Опель Астра', М591ТР, 197, купленный им четыре года назад. Это что касается собственности. Теперь самое интересное: в двухтысячном Вячеслав Бараненков был осужден за умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью с отягчающими обстоятельствами — по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды. Догадываетесь, к какой социальной группе у него была ненависть?
— Маги?
— Именно. У него произошел конфликт с группой магов-школьников, учащихся в десятом классе. Бараненков утверждал, что они применили к нему магию — пускали в него болезненные магические разряды. Он попросил их этого не делать, они над ним посмеялись, и началась драка. Школьники же утверждали, что, в ожидании автобуса, они практиковали навыки управления потоками магической энергии, которые освоили на уроке в школе, — не более чем безобидный фейрверк, даже не материальный. Бараненков потребовал прекратить это, заявив, что они находятся среди нормальных людей, не желающих наблюдать за потенциально опасным уродством, которое они творят. Школьники послали его, и он полез в драку. Учитывая, что его противниками были две девочки и один парень, а Баранков использовал в качестве оружия трубу, которую вез домой, силы были неравны. Бараненков был осужден на три года, которые он провел в колонии под Иркутском. Не знаю, когда он вернулся в Москву, но через два года после его освобождения Светлана Игоревна Бронникова, 84-го года рождения, была задержана в Иркутске за участие в несанкционированном митинге, участники которого выкрикивали угрозы магам и призывали к их уничтожению. Ее занесли в картотеку «чистюль», поэтому данные на нее легко было найти.
Ну конечно, «чистюли» — радикальные группы, объявленные вне закона, но маскирующиеся под разные легальные течения и объединения, которые призывали уничтожить магов или, по крайней мере, лишить их возможности колдовать, надев на них оковы Жакомо. Причастность к ним Светы и Бараненкова многое объясняло.
— Виктор Бараненков был задержан за то же самое, только уже в Москве годом позже. После этого все трое в поле зрения правоохранительных органов больше не попадали, — закончил Костя.
— Кто они все по профессии или образованию? — спросила Полина.
— Так, сейчас… Старший Бараненков по образованию химик, на момент задержания работал техником на заводе по производству бытовой химии. Младший Бараненков закончил строительный колледж, на момент задержания нигде не работал. Бронникова закончила педколледж, работала секретарем.
— Ясно. Спасибо, Костя. Ты не в курсе, Антипов еще на вызове?
— Вернулся, но снова уехал — прочесывают по поручению Горячева потенциальные штаб-квартиры «Квартета». Ему что-нибудь передать?
— Нет, спасибо. Я позвоню, если что.
Полина закончила разговор и откинулась на спинку сиденья. Все было хуже, чем она полагала. Оба Бараненковы — «чистюли», а Света когда-то была в их рядах, и, возможно, там и оставалась все это время. И, судя по тому, что она увезла Даню, ее любовь к сыну и материнский инстинкт оказались слабее ненависти к магам. Что она имела в виду, когда говорила, что избавит Даню от магии? Оковы Жакомо или что похуже? Но для такого малыша хуже была только смерть. Неужели?.. Стоп!
— Алена, расскажи про девушку Поливанова. Как ты на нее вышла?
— Да кто такой этот Поливанов? — спросил Кирилл, повысив голос.
— Уже никто. Кирилл, пожалуйста, я потом все объясню. Алена?
— Ну… я скопировала все данные с телефона Поливанова перед тем, как отдать его Максу, — призналась Алена. — Потом я посмотрела, с кем он общался больше всего — если у него была девушка, то наверняка с ней. Купила такой же телефон, как у него, и позвонила этой девушке, Ксении. Притворилась, что нашла телефон на улице и хочу вернуть владельцу, но не знаю, как его найти, и потому набрала того, с кем он чаще всего разговаривал. Пришла на встречу, отдала телефон и проследила за ней до дома. Точнее, тогда я не знала, что она живет именно там, но адрес записала. Я хотела тебе об этом рассказать, честно, но все не было времени. Что, все плохо?
— Кирилл, — осторожно начала Полина, оглянувшись, — ты знал, что Света когда-то была «чистюлей»?
— Что? Нет, я не… Я даже не представлял, она никогда… Поля, она ведь действительно может сделать что-то с Даней!
Казалось, несмотря ни на что, Кирилл только сейчас в полной мере поверил в это.
— Я сделаю все возможное, чтобы этого не случилось, — сказала Полина, вовсе не уверенная в том, что ее усилия увенчаются успехом.
Могло статься, что они уже опоздали, но она не хотела даже думать об этом.
— Надо вызывать полицию! — воскликнул Кирилл. — ОМОН, опергруппу или что у вас там. Надо освобождать Даню!
— Кирилл, во-первых, мы даже не знаем точно, в этом ли доме Света с Даней.
— А во-вторых, они все равно не поедут, — добавил Стрельников.
— Как это? Почему? — возмутилась Алена.
— Потому что мало доказать, что ребенок в доме, надо еще убедить полицию в том, что ему грозит реальная опасность. А пока что все выглядит так, что один родитель, к тому же мать, всего лишь забрала ребенка и скрылась с ним в неизвестном отцу направлении, что уголовно ненаказуемо. Пока мы будем убеждать следователей и судей в том, что Даня в опасности, потеряем время, и будет уже поздно.
Стрельников был прав, и Полина это понимала. Даже Макс и Антипов не смогут помочь, потому что это дело было не в компетенции Башни.
— И что делать? — с отчаянием спросил Кирилл.
— Что-нибудь придумаем, — пообещал Стрельников, не сводя глаз с дороги.
Полине очень хотелось, чтобы так оно и было.
________
* Для знатоков и любопытствующих: улицы 8-го марта в том районе, который описывает автор, нет и никогда не было. Более того, этот частный сектор, еще существовавший на момент задумки фика, сейчас уже значительно поредел, если не сказать исчез. Зато Такая улица существует в другом похожем районе, расположенном не так далеко от описываемого, так что будем считать, что в моей условной Москве все описанное есть, где надо)))