НРКмания

хотя смелости прочитать ваш фик пока не набралась... и хочется и колется... боюсь эмоционального удара...

смелости прочитать ваш фик пока не набралась... и хочется и колется... боюсь эмоционального удара... :swoon: О каком фике речь? Их у меня десятки )))

Кира гонит Волочкову. Милко проясняет ситуацию. Кира извиняется, грубиянка. Обсуждает с Викой стервоискатель.
Громогласно источая отвратительный энтузиазм, является Юлиана. Впаривает одним клиентам билеты в галерею других клиентов. Кире не до того, Викуся не видит смысла и отговаривается отсутствием на выставке богатых мужчин, Юлиана, не будь дура, тут же заверяет ее, что как раз этого добра там будет хоть кормой ешь. Кира предлагает Юлиане отдать бумаги «нашей красавице». Юлиана удивлена и идет окучивать Катю.
Дверь в каморку гуру пиара открывает зонтом и без стука. Здравствуйте, Катя. Отдает бумаги и ласково объясняет, что приглашает всех сотрудников на выставку. И очень бы хотела, чтобы Катя тоже пошла. «Я?» - удивляется Катя, с горькой неверящей улыбкой прижимая кулачок к обширным грудям. Ведь мир жысток выставка – это вот вообще не место для таких, как Катя. Юлиана, понизив голос, сообщает несчастной крошке по секрету, что вообще-то она (Катя) – одна из немногих, кто способен по достоинству оценить это мероприятие. Не знаю, почему она так решила, наверное, из-за очков. Потому что на данный момент культурный багаж Катеньки представлен только стихотворением Лохвицкой (1 шт, не без купюр), придыхательным чтением по ролям стишат про бесконечные озера и цитатой Пикассо (1 шт), которой Катенька блеснет несколько позже, и ничего из этого Юлиана не слышала. Но приглашение наша Золушка принимает. Хотя, если она не закончит сегодня расчеты, Андрей Палыч сотрет ее в порошок. Очень она Андрей Палыча любит, Катенька. И тут же показывает, как сильно, стирая нечто в порошок крепенькими кулачками. Но гуру успокаивает Золушку – ничего, Андрей Палыч не совершает необдуманных поступков, а без Катеньки он и дня не протянет. Катенька внимательно смотрит на гуру, крепко держа в кулачках оставшуюся от «любимого» гипотетическую труху и что-то напряженно прокручивает в своих замечательных мозгах.
В кабинете Юлиану уже ждет Андрюша с вежливой улыбкой, искренность которой позволяет предположить, что про порошок и не протянет Андрюша слышал. «Присядешь?» - предлагает он дорогой гостье, кивая на кресло для посетителей, и Юлиана гордо усаживается за президентский стол, уложив на него предварительно зонт. Андрюша, жалко скукожившись, подыгрывает очередной дикой бабе, предлагая чай-кофе. Юлиана издает звук, который, очевидно, кажется ей завлекательным и интригующим, и снисходительно отказывается. Сексуально разметав по креслу руки, отдает Андрюше смету на фуршет-банкет, которую тот должен одобрить. Все еще жалкий Андрюша мостится на краешек кресла для посетителей и робко снимает очки. «Я просто не могу не одобрить то, что вы мне предлагаете, Юлиана Дормидонтовна!» А нефиг в президентские кресла усаживаться! Дормидонтовна делает губами и обзывает Андрюшу Акакиевичем, но продолжает кокетничать руками. И очки его нацепляет. Зовет на свою выставку, просит отпустить остальных сотрудников «офиса», имея в виду Екатерину Валерьевну. Угрожает зонтом. Опять зовет на выставку, обещая «много интересного» и «парочку моделей в качестве эскорта» - склонившись к самому уху и эротичным голосом. Возвращает очки и долго целует воздух. Ну такая ей
Кира подруга, ага. А вообще молодец – Вике мужика пообещала, Андрюше моделей, Катеньке почесала ЧСВ.
Оставив подуставшего от развеселого ее флирта Андрюшу, гуру идет окучивать женсовет. На обратном пути в ее сети попадают звезда моя и Милко. Как бы между прочим поинтересовавшись, что звезда забыла в нашем, то есть вашем, Зималетто, Юлиана осчастливливает приглашениями новых жертв. Милко не рекомендует ей приглашать женсовет – их можно водить только в цирк, да и то на второе отделение к хищникам, авось те съедят хоть одну. Дамы не одобряют юмора, но чуть позже женсовет, как обычно, подтвердит правоту гения.
Наконец-то ребятки. Рома врывается в кабинет, обменивается с другом мимикой и жестами. «На западном фронте без перемен?» – «Она меня игнорирует!». И Андрюша не собирается ни на колени, ни серенаду, ни, особенно, зацеловывать, ибо с какого фига. «Сама отойдет». Ага, к Зорькину.
Приходит Кира и напоминает про Прагу. Андрюша забыл и в панике. Но ублажать «любимую» до отъезда все равно не хочет.
Машка с обиженной моськой и фигульками как у Катьки яростно казнит карандаш, пока Федька в воспитательных целях зовет простодушного Потапкина в клуб. Является одинокая Волочкова, которая все никак не уйдет. Федька добывает два автографа, себе и другу Потапкину, которые звезда запечатлевает на отжатых им где-то пуантах.
На мужчин набегает Юлиана и приветствует Федора зонтом в пуанты: «Уу, я вижу, вы тоже увлекаетесь искусством!» - «Очень!» - отвечает явно не обрадованный таким приветствием Федор. Но Юлиана тут же называет его Феденькой и вручает билеты. И вовремя не спрятавшемуся Потапкину тоже. «Начало ХХ века, мой любимый художник Малевич! Мне нравится, как он работает с цветом. Особенно в моей любимой картине «Черный квадрат». «Очень любопытно!»- с кислым видом выдает Юлиана, оскорбленная не то наличием у грубого мужлана таких познаний, не то иронией в адрес Малевича.
Ребятки веселятся - вместе с билетом Юлиана вручила Андрюше крохотный зонтик и он теперь показывает его Ромке. Оба абсолютно счастливы, когда распахивается дверь и в кабинет вносит Катеньку. Не реагируя на приветствие Малины (он-то что ей сейчас сделал?), она молча отдает Андрюше черную папку. И остается подождать его реакции, явно предвкушая удовольствие. И получает его. «Малиновский, нам конец!» Катенька делает зырк и тут же независимо отводит взгляд на потолок, потом с легким презрением чуть двигает челюстью. Руки сложила. Малиновский посматривает на нее внимательно. Андрюша дошел до финала. Нет, это не опечатка. Поджав губы, Катенька трясет головой. То есть, на 10%? Катенька трясет головой, на Андрюшу не смотрит. Андрюша в ужасе орет, но Катенька готова и даже не вздрагивает: «Можно попросить поставщиков об отсрочке… Ну и попросить… обратиться в Ллойд-Моррис за кредитом для Никамоды. А сейчас рабочий день закончен, я пойду, меня ждут, простите». Резко отворачивается, вся такая независимая в поневе. Ребятки бросаются за ней. «Катенька, вы понимаете, что финансовые отношения между НМ и ЗЛ не должны отражаться в официальных отчетах!» Катенька являет все привычные нам уже грани своей красоты, кривя личико, поджимая губки и периодически открывая рот. И не глядя на Андрюшу. Андрюша просит подкорректировать документы. Аудитора бы лучше нанял, за Катенькой пересчитать. А Катенька вздевает бровки, таращит глазки, набирает в грудь воздуха, давится им, возмущенная гнусностью неожиданной просьбы «любимого», потом ее не то тошнит, не то не тошнит, она нелепо крутит кулачком с торчащим неприятным пальцем и наконец-то, скривишись от боли, произосит гадкое, отвратительное (почти как «любовница») слово «подделать». «Подкорректировать!» - сепетят загнанные в угол ребятки. Но Катенька пряма и неумолима как правда. «Подделать, давайте называть вещи своими именами». А сейчас рабочий день закончен, все насущные вопросы мы обсудим завтра, орвуар. Взмах поневой, захлопнутая дверь, блюющий смайлик.
Андрюше плохо. Побледнел, дышит через рот. Рома не дает ему присесть и громко гонит к «любимой».
«Любимая» уже ждет «любимого». В пальтишечке, играет чуками, нагнув голову и отвесив губу, прекрасная, как вечерняя заря. Ждут ее? Ну, подождут.
Когда Андрюша входил, она стояла за столом, когда заговорил – уже вышла из-за стола и повернулась спиной. Изящно накинутый поверх пальтишечка гнусного вида шарфик демонстрирует полет и независимость исполненной достоинства героини, чья сияющая добродетель была сегодня подло и многократно оскорблена. «Я отвезу вас домой. – Не стоит, меня ждут». Терпеливые, видать, люди, ибо никакого движения, чтобы уйти, наша фам –фаталь не делает. Бла-бла. Из рук решившегося-таки прикоснуться к «любимой» Андрюши выворачивается с усталой гримаской. Добродетель, фигли. Отвесила губу, перематывает шарфик. Андрюша никак не расстроился, что не удалось сжать хрупкие плечики (они так-то не совсем хрупкие, то есть, ну, совсем не хрупкие, скорее, даже мощные, но как-то мы забыли о требованиях романтической литературы ) «любимой» и нейтральным голосом убеждает ее «поговорить». «Нуу детали отчета мы обсудим завтра, я об этом уже говорила». Стоит на месте. Дожидается еще одной атаки на «плечики», моментально выворачивается, утыкается в грудь «любимому», выставив перед собой трогательные кулачки… Но у Андрюши тоже реакция будь здоров, поэтому руки он уже отдернул и больше на вожделенное (вроде как) тело никак не посягает. Смотрит вбок и сообщает, что хотел поговорить не о работе, а о том, что произошло с Анастасией. «А у вас с ней что-то произошло? Поговорите об этом с кем-нибудь другим. Я не лучший собеседник в этих вопросах». Обогнула «любимого» и наконец-то отправилась туда, где ее уже заждались. Красиво так отправилась. Независимо. Андрюша, вопреки ее ожиданием, за ней не бросился. Но потом все-таки пересилил себя и нагнал «любимую» у дверей. В дверь как раз вошла Кира, и разговора не получилось. Катенька мирно отбыла на выставку.
Андрюша сообщил Кире о 10%, она его успокоила – «ничего страшного», от поехать домой отговорился расчетами, обещал приехать позже. Рухнул в кресло, постучал по столу. Получил безжалостное «По голове себе постучи!» от Малины. Малина раздражен, дверь ногой закрыл. Андрюше плохо. Снял очки, руку к головушке прижал. Догонять Катеньку не хочет, разговаривать с ней не хочет, видеть, слышать ее не хочет… Но Ромка неумолим и гонит друга в очередную «ночь» - мол, девушку за живое задел – предпочел ей 90-60-60. Андрюшу тошнит от перспективы и Катеньки. Рому – от Андрюши и ситуации. Тяжелая сцена.
Катенька добралась до упревших на ресепшен подружек, не прошло и года. Почему-то неприязненно посмотрела на Федора и Потапкина, которые маячили у лифта. Обернулась, погоню не обнаружила, скорчилась. Так, скорчившись, к лифту и прошла. Машка и Федька несут свою фигню, призванную вызвать взаимную ревность, каждый у своего лифта. Говорят, что не могут терпеть, пока он/она там с этими. Обмениваются пылающими взглядами. Катенька в своем пальтишечке со злым лицом терзает бумажку, чужая на этом африканском по накалу страстей празднике жизни.
На выставке гостей встречает переодевшаяся и привычно пронзительная Юлиана. Сообщает, что выставка уникальна и шедевральна. Благодарит за визит. Особым голосом благодарит за то же самое Катеньку, как будто одно ее присутствие придает мероприятию смысл, которого оно без Катеньки было лишено. В общем, грамотно обрабатывает. Версаль нарушают Катины подружки, громогласно предположив, сколько денег вбухали в уникальную выставку и есть ли буфетик. Смущенно посмеявшись, товарки намекают Татьяне, что они пришли картины смотреть, а не в буфет. А вот Татьяна совсем не смущена и размеренно предостерегает их, что если ее доведут до голодного обморока, то сами же потом и потащат. Юлиана старательно наслаждается интеллектуальной беседой гостий, но видно, что уже сто раз вспомнила Милко.
Кира зажигает свечки и ждет Андрюшу. Андрюша звонит и быстро и нервно врет, что едет на выставку, а потом как только, так сразу.
У Вики кончается бензин. Звонит Кира и вновь кооптирует ее для слежки за Андрюшей. Поломавшись для приличия (принять вааанну, выпить чашечку кофэ), Вика с ревом разворачивается на 180 градусов и мчится на помощь подруге. «О хосспади!»- выдыхает она, когда Бог миловал. Вика, а-аба-жа-ю
Юлиана экскурсоводствует. «Излюбленной темой живописцев всегда были пейзажи. Вот например Рокуэлл Кент…» «Рокуэлл Кент» она произносит спонтом апломбом. «Пейзажи?» - оживляется Татьяна. «По экспрессии его можно сравнить, пожалуй, с Николаем и Святославом Рерихами. Они все использовали в своих работах такие яркие, сочные цветовые пятна!» Светлана конспектирует. Татьяна почуяла шанс и им воспользовалась. «Ой, а вы знаете, я в школе ТАК любила пейзажи!» «Дааааа?» с ненавистью улыбается Юлиана, но Татьяну просто так не возьмешь. «У меня во дворе была сосна! – с чувством, с толком, с расстановкой начинает она свою охренительную историю. – И один раз я взяли самогон ее нарисовала! И так НЕДУРНО вышло, что учитель по рисованию меня похвалил!» Огорошив слушателей удивительным финалом, Татьяна усилила эффект: «И сказал: «Вот, у нас подрастает свой Шишкин!» «А вырос Пышкин!» - остроумно шутит Амура, но Юлиана взяла себя в руки и спешит поделиться с миром собственной сосной: «Превосходно, превосходно! Вы знаете, мне вот кажется, что художники, которые работают такими крупными цветовыми пятнами, не вдаваясь в мелкие детали, всегда прекрасно передают состояние и атмосферу!» Шура показывает Кате нечто интересное в брошюре (пардон), Катя вежливо улыбается и делает вид, что внимает Юлиане. «Вот к примеру в такой манере писал имярек, прекрасный натюрморт которого «Виноград»…» Татьяна нервно сглатывает, захваченная атмосферой и состоянием изображенного на натюрморте винограда, ибо буфет ей пока недоступен. Юлиана усугубляет – кроме «Винограда», у имярека еще есть ПРЕКРАСНЫЙ натюрморт «Лимоны», и Амура беспокоится за финал мероприятия. Ей-богу, у Татьяны какие-то странные вкусы.
Является Милко. И он предупреждал, что их (Женсовет) нельзя пускать в приличное общество. «Они даже здесь думают о колбасе». Обиженный ЖС как всегда громогласно отбривает гения хлестким «ой-ой-ой!» с детсадовским прононсом.
Является Андрюша. Катя, не видя «любимого», сжимает губки и усиленно таращится в виногард. Бла-бла, даже вы, на огонек, не мог пропустить. Девушки, есть вопросы? «У меня есть вопрос!» - с нарочито базарной интонацией вступает в беседу Машка. «Пейзажи там, натюрморты… А где же любооофь?» Андрюша сморит на нее с невозможным видом, Машка сначала теряется, то потом начинает стрелять глазами. Будет вам любофь. Вот, например на картине Петрова-Водкина…Татьяна радостно хихикает – ей сегодня «об этих двоих» рассказывали. Сначала хихикает, потом ржет, Юлиана вспоминает, что там Милко говорил про хищников. «Вы знаете, некоторые видят в этой картине исключительно аллегорию…» Машка хлопает глазами и пытается постичь смысл страшных слов, открыв для пущей усвояемости рот. Андрюша, паразит, продолжает на нее смотреть. С тем же видом. А Юлиана вот видит не только аллегорию, а еще что-то там, наполненное простыми человеческими взаимоотношениями. Тут уже и Андрюша устал. А Юлиана продолжает про отношения и рассказывает о нелегкой судьбе «спящего юноши», над которым гарпиями замерли «две девушки, изображающие прекрасное и безобразное». Крупный план Катеньки на этих ее словах должен нам что-то сказать, и он говорит. А Юлиана нагнетает саспенса, умело помогая себе голосом: «Перед юношей, как ни странно, стоит очень важная задача – он должен выбрать между прекрасным и безобразным!» «Как сказал Пикассо, - просыпается Катенька, - выбирая одну женщину, в какой-то степени убиваешь другую». Великие мысли великих людей. Изд-во «Изд-во», 2000 (к примеру) г., - 90 с. «Запишу!»-глухим голосом обещает Шура. «Замечааательно, Катенька, браво!» - восхищается Юлиана.
Под агрессивную музыку Кира с Викой едет убивать.
Милко любуется неким шедевром. Шура зовет Амуру, показывает ей шедевр и сообщает, что и она так сможет. Юлиана уводит травмированного Милко. Подгребает Катенька и тоже поначалу пугается шедевра, но потом начинает внимательно его рассматривать. Андрюша пытается сообщить Кате, что хочет поговорить. Ему пофиг на шедевр. Приходится прерваться из-за Машки. Она шедевра не пугается, но какое-то впечатление он на нее производит. Высунув язык, Машка удерживается и все-таки не издает неприличный звук, который, очевидно, рвался с ее прекрасных губ, и оставляет «возлюбленную» пару. Зато является ОВ. Она смотрит на шедевр немного свысока, вздернув очки, в то время как «возлюбленная» пара, наоборот, наклоняется, и гордо дефилирует дальше. «Если мы куда-нибудь отъедем вместе, это могут заметить!» Катенька как-то забыла, что должна демонстрировать наказанному любимому любовь (то есть наоборот) и кровь и совершенства, и дает понять, что вовсе непрочь, отъехать. Очевидно, под воздействием шедевра. Андрюша излагает ей план, но тут вносит Амуру. Амура открывает рот, изучает шедевр под углом, убегает, закатив глаза. Во время ее визита Катенька напряженно обдумывает план Андрюши – опустила углы рта и прижала к губам палец. Красотка. Согласилась, ушла смотреть картины для конспирации. Настала очередь Андрюши обратить внимание на шедевр, но ему все равно пофиг – покрутился для вида, повернулся, наткнулся на других мучеников от искусства. «Здрасьте, Андрей Палыч, тоже решили повысить свой культурный уровень?» -приветствует начальство курьер Федор. «Пейзаж с парусом», - выдает растерянный Андрюша. – В каком-то смысле, да».
Юлиана переходит к теме войны. Динамика, экспрессия, до выставки доехала Кира. Юлиана нагнетает эмоций, в упоении от глубины своего понимания искусства.
*обессиленно* Титры.