|
9.
Андрей сидел как на иголках. Было десять часов, а Кати все нет!
Она же всегда так рано приходит!
Да! «Шокированный больной» вспомнил уже и то, что его помощница всегда приходила на работу раньше его самого. А еще…
Он вспомнил, что ему нравилось смотреть на нее…
Не на то, как она работает, а вообще смотреть на НЕЕ…
Маленькую, добрую, светлую…
А потом взять ее и, обняв, дотронуться…
Это что интересно – воспоминание прошлого или желание настоящего?
Черт побери… Долго придется разбираться!
Да где же она?
Запустил пальцы в волосы, пытаясь вспомнить что-нибудь еще…
А ведь продвинулся-то далеко!
Даже дело с попыткой подкупа всплыло.
Да… Катя – удивительный человек! 100 000$ - это вам не хухры-мухры… Это же ведь был шанс получить столько что!… А какая физия была тогда у Воропаева! Пальчики оближешь!
Это просто… Это!
Это Катя…
Катя… Катенька… Катюша…
Девочка, который он доверил через НИКА-моду и «ZIMALETTO».
Где же ты, девочка моя?
- К вам можно?
От неожиданности вздрогнул.
- Кать… Вы пришли?
Сердце бьется в сотню раз быстрее…
Дыхание сбилось…
Она…
Девочка моя…
- Я же обещала…
Улыбается…
Родная…
Единственная…
Любимая…
Что?...
- Как Вы себя чувствуете?
Боже, какие у нее глаза! Так бы и смотрел целую вечность!
- Андрей Палыч… Что-то не так?
Жданов опомнился.
- Катя, извините, я даже не поздоровался с Вами.
- Так Вам плохо, да?
- Нет… Нет! Мне наоборот! Очень хорошо!
И мужчина подхватил Катю на руки, как бывало раньше, когда они заключали выгодную сделку.
Так, да не так…
Тогда так мучительно не хотелось прижаться к нему и, обняв, поцеловать…
Тогда так жадно руки не хватали это хрупкое тело, стараясь прижать его к себе как можно теснее…
И лица так близко никогда не приближались друг к другу…
И дыхание не смешивалось так…
Андрей медленно опустил Катю на пол.
- Напугал, да?
- Н-нет… Неожиданно просто…
- А ведь могли бы уже и привыкнуть.
- Вы вспомнили?
- Ну, это теперь будет Вашей дежурной фразой! – рассмеялся Андрей, не выпуская Катю из таких импровизированных объятий.
- Но вспомнить все для Вас теперь…
- Пусть это все же останется для меня только фильмом со Шварцнегером, а, Кать? Вспомню что-то – здорово! Нет – тоже не плохо, ведь теперь Вы снова со мной да?
- Я?
- Да, Вы же вернетесь со мной в компанию?
- Но… в качестве кого? – Катя была в легком шоке.
Такое ей даже в голову прийти не могло.
- В качестве помощника, конечно же! Я вчера разговаривал с отцом и он не против того, чтобы я вернулся на производство.
- На минус второй этаж? – удивление возросло еще больше.
- Да, на минус второй. Вы… Вы что, против, да?
- Нет, просто… просто Ваш отец не захочет видеть меня в компании…
- Это из-за Ника-моды и подложных отчетов? Он узнал, да?
Катерина побледнела.
- Катя… Катя! Что такое?
И вот она уже на его руках, а потом и лежит, но в этот раз не на столе, а на его больничной кровати.
И он снова склонился над ней.
- Катя! Господи… Да что же это! Катенька!
- Все хорошо… Андрей Палыч…
- Что же тут хорошего, когда еще немного и Вы бы отключились как в прошлый раз?
А в душе жаркой волной накатило сожаление: отличие-то было… В прошлый раз он делал ей искусственное дыхание и…
Почти целовал!
По телу пробежала дрожь…
Страстная, жаркая…
Да, что ж такое с ним происходит-то?!
- Нет… Правда, все хорошо… Вот я глупая…Пришла Вас навестить, а сама…
- Кать. Может Вы устали?
- Нет… Я, можно сказать, только что из отпуска…
И они снова продолжили вчерашний разговор, только теперь не в комнате отдыха, а в его палате, сидя на больничной койке…
И так было хорошо!
Такое это было счастье, что и уходить не хотелось!
А он ее и не отпускал!
И обедать не ходил, несмотря на ее протесты.
- Я сыт, Кать… Ну, правда! Мне тут мама столько наносила…
- Ой! – вдруг всполошилась Катя. – Вам же и моя мама… Вот… Пирожки…
- А Вы говорите, мне еще обедать идти!
И он раскрыл пакет с еще теплыми кулинарным изысками ЕленСанны, сохранившие тепло благодаря фольге, в которую были завернуты.
Так и сидели почти весь день…
Разговаривали…
Жевали пирожки…
Грызли яблоки, запивая соком и минералкой…
И не слышали-не видели никого, кроме друг друга…
А потом снова время расставаться…
- Кать, до завтра, правда?
- Правда…
Пальцы переплелись.
Тесно-тесно!
- Ваши родители снова ругаться будут…
- Не будут… Они в курсе… За Вас переживают…
Шаг навстречу друг другу…
- Кать… До завтра…
- До завтра…
Она подняла свое лицо и…
Дверь открылась, и в палату вошли родители Андрея.
Господи, как же стыдно! По сути дела, в первый раз после совета вот так встретится с ними лицом к лицу…
Но сейчас рядом с ней стоял Андрей, который поддерживал ее и улыбался отцу и матери.
- Мам, пап! Привет! А ко мне тут Катя забежала… Я подумал, если уж мне можно вернуться в «ZIMALETTO» на производство, то это возвращение возможно только с ней. Так сказать – рука об руку!
Маргарита (на то она и любящая мать!) в одно мгновение заметила все: и радость сына, и смущение Кати, и их переплетенные руки…
- Сын. Ты понимаешь… То, что произошло…
И Жданова в этот момент поняла, что ни за что не допустит, чтобы счастливый свет в глазах сына погас!
- Никак не отразится на возвращении в компанию! Правда, Паша?
И сияющие глаза женщины пронзили глаза мужа. Павел впервые видел, как его жена «говорила» взглядом. И отнюдь не нежности!
«Только попробуй сказать «НЕТ!», - читалось без ошибок.
Жданов-старший, мягко говоря, не понял такого желания жены, но…
Перечить не стал!
- Да…Конечно… Можете возвращаться к работе в компании… Правда, как Вы знаете, только на производстве.
- Пап. А что тогда произошло-то?
- Андрюша, родной! – Марго не дала сказать мужу и слова. – Он все сам вспомнит! А пока, я скажу только одно – пора начинать все с начала, сынок…
То, что она скала дальше, было подвигом…
Да-да! Самым настоящим подвигом! Не каждая мать, мечтающая об одной невестке, поддержит другую женщину, которая нравилась бы его сыну. Не каждая…
А Марго смогла!
И это было сделано с королевским достоинством.
А Жданова всего лишь и сказала, что:
- И я очень рада, что тебе будет помогать в этом Катя. Не так ли? Ведь Вы не оставите моего сына?
Пушкарева онемела. Он прекрасно знала, как к ней относится Маргарита Рудольфовна Жданова, и такого…
Такого ожидать не могла! Но…
Но это произошло!
Маргарита Жданова предлагала ей идти рядом с ее сыном по дороге, если не совместной жизни, так совместной работы!
И что же она могла еще ответить как не «ДА»?
Правда, не ответить, а только молча, почти в отупении кивнуть головой, но все-таки согласиться…
Ситуация накалялась, и поэтому визит врача оказался как нельзя кстати.
- О, как раз вовремя! Здравствуйте.
- Здравствуйте, Вениамин Венедиктович, - улыбнулась врачу Маргарита.
- Я вот тут подумал-подумал и решил. Если мы такими темпами будем продвигаться, то дня через три-четыре Андрея выписываем!
- И возвращаемся на работу… - посмотрел Жданов на Катю.
- Я.. Мне… Мне сначала необходимо закончить дела с агентством Юлианы Виноградовой…
Андрей, заметив непонимающие взгляды родителей, пояснил:
- Катя после того, как ушла на Юлиану работает… Точнее – работала, потому что теперь она снова возвращается ко мне! То есть в «ZIMALETTO»…
«Нет, Андрюшенька… Она возвращается именно к тебе, дорогой… Хоть ты об этом и не помнишь… Но, вспомнишь! Я уверена! И тогда мы что-нибудь придумаем! Чтобы счастье от тебя снова не ушло…».
И пока врач о чем-то говорил со своим пациентом и его помощницей, Маргарита, глядя на них шепнула Павлу:
- Паша, дорогой, я тебя очень прошу – молчи! Молчи обо всем, что произошло на том треклятом совете! Пусть мальчик вспомнит обо всем сам!
- Но Марго, ведь такое так просто нельзя пропустить мимо!
- А ты попробуй! Ведь, в конце концов, ты же будешь рядом… Ведь нельзя же сейчас оставить его в таком положении… Согласен?
- Черт… Что ж такого, кроме обвала «ZIMALETTO» произошло на том Совете?
«Боже… Какие же мужики ослы в определенные мгновения нашей жизни… Боже мой! Слепые, как котята…».
- Я повторяю, Паша. Ничего ему не рассказывай! Он должен все вспомнить сам.
Когда Андрей с Катериной вернулись к разговору, то Жданов-старший был уже «обработан».
Таким образом, Андрею все-таки представился шанс самому «вспомнить все»…
…Но вот и настал вечер.
- Катя… А завтра… Когда придете?
- Я постараюсь вечером. Дел очень много. Я обещала Юлиане разгрести дела, а сама… Еще не бралась ни за что…
Андрей сделал жалостливое лицо.
- Каа-а-ать… Вечером… Это ж так долго!
- Раньше просто не смогу, иначе умру со стыда перед Виноградовой.
- Кать, а может в обед, а?
- Ну… Если постараюсь, то…
И вдруг Андрей ясно увидел перед собой дом, двор и подъезд Катерины.
Такой ясной картинки он не видел в своем сознании давно, а потому решил, что с Катей он все-таки встретиться завтра! И причем именно утром!
И плевать на дела Виноградовой! Если что – он поможет. Главное – он увидит ее именно с утра!
С утра и ни минутой позже!
А потому глаза Андрея лучились счастьем, когда он провожал Катерину домой…
Их руки снова покоились в ладонях друг друга, а глаза смотрели в глаза…
- До завтра, Андрей Палыч…
- До завтра, Катенька…
- До завтра…
И последнее, на чем поймал себя Андрей, кроме счастливых мыслей завтрашней встрече, это было удивительное желание добавить к словам «До завтра!» еще одно… Удивительное, нежное, теплое: «любимая»…
- Черт… Что же это такое? Мечта и желание или прошлое и воспоминания? А?
Последний раз редактировалось Леночек 11 май 2009, 21:08, всего редактировалось 1 раз.
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
