|
*
Родителям она не стала говорить о том, что ушла от Михаила. Пришлось придумать командировку – чтобы не звонили на домашний телефон. Миша, конечно, может сам им все рассказать… Об этом она старалась не думать – ну, расскажет, тогда и она признается.
А Кольке рассказала – надо же с кем-то поделиться. Подруг у нее в Питере так и не появилось. Ресторанные работницы относились к ней настороженно – жена хозяина! Соседей толком и не узнала за два года – утром ушла, вечером пришла… И они так же. Здоровались при встрече и не более того.
Зорькин потребовал у нее новый адрес и через неделю, на выходные явился. На безмолвный вопрос хозяйки Катерина пояснила, что это друг детства, а вовсе не муж, и та успокоилась – значит, не покинет ее квартирантка, и ушла в киоск – была ее смена.
Они сходили в кафе, пообедали, а потом еще дома посидели за бутылочкой вина. Николая не смущало то, что они только что обедали, он мог делать это не по одному разу.
- Катька! Как же я по тебе соскучился! Когда мы последний раз вот так сидели, говорили по душам?
- Так приезжал бы, я же тебя сколько раз приглашала. А ты даже к родителям не приходил, когда мы гостили.
- Ну, ты же знаешь… Я твоего Михаила …
- Уже не моего.
- Ты твердо решила разойтись? Разлюбила что ли?
- Коль… не тупи. Ты прекрасно знаешь, кто кого любил…
- Ну, не то чтобы знаю, но предполагаю… Между прочим, мы недавно со Ждановым разговорились… знаешь, что он мне сказал?
- Что такого особенного он мог тебе сказать?
- А то, что любил он тебя по-настоящему! Только ты не верила… А я, между прочим, предполагал такое, и тебе говорил… А ты замуж выскочила.
Катя побледнела, напряглась вся, и разговор дальше не клеился.
Зорькин сообразил, что не стоило ей говорить этого, да было поздно. Вот всегда он так: что на уме, то и на языке… А тут еще вино…
Они еще долго, до самого его отъезда – он уезжал ночным поездом, говорили, вспоминали случаи из детства и юности, но темы любви больше не касались.
Катя проводила его и потом долго сидела на вокзале. Возвращаться в чужую комнату не хотелось. Хотелось в Москву! Питер так и не стал ей родным городом. Она понимала умом, как он красив, с удовольствием гуляла по его улицам, любовалась архитектурными шедеврами, но душа ее рвалась в Москву, туда, где жили близкие и родные ей люди, где она хоть и недолго, но была счастлива.
Живя с Мишей, она объясняла такое свое состояние неподходящим ей климатом – дожди, сырость, туман… Вечная осень… Погода вгоняла ее в депрессию – так она думала тогда. А теперь поняла, что погода и климат ни при чем, все дело в самой душе.
Вернувшись домой, нырнула под одеяло, притворилась спящей, чтобы избежать расспросов, но на самом деле так и не уснула.
Лежала, перебирала в памяти события своей жизни, и все яснее понимала, что часто поступала неправильно: не прислушивалась к своему сердцу, шла на поводу чужих желаний. Не хотела видеть очевидное, обманывала себя, старалась стать такой, как все, а надо было оставаться самой собой. Гордость и упрямство…обида настоящая и обида, взлелеянная собственным самолюбием - где-то она перепутала эти понятия, с какого-то момента свернула не на тот путь. А в результате сама лишила себя любви и возможного счастья. Сама… Все сама…
Что стоило выслушать Андрея? Хотя бы попытаться понять его… Встать на его место и оценить произошедшее с его точки зрения. Она предпочла спрятаться от проблем. Наивная! Она думала, что можно заставить себя полюбить того, кого нужно и забыть того, кого невозможно разлюбить.
Правильно мама говорила, что любовь дается нам свыше, и не в наших силах что-то изменить…
А может плюнуть на свою гордость, на приличия… поехать к нему, посмотреть в его глаза… Теперь она сможет понять, любит ли он ее. В том, что любил раньше, теперь она не сомневается. Удивляется даже, как могла не видеть этого. Да видела она все! Боялась поверить, боялась оказаться одной из многих. А о том, что за любовь свою надо бороться, она и не мыслила – она же не Кира… А что Кира? Кира боролась. Может не теми методами… Так не обязательно брать пример с Киры. Можно было поступить по-другому: хотя бы дать ему возможность выбрать, кто из них ему нужен.
Если бы она проявила великодушие, если бы показала, как она его любит… он остался бы с ней! Он и так хотел этого… Испугалась, что бросит, наигравшись… А тут уж все от нее зависело.
Вывод один: хотела ты Пушкарева, чтобы любовь тебе преподнесли на блюдечке, без усилий с твоей стороны. А она, любовь – процесс взаимный. Нужно не только брать, но и отдавать, не только верить, но и понимать. Надо уметь не только прощать чужие ошибки, но и признавать свои.
Жданова она давно простила, но признаться, что была тоже не права, что поспешила, что все еще любит его – нет, на такое она не способна. Что же остается? Только одно – жить и дальше так же одиноко и безрадостно…
Ах, если бы она могла вернуться в Москву! Там бы она могла видеть его… издалека… не часто… Со временем помирилась бы с родителями – неужели Миша им дороже родной дочери? Только жить с родителями, по их законам, она уже не сможет. Она хочет жить самостоятельно. Но на это нужны средства…
Катя вдруг встрепенулась: это она сможет! Найдет другую, хорошую работу, будет откладывать и купит себе квартиру! Нет, это вряд ли… Но хотя бы снимать! Но там, в Москве… С этой надеждой она и уснула.
Новый день развеял ночные надежды. Наутро началась прежняя жизнь: работа, работа… Вечерний чай на кухне с хозяйкой… Сериалы по телевизору, которые хозяйка любит, а она терпеть не может, и бессонные ночи… И обвинение самой себя, и понимание невозможности что либо исправить… и чувство безысходности…
Оно давило на нее в буквальном смысле: было трудно дышать, шевелиться, что-то делать. Все свободное время она лежала на своем диване, прикрыв глаза или глядя в потолок. Ничего не хотела, ничего не ждала… порой забывала поесть, а если хозяйка силком сажала ее за стол, ела вяло и неохотно – аппетита не было совсем.
Депрессия …Модное слово и страшный диагноз, но Катя не понимала, что больна. Плохое настроение – разве это болезнь? Неизвестно, как долго продолжалась бы такая ее жизнь, если бы однажды она не потеряла сознание…
Глава 8.
Жданов уже час, как пришел на работу. Большие дела не начинал, занимался мелочевкой – он ждал Зорькина . Вчера договорились прямо с утра обсудить ход проверки компании налоговой комиссией и выработать стратегию общения с ней. Андрей никуда не уходил из кабинета, а Николая все не было. Звонить ему не стал– может, с комиссией общается? Мешать не стоит… Но терпение кончилось, и он пошел в кабинет финансового директора сам.
- Светлана Федоровна, Николай Антонович с комиссией?
- Нет, он у себя…
- У себя?
- Как пришел, не выходил даже… Странный он сегодня – или заболел, или случилось что…
Первая мысль – Катя! (Катя-Коля, слова синонимы. Слова-братья. Сообщающийся сосуд). С вопросом о ней Жданов и вошел в кабинет
- Николай, что с Катей?
Зорькин сидел, сжав голову руками, и напряженно о чем-то думал.
- Николай! Ты слышишь меня?
- Послушай, Андрей… Мне надо срочно ехать… Она там одна. Совсем одна…
- Так, Зорькин! Я ничего не понимаю! Давай все по порядку.
- Ты уже догадался, я о Катьке. Она от мужа ушла
- Когда?
- Давно, относительно… Ну, вскоре после того, как я стал здесь работать.
- И…как она? Где?
- Я был у нее., ездил на выходные - живет на квартире, работает в киоске… пока… Со временем подыщет что-то более подходящее. Дело не в этом. В больнице она. Мне ее хозяйка позвонила.
- Почему тебе, а не родителям? Не мужу?
- Никто не знает, где она. А я визитку оставил на столе, хозяйка и нашла ее. Она сама Катьку навещала, а завтра уезжает на неделю, вот и позвонила
- Давно Катя в больнице?
- Уже две недели.
- Что с ней?
- Да непонятно… В клинике неврозов Катерина. Никогда Пушкарева нервной не была… Может, путает женщина? Ехать надо! А тут налоговая… Запутают они тебя…
Какое-то время оба молчали – думали. Наконец, Жданов пристально посмотрел на Зорькина.
- Николай! А если я поеду ?. Как ты на это смотришь?
- Не знаю… Мы-то с ней друзья… Но налоговая…
- Мне она тоже не безразлична… Ты же знаешь.
- Да, задачку нам задала Пушкарева… А езжай! Может, так даже лучше будет…
Что-то он не договаривал, Николай Зорькин… Верный друг… Хороший помощник. Но Жданову было не до него. Он уже мысленно был там, в Питере…
_________________ Архив Сведения о моих книгах: topic1796.html?&p=1287322#Архив
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Она взяла тайм аут, ненадолго, я думаю, но иногда надо остановиться, оглянуться. 
Спасибо! 
Хорошо, что есть Колька! 
