|
Глава 18.
Сцена первая.
Сегодня он совершил кражу, причем у самого себя, точнее у собственной компании. Он украл личное дело Кати. Утром поднялся на административный этаж, нужно было зайти к Роману и обсудить график поставки оборудования и, проходя мимо ресепшена, выхватил взглядом лежащую на столе папку с надписью «Личное дело Е.В. Пушкаревой». Сделав вид, что рассматривает почту пришедшую на его имя, улучил момент, когда Мария отвлеклась на очередной звонок, и стащил у нее со стола заветную папочку.
- «Интересно», - думал он, спускаясь на свой минус второй этаж, - «заметит Тропинкина пропажу или нет?»
Быстро заскочив к себе, Андрей тут же закрыл дверь на ключ, уселся за стол и аккуратно положил перед собой ничем непримечательную скромную папку. Он несколько раз глубоко вздохнул, прежде чем осторожно открыл ее. Сердце вдруг заколотилось как бешенное, дрожащие от волнения руки сами по себе без спроса стали гладить маленькую Катину фотографию, Андрей не мог оторвать глаз от любимого лица.
- «Катенька, как же я соскучился по тебе, как же мне хочется видеть тебя!»
Андрей сам не ожидал такой бурной реакции, он не мог больше сдерживать себя, не хотел больше сдерживать, слишком долго он жил, не видя ее, слишком долго обманывал себя, что может жить, не видя ее. Андрей наклонился и поцеловал маленькое изображение.
- Единственная моя, хорошая, - шептали его губы, - видишь как мало мне надо для счастья? И если бы ты знала, как я несчастлив.
Так получилось, что у него не было ни одной Катиной фотографии - пока они были вместе, он об этом не думал, а когда она ушла, взять фотографию было негде, эта, распечатанная на казенном бланке, была первой и единственной, он еще раз провел, лаская, пальцем по снимку, потом взял в руки ножницы и аккуратно почти не дыша, вырезал его. Достал из кармана портмоне, и открыл заветный кармашек, здесь он прятал все свое богатство, Катину прощальную записку, ее заколку и вот теперь еще одно бесценное сокровище - ее маленькую фотографию.
Казалось, небольшое это происшествие, будто запустило в нем какой-то механизм, то ли однажды сломавшийся, то ли остановившийся по какой-то странной причине, и ему вдруг совершенно ясно открылась бессмысленность и глупость его существования. Зачем, для чего, для кого он живет, от чего и от кого прячется? Ведь он не может без Кати, не представляет своей жизни, своего будущего без нее, так почему же он сдался, почему опустил руки? Неужели и вправду решил, что все бесполезно, и она никогда не простит его? Или тут что-то другое? А может быть, в нем говорит элементарная обида, уязвленное мужское самолюбие? Какая глупость, да разве может самолюбие быть важнее любви, разве вообще может быть что-то, что важнее его Кати? Нет! Он должен увидеться с нею, он должен сказать, что любит ее, всегда будет любить, чтобы не случилось, и пусть она опять прогонит его, пусть повторит, что он ей безразличен, ничего, он стерпит, он теперь умеет, он научился терпеть, и он не отступится, он будет раз за разом напоминать ей о себе, говорить ей о своей любви, не давая забыть ни о своем чувстве к ней, ни о нем самом.
- «Ничего «вода и камень точит», так и моя любовь, Катенька, однажды она растопит лед в твоем сердце, и ты поймешь, как сильно и предано я тебя люблю».
Разбуженное сознание, потребовало немедленных действий - незачем откладывать принятое решение в долгий ящик, он сейчас же немедленно поедет к Кате и поговорит с ней.
Сцена вторая.
Сегодня Миша пригласил ее на элитную вечеринку, компания-поставщик, обслуживающая его ресторан, проводила дегустацию благородных испанских вин и он, как один из важных клиентов фирмы и ее почетный гость, пришел на это мероприятие в сопровождении своей дамы. Катя много раз бывала на подобного рода вечеринках, но всегда по работе, а сегодня она впервые была гостьей, VIP персоной и очень волновалась, но, конечно же, не из-за своего статуса, а из-за вполне реальной возможности встретиться здесь с кем-то из руководителей или даже с президентом компании Зималетто. Во время своих рабочих посещений БМТ (большой Московской тусовки), она странным образом никогда не пересекалась ни со своими бывшими коллегами, ни, что самое главное, с Андреем, Катерина подозревала, что у этой странности было вполне конкретное имя – Юлиана и была ей за это очень благодарна, но сегодня здесь Виноградовой не было, а Миша о ее прошлой жизни практически ничего не знал и вряд ли мог взять на себя роль феи-спасительницы, хотя и очень старался ей угодить. Миша вообще очень много времени посвящал ей, и Катя прекрасно понимала, что достаточно шага, полшага с ее стороны и их отношения из полу дружеских, полу официальных превратятся в отношения сначала жениха и невесты, а потом и… Понимала, но почему-то медлила с решением, хотя и постоянно уговаривала себя, что Миша хороший, что, судя по всему намерения у него серьезные, что она нравится ему и даже больше, он, кажется, в нее влюблен… Да, все это было похоже на правду, вот только дело было не в нем, а в ней, а она пока не могла разобраться – нужны ли ей эти отношения и нужен ли ей Михаил? Катя была с ним честна, не обнадеживала, ни выдавала никаких авансов, Михаил знал, что она была замужем и недавно развелась и видимо, понимая неуместность решительных действий, не торопил ее, не пытался форсировать события, проявляя по отношению к ней лишь дружеское участие и внимание.
Убедившись, что опасаться ей некого, Катя успокоилась и полностью отдалась приятному времяпровождению, она с любопытством разглядывала большой, красиво оформленный зал, наполненный многочисленными гостями, многих из них она знала, сталкивалась с ними по работе в агентстве Юлианы, было и несколько знакомых из ее прошлой жизни, но не близких, а так, промелькнувшие когда-то лица. Миша оставил ее ненадолго, пообещав удивить каким-то волшебным напитком, и она стояла сейчас одна, вдыхая аромат подаренной Михаилом большой красной розы.
- Добрый вечер, Екатерина Валерьевна, - раздался за ее спиной знакомый голос.
Катя медленно повернулась, стараясь справиться с охватившим ее волнением.
- Здравствуйте, Роман Дмитрич.
Малиновский, а это был именно он, казалось, не меньше чем Катерина, был удивлен неожиданной встречей, он внимательно разглядывал ее и не очень вежливо молчал, наконец, видимо поняв, что пауза слишком затянулась, поинтересовался.
– Как поживаете, Катя? – и добавил, не забывая о своей привычке быть всегда приятным даме. - Выглядите вы замечательно.
Роман никогда раньше не вызывал у нее отрицательных эмоций, он всегда был корректен, предельно вежлив и абсолютно безразличен к ней. Сейчас, как это ни странно, он безразличным не выглядел, что-то подсказывало Кате, что отношение Романа к ней резко изменилось, и что отношение это теперь далеко от равнодушного, от него веяло каким-то стойким неприятием, даже чем-то очень похожим на плохо скрываемую ненависть. Катя, высоко подняв голову и, смерив друга своего бывшего мужа, презрительным взглядом, уже собралась, холодно поблагодарив его за комплимент, отделаться какой-нибудь дежурной фразой и отойти, как ее перебила не весть откуда взявшаяся шустрая журналистка.
- Роман Дмитрич, - бросилась она, чуть ли не с распростертыми объятьями, к объекту своего профессионального интереса, - можно вас буквально на два слова?
Ошеломленный неожиданным нападением Роман, не сумел вовремя сориентироваться и махнул, соглашаясь, головой, тем самым, подписав себе приговор. Журналистка вцепилась в него намертво.
- Роман Дитрич, - хищно улыбаясь, начала она, - читателям нашего журнала было бы очень интересно узнать у президента знаменитого модного дома Зималетто, когда намечается выпуск новой коллекции.
Все дальнейшие вопросы и ответы Катя уже не слышала, ее буквально оглушило одно единственное слово – президент, она почему-то не сомневалась, что девушка не ошиблась, и не назвала вице-президента не его титулом, она была также уверена, что и сама расслышала и поняла все правильно. Еле дождавшись, когда бесконечное интервью, наконец, закончилось, Катя, извинившись перед расхваливающим ей необыкновенный вкус принесенного вина Михаилом, решительно подошла к Малиновскому.
- Роман Дмитрич, - дотронулась она до его рукава, - что с Андреем, почему вы, а не он президент компании?
- Вообще-то, Катя, - заметил Роман, смерив ее не менее холодным, чем до этого она его, взглядом, - я не обязан отвечать на ваши вопросы, но, - он уже не скрывал своего явно негативного отношения к ней, - я отвечу. После известных вам событий, когда Андрей безуспешно пытался в очередной раз поговорить с вами, а вместо этого попал в милицию, он ушел с поста президента.
- Как ушел? Почему?
- Почему? - Роман усмехнулся. - Ответ на этот вопрос вы, Катенька, знаете лучше, чем я, – он замолчал но, видимо поняв, что его собеседница ошеломлена и вряд ли способна что-то сейчас сказать, продолжил. – Спрашиваете, как ушел? Да молча, - он уже с трудом сдерживал негодование. - Написал заявление и ушел, собирался совсем уволиться из Зималетто, но нам с Павлом Олеговичем удалось уговорить его не делать этого, сейчас он работает на производстве мастером по наладке оборудования. Ваши вопросы закончились, Катя? Тогда я, с вашего разрешения пойду, займусь тем, зачем сюда пришел, выпью хорошего вина, а то с этими вопросами, - он покосился в сторону снующей по залу журналистки, - останешься чего доброго на дегустации вин трезвым. Всего вам наилучшего, Катенька, - Роман церемонно раскланялся, затем резко на каблуках развернулся и решительно направился к выставленным на столах бокалам с дорогими изысканными напитками.
Сцена третья.
Принять решение оказалось проще, чем его выполнить. Андрей сидел в машине и сосредоточенно разглядывал темное Катино окно. Намериваясь еще раз объясниться с ней, он приехал к ее дому и теперь вот сидя в машине и пристроив голову на сцепленные на руле руки, размышлял, как это можно сделать. Время было еще не позднее, но он почему-то был уверен, раз свет в ее комнате выключен, значит, Катя уже спит, а идти сейчас к Пушкаревым и поднимать ее с постели, как-то было не очень правильно. Да и встречу с Катиными родителями он себе плохо представлял, вернее, хорошо, в том смысле, что она вряд ли для него хорошо закончится, скорее всего, Валерий Сергеевич просто не впустит его в дом, а еще вернее, что его спустят с лестницы или как в прошлый раз сдадут в милицию. Андрей сидел и размышлял о сложностях жизни, когда увидел черную иномарку представительского класса, подъехавшую к Катиному подъезду, из машины вышел элегантный молодой человек, обошел ее, открыл дверцу со стороны пассажирского кресла и помог выйти из салона стройной невысокого роста даме. Андрей почувствовал, как сердце, ухнув пару раз, оторвалось и упало куда-то под ноги, в этой даме опирающейся сейчас на руку молодого человека он узнал свою жену. Не мигая и, кажется, не дыша, он смотрел, как этот нахал, поддерживая его Катю под руку, провожает ее до подъездной двери. Кровь раскаленной лавой забурлила в нем. Он мог, подчинившись Катиному требованию, полагая, что не любим, что не нужен, отойти в сторону, не беспокоить ее, но спасовать и отдать ее сопернику! Ну уж нет, этого никогда не будет! Он, Андрей Жданов, не был бы Андреем Ждановым, если бы позволил себе сейчас уныние или тем более трусость и только понимание того, что Катя не одобрит его поступка, спасло мерзавца от немедленного возмездия. Ничего, они еще встретятся, он еще успеет пересчитать этому уроду все ребра и объяснить, как нехорошо ухаживать за чужими женами, а сейчас ему нужно успокоиться и привести мысли в порядок.
-«Так Катенька, вот оно значит что, кавалера себе завели, это при живом то муже? Что ты Жданов врешь, какой ты ей муж? Ну, муж не муж, а живой это точно и пока я живой, Катюша, никто, слышишь, никто не посмеет отнять тебя у меня».
Катя, занятая своими мыслями с трудом выдерживала необходимые условности, и почти не слушая Михаила, просто соглашалась со всем, что он ей говорил. Она мечтала сейчас только об одном, как можно быстрее оказаться у себя в комнате и там, в одиночестве, попытаться осмыслить все то, что рассказал ей Малиновский.
- Катюш, - между тем продолжал уговаривать ее Миша, - так вы не против, если я завтра приду к вам в гости? Я очень хочу познакомиться с вашими родителями.
- Да, да, - машинально кивала головой Катерина.
Ко всему прочему, она вдруг почувствовала странное неизъяснимое волнение, охватившее все ее существо, ей вдруг показалось, что…
- «Бред, откуда здесь может появиться Андрей?»
Тем не менее, она стала лихорадочно оглядываться по сторонам, казалось, совсем позабыв о своем провожатом.
- Катя, что с вами? - встревожился Миша, заметив ее странное поведение. – Вы меня не слушаете.
- Со мной? – лихорадочно улыбнулась она. - Все хорошо, конечно, приходите, мама с папой будут очень рады.
- А вы, Катенька? – стараясь удержать ее внимание, Михаил поднялся на одну ступеньку крыльца, на котором они стояли, и завладел ее рукой. – Вы будете рады?
Температура в припаркованной в отдалении машине поднялась еще на несколько градусов выше и так давно перевалившей за все допустимые нормы. Андрей, вцепившийся в руль с такой силой, что казалось, он сейчас разломится на две равные половинки, еле сдерживая себя, наблюдал за разыгрывающейся на его глазах немой сценой, но когда молодой человек наклонился и стал целовать его жене руку, он чуть с ума не сошел от ревности.
- «Ну, это уже переходит всякие границы, все, мое терпение лопнуло, ты это свидание подонок запомнишь на всю свою оставшуюся недолгую жизнь».
Катя испуганно отдернула руку, и коротко простившись с Михаилом, поспешила скрыться в своем подъезде, в последнее мгновение, успев краем глаза выхватить из поля зрения показавшийся ей знакомым силуэт стоявшей в дальнем конце двора машины.
То ли Катино быстрое исчезновение, то ли вовремя заклинившая дверца, остановили уже готового ринуться в бой обманутого мужа, и спасли незадачливого кулинара от жестокой расправы. Андрей так и не успел покинуть салон своего автомобиля, он молча проводил ненавидящим взглядом проехавшую мимо него машину и рухнул головой на скрещенные на руле руки. Воистину нет на свете у человека врага страшнее, чем он сам, ведь, в конце концов, только сам человек и виноват и в своих страданиях и в своем отчаянии, но переживал ли кто-нибудь такие страдания, видел ли такое отчаяние и горе.
Последний раз редактировалось Сплин 03 дек 2008, 15:52, всего редактировалось 1 раз.
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
А то плохо им обоим, дуракам таким. 
