|
Глава 15.
Это было их четвертое лето. Жаркое, душное, предгрозовое… Грозу ждали каждый день: с утра небо хмурилось, парило, из-за горизонта набегали черные тучи. Казалось, еще немного, и громыхнет гром, небо разверзнется ливнем, и наступит долгожданная свежесть. Но ничего подобного не происходило. Тучи собирались, а потом постепенно разбегались. Выглядывало солнце и начинало опять жарить высохшую землю, а заодно и людей, ждущих, как и все живое, влагу и прохладу.
В семье Ждановых тоже что-то происходило. Непонятное. Андрей мрачнел с каждым днем и ничего не говорил, отшучивался.
Катя терялась в догадках. Она была в «интересном» положении. Получилось случайно, они такое не планировали, но ребенка оставили и были ему рады – предполагался мальчик… Срок был пока небольшой, все можно было изменить, и Катя мучилась вопросом: может, Андрей передумал, и не решается сказать об этом… Другой причины его плохого настроения она не находила.
Дома все в порядке, дети здоровы. Старшие учатся, уже первый класс закончили. Элиза должна была пойти в школу только в этом году, но они так привыкли быть с Лизой вместе… Она так плакала, так не хотела оставаться в садике без сестры… Поразмышляли, посоветовались с педагогами, и отдали ее в школу раньше семи лет. Ничего, не отставала от сестры и других детей, справлялась. А Катеньку только-только отдали в садик. До этого дома воспитывалась, с няней. Любовь Вениаминовна еще крепкая, со всеми справляется.
В компании, она точно знает, никаких проблем нет – она сама финансовый директор, мимо нее ни одна платежка, ни один договор не пройдет. И Зорькин регулярно их проверяет.
Прибыль хорошая, продажи растут.
Малиновский, после того, как проблемы с детьми решились, с головой ушел в работу. Пашет за двоих! После ухода Киры, на нем и маркетинг, и продажи. Нового человека не приняли, повысили Амуру и Шуру – они теперь не секретари, а помощники Романа по продажам одежды и по закупкам тканей и сопутствующих товаров. А секретарши теперь молоденькие. Только Мария из прежних. Она теперь старшая над всеми секретарями, а сама работает с президентом.
Андрей от Кати ничего не скрывает, а если бы и скрыл, ей бы доложили… немедленно - нравы у женсовета не изменились…
Вот и вернулась в исходную точку: что с Андреем?
Если только погода влияет: Павел Олегович сердечник, может наследственность начинает сказываться?
Наконец-то прошла гроза. Но свежесть лишь дала пару раз вздохнуть глубоко, почувствовать приятную прохладу, и опять поднимающийся от земли пар насытил атмосферу, опять стало душно и маетно. Да что же это за лето такое?!
Возможно, и в другие годы было так, но они всегда уезжали к морю, а в этом году не получилось. Навалилось все сразу: родители сдали. Все сразу. У Павла Олеговича – инфаркт, у Валерия Сергеевича колено пришлось оперировать – совсем не мог ходить, Маргарита еще до болезни мужа сделала пластику, но неудачно, у нее депрессия, а после инфаркта мужа она совсем растерялась - привыкла быть за его спиной, а теперь спина надежность потеряла. Сама она ничего не умеет, по всем вопросам – к Андрею.
Мама, баба Лена, как ее теперь все зовут, одна она еще держится, помогает Кате.
Кажется, Андрей вернулся. Она метнулась в прихожую…
Жданов сидел на пуфике, опустив голову и свесив руки между колен. Когда она обхватив его голову, заглянула в лицо, ее обуял страх – он плакал… Не так, как плачут женщины. Молча плакал. Без слез. Лишь две капельки запутались в ресницах. Но это было страшнее любой истерики.
- Андрей! Что случилось? Расскажи, наконец! Я уже не знаю, что и думать…
- Кира приехала…
- И что? Она и раньше приезжала. Лиза с ней виделась. Все было нормально.
- На этот раз все по-другому. Кира подала заявление в суд. Она отбирает у нас Элизу…
- Как?! Этого не может быть… Ты должен поговорить с ней… объяснить… Так же нельзя - она ребенок, живой человек, не игрушка…
- Я говорил. Не один раз – она ведь давно приехала. Не хочет слушать. Уперлась, и все.
- Что же делать…
- Не знаю, - он обессилено прислонился к стене, - завтра суд. Что решат…
Суд вынес решение в пользу Воропаевой. Ее адвокаты выиграли дело. Юристы со стороны Жданова подали апелляцию, но до решения суда высшей инстанции девочку следовало передать матери.
Дом Ждановых погрузился в тягостную тишину. Не слышно было веселого смеха и топота чересчур разыгравшихся детей. Не велись разговоры «по душам» и «за жизнь» на кухне и возле телевизора. Молчание и тишина. Они передвигались, делали необходимые дела по привычке, по заведенному распорядку. Не жили будто, а проживали дни.
Элиза уехала с Кирой спокойно. Так, как и раньше, в короткие наезды той в Москву. Она не осознавала серьезности происходящего. Да и не могли они сказать ей всю правду! Надеялись, что все это временно. Единственное, в чем удалось убедить Киру, это взять с собой и няню. Любовь Вениаминовна сама предложила этот вариант. Ради Лизоньки…
Как она будет одна - вдали от близких ей людей. Она слишком любила девочку, и ради нее жертвовала своей налаженной, устоявшейся жизнью…
В таком оцепенении прошла неделя. Кира до решения суда не могла уехать. Жила с Элизой и няней в их прежней квартире. Ждановы могли навещать дочку, но боялись тревожить ее лишний раз. А потом пришла Любовь Вениаминовна, и, содрогаясь от рыданий, стала рассказывать, как нервничает Лиза, какие истерики устраивает. Она не воспринимает Киру как мать. Да, она знает, что ее родила мама-Кира, но ее мама – это Катя! Она не понимает, почему их разлучили. Она плохо спит, стала заикаться…
После этого визита стало еще невыносимее.
_________________ Архив Сведения о моих книгах: topic1796.html?&p=1287322#Архив
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
но это моё мнение)