|
- 3 -
Сказать, что Андрей был ошеломлен признанием Киры - было ничего не сказать. Это шокировало его гораздо больше, чем то, что хороший парень Федя Коротков оказался серийным убийцей. Впрочем, несмотря ни на что, известие, что по вине Киры погибли двое людей и осталась калекой молодая девушка, стало для него менее значимым, нежели открытие, что он все это время был непроходимым идиотом. А понял он это, когда взглянул на Катю после того, как Кира, фактически, призналась в убийстве. Он готов был увидеть в глазах своей бывшей помощницы что угодно: ненависть, удовлетворение, даже безразличие, но никак не ожидал, что увидит там стыд, раскаяние и жалость. Она, сотрудница правоохранительных органов, раскаивалась в том, что сказала правду о женщине, которая ее не выносила и презирала. Андрей понимал, что, возможно, цепляется за соломинку, но в тот момент он решил для себя, что, хотя Катя лгала ему о своей личности (но не о своем характере), она действительно была той скромной, доброй, наивной девушкой, в которую он влюбился. Конечно, он не мог мгновенно забыть, что Катя предала его, но он, по крайней мере, мог посмотреть на это другими глазами, так, как это делали его отец и Милко. И он не готов был еще заняться «наведением мостов» с Катей. К тому же ему необходимо было время, чтобы прийти в себя и переварить известие о том, что его рафинированная невеста, по сути, убийца, и о том, что он – ее косвенный сообщник; а еще – чтобы разобраться с делами фирмы.
Заседание Совета не состоялось: Маргарита Рудольфовна и Александр отвезли рыдающую Киру домой, а через несколько дней, когда стало ясно, что вся эта история ударила по ней больнее, чем казалось, Кира легла в клинику неврозов. Андрей ни разу ее не навестил (за что его каждый день ругала мама): во-первых, он не знал, что ей сказать, а во-вторых – был занят. Без Кати он вертелся как белка в колесе, работая за двоих и пытаясь объять необъятное. К счастью, верный друг Роман помогал Андрею по мере сил и возможностей.
За две недели Андрей совсем извелся без Кати: он несколько раз в день пытался позвать ее из каморки и не сразу вспоминал, что она больше не работает в «Зималетто», и каждый раз он спрашивал себя, почему он не может просто позвонить Кате и все выяснить? Встретиться с ней, извиниться за то, что был таким дураком, выслушать в ответ ее сбивчивые извинения, а потом сгрести в охапку и поцеловать? И начать жизнь с чистого листа? Наверное, остатки уязвленной гордости мешали ему сделать это. В конце второй недели Андрей не выдержал. Рассудив, что такое важное дело нельзя доверять телефону, Андрей решил лично съездить к Кате и выяснить все раз и навсегда.
Только подъехав к ЭКО, Андрей вдруг осознал, что это было плохой идеей. Он ведь даже не знал точно, в каком Отделе или Департаменте (или как там это у них называется?) Катя работает. И сможет ли она вообще с ним увидеться в середине рабочего дня, разрешат ли ей? А самое главное - захочет ли она с ним встречаться? Андрей очень надеялся, что да. Он с трудом нашел место для парковки в узком московском переулке и, глубоко вздохнув, вышел из машины.
Российских фильмов и сериалов, живописно освещающих трудовые будни отечественных правоохранительных органов, Андрей не смотрел, и лично дело с милицией не имел. Почему-то ему представлялось, что в ЭКО на проходной будет стоять допотопный турникет, возле которого будет сидеть детина в камуфляжной форме и спрашивать у всех документы, потом долго и придирчиво их изучать, морща лоб, и записывать паспортные данные в амбарную книгу. Однако действительность превзошла ожидания Андрея: турникет имелся, но вполне современный, а вот вахтера или охранника вроде Потапкина не наблюдалось: вместо него за зарешеченным окошком сидел молоденький лейтенант с суровым выражением лица. К такому Андрей готов не был, поэтому некоторое время он неуверенно топтался у этого окошка, пока лейтенант не начал бросать на него косые взгляды, и только тогда, собравшись с духом, Андрей обратился к дежурному:
- Добрый день. Скажите, как мне увидеть Екатерину Валерьевну Пушкареву?
- Пропуск заказан? – спросил лейтенант.
- Что? Нет, не заказан.
- Отдел?
- В смысле? – не понял Андрей.
- В каком отделе Ваша Пушкарева работает?
- Э-э-э… - растерялся Андрей, судорожно вспоминая все, что он знал о работе Кате в ЭКО, - не знаю. Но она психолог вообще-то. И юрист.
- А-а-а, профайлер, - с уважением потянул лейтенант. – Подождите.
Андрей, разумеется, не подозревал, что если бы в тот день дежурил другой милиционер, а не этот лейтенант, работавший на проходной всего второй день и не знавший еще всех сотрудников ЭКО, то его дальнейшая жизнь сложилась бы по-другому. Но Андрей этого не знал, а потому терпеливо ждал, пока лейтенант поговорит по телефону.
- К Вам спустятся, ждите, - сказал дежурный.
Сердце Андрея вдруг быстро забилось от волнения. Катя согласилась его увидеть, значит, у него есть шанс доказать ей, что он ее любит и жить без нее не может.
ЭКО оказался довольно оживленным местом: через проходную то и дело ходили люди, и больше половины из них, по мнению Жданова, абсолютно не были похожи на сотрудников правоохранительных органов. Поэтому Андрей и не обращал внимания на высокого плотного мужчину, направлявшегося в его сторону, до тех пор, пока тот его не окликнул
- Андрей Павлович.
Андрей вздрогнул и посмотрел на подошедшего мужчину.
- Да, - настороженно сказал он.
- Вы хотели поговорить с Екатериной Пушкаревой, так?
Эйфория Андрея, в которой он только что пребывал, резко сменилась злостью: мало того, что Катя не захотела его видеть, так еще и послала кого-то, чтобы сказать ему об этом.
- Катенька, - издевательски воскликнул, - как Вы изменились, просто не узнать.
Мужчина поморщился.
- Андрей Павлович, я редко даю советы, особенно незнакомым людям, однако вам я все же позволю дать один: если Вам действительно дорога Катя - а я полагаю, так оно и есть, раз Вы здесь – прекратите, пожалуйста, ерничать.
Настроение Андрея еще больше испортилось, однако он промолчал. Незнакомец кивнул.
- Уже лучше. Разрешите представиться – Кирилл Александрович Асуфьев, начальник Кати. Екатерина сейчас в командировке и поэтому встретиться с Вами не может при всем ее желании, - последние слова были сказаны с легкой насмешкой.
- А оно у нее есть? – не сдержавшись, поинтересовался повеселевший Андрей.
Асуфьвев не ответил.
- Думаю, нам нужно поговорить, Андрей Павлович, и желательно не здесь. Здесь недалеко есть чудесный ресторанчик.
Разговаривать с Асуфьевым Андрею не хотелось, но ему стало любопытно, о чем хочет поговорить с ним начальник Кати.
- Ладно, пойдемте, - буркнул Андрей.
- Здесь великолепно готовят овощное рагу, Андрей Павлович, - сказал Асуфьев, когда они устроились за дальним столиком в ресторане «У бабушки», - искренне рекомендую. А еще здесь отличный черный чай.
- Спасибо, - ответил Андрей и заказал греческий салат, жаркое и чашку латте – просто из чувства противоречия, так как есть ему совершенно не хотелось.
Кирилл Александрович Асуфьев Андрею не нравился, хотя он не мог внятно сформулировать почему.
- Андрей Павлович, я уже говорил, что я стараюсь не давать никому советов и тем более не вмешиваюсь ни в чью личную жизнь. Однако в вашем с Катей случае я изменю этому правилу. Я не буду говорить, что Катя мне как дочь – у нее уже есть отец, однако она мне дорога как ученица и коллега. Кроме того, именно я настоял на том, чтобы она работала в «Зималетто», так что я в некотором роде несу ответственность за все, что с ней там произошло. В том числе и за то, что она в Вас влюбилась.
- Это Вас не касается, - резко сказал Андрей. – Уж с этим мы как-нибудь без Вашей помощи разберемся.
- Андрей Павлович, насколько мне известно, у Вас есть невеста. Или я ошибаюсь?
- Ошибаетесь, - ответил Андрей, не понимая, почему он вообще до сих пор разговаривает с Асуфевым, - мы расстались.
- А еще мне известно, что Вы сделали предложение Кире Воропаевой в основном потому, что хотели получить с ее помощью кресло президента компании.
- Это не имеет никакого отношения к Кате, - зло сказал Андрей.
- Ошибаетесь, - невозмутимо парировал Асуфьев. – Вам не понравилось, что Катя Вас обманула, предала Ваше доверие, оказалась не той, за кого себя выдавала, Вы разозлились на нее за это, верно? Но потом злость ушла, Вы подумали и поняли, что любите ее, и на крыльях любви примчались признаваться ей в этом, я верно излагаю?
- Это не Ваше дело, - процедил Андрей, вставая из-за стола.
- Андрей Павлович, останьтесь, пожалуйста. Что бы Вы себе не напридумывали, я Вам не враг. И я руководствуюсь исключительно интересами Кати, так что останьтесь и выслушайте, пожалуйста, меня до конца.
Андрей неохотно сел на место.
- Так я все верно сказал?
- Да.
- Скажите, Андрей Павлович, а о Кате Вы подумали? Я понимаю, что у Вас любовь, сильное чувство, но давайте будем реалистами. Вы знаете, что Катя – гений? В прямом смысле этого слова, - по выражению лица Андрея Асуфьев понял, тот этого не знал. – Она научилась читать едва ли не раньше, чем говорить, она обладает эйдетической памятью, то есть запоминает абсолютно все когда-либо прочитанное от первой до последней буквы, а читает она со скоростью пятнадцать тысяч слов в минуту. Она превосходный профайлер, за два с половиной месяца она освоила азы профессии экономиста, а за четыре месяца работы в Вашей компании она стала первоклассным специалистом. Но при всей своей гениальности Катя с трудом строит взаимоотношения с другими людьми. Работа в «Зималетто» помогла ей научиться взаимодействовать с разными людьми, но ей еще предстоит долгая работа над собой. И как Вы, должно быть, уже догадались, Вы – ее первая любовь.
При этих словах губы Андрея растянулись в широченную улыбку, и, увидев это, Асуфьев покачал головой.
- Андрей Павлович, как Вы представляете себе жизнь с Катей, если она согласится стать Вашей любовницей или даже женой? Вы вообще об этом думали? Она привыкла иметь дело с самыми жестокими и кровожадными убийцами, она видела и слышала такое, от чего у любого нормального человека волосы на голове становятся дыбом. Катю могут вызвать ночью на место преступления, и она туда поедет, покинув теплую супружескую постель. И она, как и все мы, часто ездит в командировки. Она не разбирается в высокой моде и одевается так, как ей удобно, а не так, как модно и стильно. Она не любит вечеринки и тусовки. Она не принадлежит к сливкам общества. И самое главное, она еще не умеет находить компромиссы во взаимоотношениях с мужчиной, поэтому она либо прогнется под Вас, угождая всем Вашим желаниям, либо она просто от Вас уйдет. Вы думали о том, как Катю, работающую в правоохранительных органах, примут Ваши родители и Ваши друзья? Вы размышляли обо всех тех трудностях, с которыми Вы с Катей можете столкнуться, если будете жить вместе, неважно в каком статусе?
Андрей мрачно молчал: ни о чем подобном он не думал - он разбирался в своих чувствах, и все остальное его не интересовало.
- Не думали, - удовлетворенно заключил Асуфьев. – Андрей Павлович, Вы – опытный взрослый мужчина с определенным багажом отношений с женщинами, однако Катя – особенная. Вам не приходило в голову, что Вы скорее сделаете ее несчастной, чем счастливой?
Андрей продолжал молчать. Больше всего ему хотелось сказать Асуфьеву, чтобы тот не лез не в свое дело, но он понимал, что в чем-то начальник Кати прав. И это Андрею очень не понравилось.
- В общем, Андрей Павлович, подумайте на досуге обо всем, что я Вам только что сказал, а затем звоните. Только учтите: Катя возвращается завтра утром, и я хотел бы узнать, что Вы решили как можно быстрее. - Асуфьев протянул ему свою визитку. – Поверьте, я забочусь только о благополучии Кати.
Специфика работы профайлера состоит в том, что после каждого раскрытого дела хочется не столько радоваться, сколько ужасаться тому, как такое чудовище могло появиться на свет, и скорбеть о его жертвах. А когда эти жертвы – дети, то с трудом приходится сдерживать желание голыми руками убить маньяка.
Служебная машина мчалась по обледеневшей дороге, время от времени ее заносило на поворотах, и тогда Катя тихонько взвизгивала, а Кречет ругался себе под нос. Но профайлеры боялись опоздать на самолет, и поэтому не просили водителя сбавить скорость. А сам водитель – совсем еще молодой парень – хотел произвести впечатление на важных столичных гостей и ехал так быстро, как только мог. До аэропорта оставалось всего километров пять, и Катя уже поверила, что все обошлось, и они благополучно добрались до цели, но тут капризная фортуна им изменила: джип в крайнем правом ряду занесло, он задел «девятку», которую вынесло на крайний левый ряд, по которому и ехали Катя с Димой. Авария произошла так быстро, что Катя не успела даже ничего понять – водитель их «Волги», увидев перед собой внезапно появившиеся «Жигули», резко вывернул руль, задев боком «девятку», вылетел на встречную полосу и врезался в бок «Ниссана». Последним, что Катя услышала перед тем, как потеряла сознание, был страшный крик водителя и грязная ругань Димы.
Андрей полночи думал над словами Асуфьева. Катин начальник был прав: Андрей действительно не думал о том, как будет выглядеть их с Катей совместная жизнь. Вернее нет, не так: Андрей был уверен, что если Катя поверит в то, что он ее любит, и ответит на его чувства, то у них все будет хорошо, и они, как в сказке, будут жить долго и счастливо и умрут в один день в окружении детей и внуков. Мысль о том, что они просто-напросто не смогут ужиться друг с другом, что Катя не сможет «вписаться» в его мир, а он – в ее, не приходила Андрею в голову. Ведь так не могло быть! Или могло? Что если он сделает Катю несчастной? Вдруг ей действительно лучше держаться как можно дальше от Андрея? Но, с другой стороны, они никогда этого не узнают, пока не попробуют жить вместе. В конце концов, это их с Катей жизнь, их проблемы и их ошибки, и они сами как-нибудь разберутся, как им эту жизнь строить, как решать свои проблемы и исправлять ошибки.
Андрей размышлял о том, что ему делать до тех пор, пока у него не начали путаться мысли, и его не сморил сон. А когда он проснулся – рано утром и без будильника – то голова у него была на удивление ясная, и Андрей абсолютно точно знал, что ему надо делать. Он принял душ, сварил себе кофе, соорудил завтрак из того, что нашлось в холодильнике, поел, постоянно поглядывая на часы, проверил почту. И, наконец, когда часы показали уместное для важного звонка время – 9 утра, Андрей взял телефон и набрал номер Асуфьева. Вообще, то, что Жданов хотел сказать Кириллу Александровичу, было не телефонным разговором, но Андрею не терпелось расставить все точки над «i».
- Кирилл Александрович? Доброе утро, это Андрей Жданов. Я подумал над тем, что Вы сказали, и решил, что мы с Катей сами разберемся, как нам быть, без чьей-либо помощи и советов. Катя – взрослая женщина и имеет право на то, чтобы самостоятельно распоряжаться своей жизнью и совершать ошибки. Я благодарен Вам за то, что Вы беспокоитесь за Катю, но наши с ней отношения никого не касаются, даже Вас.
- Андрей Павлович, - после длинной паузы сказал глухо Асуфьев, - признаться честно, я надеялся именно на такой ответ. Более того, если бы Вы со мной согласились, Вы были бы недостойны Кати, сдавшись так быстро. Однако теперь это уже не имеет никакого значения: несколько часов назад Катя попала в аварию.
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Ну пусть немножко гениальности потеряет, только не оставляй Андрюху в пустоте с его только что обретенной любовью!
Побежала смотреть!
Я даже хотела заказать футболку с этой надписью 
