Ух ты! Сколько отзывов! Прияяяятно!
Пока все работатет, выложу продолжение. Следующая глава на неделе будет. Когда - точно не скажу, увы.
Золотка писал(а):
доча поправилась? самое ужасное когда детки болеют, мы проболели 1,5 месяца, а теперь остаточные явления )
Вот и у нас тож самое.
Мы все лечимся-лечимся, уф
Поэтому пока "Роман" я не трогаю - не то настроение.
Еще раз спасибо, читайте, надеюсь - понравится:
2.
- Надолго к нам? – Зорькин сел рядом с Катериной на диван и принялся листать журнал, потерявший свою актуальность еще полгода назад.
- Ты уже спрашивал. На три дня.
- Все работа?
- Учитывая, что послезавтра суббота, не только.
- А что ты такая злая? - Зорькин отложил журнал и, сложив руки на груди, посмотрел на Катерину, которая мерила шагами свою комнату.
- Я не злая.
- Хорошо, сердитая.
Катя села рядом с другом на диван, уперлась локтями в колени, подбородком в ладони:
- Ты ни с кем из «Зималетто» не общаешься?
- А, вот оно что. - Коля сел перед Катей на корточки. - Не общаюсь, и тебе не советую. - Он смотрел на нее пристально, изучающее, и Катерина отвела глаза. - Только не говори, что тебя посетила гениальная идея навестить старых подружек.
Катерна молчала, кусая губы.
- Пушкарева, ты что… Жданова увидеть хочешь?
- Он женился, - тихо сказала она, - и счастлив.
- Кто тебе сказал?
- Воропаев, мы встретились в самолете.
- Тогда понятно, почему ты, гм, сердитая… Может, врал?
- Может…
- Пушкарева, ты что, ты все еще…
- Да, Коль, я все еще люблю Андрея Жданова, и ни расстояние, ни время мне не помогли. Я его люблю, а он меня никогда не любил.
- Пушкарева, почему все умные бабы такие дуры?
- Коля!
- Что – Коля? Ты не хотела меня слушать тогда, послушай хоть теперь. Ты знаешь, как я относился к Жданову. Но после того, как ты так резко ушла из «Зималетто», на меня волей неволей легла приятная обязанность тащить на себе в два раза больше работы в компании Жданова и Малиновского. И, знаешь, если я хоть немного разбираюсь в людях, то я хочу сказать…
- Ты хочешь сказать, он меня любил? – Катя криво усмехнулась, - Ко-ля! Никогда он меня не любил.
- Ты кого в этом хочешь убедить? Себя? Меня? Знаешь, на нем лица не было, когда он узнал, что ты уехала с этим, с Поварешкиным. Да он месяц ходил чуть живой – смотреть страшно было! Малиновский, и тот поверил – они же даже поругались из-за тебя, чуть не подрались. Жданов прижал Малиновского к стенке и чуть не оторвал голову, за то, что тот о тебе недостаточно уважительно отзывался. Они неделю не разговаривали – чудом помирились! А ты!
- Тем хуже. - Катя вскочила с дивана и стала снова мерить шагами комнату. - Тогда он меня точно не простит…
- Так ты серьезно решила с ним встретиться? Пушкарева, не делай этого! – Коля от волнения даже снял очки, - уже ничего не вернешь.
- Я и не собиралась с ним встречаться. - Катя взяла с кресла шаль, накинула на плечи, подошла к окну и прижалась к стеклу носом. На улице лил дождь – холодный, нудный.
Дождь продолжался весь следующий день.
Катерина стояла в стороне от «Зималетто», поджимая то одну, то другую ногу и жалея, что отпустила такси. Нет, она не собиралась идти к входу, разговаривать с Потапкиным, встречаться с девочками. Она вообще не собиралась ехать сюда, но не удержалась – приехала, а теперь не хватало сил уйти. Она стояла уже с час и смотрела, смотрела, смотрела. Приходили и уходили люди – смутно знакомые лица и ни одного родного. Несколько раз Катя замирала, когда на стоянку перед зданием заезжали большие черные машины. Но каждый раз оттуда выходили абсолютно чужие люди.
- Все, пора идти. Это все зря, зря, зря, – повторяла она и продолжала стоять под моросящим дождем.
«Я уже, наверное, похожа на облезлую мокрую овцу, и нос наверняка красный, губы синие. Красавица, одним словом».
Пестрой стайкой выпорхнули девочки из «женсовета», следом вышел Милко с Олечкой. Постояли, что-то обсуждая, и пошли к стоянке.
Катя всхлипнула. Нервы были напряжены как струна. Ноги мелко подрагивали, и Катерина в который раз оглянулась в напрасной надежде обнаружить здесь скамейку.
Повернулась…
Она узнала бы его в толпе. Она узнала бы его в скафандре, со спины, старого и располневшего.
И успев подумать «что же я делаю» полетела к нему, крича «Андрей», ругая свои сапожки на шпильках. Несколько раз поскользнулась на островках серого льда и чуть не упала.
Она не слышала и не видела ничего: только его лицо.
Он услышал ее крик, повернулся, а теперь ждал, не делая ни шагу навстречу, когда она подбежит к нему.
- Андрей! Здравствуй!
Он помолчал, не вытаскивая рук из карманов пальто, спрятал подбородок в шарф.
- Здравствуй… Пойдем, я подвезу, - развернулся и пошел к машине. Катя прижала руку к губам «ох, зря, зря, зря» и пошла за ним, виновато опустив голову. Машина была новая – такая же большая, с непонятной загогулиной на капоте, светло-серая, сверкающая. Андрей открыл дверь, но забраться в автомобиль не помог. Сел в машину, завел мотор и вывел автомобиль со стоянки, проигнорировав обалдевшего Потапкина.
«Посмотри на меня, посмотри». - Катя бросает косые взгляды на сидящего рядом Андрея и не может поверить, что он рядом, что она видит его, чувствует его запах, тепло исходящее от него. Только бы не расплакаться, не показать свою слабость. Да что там уже скрывать – бежала так, что выдала себя с головой.
Почему он молчит?
Ну, посмотри же на меня!
Но нет. Сосредоточенный взгляд на дорогу, быстрые взгляды по зеркалам. Не поворачивает головы и молчит.
И ни одной пробки, как назло.
Катерине страшно.
Сейчас он привезет ее домой и уедет.
И все молча. Кошмарная перспектива.
- Андрей, - голос хриплый, как после ангины, - Прости меня... что побеспокоила. Я тут в командировке... и случайно мимо проходила.
Что за глупости она говорит?
Он кивает рассеянно и сразу понятно: не верит. Не верит ни одному слову. И не поверит, что бы она ни говорила.
- Прости меня.
- Зачем ты приехала?- голос звучит спокойно, но это не голос Андрея. Не того Андрея, которого она знала когда-то.
- Я в командировку….
- Зачем ты пришла? - не верит, конечно же, не верит…
- Ты, я слышала, женился?
- Да. - И сердце падает вниз, разбиваясь оттого, что он улыбается. Улыбается, вспоминая, что его ждет дома жена. – Перед новым годом, – и снова улыбается.
Катя хочет выпрыгнуть из машины на ходу, дергает ручку и Андрей тормозит, щелкает центральным замком, но дверь не поддается, и Катя дергает и дергает проклятущую ручку.
- Подожди. - Он перегибается через нее, нажимает на кнопку и распахивает дверцу, а у нее сил нет уйти. От его дыхания рядом, от такого головокружительного счастья его близости. Она не может уйти сейчас. Еще минутку, хоть секундочку, хоть чуть-чуть…
- Прости меня.
- Все в прошлом.
Господи, когда он успел стать таким спокойным? Это не Андрей, не тот взрывной и эмоциональный ЕЕ Андрей. Это кто-то другой, это маска! Иначе быть не может!
- Ты хочешь выйти тут? Или тебя все же довезти? – усмехается, а она чувствует себя последней дурой и истеричкой.
Спокойно Пушкарева, не надо усугублять ситуацию.
- Да, довези, пожалуйста. – Она захлопывает дверь, ощущая себя актрисой, позабывшей все необходимые реплики.
Они едут молча, он спокоен, она взвинчена и еле держит себя в руках. Пейзаж за окном – декорации пьесы абсурда. За два года она успела привыкнуть к Питеру, к серым домам, малоэтажному центру. А теперь, ломаные линии новых застроек, изменившие облик когда-то родных улиц, как нельзя лучше сочетаются с тем, что рядом с ней сидит любимый незнакомец. Это не Андрей. Это не он. Это копия. Он отличается от того Андрея, как качественная ксерокопия от оригинала. Как выцветшая фотография от залитого солнцем берега моря, изображенного на ней.
Они въезжают во двор, когда она говорит себе: «Это ты, Катя Пушкарева, виновата в том, что он стал таким».
Он не глушит мотор, сидит, молчит и смотрит на двери ее подъезда.
- Ты любишь ее? – вертится вопрос на языке, но вместо этого она спрашивает:
- Ты счастлив?
Он задумывается на секунду и потом отвечает:
- Да, я счастлив.
И эта пауза перед ответом дает ей призрачную надежду.
Она выходит из машины, так и не рискнув прикоснуться к его руке, он тут же уезжает.
Она не плачет.
И, кажется, дышать начинает только через несколько минут…
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
И не на Кмре!!! 
Но я не со зла. 
И чё пошла, спрашивается? Поговорили..... 
Слишком ОНИ изменились. Какие-то не "наши". Интересно, даже, звучит из Катькиных уст это многоразовое "прости". Чего умоляет? И молчаливый Андрюша..... Это сильно! Что же с ним происходило, что он ТАК среагировал на Катьку?
