Привлеченная запахом валерьянки...
Устыдившаяся своего долгого отсутствия...
Счастливая от встречи со старыми друзьями...
Радостная от новых знакомств...
С продой под мышкой...
Искренне Ваша - Мурзик Второй.
Когда дверцы лифта захлопнулись, Катя прислонилась спиной к пластиковой панели и закрыла глаза. Через несколько секунд кабина вновь замедлила ход, двери распахнулись, и девушка шагнула в холл, принадлежащий компьютерной фирме «Винта». Колени дрожали, и высокие каблуки так и норовили подвернуться, но сил хватило на то, чтобы, несмотря на желание лишиться чувств (ах, как же не ценили своего права на обморок жеманные дамы прошлых столетий!), направиться в сторону лестницы, не дожидаясь, пока появится охранник, дежурный по этажу, и спросит, что она, Катя, здесь делает в такое время. Криминала в этом, в общем-то, никакого нет, просто Катя чувствовала, что не в состоянии сейчас ни с кем разговаривать, ее трясло в ознобе, а вокруг все плавилось и сливалось в радужные пятна.
Не узнал!
Не узнал…
Чего больше - облегчения и радости, или горькой пустоты и обиды?
А чего ты хотела, дурочка, Золушка несчастная? Неужели ты – всерьез – могла подумать, что Андрей Палыч Жданов тайком хранит в своем столе фотографию очкастого крокодила? Разве как раритет. Кунсткамера Петра Великого…
«Но я же…потом…он сам говорил что я изменилась! ...Уже тогда, после Египта…И - вычеркнул меня из жизни, из памяти...»
Ну и что? Все равно, ты - секретарша. Он – президент фирмы. Что в тебе особенного? Всего лишь одна из «допущенных к телу». Ну, закончила ты МГУ. Что там еще в активе? Стажировка в Германии, ха-ха, кого сейчас этим удивишь? Студентка, спортсменка и просто …да уж, и просто красавица! И - а что такого было-то? Ну, соприкоснулись на полгода два ваших мира, и растеклись в разные стороны, как масляная капля и капля воды. Как ни крути, не размешаешь до однородности.
«Ну да… кто ты…а кто я…» - откуда всплыла эта фраза, будто сказанная на ухо знакомым голосом?
И в этих своих мыслях Екатерина Пушкарева, новоявленная КатИ, как и все женщины порой, была необъективна. Ну ладно, ладно, не все! Бывают дамы, всегда объективные, обстоятельные и рассудочные. Но увы – или, может, к счастью? – Екатерина, а особенно КатИ, никоим образом к ним не относились, особенно сейчас, когда в воздухе еще чувствовался аромат знакомого одеколона. И поэтому она совершенно необъективно недооценила те перемены, которые произошли в ее внешности, и теперь совершенно напрасно обвиняла Андрея Павловича в черствости и донжуанстве.
На самом деле, Андрей совершенно обоснованно не узнал Катю, несмотря на …(Впрочем, не будем пока раскрывать все карты, сославшись на то, что мужская душа – потемки). Во-первых, в большинстве случаев мы не узнаем даже хорошего приятеля, если не ожидали его увидеть в том месте, где случайно встретились. А во-вторых, у человека, сбросившего больше четверти собственного веса, совершенно меняется фигура, походка, жесты, овал лица… и - зачастую, сама судьба.
Так что зря Пушкарева расстраивалась - ее бы сейчас родная мама Елена Александровна не узнала бы, если бы не видела с той самой памятной весны. Плюс стильные вещи какой-то враг народа, как нарочно, шьет так, что они сидят идеально только девушках, которые фигурой напоминают скелет из кабинета биологии. Пушкарева скелет еще не напоминала, но одежда (а ей, естественно, пришлось сменить весь гардероб, причем покупала новые вещи уже не Катя, а КатИ) сидела потрясающе, изумительно, притягивая завистливые взгляды дам и мечтательные - джентльменов.
Но сейчас Катя, шагая по ступенькам вниз, едва сдерживала слезы и до боли закусывала губы. Вот и пойми этих женщин: сначала прячутся за очки и кошмарные бульварные журналы, потом плачут из-за того, что их не узнали…
Спустившись по лестнице до этажа, где располагался офис «Зималетто», Катя приоткрыла дверь с лестничной площадки и дождалась, пока не послышались мужские шаги. Андрей размашистым шагом прошел по холлу, дождался лифта и скрылся за его дверьми.
Выждав несколько минут, девушка прокралась на цыпочках мимо пустого ресепшена, но в противоположном направлении, а потом бегом бросилась по коридору, стараясь не стучать каблучками, не будить густую тишину. Наконец - спасительный кабинет Шуры, можно закрыть за собой дверь и перевести дыхание.
Шура подняла голову от монитора.
- Катя? Что случилось? За тобой оборотень гнался?
Катя помотала головой, все еще пытаясь восстановить дыхание.
- Я …сейчас со Ждановым в лифте ехала.
-Да? – Шура заинтересованно повернулась к Кате в крутящемся кресле. – И что?
- И…ничего. Он меня не узнал.
- Неудивительно, Катюх. Ты же у нас теперь такая красотка стала…
-Да ну тебя, - Катя наконец шагнула к дивану и села.- Больше не буду к тебе подниматься. Буду на улице ждать. Я так испугалась, что чем-нибудь себя выдам…
- А чего тебе его бояться?
Пушкарева искоса посмотрела на Шуру.
- Просто…ну, не хочется объяснять, что я тут делаю в такое время, да еще без пропуска.
- Ой, брось ты, - та снова отвернулась к экрану монитора. – Подумаешь…Что тут такого, у нас же не какой-нибудь там военный объект.
И тут взгляд Кати упал на свернутый трубочкой журнал, который она все еще сжимала в руке.
- Что это?! – воскликнула она с отвращением и ужасом.
Шура посмотрела на нее, перевела взгляд на журнал в розовой обложке.
- Точно не знаю, но, по-моему, «Дом-два».
- Откуда он?!
Шура с интересом вернула взгляд к Катерине.
- Хм…забавно. Поскольку еще пять минут назад его здесь не было, и поскольку ты держишь его в руке, логично было бы предположить, что ты принесла его с собой.
- Я?! Это?...Ч-что…о Боже!
Катя с ужасом швырнула несчастное издание на стол и схватилась за голову, взлохматив пальцами волосы.
- Какой кошмар...
- Да что с тобой? Ты какая-то сегодня неадекватная, - Шура наконец поднялась, вышла из за стола и присела рядом с Катей. – Причем тут «Дом-два»?
- Я им от Жданова в лифте прикрывалась, - простонала Катя.
- А откуда он у тебя?
- В офисе взяла, диски завернуть. Не посмотрела, что беру…
- Ну и что?
- И теперь он думает, что я читаю эту …это…- в голосе Кати слышалось отчаяние.- Ты бы хотела, чтобы кто-нибудь подумал, что ты читаешь этот …ж-журнал?
- Так ты ж сказала – он тебя не узнал! Какая разница, что он подумает? Он-то думает, что это была другая девушка, а не ты!
- Да…Но я-то знаю, что это была я!!
Катя уткнулась лицом в ладони. Шура некоторое время озадаченно смотрела на нее, потом, очевидно, отчаявшись что-либо понять, поднялась.
- Так… Тебе срочно нужна «маргарита»…
- Рудольфовна?
- Нет, обычная, в бокале. Ты, Кать, сегодня не в себе. Сейчас я выключу комп, мы пойдем и примем что-нибудь… от стресса!
Через четверть часа девушки вышли из здания «Зималетто». На улице было холодно, осень ходила в полутьме по желтому ковру. Прохожие уже не перепрыгивали через лужи, а скользили по их ледяной поверхности, в которой отражались фонари. Госпожа судьба, зевнув и соскучившись, проводила Катю рассеянным взглядом – точно таким же, каким недавно провожала черный джип, выехавший из подземного гаража - и побрела в противоположном направлении, оставляя наших героев на целый месяц без присмотра, предоставленных самим себе.
Миновал роскошный золотой октябрь, и на смену ему явился вечно простуженный старикашка-ноябрь. Судьба хандрила…Вечерами она сидела у камина с бокалом виски, и меланхолично раскладывала пасьянсы, тасуя карты своей старой, засаленной колоды. Короли, дамы, валеты ложились веерами – кому казенный дом, кому дальняя дорога. Хорошо бы, думала судьба, подбросить дров, скинуть плед и расставить на клетчатой доске шахматные фигуры, да сыграть не с кем, а разгадывать свои собственные хитроумные ловушки – надоело. В рассеянности она выронила на пол несколько карт, нагнулась за ними и выпрямилась, разглядывая трефового короля и даму червей. Очень любопытно, вдруг подумала судьба, очень любопытно…
Положив короля на стол слева от себя, а даму – справа, она перетасовала колоду и принялась выкладывать карты, заполняя стол их причудливой мозаикой.
Как же холодно, думала Катя, выйдя из троллейбуса и остановившись, чтобы закутаться в длинный шарф, который сбился с волос на плечи. Неделя выдалась та еще, и так не хочется ни в какой клуб. Сейчас бы домой, под теплое одеяло, согреть себе чаю…Но Шура целую неделю жужжала об этом «Капитане Грине», что пришлось пообещать сходить с ней, договорились на этот вечер. Бросив тоскливый взгляд на освещенный вход в метро, Катя вытащила из сумочки телефон и трясущимися от холода пальцами набрала номер подруги.
- Але! – донеслось откуда-то издали, Шурин голос то пропадал, то появлялся.
- Шура, привет! Это Катя….тебя плохо слышно!
- При..т! – донеслось из трубки. – Тебя …оже. Ты….
- Что?
- Где ты, сп …шиваю!
- Я на остановке, иду к тебе!
- Где? Ты….
Голос Шуры совсем пропал почти на минуту, но потом все же вынырнул из глубин эфира:
-… Так что …бинете …тарши Павла Олеговича.
- Ты в кабинете секретарши Павла Олеговича? – переспросила Катя.
- Да. Только…у…он…ка. – Шура снова пропала
- Шур, ты меня извини, пожалуйста, но я очень плохо тебя слышу. Ты спускайся, и все мне расскажешь, ладно?
-…где…..нельзя….иди…сейчас….буду ждать тебя, - с перерывами донеслось до Кати, после чего в трубке раздались частые гудки. Катя вздохнула. Понятно, что Шура замещала секретаршу Павла - видимо, он прилетел из Лондона на Совет директоров, она что-то говорила об этом в начале недели. И уйти ей пока нельзя, хотя окна остальных кабинетов, в том числе и самого президента, уже темные.( Катя повернула за угол, подняла голову и привычно скользнула взглядом по окнам открывшегося ей здания «Зималетто»)
Наверное, Шура ждет какого-то телефонного звонка, или доделывает документы. Ждать ее на улице…Катя поежилась – холодный ветер насквозь продувал ее легкое полупальто. Но подниматься в тот кабинет, с которым столько связано…Впрочем, проходит же она почти каждую пятницу мимо кабинета Андрея. Главное, не давать волю эмоциям. В одну реку нельзя войти дважды.
И все же Катя упрямо простояла перед входом целых четыре минуты, пританцовывая на месте от холода, после чего решительно вошла в холл, кивком и улыбкой поприветствовала охранника Лешу, который при ее появлении вскочил на ноги и залился пунцовым румянцем, и направилась к лифту.
После своего ухода из «Зималетто» Катя еще ни разу не поднималась на этот этаж, где находился бывший кабинет Андрея и ее бывшая каморка.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
плакаю...скучаю по автору...
Глазам не верю. Бродячий Мурзик вернулся. 
