И унооосит меня, и унооосит меняяяя
все дальше и дальше в ООС
Спасибо за ваши комментарии, мои лапочки, вы мои вдохновительницы и поощрительницы))))
6.Андрей.Утром, притормозив у светофора, я увидел свою Пушкареву - через две полосы разглядел. Она неслась на работу от метро. Шарф развевался, шапка сползла на бок, ботинки скользили по утоптанному снегу, очки запотели.
Разглядывая это чудо природы, доставшееся мне в пользование неизвестно за какие заслуги, я подумал о том, что Малиновский все-таки умный, а я дурак.
И для чего я, действительно, к ней пристал? Жданов, радоваться нужно, что это сокровище отлучило меня от своего бесценного тела, и больше не нужно тратить свои вечера, выгуливая Катерину по низкосортным клубам и дешевым кафешкам.
И вот куда она так несется, сломя голову? Разве она работает пожарным? Или вообразила себя “скорой помощью”?..
Трямс!
Катя все-таки проиграла гололеду, упала на одно колено, взмахнув руками. Бумаги из папки рассыпались, очки слетели, и она слепо зашарила руками по грязному снегу, пытаясь их найти. Спешащие на работу москвичи огибали её, даже не думая о том, чтобы остановиться и помочь.
Наконец, она нашла очки, нацепила их на нос и собрала документы. Потом, значительно прихрамывая, поковыляла к “Зималетто”.
Вокруг меня сигналили: я стоял на крайней левой полосе, в жарких объятиях утренней московской пробки. Светофор уже укоряюще мигал, и другие водители вокруг исходили яростью от того, что из-за меня пропустили свой зеленый.
Соображалось с трудом: дернувшись вперед, я снова притормозил, потому что светофор уже горел безжалостным красным. Водитель “тойоты”, едва не ткнувшийся в мою машину, не поленился высунуть средний палец из окна.
- Прости, друг, - пробормотал я виновато.
Катя.Коленка болела и саднила.
Нужно было добраться до туалета и промыть ссадину водой, но не успела я размотать шарф и скинуть верхнюю одежду, как звонил телефон, и это был представитель банка, и я терпеливо слушала их новые требования.
Зашел Андрей - прямо в пальто. Без всяких церемоний вырвал у меня из рук телефонную трубку и нажал “отбой”.
- Что? Что вы делаете? - я так изумилась, что даже забыла поздороваться.
Андрей Павлович тоже не стал себя утруждать церемониями.
- Это же был банк, - запоздало возмутилась я. Но мое возмущение не шло ни в какое сравнение с теми эмоциями, которые я испытала несколько секунд спустя.
- Поднимите юбку, Катя, - сказал он.
- Ч-ч-что?!
У меня получился какое-то свистящее шипение, а не вопрос.
- Юбку, - нетерпеливо сказал Андрей, будто бы требовал нечто совершенно обыденное.
Андрей.Катя отступила на шаг назад и посмотрела на меня как на городского сумасшедшего.
Лучше бы она себе под ноги так внимательно смотрела.
- Да сядьте вы, - сдерживая раздражение, сказал я и слегка подтолкнул её.
Она послушно качнулась, как тонкое дерево на ветру, и как-то неловко упала на стул.
- Андрей Павлович, - тревожно спросила Катя, - у вас все хорошо?
Вместо ответа я молча поднял подол её длинной юбки (послышался сдавленный вдох) и осмотрел Катину коленку.
Зрелище было печальным.
Капрон порвался, на коже было несколько царапин, кровавых капель и, судя по всему, наливался хороший синяк. Наверное, скоро колено опухнет.
- Катя, вы же взрослый человек, - я так рассердился, что начал запинаться, - а носитесь, как будто в первом классе.
Она попыталась прикрыть свою коленку ладошкой, но я на эту ладошку цыкнул, и Катя отдернула руку.
Сидела и страдала.
- Что случилось бы, если бы вы опоздали на несколько минут? - продолжал бушевать я. - Я бы вас съел? Укусил? Поставил в угол?
- Я никогда не опаздываю, - пролепетала Катя.
- Ну так просыпайтесь раньше!
От моего крика в Кате что-то булькнуло и починилось.
Она одернула юбку и села ровнее.
- Со мной все хорошо, - сообщила она сухо. - Незачем так кричать, Андрей Павлович.
- Да черта с два с вами все хорошо!
Я потянулся вперед и схватил телефон.
- Танечка? Тащите сюда вашу аптечку… и колготки запасные!
- Я лучше сама пойду, - засопротивлялась Катя.
- Вы уже сами находились, - ответил я, - сидите вот теперь! И чтоб отсюда ни шагу!
Катя.Ближе к обеду в каморку заглянул Андрей Павлович.
Он вел себя подозрительно тихо все утро, а теперь стоял, покачиваясь с носков на пятки, и смотрел на меня.
- Да? - спросила я.
Забинтованная коленка тихо ныла.
- Одевайтесь, - скомандовал Жданов. - Нам с вами нужно съездить в одно место.
- Я не могу, - тут же ответила я.
Андрей Павлович нахмурился.
- Что значит - не можете?
- А мне нельзя выходить из кладовки, - мстительно сообщила я, щелкнув дыроколом.
От этого резкого звука Жданов поморщился.
- Как это нельзя выходить? - удивился он.
- А мне запретили… Вы, Андрей Павлович!
- Хватит валять дурака, - снова разозлился он.
Ну что за человек такой противоречивый?
Щелк!
Дырокол продырявил очередную порцию документов.
- Екатерина Валерьевна, - Жданов отобрал у меня орудие труда и, не придумав что с ним еще сделать, швырнул куда-то в свой кабинет. Мы помолчали, прислушиваясь к чуть отдаленному грохоту. После этого Андрей Павлович взял мое пальто и навис надо мной.
- Вставайте!
- А то что? Съедите? Укусите? Поставите в угол?
- Да что за дьявол в вас вселился, - пожаловался Жданов моему пальто.
Не объяснять же человеку, что мисс Бронте напомнила мне о женской гордости и человеческом достоинстве. Придуманная Джен стала стеной и защитой, позволяющей мне сопротивляться не только Андрею, но и собственным мечтам и желаниям.
Он был такой красивый сейчас, что больше всего на свете мне хотелось беззастенчиво броситься ему на шею.
Несмотря на то, что Андрей перестал писать мне милые открытки и больше не дарил шоколадки и игрушки, в последние дни он казался куда более искренним, чем раньше. В его нетерпении, раздражении, злости было куда больше естественности, чем в прежних любовных признаниях, и я с замиранием сердца проходила все дальше по тернистому пути непослушания. В этом было какое-то ранее неизвестное мне острое удовольствие, почти такое же чувственное, как наши прежние поцелуи.
И я начинала догадываться, что вовсе не прервала наши с ним отношения, что помимо воли втянула нас обоих в новую игру, у которой изменились правила, но эта игра по-прежнему была любовной.
Бог мой… Да не кокетничала ли я?
Эта мысль была настолько крамольной, что я послушно вскочила, сунула руки в рукава поданного пальто и пошла за Андреем, больше не задав ни единого вопроса.
Андрей.Всю дорогу Катя молчала.
Сидела рядом со мной насупившись и так внимательно разглядывая дорогу, что я заподозрил неладное.
- Ну что теперь? - спросил я после 15-минутного молчания.
Она так сильно замотала головой, что с неё слетела беретка.
- О, господи, - вздохнул я, протягивая ей упавший головной убор.
Наверное, лучше не спрашивать. Кто его знает, что можно услышать в ответ.
Катя нарушила молчание, только ступив в шикарный зал автосалона.
- У нас… нас здесь встреча?
- Совет в Филях, - не удержался я, поражаясь глупости её вопроса. Ну ведь умная по всем статьям женщина! - Выбирайте быстрее, мне бы хотелось еще пообедать.
- Что выбирать? - совсем растерялась Катя.
- Корову!
- Вам помочь? - подошел к нам один из менеджеров зала.
- Ей, - я вручил ему Катерину, - только не позволяйте ей покупать что-нибудь маленькое и корейское… пусть купит нормальный европейский внедорожник. А мне пока кофе, пожалуйста.
Катя вернулась спустя ровно 30 секунд.
- Андрей Павлович, - она оглянулась на менеджера, схватила меня за рукав и отвела в сторонку. Приподнялась на цыпочках, чтобы шептать в самое ухо. - Почему я должна выбирать машину?
- Потому что не может помощник президента модного дома “Зималетто” бегать по метро, и падать на гололеде, и толкаться в автобусах, - громко сказал я. - Своими рваными колготками вы рушите мою репутацию, Катя.
Она от моего уха отодвинулась и посмотрела с таким негодованием и даже презрением, что у меня глаз задергался.
Но Катя не стала закатывать сцен.
- Хорошо, - холодно сказала она и пошла к менеджеру.
Она выбрала, действительно, очень быстро. Я не успел допить свой кофе, когда ко мне подошел менеджер и предъявил сумму покупки.
- Что это? - с налета я даже запутался в нулях. - Катя, вы решили купить вертолет?!
Кажется, я был очень близок не то к обмороку, не то к инфаркту.
- Мне, пожалуйста, тоже кофе, - равнодушно попросила Пушкарева у девочек. - Что-то не так? - уточнила она у меня. - Давайте сюда счет, я сама по нему заплачу.
- Вы?!
- Активами “Никамоды”, конечно, - снисходительно объяснила она. Её глаза торжествующе блестнули. - Вы же покупаете мне служебную машину? Вот и расплатимся за неё деньгами “Никамоды”. У “Зималетто”, - ехидно добавила она, - все равно нет таких денег в свободном плавании.
Обратную дорогу оглушенно молчал я, и даже забыл, что собирался обедать.
Катя.Андрей Павлович казался таким потерянным, что я уже готова была отменить покупку внедорожника, но стойко вырвала с корнем непрошенные ростки жалости к своему дорогому президенту.
Наверное, надо было ему сообщить, что водитель из меня очень хреновый, но я не решилась бить лежачего.
Ближе к вечеру позвонил Коля и загадочным голосом сказал, чтобы я приходила с работы вовремя, у него есть супер-сюрприз. Я пообещала ему, и ровно в шесть часов уже натягивала на себя пальто.
Признаться, я не рассчитывала, что Андрей Павлович вообще со мной сегодня заговорит, но на мое “до свидания” он отреагировал неожиданно бурно.
- Куда?! - возопил он и, сорвавшись с места, намертво вцепился в кончики моего шарфа.
Я опешила.
- Домой.
- Домой, - с горечью передразнил меня Жданов, - вот как вы ко мне относитесь, Катенька. А ведь казалось бы - не заслужил я такого пренебрежения.
- Так ведь рабочий день…
- Вы действительно забыли? - Андрей Павлович поднял мое лицо за подбородок. - Смотрите на меня, Катя… В глаза мне смотрите… Как вы могли забыть, что сегодня мы с вами идем на вечеринку к Волочковой?
Я открыла было рот и тут же его закрыла, потому что Андрей уставился на мои губы с неприкрытым вниманием.
- Вечеринка у Волочковой! - повторила я, стараясь как можно меньше шевелить губами. Получилось невнятное мычание.
- Вот именно, - Андрей меня отпустил и метнулся за своим пальто. - Но прежде нам надо поужинать, раз уж мы пропустили обед…
- Я с вами ужинать не буду, - тут же отказалась я.
- Вот как, - Андрей оглянулся на меня, потом продолжил обматывать шарфом свою шею. - Так и я с вами не собираюсь. Мы будем ужинать в одиночестве, Катя. Вы сами по себе, а я сам по себе. Просто за одним столиком. Не стойте столбом, Катя, у нас мало времени.
Он ухватил меня за воротник пальто, как щенка, и потащил за собой.