|
Я с очередным кусочком.
15
С тех пор, как в его жизни появился ребенок, она ощутимо пошла не так — просто взяла и перевернулась вверх тормашками. Конечно, он предполагал, что она изменится, но такой масштабности все же не ожидал. Андрей жил в постоянном цейтноте и никак не мог прийти к пониманию того, что же происходит: то ли его не понимают, то ли он в самом деле делает что-то не то и не так. Раз за разом прокручивая в голове все составляющие его нынешней жизни, никак не мог увидеть в ней никаких катастрофических просчетов и ошибок со своей стороны. Была работа, которую нужно было делать, и он ее делал; был сын, которому нужно было уделять внимание, о котором нужно было заботиться, и он старался это делать по мере своих сил и познаний в этой области; были еще Катя и ее родители, к которым он испытывал невероятных размеров благодарность и чувство вины, но пока никак не мог ослабить этот узел и избавить их от необходимости (пусть и добровольно взятой на себя) выполнять за него родительские обязанности.
Женсовет по-прежнему был тих, но смотрел на него теперь не с опаской, а с восхищением, словно он один из древнегреческих богов, спустившийся с Олимпа. А вот он стал опасаться всегда активных дамочек, ожидая от них подвоха. Тем не менее в тепле их восхищения он немного отогревался и набирался сил перед битвами, которые ему приходилось выдерживать почти ежедневно. Было досадно и обидно, что воевать приходилось с самыми близкими людьми: с родителями (точнее с мамой), с другом, с бывшей невестой (кроме всего прочего, с детства знакомой и от этого почти родной).
Семен Маркович, милый, добрый доктор, не смог не поделиться своими новостями со Ждановыми старшими, и Маргарита, с которой доктор и разговаривал по телефону, решила, видимо, взять сына измором, проводя с ним ежедневные часовые сеансы психоанализа, чередуемые с воспитательными беседами.
- Мама, чем каждый раз твердить мне, как я неправ и о чем мне в будущем придется жалеть, лучше бы приехала и посмотрела на внука. Чужие люди его воспитывают, как своего родного. Если бы ты знала, как мне обидно.
- Хорошо хоть не сказал, что стыдно. За родителей.
- Я пытался быть тактичным, мама. Но, признаться честно, мне на самом деле стыдно. Я не ожидал, что вы с папой окажетесь настолько непримиримыми. Или папа до сих пор не знает о существовании у него внука? Ты так и оберегаешь его от ненужной, по твоему мнению, информации?
- Не разговаривай со мной в подобном тоне. А папе, безусловно, станет известно о твоих фокусах, и еще неясно, как это отразится на его сердце.
- Спасибо, мама, за высокую оценку моих благородных порывов. А ты не подумала, что новость о внуке может оказаться для папы благотворной?
- Мне лучше знать, - категорично заявляла мать, и Андрей, как любящий сын, лишь коротко хмыкнув, больше в спор не вступал.
- Так когда вас ждать?
- Мы сообщим.
С другого фланга — вот неожиданность — подступала Кира. Казалось бы, ей-то уже чего надо? Сняла с себя всякую ответственность, отказалась от него — живи, завязывай новые отношения, радуйся, наконец! Нет, все в былую трясину тянет. Кира продолжала упрекать его в равнодушии и бессердечности, все так же не хотела признавать за ним права в искреннем желании стать отцом внезапно появившемуся в его жизни ребенку, была все так же постоянна в стремлении уколоть его и поддеть Катю.
- Ну все, Андрюша! Тебе осталось только кольцо ей на палец надеть, и будет у вас настоящая семейная идиллия.
У Андрея не хватало сил спорить с ней, убеждать ее в чем-то. Он считал, что в их отношениях поставлена точка, и пути назад не видел (раз уж Кира настолько враждебно относится к мысли заменить Андрюшке мать). Поэтому все ее визиты в свой кабинет пережидал молча, не поддаваясь на провокации, и, пока она упражнялась в острословии и остроумии, просто делал вид, что работает.
Пожалуй, больше всего его огорчало непонимание друга. С того времени, как Андрей узнал о своем отцовстве, он сам сильно изменился. Изменился вектор направленности его жизненных устремлений, как бы пафосно это ни звучало. А Малиновский каким был, таким и остался, все его желания, поступки и их мотивы не претерпели абсолютно никаких метеморфоз. И они перестали понимать друг друга. Андрею очень не хватало его поддержки, одобрения своих поступков в глазах Ромки. А тот, как назло, перестал одобрять любые его действия и поступки (направленные ли на благо маленького беззащитного мальчика, или на благо фирмы).
- Палыч, а что это за чудо я сейчас видел? - пятясь от входной двери, спрашивал Малиновский.
- Откуда я знаю, что ты там увидел.
- Да такой недоношенный цыпленок в очках и плохоньком пиджачке. Кого-то он мне, кстати, напоминает. Прошел, между прочим, в сторону отдела кадров.
- А! Нет, это он в бывший кабинет Ветрова шел. Это наш новый финансовый директор, Николай Зорькин.
- Зорькин. Чудесная фамилия. Особенно для финансового директора. - Малиновский развеселился. - Я очень надеюсь, что ты шутишь.
- Ничуть. И я не понимаю твоего веселья.
- Я полагал, что с нашими финансами вполне справляется Пушкарева. Кстати, где она? Опаздывает? Не похоже на нашу Катюшку. Слушай, я только сейчас понял! Этот наш... новый финдир - просто вылитая Пушкарева. Только в брюках, - вдруг «осенило» шутника.
- Ты скажи, когда тебе надоест зубоскалить. Я пока поработаю.
- Андрюх, ты чего? Я с тобой теперь почти не вижусь. Прихожу, а ты со мной разговаривать не желаешь?
- Отвечаю в обратном порядке. Если хочешь разговаривать, давай будем это делать в нормальном тоне. Второе: если ты не прекратишь оскорблять Катю и постоянно намекать на ее не соответствующую твоему утонченному вкусу внешность, мы с тобой поссоримся.
- Из-за Пушкаревой? Серьезно?
- Серьезно, Ромка. Третье: у Кати теперь свободный график.
- Ух ты! Это за что ей такая честь?
- А ты не догадываешься?
- Ну да, ну да! Она же у нас мать Тереза. Или просто мать? Ты бы еще женился на ней и оформил ей декретный отпуск.
Андрей поразился, до чего одинаково мыслят его друг и бывшая невеста. Неужели и он еще недавно считал смешными подобные шутки?
- Малиновский, я не знаю, что тобою движет, когда ты постоянно ерничаешь и хохмишь, но мне очень не хочется с тобой ссориться. Ты мой единственный друг.
- Вот именно, Андрюха. И мне обидно, понимаешь, обидно, что ты в последнее время от меня настолько отгородился.
- Ромка, ну ты же не ребенок, которого нужно постоянно развлекать.
Малиновский замолчал.
- Странно все как-то стало... ты все время с Пушкаревой, у Пушкаревых.
- Ну ты же понимаешь... Да, сейчас моя жизнь крутится в основном вокруг Андрюшки.
- А я уж было решил, что вокруг Кати Пушкаревой.
- Малина, ну как же ты не понимаешь?..
- Да понял я, понял. Только скоро в твоей жизни никому, кроме Кати, места не останется. Ну, и еще Андрюшки, разумеется.
По вечерам же Андрей ехал вместе со своей помощницей к ней домой, старательно загоняя в себя все накопившееся за день раздражение и усталость. А сидя за ужином у хлебосольных Пушкаревых и видя Катю, держащую на руках его сынишку, вместо покоя и умиротворения ощущал полную сумятицу в голове и сердце; и чувства благодарности и вины в нем прогрессировали.
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Занырнула уж очень глубоко, как выбираться будет только, не понятно. Андрей в принципе ведёт себя логично и правильно - благодарен, но не забывает о том, что дитё у 
Придётся Жданчику самому понять шо к чему 
Рано или поздно надо.
Но и отцом пока не стал. Приезжает к Пушкаревым, чтобы смотреть, как Катя держит малыша. 
