Автор: ja_imaka
Настоящий фик родился в недрах Осеннего Феста 2012 как исполнение
на заявку №62 автора 0xanaP! Оксана! Спасибо тебе большое за заявку.
Название: Как тебя зовут, малыш?
Рейтинг: без ограничений
Пейринг: Катя/Андрей
Жанр: мелодрама (альтернатива НРК)
Примечания: Отправная точка - 26-я серия, когда Катя рассказала о взятке Андрею.
Без контрабандных тканей, Никамоды, соблазнения.
1
Кира, Кира, Кира... Вечно всем недовольная Кира. Недовольна тем, что напомнил ей о ее же обязанностях. Или реклама будущей коллекции не входит в обязанности отдела продаж? Недовольна тем, что у нее, видите ли, уже нет никакого веса в компании. Так работай! Кто мешает? Недовольна растущим влиянием Пушкаревой. Какое влияние? Человек просто ответственно подходит к своим обязанностям! А после Катиного отказа от таких деньжищ!.. После ее признания!.. Как можно думать, что он сумеет отказаться от ее услуг, от ее помощи и поддержки? Кира-Кира... Когда уже научится отделять личное от работы? С этой ее истерикой совсем забыл сказать о письме. Страшно представить ее реакцию еще и на это.
Андрей пялился в монитор, но котором было открыто совершенно невероятное послание.
«Уважаемый Андрей Павлович! В наш дом малютки был подброшен ребенок, мальчик. По имеющейся при нем записке и соответствующим указанному в ней возрасту ребенка параметрам можно с уверенностью утверждать, что мальчику на данный момент три месяца. Кроме даты его рождения, в записке было указано, что Вы являетесь отцом ребенка, и дан адрес электронной почты, на который и отправлено это письмо. Убедительно просим Вас откликнуться. В случае признания Вами ребенка, он будет передан Вам органами опеки. В противном случае право распоряжаться дальнейшей судьбой ребенка будет предоставлено государству в лице представителей органов опеки».
Еще не видя этого малыша, Жданов был почти на сто процентов уверен, что подбросившая ребенка мамаша (или кто бы это ни был) не солгала. Кире он изменял. Это ни для кого не секрет. Даже для самой Киры. Но изменять, когда твоя будущая невеста не поймала тебя, а лишь подозревает в измене - это одно. А вот прийти и сказать ей о том, что его неверности есть прямое доказательство... да еще какое... - это уже совсем другое. И как ей об этом сказать, и что она после этого сделает, не укладывалось в распухшей от невеселых мыслей голове Андрея.
За тонкой дверью, отделяющей его кабинет от каморки, слышался равномерный перестук - честная и преданная делу «Зималетто» помощница президента что-то там печатала своими неутомимыми пальчиками. Может, ей рассказать? Интересно, как она отреагировала бы на такую неожиданную новость? И что бы она посоветовала? Андрей, уже привыкший всегда полагаться в делах на добросовестную и безотказную Катеньку, по такому сугубо личному и совершенно интимному вопросу обратиться к ней все же постеснялся.
Хотя вопрос, видимо, требовал срочности решения, он рассудил, что один день раздумий ничего кардинально не изменит. Вздохнул облегченно, довольный предоставленной самому себе отсрочкой, и закрыл письмо.
2
Как же хотелось Маргарите видеть своей невесткой Кирюшу! Чем плохо, когда будущую жену сына знаешь с самого ее рождения? А удалась девочка на славу - красивая, словно куколка фарфоровая, изящная, неглупая. Все при ней! Да и к воспитанию ее будущая свекровь руку приложила. Для себя старалась. Нет, для Андрюши, конечно, в первую очередь, но и самой было приятно чувствовать и осознавать, что с такой невесткой у нее не будет разногласий. И Маргарита с радостью отдала бы ей своего единственного сыночка в мужья. С такой женой, как Кирочка, ее мальчик просто обязан быть счастливым. Вот только что-то не ладилось у них в последнее время. Ну как, как можно не любить Кирюшу, как он может постоянно обижать бедную девочку? Кира все чаще жаловалась на Андрюшу, все чаще видела ее Марго грустной, а то и вовсе в слезах. Это ее невероятно огорчало и заставляло сердиться на сына. Вот и сейчас, сидя за столиком в ресторане, Кирюша не смогла не поделиться своей печалью. Да и с кем ей еще делиться, как не с Маргаритой, почти заменившей ей мать в трудную минуту?
А рассказывала Кира что-то совсем небывалое. Чтобы ее Андрюша доверял какой-то чужой (пусть и очень умной) странной девочке больше, чем Кирюше? Да быть такого не может! Хотя... если та настолько преданна ему, то в этом, пожалуй, нет ничего удивительного. И к девочке этой стоит присмотреться. Она еще, чего доброго, разрушит ее планы. Вон и Кирочка как беспокоится.
- Эта Катя... просто везде. Я только и слышу от Андрея: Катя то, Катя се! Я не понимаю его. Кажется, еще немного, и эта Катя станет... как член семьи.
- Ну… - Маргарита успокаивающе улыбнулась любимице, - для этого ей нужно как минимум выйти замуж за Андрея. Или за Александра…
- Не надо так шутить…
Неосторожные слова Ждановой испугали Киру, и Маргарита решила сменить тему, чтобы дать своей любимой девочке успокоиться. Однако разговор о новой коллекции вызвал новый всплеск неудовольствия и обиды у Кирюши. Оказывается, Андрей больше не советуется со своей невестой в вопросах, касающихся фирмы.
- Ведь мой кабинет расположен значительно дальше, чем каморка Пушкаревой! - из глаз Киры готовы пролиться слезы.
Снова и снова Пушкарева. Непременно надо к ней присмотреться!
3
Ну зачем она так не вовремя появилась и увидела меня в моей каморке? С чего решила, что мне здесь неудобно? Да у меня самая замечательная каморка в мире, и мне совсем не нужен никакой, даже самый светлый кабинет на свете. Где я еще буду так близко от моего Андрея? Он, конечно, не мой, но вот здесь, в таком близком соседстве с ним, я чувствую себя так, словно он хоть немножечко, совсем чуть-чуть, принадлежит мне. Предложение перебраться в бывший кабинет Ярослава Катя отвергла с негодованием. Находиться вдали от объекта своих грез было для нее сродни самому тяжелому наказанию. И теперь она взволнованно металась по своей каморке в страхе, что Андрей станет настаивать и все-таки уговорит ее поменять свое место, за стеной его кабинета, на более комфортное и удобное, с точки зрения любого здравомыслящего человека. Но в этом случае Катя была готова поспорить даже со здравым смыслом. Девушка настолько увлеклась поиском доводов в пользу своего непереезда, что не сразу услышала разгоревшийся в кабинете президента спор между самим президентом и его невестой. Точнее это был даже не спор, это был полноценный скандал. Не сразу до Кати дошел смысл всего, о чем кричала и в чем обвиняла жениха Кира, но когда поняла, хоть и в общих чертах, о чем речь, ее сердечко вдруг подскочило куда-то к самому горлу и забилось сильно-сильно, готовое выскочить. Все, что говорила Воропаева, было настолько невероятным и неправдоподобным. Этого не может быть! Это из какой-то другой, параллельной, реальности. И тем не менее, что-то заставляло Катю думать, что это так и есть. И этим чем-то было молчание Андрея, как подтверждение правоты злых и жестоких слов Киры. В груди стеснились сразу и стыд за любимого, попавшего в такую непростую и неоднозначную ситуацию из-за собственного легкомыслия, и гнев на Воропаеву — такую холеную, ни в чем не нуждающуюся и бессердечную, - и обида за маленького брошенного человечка, и ни с того ни с сего просыпающаяся к нему нежность. Нужно было что-то делать, куда-то идти и действовать, чтобы ни в чем неповинный малыш обрел наконец все, что должен получить любой ребенок, появившийся на свет. Только что могла сделать она, совершенно чужой ему человек? От собственного бессилия слезы - крупные, как горошины, слезы - ручьем потекли из Катиных глаз.
Когда в кабинете громко, как выстрел, хлопнула дверь и наступила тишина, девушка торопливо вытерла орошенное слезами лицо. Она уже знала, как поступит. Не сомневаясь на минуты, Катя открыла двери своей каморки и встретила взгляд любимых глаз. В них она увидела смятение — видимо, Андрей понял, что Катя слышала то, что не предназначалось для ее ушей. Вот тут она была с ним не согласна: раз случилось ей услышать ТАКОЕ, значит, так было угодно судьбе.
4
Угораздило же его сказать Кире о своем отцовстве прямо в офисе! Разразившуюся бурю, наверно, слышало все «Зималетто». Сначала она стала дико смеяться и смеялась долго. Он уже подумывал вызывать неотложку, но тут смех прекратился, и Кира принялась рыдать и сыпать проклятьями. Как ни удивительно, Андрей узнал о себе много нового. Естественно, она не забывала при этом обвинять его в эгоизме, кобелизме и многих других смертных грехах, основным и самым непростительным из которых считалось его наплевательское отношение к ней и ее чувствам. Все это время он молчал, понимая, что ни оправдаться, ни прекратить поток ее красноречия он не в силах. Кроме того, не забывал он и о том, что в чем-то она была права. Когда фонтан проклятий иссяк (или просто прекратилось поступление в память слов из ее богатого словарного запаса), Кира перевела дух и все на том же уровне громкости стала выдвигать свои требования, соответствующие новой ситуации и ее представлениям о справедливости.
- И даже не думай, что я позволю расти в нашем доме чужому ребенку. Ты не будешь отвечать на это письмо и не станешь признавать своего отцовства. Иначе...
- Иначе что?
Терпению Андрея пришел конец, и он тоже закричал на разошедшуюся не на шутку Воропаеву, возмущенный ее безапелляционностью и самоуверенностью. Его крик ненадолго заставил ее замолчать, но не заглушил ярости и гневного сверкания холодных серых глаз. Когда она заговорила снова, то ее шипение звучало еще более угрожающе и страшно, чем оглушающий крик.
- А иначе... пошел ты к черту, Жданов! - Тут вновь накопивший силы голос зазвучал на прежней высоте. - Я не собираюсь прикрывать твои грехи и воспитывать ребенка какой-то потаскухи. Выбирай: или я, или этот ублюдок.
На последних словах она швырнула в него первыми попавшимися под руку бумагами со стола и, не дав ему ничего возразить, вылетела из кабинета, поставив жирную точку громко хлопнувшей дверью. Андрей даже не успел возмутиться. Как только невеста (надо полагать, уже бывшая) исчезла за дверью, он изо всех сил швырнул ей вслед оказавшуюся, по несчастью, под рукой компьютерную мышку и, что есть сил, стукнул по столу кулаком. Вот тут-то и открылась дверь каморки, и в образовавшемся проеме показалась голова Пушкаревой. Андрей как-то сразу стушевался, осознавая, что ей пришлось стать свидетелем только что произошедшего безобразия. Одновременно с этим он заметил, что выглядела его помощница на редкость воинственно.
5
Ее глаза были полны решимости, а вот руки, по привычке или из-за сильного волнения, теребили ткань длинной мешковатой юбки, медленно собирая ее складками. Когда Катя заговорила, то губы ее подрагивали, а голос звучал звонко, словно на пределе.
- Андрей Палыч... так не должно быть.
- Вы о чем, Катя?
- Так не должно быть, чтобы дети по вине взрослых были... брошенными.
- Вы все слышали... - не спрашивал, утверждал он.
- Андрей Палыч, не бросайте этого малыша! Ведь он же ни в чем не виноват.
Ее взгляд зажегся лихорадочным светом, и голос зазвенел еще громче.
- А с чего Вы взяли, что я собираюсь его бросить?
Катя будто просветлела вся от этих слов и даже улыбнулась, хотя еще и неуверенно, но подол своей одежды комкать перестала.
- Я знала. Я знала, что Вы... Вы очень хороший.
- Прекратите, Катя. - Андрею было явно не по себе от незаслуженных похвал в свой адрес. - Если бы я был хорошим, как Вы говорите, этого ребенка не было бы вообще.
- Не говорите так. Если он родился, значит, так было нужно. Ничего не происходит просто так. Для чего-то он появился на свет.
И снова эта горячность и лихорадочный блеск в глазах. Когда она так взволнована, то совершенно не кажется дурнушкой.
- Все это я понимаю. Я хоть и не ангел, но и абсолютно бездушным себя не считаю. Но ребенок... Вы же слышали - Кира не желает становиться для него матерью. А такой крохе просто необходимо тепло материнских рук. Этого я ему дать не смогу.
- Пожалуйста... - непонятно о чем попросила его Катя. - Пожалуйста, не торопитесь от него отказываться. Вдруг он Вам понравится? - Тут ее щеки покрылись ярким румянцем, и она, словно через силу, выдавила из себя: - Я помогу Вам, если Вы позволите.
Глаза девушки приобрели умоляющее выражение, будто она просила за кого-то очень близкого и дорогого.
- Спасибо Вам, Катя. Вы самый добрый и бескорыстный человек, которого я когда-либо встречал. Но мне нужно подумать.
- Андрей Палыч, этот малыш... он же Ваш сын. Разве можно о чем-то размышлять, когда он там... один... с чужими людьми?
- Катя-Катя, дайте же мне хотя бы осознать, что моя жизнь с этого дня должна повернуться на сто восемьдесят градусов.
- И Вы даже не поедете туда, чтобы познакомиться с ним?
Глубокое разочарование, появившееся во взгляде Кати, заставило Андрея устыдиться.
- Катя-Катя, - снова повторил он и внимательно посмотрел на свою помощницу. - Поеду. Конечно, поеду.
- Можно я поеду с Вами?
Она ни минуты не раздумывала, задавая этот вопрос, и столько было надежды в ее голосе, что отказать ей было невозможно.
6
В приемной послышался голос вице президента. Вот уж кого не хотелось сейчас видеть. Надеяться на то, что до ушей Малиновского не дошли пикантные слухи о проколе лучшего друга после громогласного выступления Киры не приходилось, а выслушивать сальные шуточки или, не приведи господи, умные советы от Романа он был сегодня не в состоянии. Но общения было не избежать - не под столом же в каморке помощницы ему прятаться. Да и поздно - дверь из приемной уже демонстрировала свое гостеприимство. И вот в кабинет ввалился Роман Дмитрич, неотвратимый, как приход зимы.
- Андрюха, скажи мне, что я сплю. А лучше ущипни меня, чтобы я проснулся.
- Давай. За какое место тебя ущипнуть? А может, я сразу прищепку тебе на рот надену, чтобы ты не сказал чего лишнего?
- Вот сейчас обидел. Я ведь к тебе как друг пришел. Имею я право знать, что происходит в жизни моего единственного друга и куда она катится?
- Кабы самому знать, дружище. Кабы знать.
- Ну! Что там у тебя?
Андрей открыл письмо, полученное им утром, и повернул монитор так, чтобы Роману было удобно читать. Неожиданно для Малиновского он вдруг усмехнулся.
- А вот Катерина говорит, что никакого конца света не случилось.
- Ну так, конечно. Это ведь не ей предъявили какого-то неведомого ребенка, объявив ее его матерью.
- Знаешь, Ром, а я уже как-то начал свыкаться с этой мыслью.
- Совсем ополоумел? Кира, как я понял, разделять твоего настроения не спешит? А если она на следующем совете свой голос Сашке подарит, что делать будешь?
- Будем надеяться, что к тому времени отец поверит в меня, и тогда мне голос Киры уже не понадобится.
- А если не поверит? В дворники пойдешь? С ребенком на руках? А что, отец-одиночка, убирающий улицы, гордый и несломленный. Вот родители тобой гордиться начнут! Особенно Маргарита. Кстати, ты еще не поздравил их с обретением нового статуса?
Настроение резко поползло вниз, и Андрей насупился.
- Роман, хорош! Помог бы лучше. Придумал, что ли, как им помягче это сообщить.
- То есть просто посчитать все это чьей-то злой шуткой в твои планы не входит?
- Ну какая шутка, Рома? Реальность положения вещей в наше время проверяется элементарно.
- Вот ты и проверь! Куда ж тебя несет-то голым против штормового ветра?
- И проверю. Да иначе мне ребенка и не отдадут.
Малиновский вытаращился на Андрея, словно у того из ушей стали расти березовые ветки.
- Вот я сейчас не понял, ты что, на самом деле хочешь связать себя каким-то младенцем?
- Да не каким-то, Рома, а своим.
- Жданов, до чего же ты наивный и доверчивый. Некая девица, которую ты однажды (извини за грубость) поимел и забыл, решила вот так незатейливо тебе отомстить, а ты и повелся?
- Да не думаю я, что это был развод. Ну могло же случиться так, что какая-то девушка, с которой я... ну ты понимаешь...
- Я-то понимаю. И не понимаю! Совсем исключить такую возможность нельзя, к сожалению. Но зачем сразу на амбразуру кидаться? Зачем ты Кире-то все рассказал раньше времени?
- Да черт его знает! Растерялся просто. Зато сразу стало ясно, насколько сильна ее любовь ко мне.
- Я надеюсь, ты не собираешься из-за этого окончательно порвать с ней?
- А она сама порвет со мной, если я признаю ребенка.
- Жданчик, ну послушай меня. Не лезь ты головой в кувшин с узким горлышком. Убедись сначала в том, что именно ты отец, если уж тебе так хочется быть честным и благородным.
Разговор с другом окончательно вымотал Андрея, хотя и оказался не бесполезным. По крайней мере, стал вырисовываться план дальнейших действий.
7
К вечеру так закрутился, что хотелось скорее домой, в душ и спать. Но из головы никак не шел маленький мальчик, подброшенный за ненадобностью собственной матерью в казенный дом на попечение государства. Было и странно, и страшно, и любопытно. Вообще весь день прошел на грани невозможного. Сначала само это письмо. Вот уж чего он никак не ожидал от судьбы - так это такого «подарка». Удивила женщина, так поступившая с собственным малышом. Причин для этого у нее, конечно, могло быть немало, но все они, по здравом размышлении, однозначно могли считаться неуважительными, если учесть, что на другой чаше весов была жизнь крошечного человечка. Потом Кира. От нее он тоже не ожидал, что она так легко откажется от своей годами лелеемой мечты заполучить его фамилию и, как бонус, его самого в качестве мужа. На первом же препятствии споткнулась. Снова удивила Катерина. Ну не может быть человек таким бескорыстным и правильным! Что-то тут все же не так. Не удивил, пожалуй, только Малиновский.
Приближался конец рабочего дня, а Андрей так и не выбрал времени для посещения дома малютки, где уже несколько дней жил, если принять за аксиому утверждение, что в письме написана правда, его родной сын. И если он собирался увидеть его еще сегодня, то стоило поспешить. Но позволят ли увидеть малютку поздним вечером?
Как смог, Андрей сложил скопившиеся на столе бумаги перед уходом.
Наверно, у Пушкаревой очень сильная интуиция или прекрасный слух, или она умеет считывать чужие мысли. Иначе как объяснить то, что она материализовалась в дверном проеме, отделяющем каморку от кабинета, сразу же, как только Андрей встал из-за стола с намерением покинуть рабочее место?
- Андрей Палыч, мы сейчас поедем… туда?
Куда «туда», было вполне понятно. Отказать ей он уже не мог, раз днем пообещал, что возьмет с собой.
- Да, Катя, собирайтесь. Всех дел все равно не переделать.
Дом малютки встретил их не особенно дружелюбно. Видимо, к посетителям здесь относились настороженно. Сидящая у входа дежурная указала им дорогу в кабинет заведующей. Приятная, но неулыбчивая женщина средних лет, встретившая их, предложила присесть. Представившись и изложив причину их прихода, Андрей спросил, могут ли они увидеть малыша.
- Вы так спешите, - удивила его женщина, будто его здесь совсем не ждали.
- Вас это удивляет? Мой ребенок находится на попечении чужих людей, а Вам непонятно, почему я спешу?
- Во-первых, мы еще не получили подтверждение тому, что именно Вы являетесь отцом малыша…
- Так Вы скажите, что я должен для этого сделать.
- Молодой человек, не перебивайте меня, пожалуйста.
- Извините.
- Кроме того, если подтвердится факт отцовства и Вы решите забрать ребенка в свою семью, Вам придется оформлять усыновление. А Ваша жена не против?
Женщина бросила быстрый равнодушный взгляд в сторону Кати. Видимо, проявление эмоций в этом заведении было запрещено по инструкции. Катя смутилась и покраснела, Андрей кашлянул.
- Я не женат.
Служительница не то медицины, не то образования позволила себе проявить заинтересованность и посмотрела на него более внимательным взглядом.
- Как же Вы собираетесь воспитывать ребенка один?
- Полагаю, приходящая квалифицированная няня способна решить эту проблему.
- Да, конечно, - уловила женщина нотки недовольства в голосе Андрея и снова придала более официальное выражение своему лицу. - Но увидеть мальчика, к сожалению, сегодня нельзя. Он на карантине.
Затем она дала адрес клиники, где Андрей должен был сделать ДНК-тест, и предложила зайти к ним через неделю.
- К тому времени закончится карантин, и можно будет познакомиться с ребенком. Тогда и поговорим более обстоятельно.
8
Женсовет пребывал в недоумении и в состоянии боевой готовности. Слыханное ли дело, чтобы архиважные факты из личной жизни руководства ежедневно проплывали мимо все и всегда знающих секретарей? С тех пор как по офису прогремела ошеломительная новость о том, что «у Андрея Палыча, оказывается, есть ребенок на стороне», больше никакая мало-мальски достойная внимания информация к ним не просачивалась. Женсовет потерял покой. Ни одна ранее освоенная тактика не давала результатов. Как бы ни прижимали глаза и уши к щелям и замочным скважинам самоотверженные лазутчицы, ничего важного и интересного им ни увидеть, ни услышать не удавалось. Вроде бы все было, как всегда; только Воропаева фурией летала по административному этажу, да Жданов имел более озабоченный вид, чем обычно. Но коллективная интуиция дружного женского сообщества подсказывала, что что-то чрезвычайно важное происходит за закрытыми дверями кабинетов директората. Вопросов накопилось — тьма-тьмущая! За неимением достойной информации для обсуждения, в курилке и на обеде деморализованный секретариат сетовал на тихушницу Пушкареву (вот кто мог бы утолить их информационный голод, но она постоянно находилась при президенте и в последние дни даже обедать из своей каморки не выходила). Амура раз за разом раскладывала карты на Жданова. Выходило что-то туманное, хотя младенца вблизи горячо любимого начальника потомственной гадалке разглядеть все же удалось.
Всю неделю, предшествующую знакомству с малышом, в президентском кабинете нарастало напряжение. Хотя с виду хозяин кабинета выглядел вполне умиротворенным и словно повзрослевшим, негативно заряженные флюиды можно было, как говорится, трогать руками. С момента получения злополучного письма все кому не лень пытались учить его жизни. Приходила Кира — поинтересоваться, что же (а точнее кого) он выбрал. Выяснив, что он тверд в своем решении забрать малыша, молча ушла, лишь гневно сверкнув на него глазами. Но с тех пор ходила по офису злая, сея вокруг себя семена недоброжелательности и пугая женсовет своим застывшим в маске ярости лицом. Гулявшая по офису новость блокировала обычно многословный и неугомонный коллектив секретарей. Притихшие, они провожали Андрея испуганными взглядами, будто у него внезапно отрос хвост. Лучший друг (не исключено, что сговорившись с Воропаевой) регулярно заводил разговор о его безумии и призывал одуматься. Предупрежденная о грядущих переменах в жизни сына Маргарита, казалось, сошла с ума. Она ежедневно появлялась у него дома, не желаю обсуждать столь пикантную тему в офисе - «это серьезный и долгий разговор,его на ходу вести нельзя» - и пилила, пилила его в надежде, что он примет то решение, «которое устроило бы всех» (а всех — это значит ее и Кирюшу).
- Андрей, ты думаешь я желаю тебе зла? Ведь я же твоя мать и желаю тебе счастья. Да, да, счастья, - повторяла она, слыша, как сын усмехается при этих словах. - Ну подумай, зачем тебе этот ребенок? Ты даже не знаешь, кто его мать. А вдруг у мальчика дурная наследственность?
- Это ты сейчас обо мне?
- Андрюша, - всплескивала она руками, слыша подобные провокационные вопросы, - ну как ты можешь шутить в такой момент?
- Мама, неужели похоже, что я шучу? Да я серьезен, как никогда. Решил измениться, взяться за ум, стать идеальным отцом, наконец. Мамочка, ведь ты же так мечтала о внуках. Теперь один у тебя уже есть. Чем ты недовольна?
- А чем мне быть довольной, интересно? Мой сын, ведя разгульный образ жизни...
- Боже, слова-то какие! Мама!
- Да ведь так и есть. Неизвестно с кем прижил ребенка. Почему же его мать сама не стала его воспитывать? Почему от него отказалась, если с ребенком все было в порядке?.. Молчишь? А ты представляешь себе, что это такое — взять на себя заботу о таком малыше? Это бессонные ночи, болезни, зубы, наконец!
- Это ты меня напугать решила? Полагаешь, что я не справлюсь?
- Да не в этом дело! Справишься — не справишься. А в том, что появление ребенка надо планировать заранее, все продумать, сделать все возможное, чтобы он родился здоровым.
- А если он не здоров? Что с такими детьми делать, мама? Как в Спарте — в пропасть бросать? Где же твое сострадание? Чем провинился этот младенец, что взрослые обрекли его расти никому не нужным?
- Можно ведь помочь этому мальчику по-другому. Найти для него самый лучший детский дом, где он не будет знать нужды, где о нем будут заботиться, дадут хорошее воспитание, образование. Мы можем следить за его судьбой.
- А как быть с совестью?
- Тебе стыдно? Это хорошо. А перед Кирой тебе не стыдно? За что ей-то это все?
- Не беспокойся, мамуль, я осознаю тяжесть своей вины перед Кирой. Но она взрослая, самодостаточная, обеспеченная женщина и может сама постоять за себя. А этот малыш... по вине взрослых оказался выброшенным на задворки жизни. И перед ним я чувствую свою вину гораздо сильнее.
Видя бесполезность своих слов и любых доводов, Маргарита поворачивала разговор в другое русло.
- Андрей, мы с тобой разговариваем словно на разных языках. Ну, а когда уже будет готов результат теста?
- Точно не знаю. Сказали, что придется ждать от двух недель до месяца. Позвоню через неделю.
- Ну! Я тебя совершенно не понимаю. Еще даже не известно, твой ли это ребенок, а ты уже квартиру ищешь, чтобы у малыша была отдельная комната.
- Мама, я решил, что в любом случае заберу этого ребенка. Даже если его отец не я.
- Ты с ума сошел? Тебе своих детей надо. И Кирюша готова тебе родить ВАШЕГО сына.
- Она и родит себе сына (или дочь), но уже не со мной.
Каждый раз, оставляя квартиру сына, Маргарита уходила неудовлетворенной результатом. Вернее, его отсутствием. Но назавтра она снова появлялась на пороге его дома и в новых выражениях принималась в очередной раз наставлять его на путь истинный. С мужем на эту тему она не разговаривала, надеясь, что Андрей одумается и Павлу даже рассказывать ничего не придется.
Лишь один человек в офисе поддерживал его — его незаметная помощница. Она одним взглядом могла вернуть ему пошатнувшуюся уверенность в правильности принятого решения, подбадривала его, уверяла, что он все делает правильно. И ей он верил, как никому другому.
9
Сумасшедшая, во всех отношениях, неделя подходила к концу. В «Зималетто» все было готово к показу, в доме малютки заканчивался карантин для маленького мальчика, встречи с которым ждали Андрей и Катя. В ожидании этой встречи и, как более далекой цели, воссоединения с малышом, Андрей не только прошел анализ на установление отцовства, но и оформил передачу немалой спонсорской помощи (включив в дальнейшем этот пункт в статью постоянных расходов фирмы) на счет дома малютки, приютившего в своих стенах его сына. Уже было неважно, что покажет тест - Андрей считал этого мальчика своим ребенком. И он будет жить в семье, получит все необходимое и даже больше. Но в учреждении останутся другие дети, которые, возможно, так никогда и не назовут никого папой и мамой. Государство же финансирует такие дома не особенно щедро.
И вот этот день наступил. Их встречу в полной мере и встречей-то назвать было нельзя. Малыш сидел на руках у няни (или воспитательницы) и переводил взгляд своих пока еще серо-голубых глаз с Андрея на Катю и обратно.
- Какой хорошенький, - шепотом произнесла девушка, рассматривая темноволосого мальчугана.
Услышав ее голос, малыш улыбнулся и стал очень похож на Андрея. Катя бросила на своего шефа быстрый взгляд, пытаясь понять, заметил ли он, но встретила только выражение полной растерянности на его лице. Увидев наконец мальчика, чьим отцом он, по словам родившей его женщины, являлся, Андрей не то чтобы испугался, но вдруг понял, что он ничего не знает о младенцах, о том, как себя с ними вести. Он ожидал увидеть совсем не такого мальчика. А чего он, собственно, ожидал, наверно, и сам не знал. Понимал только, что через некоторое время его жизнь перевернется с ног на голову, а изменить что-либо он уже не может. Глядя в широко распахнутые глазки маленького человечка, Андрей понимал, что совершенно не готов стать ему хорошим отцом, но и отказаться от своего решения тоже не мог. Это было бы не по-мужски. И теперь, похоже, ему пора становиться решительным и смелым уже за двоих и не столько ради себя, сколько ради... вот ради него. У него же должно быть имя. Совладав со своей растерянностью, Андрей шагнул к женщине, державшей на руках мальчика, и тихонько сжал крошечную ладошку двумя пальцами.
- Как тебя зовут, малыш?
Выяснилось, что мать назвала его Андреем, но в записке указала, что, при желании усыновить мальчика, его новые родители могут сменить имя ребенку.
Как же просто все казалось еще пару дней назад. Андрей и Катя молча брели к машине, молчали, усаживаясь в нее. Устроившись на привычном месте водителя, Андрей не торопился повернуть ключ в замке зажигания. Каждый думал о своем, но получалось, что об одном и том же. В голове крутилась какая-то мешанина из разрозненных, самых противоречивых мыслей, главными из которых все же были две. С одной стороны, паническая: «Я же не справлюсь!» С другой стороны, что отступить — значит стать предателем.
10
Показ прошел успешно, им даже удалось заключить несколько контрактов по продаже готовой коллекции. Можно было бы вздохнуть свободно (модели от Милко всегда имели успех у покупателей), если бы не качество тканей, из которых коллекция была сшита. В сложившейся ситуации оставалось только крепко сжать кулачки на удачу и ждать результата. В обычное время ожидание могло показаться томительным, но теперь у президента появилось столько неотложных дел, что волнение по поводу продаж как-то само собой отодвинулось на задний план.
С покупкой квартиры дело продвигалось. Пусть и не так быстро, как хотелось, но все же... Андрей уже присмотрел несколько приемлемых вариантов, оставалось выбрать из них наиболее подходящий. А вот с поиском приличной круглосуточной няни все обстояло гораздо сложнее. По понятным причинам, для семейных такая работа не годилась; женщины в возрасте не соглашались из-за ослабшего здоровья или из боязни брать на себя ответственность за такого маленького ребенка. А молодые девушки (в большинстве своем приезжие, не сумевшие поступить в институты вчерашние школьницы) не устраивали Андрея — как им можно было доверить круглосуточное наблюдение за младенцем, если они еще сами не вышли из детского возраста? Время шло, приближался день, когда станут известны результаты теста (в которых Андрей даже не сомневался) и можно будет оформлять усыновление Андрюшки и забирать его из дома малютки, а поиски няни так и не увенчались успехом. Голова шла кругом, мужчина не знал, что ему делать. Оставлять ребенка хоть на один лишний день в казенном учреждении не хотелось, а без няни ему было просто не справиться. Видя, что любимый мужчина, день ото дня становится все мрачнее, Катя решила предпринять кое-какие шаги за его спиной. Тому была объективная причина — некоторая неуверенность в успехе того, что она задумала. Но не зря же она была Пушкаревой.
- Андрей Палыч, выслушайте меня, пожалуйста, - в один из вечеров, собираясь домой, Катя остановилась напротив его стола. - Я хочу вам кое-что предложить. Это касается Андрюши.
Глаза девушки горели непривычным лихорадочным блеском, словно она задумала какую-то авантюру. Страшно было даже представить, что она там такое задумала.
- Что же это? - безо всякой надежды на чудо спросил Андрей.
- Только пообещайте выслушать меня, - присела она на краешек стула, - и не отказывайтесь сразу.
- Звучит угрожающе, - сумел пошутить Андрей, и Катя смутилась.
- Ну что вы... Так вы выслушаете?
- По вашему решительному виду мне кажется, что у меня нет выбора.
Девушка снова смутилась, покрываясь румянцем. Удивительное дело! Неужели еще остались девушки, умеющие смущаться и краснеть?
- Вы смеетесь и совершенно напрасно. Я хотела предложить вам, чтобы Андрюша, когда вы его заберете, пожил немного у нас.
- Что значит «у вас»? - эта девушка обладала невероятной способностью — постоянно удивлять его.
- Ну да, у нас дома. Ну подумайте, не повезете же вы его в пустую квартиру. Как вы там справитесь совсем один? - Андрей молчал. Не потому, что был готов согласиться на ее бредовую идею, а просто потому, что сказать ему было нечего. - Да и я, если честно, когда предлагала свою помощь, совсем не понимала, что делаю.
- Так еще не поздно отказаться, Катя.
Пушкарева тут же вспыхнула до самых кончиков своих косичек.
- Что вы такое говорите? Я же не это имела в виду. Я просто... вы же не можете не понимать, что у меня нет никакого опыта ухода за детьми, особенно за такими маленькими. Да и у вас, как я понимаю, тоже... - после этих слов Катя замолчала, растеряв весь свой запал, и уперлась глазами в стол.
- Тут вы правы.
Она робко посмотрела на него.
- Вот видите. А у меня дома мама и папа. Они помогут в первое время с Андрюшей. Ну пока вы не найдете для него няню. В моей комнате можно поставить кроватку. А пока я буду на работе, за ним сможет смотреть моя мама.
- А ваши родители, вообще, в курсе вашей безумной затеи? - прервал Андрей ее живописание.
- Конечно, - с вновь вспыхнувшим энтузиазмом принялась Катя уверять его. - Они согласны.
А уж как ей удалось убедить их, знать ему совсем не обязательно.
Пообещав подумать, Андрей тем же вечером решил, что согласится с предложением своей помощницы — выбирать ему, собственно, было не из чего.
11
Катя не могла спокойно смотреть на мытарства Андрея, на его бесплодные попытки найти для Андрюшки няню, на то, как он мрачнел день ото дня и все больше уходил в себя. Готовая помочь всем и каждому, могла ли она оставить в беде своего любимого Андрея Палыча? В ее голове созрел целый план, как помочь ему. Не просто поддержать в трудную минуту, а именно сделать все возможное, чтобы облегчить его мучения, - взять на себя решение самой трудной задачи. Но для этого ей была необходима поддержка родителей. Если учесть, что о появлении в жизни Андрея (и ее) маленького Андрюши родителям она пока вообще не сообщала, задача ей предстояла не из легких. С мамой все было понятно: она человек сердобольный, сострадательный — не может не откликнуться. А вот папу предстояло убедить. К разговору Катя готовилась основательно, продумав все возможные папины негодующие реплики и возражения и свои слова, которые она сможет им противопоставить.
Разговор состоялся в один из спокойных, тихих вечеров, когда по телевизору не показывали футбола, способного взволновать и без того неспокойного Валерия Сергеевича.
- Мам, пап, я должна сказать вам что-то очень важное, - пытаясь настроиться и усаживая за круглый стол родителей, весомо произнесла Катерина.
- Ты никак замуж собралась? - озадачил ее отец.
- Пап, да за кого мне замуж идти? Я, кроме работы, нигде не бываю.
- Тогда что? Проблемы на работе? Или... Катерина, не юли, ты снова собираешься увольняться?
- Да не собираюсь я увольняться. Мне нравится моя работа, я люблю свое... свой кабинет... люблю, у меня хорошая зарплата. Меня все устраивает — зачем мне увольняться?
- Вот я и спрашиваю — зачем?
- Не увольняюсь я, пап. Успокойся.
- Что же тогда у вас такого произошло? Важного?
- И на работе у нас все в порядке (имеющие место быть проблемы к теме разговора не имели никакого отношения, потому Катя обсуждать их не собиралась).
- Мать, ты слышишь? Все у нее в порядке! А она нам голову морочит.
- Ну что ты кипятишься раньше времени? Может, Катя нам что-то приятное сказать собирается, - вставила свое слово Елена Александровна, успокаивая мужа.
- Папа, я еще не сказала ничего. Мне так нужна ваша с мамой поддержка, а ты мне рта раскрыть не даешь и обвиняешь непонятно в чем.
- Все-таки что-то случилось? - сурово посмотрел подполковник на дочь.
- Случилось, но не у меня.
Пушкарев наконец выдал первую волну своего возмущения и, осознав, что с единственной дочерью ничего не стряслось, приготовился слушать.
- У Андрея Палыча есть ребенок, сын.
- Шустрый у тебя шеф. Когда успел-то? - хохотнул подполковник.
- Понимаете, этот ребенок... как бы это сказать... неожиданно появился в его жизни. Он не знал о нем.
- Ты хочешь сказать, что его невеста...
- Пап, прости, что перебиваю. Я не знаю, что ты сейчас собираешься сказать, но его невеста тоже была не в курсе. Это ребенок от другой женщины.
- Лен, ты что-нибудь понимаешь?
- Подожди, Валера. Ну, и что... от нас-то что требуется, Катенька?
- Понимаете, мальчик совсем маленький, ему около четырех месяцев всего.
- Так твой хваленый Андрей Палыч бросил его мать, получается?
- Папа, нет же! Он не знал, что эта женщина беременна. А она... сдала малыша в дом малютки, сообщив только, кто его отец.
Елена Александровна всплеснула руками, Пушкарев стал возмущаться аморальностью современной молодежи. Кате уже казалось, что до главной цели разговора они так и не дойдут.
- Папочка, ну пожалуйста, послушай меня. Я тоже осуждаю эту женщину. Как она могла бросить своего ребенка! Но сейчас я как раз хочу поговорить о возникшей проблеме. Андрей Палыч, конечно, признал мальчика своим сыном, хочет забрать его.
- Ну, вот это правильно, - одобрил Пушкарев.
- Пап! Но его невеста отказалась воспитывать чужого ребенка и поставила его перед выбором: она или мальчик. Андрей... Андрей Палыч у нее на поводу не пошел и малыша все равно заберет. Он даже квартиру новую покупает, чтобы у ребенка своя комната была.
- Так... а как же такой малыш и без мамы? - сразу поняла суть проблемы Катина мама.
- Ну вот в этом и проблема. Андрей ищет для сына круглосуточную няню, но пока не нашел. А скоро уже можно будет забрать Андрюшу...
- Андрюшу?..
- Да. Его мать дала ему такое же имя, как у отца. Вот, а с кем будет малыш, если нет няни, пока вопрос.
- Так пусть бы пока побыл там... где он там сейчас?
- Папа! Как ты можешь так говорить? Там же всё чужое и все чужие!
- А что делать-то? - Валерий Сергеевич пожал плечами.
- Папочка, мамочка! - Катя сделалась почти торжественной. - Я хочу попросить вас, чтобы вы позволили Андрюше пока пожить с нами.
На некоторое время воцарилась тишина, а потом родители заговорили одновременно.
- Катенька, как же это? У Андрея Палыча ведь родители есть. А мы же ему совершенно чужие люди. - Это, конечно, мама.
- Что это ты придумала? Начальник твой взрослый мужик — вот пусть сам и выкручивается! А то он гулять будет, а мы его детей воспитывать? С какой такой радости? - гремел голос папы.
Катя молчала, давая возможность высказаться им обоим — особенно отцу. Подобную реакцию она ожидала, и теперь главное было, что мама, как она и ожидала, в принципе помочь не против. А отца они убедят. На возмущенные вопли и хватание за сердце ушло минут пятнадцать. Когда бывший вояка наконец выдохся и замолчал, Катерина подсела к нему поближе и, поглаживая по руке, положила голову ему на плечо.
- Папочка! Ты у меня самый замечательный папа на свете. Скажи мне, разве справедливо, когда маленькие дети при живых родителях живут в детских домах?
- Ты мне зубы не заговаривай, Екатерина Валерьевна! И не совести! За мной подобных грехов не водится. Вот пусть родитель этого ребенка и воспитывает его, раз сумел его сделать.
Катя неуютно поежилась, а мама возмутилась.
- Валера!
- Что Валера? Или я не прав?
- Прав, папочка, прав. Только ведь Андрей Павлович и не отказывается от своих обязательств. Но ему нужна помощь. Он не справится один сейчас. Если мы ему не поможем, то Андрюшу придется оставить в доме малютки еще на неопределенный срок. А он же ни в чем не виноват, этот малыш. Папа, мы же Пушкаревы! Разве Пушкаревы когда-нибудь бросали кого-то в беде?
- Так уж и в беде! Сравнила тоже, - чувствовалось, что подполковник уже готов сдать свои позиции.
- Да, папочка. Именно в беде. Андрей и рад бы как можно скорее забрать сынишку, да только ничегошеньки не понимает в младенцах и в том, как за ними ухаживать.
- А что же его невеста не спешит к нему на помощь?
- Пап, ну я не могу нести ответственности за чужого человека и его поступки. Пусть это останется на ее совести. Видимо, она не любила его по-настоящему.
- А ты, что же, любишь, получается?
- Папа! Что ты говоришь? - возмутилась Катя, не желая показывать, что отец попал в самую точку. - Просто у меня сердце кровью обливается, когда я смотрю, как он изо всех сил старается изменить ситуацию, забрать малыша. Он совсем один остался, понимаешь? Даже родители его не поддержали.
Ее глаза наполнились слезами.
- Как же это? - сочувственно воскликнула Пушкарева старшая, которая после такого признания тоже готова была расплакаться. - Валера, надо помочь. Человека нужно поддержать в таком благом деле. Ты ведь потом сам себя поедом съешь, если сейчас откажешь.
Так и была выиграна эта битва. Против двоих своих женщин Пушкарев всегда был бессилен.
12
Неохотно, но все же с благодарностью Андрей согласился с предложением Кати.
- Слушай, Андрюха, какая у тебя бесценная помощница! - подкалывал его Малиновский. - Мало того, что работает за троих, так еще и заботы о твоем потомстве на себя взвалила. Где бы мне такую найти, не подскажешь?
- Малина, я тебя задушу! И так себя скотиной чувствую, ты еще...
- Да ладно тебе! Ты мне вот что скажи, как ты планируешь жить-то теперь? От Киры избавился, дитё пристроено будет... Свобода?
- Счастливый ты человек, Ромка! Ни о чем душа не болит. Только и мыслей - как и с кем провести вечер. Ты считаешь, это нормально, что чужие люди будут присматривать за моим ребенком, а я в это время по барам зажигать?
- А что? Они же сами предложили!
- Да, предложили. И это не повод сесть им на шею и свесить ножки. Как только няню подходящую найду, Андрюшку домой заберу. Хватит, Рома, отгулял я свое, видимо.
- Палыч, ты чего? Не рано себя списываешь со счетов? А как же личная жизнь?
- Что-то мне больше не хочется вот таких сюрпризов получать.
- И что, крест на себе теперь поставишь?
- Ну почему же? Крест, пожалуй, рано. Но передышка не помешает.
Роман его тогда не понял, только покрутил пальцем у виска.
Пока Андрей занимался покупкой квартиры и ее обустройством, в квартире Пушкаревых вовсю готовились к встрече нового жильца. Генеральную уборку проводили всей семьей с привлечением, в качестве рабочей силы, еще и Зорькина.
- А ты думал! Борщи да пирожки рано или поздно надо отрабатывать, Колюня! - в шутку поддел его глава семейства, когда Зорькин попытался возмутиться незаконной эксплуатацией своего физического труда.
Когда пришла пора обставлять комнату, где предстояло жить малышу, Андрей решил подключиться. Пушкаревы стали было сопротивляться — дескать, мы и кроватку уже нашли, и ванночку (у соседки дочка подросла, вот она Сонечкины вещи и отдаст), - только Андрей решительно пресек их альтруистические порывы. Вскоре в Катиной комнате появилась новехонькая детская кроватка с балдахином, застеленная новым же, разрисованным веселыми зверятами, постельным бельем. Рядом с кроваткой обосновались два ящика на колесах, поставленных один на другой: синий - под игрушки, и зеленый — пригодится, например, под памперсы. В шкафу пришлось освободить две полки — младенцам, как оказалось, требуется какое-то немыслимое количество вещей. Катин стол тоже пришлось освободить и сделать из него пеленальный столик. Компьютер на время переехал на кухню, где для него поставили купленный Ждановым компактный стол-парту. В ванной комнате появилась маленькая желтая ванночка, а в прихожей, основательно уменьшив ее размеры, встала коляска на больших (чтобы удобно было по снегу возить) колесах.
Примерно в это же время стали известны результаты теста на отцовство — подтвердилось, что отцом мальчика является Андрей. Он тогда вздохнул свободно: не придется собирать целые тома документов, чтобы добиться разрешения на усыновление, - и начал документальное оформление прав на Андрюшу.
И вот настал день, когда Катя и Андрей приехали в дом малютки, чтобы наконец забрать малыша. И тут все тоже оказалось не так просто. Пришлось выслушать от заведующей информацию по поводу постановки на учет в ближайшей поликлинике, кучу наставлений по вопросам гигиены, кормления, развития ребенка, массу советов, которые было просто напросто не запомнить, и уже на прощание — пожелания удачи в нелегком деле воспитания малыша.
Вышагивая рядом со Ждановым, несущим в переносной корзинке сынишку, Катя сияла от сознания того, что у них (у НИХ!) с Андреем все получилось. Андрей сдержанно улыбался, кажется, больше Кати понимая, что это только первый шаг и предстоит им еще немало. Но как бы то ни было, маленький Андрюшка теперь по праву носил фамилию Жданов и транспортировался к своему новому месту жительства.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
проду жду с особым нетерпением 
