Откуда я знаю? Я не крала
Это его друзья учудили. Но вернули,конечно. И это самое главное.
16.- Катюш, там Колька пришел, иди, покушай с ним. Ничего же не оставит, проглот.
Катя едва успела отвернуться к окну, чтобы папа не увидел, как она плачет.
- Пришел уже? Ну, сейчас я подойду.
Папа, как назло, не спешил уходить, прошел в комнату, дверцу шкафа подергал, не скрипит ли, а потом вообще на диван присел.
- Катюш, сегодня из банка звонили, - слегка замявшись, начал он,- Там наша очередь на кредит подошла.
- Как? – опешила она, - Сегодня какое число?
- Двадцать первое сентября же и есть.
Вот черт. Совсем забыла с этими треволнениями о кредите. Кредит им очень нужен, папе необходимо лечение оплатить в хорошей клинике. А она вот только уволиться собралась. Хорош секретарь и.о. президента, без самого и.о. президента. Андрей уже неделю в «Зималетто» не появлялся, на кресло президента больше не претендовал, ходили слухи, что на звонки Малиновского и Киры он не отвечает, а только изредка созванивается с мамой. Сама Катя ему позвонить так и не решилась. Чувствовала себя ужасно виноватой, и этот факт очень тяготил. Особенно сложно было ходить на работу. Павел Олегович, временно возложивший на себя обязанности президента, хоть и относился к ней с душой, улыбался, поддерживал и дело всегда ей находил, а все равно тяжело было. В частности – из-за Киры. Та смотрела на неё волком, пару раз пыталась даже поговорить, ловила её одну в приемной и кидалась с расспросами: что у них со Ждановым да как. Катя, конечно, ей ничего не говорила, на что Воропаева злилась и кричала, что обязательно её уволит. Угрозу свою, правда, пока в исполнение не привела, но ждать Пушкарёва этого сладостного момента не хотела. Уволилась бы сама – и гордо, и красиво. Вот только о кредите совсем забыла, кто же выплачивать будет? Видимо, мысли эти у неё на лице отразились, потому что папа прокашлялся и серьезным тоном начал:
- Ты, Катерина, не волнуйся. Если чего не получается – мы до лучших времен отложим. Мне не к спеху, бегал вон как-то и еще побегаю годик-другой с этим коленом.
- Ну что ты такое говоришь? – присела рядом с отцом и голову ему на плечо положила,- Мы берем кредит сейчас. Даже завтра. Все, решено – завтра пойду и все сделаю! Правда, с работы придется отпроситься…
- Не надо отпрашиваться, - решительно покачал головой отец, - Я сам схожу, сам все сделаю, ты только документы мне оставь.
- Хорошо.
Отец поцеловал её в щеку, окончательно смутившись, и быстро вышел из комнаты. В проходе, правда, столкнулся с Зорькиным.
- Что, балбес, все слопал уже?
- Нет, вам оставил полпирожка.
- Я тебе сейчас как дам полпирожком!
Колька лихо увернулся от подзатыльника и присел рядом с Катей.
- Нервный он в последнее время. Как носорог. А ты чего такая печальная?
Катя от друга только отмахнулась.
- Неужели опять из-за Жданова своего?
- Оставь Жданова в покое.
- Да даром он мне не нужен! – возмутился Зорькин, - Я за тебя переживаю, между прочим. Ну, если плохо тебе – так помирись. Прощения попроси, в конце концов.
Катя усмехнулась.
- Ты, Андрей, меня извини, давай мириться и жениться. Так?
- Почти, - кивнул Зорькин, встал с дивана и пошел к компьютеру, - Ты чего опять все ярлыки моих игр с рабочего стола поудаляла?
Катя промолчала и лицом уткнулась в подлокотник дивана. Ну не хватает ей решимости просто взять и извиниться за то, что усомнилась, за то, что не выслушала и сразу разводиться побежала. Вспоминала своё нелепое поведение, и хотелось выть от ярости. Ну, вот что она за безмозглая курица такая? Он ведь только-только к ней потянулся, им теплее стало друг с другом, это невооруженным взглядом было заметно. А Кира… Да плевать она хотела на Киру! Их друг к другу тянет, и она, в конце концов, законная жена!.. Была.
- Ну вот как ты так могла? – покачал головой Коля, быстро щелкая мышкой у компьютера.
- Ты о ярлыках?
- Я о твоем разводе. Муж у неё был и молодой, и красивый, и богатый…
- И не любит, - мрачно продолжила она слегка приглушенным голосом.
- Ну и пусть не любит, - пожал плечами Зорькин, - Любовь вообще – дело наживное. А хорошее отношение было.
- Да сплыло.
- Угу.
Катя вздохнула и поднялась на ноги. Надо что-то делать, если она себя вот так вот будет каждый день угрызениями совести изводить – с ума сойдет.
- А знаешь, ты, наверное, прав.
- Я практически всегда прав, Пушкарёва, - рассеянно пробормотал Коля, не отрываясь от экрана, - В чем на этот раз?
- Я должна пойти и поговорить с Андреем.
Решительно кивнула, подтверждая свое же решение, и стала одеваться, пока не передумала. Надела джинсы и свитер - серенький, из институтского прошлого.
- Пойду и поговорю. И извинюсь.
- Вот и иди. Фамилию ты себе, конечно, не вернешь, но на душе полегчает.
- Фамилию я себе и не меняла.
- Нет, ну вот как ты могла? – расстроенно протянул Коля, откидываясь на спинку стула.
- А вот так. Не захотела – и не поменяла. Всё, я ушла.
И Пушкарёва действительно вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Зорькин обернулся и посмотрел ей в след.
- Я вообще-то о ярлыках.
***
Так настойчиво трезвонить в дверь может только очень противный человек. ОЧЕНЬ противный. Андрей перевернулся на другой бок и накрыл голову маленькой диванной подушкой.
- Да чтобы вас всех там…
Хрипло простонал, но с дивана все же пришлось встать. Голова гудела, а тяжелые веки отказывались подниматься, пришлось добираться до прихожей по стеночке. Пока возился с замками, с той стороны успели позвонить еще раз восемь.
- Пальцы бы отрубить тебе! – грубо выругался он и распахнул дверь.
- Я тоже рада тебя видеть, родной, - натянуто улыбнулась Кира и, не дожидаясь приглашения, шагнула в квартиру. Правда, уже в прихожей взвизгнула и остановилась. Опрокинула бутылку виски, которую Андрей вчера не потрудился забрать, и холодная жидкость пролилась ей на туфли.
- Ну вот, это была последняя, - мрачно констатировал он, вздохнул и ушел в гостиную.
- Мог бы включить мне свет! – крикнула ему вдогонку Воропаева, ответа не последовало, и она снова пошла за Андреем в комнату.
В гостиной царил настоящий хаос. Все признаки конкретного запоя – налицо. Сам Жданов перебирал бутылки, выставленные на полу вдоль дивана. Все были пусты.
- Да. Та была последняя, - покачал головой, вздохнул и снова улегся на диван.
- Андрей, ты с ума сошел? – прошептала Кира, озираясь кругом, - Ты так и будешь валяться, или мы все-таки поговорим?
- Я слушаю тебя, внимательно.
Воропаева с трудом примостилась у его ног, на краешке дивана.
- Андрей, ты должен вернуться в «Зималетто». Все эти глупости… развод, брак, ссоры и перемирия – это все в прошлом. Она сама захотела с тобой развестись, я ведь права? Да, я слегка погорячилась, но ведь моя смс-ка - не повод все бросать и бежать разводиться, даже тебя не выслушав? Я же права? Значит, дело тут в другом. Например, в том, что ты ей просто-напросто не нужен. Так бывает. Андрюш, я не хочу видеть тебя в таком состоянии. Пострадал – и будет. Послезавтра совет, ты должен там присутствовать, я буду тебя ждать. А у нас с тобой… у нас всё наладится. Вот увидишь. Андрей, скажи мне что-нибудь. Андрюш? – она потянулась вперед и слегка потрясла его за плечо.
Он спал, отвернувшись к стенке.
- Жданов, ты неблагодарная свинья! – выкрикнула Воропаева, схватила сумку и вылетела из комнаты. Дверью в прихожей шарахнула так, что впору штукатурке обсыпаться.
- По голове себе вот так постучи, - мрачно пробубнил он, повозился, устраиваясь поудобней, и провалился в беспокойный сон.
Когда в дверь снова стали трезвонить, на улице уже успело стемнеть. Мысленно проклиная незваного гостя и, клятвенно пообещав самому себе перерезать провода этой трынделке, Андрей снова накрыл голову подушкой и открывать не пошел.
Через пару минут все стихло, и Жданов даже снова стал засыпать, когда в комнате что-то грохнуло. Он подскочил на месте, ощущая, как кровь стучит в висках от столь резкого движения. А с подоконника в гостиную лихо спрыгнул Малиновский.
- Сдурел?!
- Окошки надо закрывать, Палыч, - обеспокоенно оглядывая друга, все же попытался пошутить он.
- Ненормальный - седьмой этаж!
- Двери надо открывать! – повысил голос Ромка, пытаясь пристроить на заставленном грязной посудой столике какой-то пакет, - Я вообще думал, что ты того!
- Чего?
- Того!.. самого! На звонки, знаешь ли, тоже надо отвечать!
Андрей выразительно выругался, вытащил из пакета бутылку минералки и поплелся в кухню, подальше от друга.
- Я значит, к нему в окна лазаю с пакетами, а он меня вот таким словом встречает?
- Как тебя только соседи на балкон пустили?
- А я сказал, что страстно в тебя влюблен, но мы поссорились и я хочу попросить у тебя прощения.
- Придурок, - покачал головой Жданов, обыскивая шкафчики на предмет чистой посуды, - Выставил перед соседями… черт знает кем.
- Мне надо было тебя увидеть, - пожал плечами Малиновский и сел за стол, - Палыч, ну ты чего? Я, конечно, понимаю, что законный запой раз в полгода – это как отпуск, но причины…Причины где? Чего ты раскис?
- Отстань.
- Совет послезавтра.
Андрей отчаялся найти хоть какой-нибудь чистый стакан, поэтому воду стал пить прямо из бутылки.
- Ты слышишь? - настойчиво переспросил Рома.
- Плевать, - наконец сказал он, - Плевать мне на все советы, приветы. Не хочу я ничего, и «Зималетто» ваше мне не нужно.
- Сашке, конечно, нужнее?
- На Сашку мне тоже плевать. Хочет президентствовать – пожалуйста. Я собираю манатки, умываю руки, сматываю удочки – нужное подчеркнуть.
- Идиот, - покачал головой Малиновский, - Ты, Палыч, редкий придурок. Да Сашка «Зималетто» развалит! Что он в нашем деле понимает?
- А отцу без разницы, понимает он что-нибудь или нет. Ему же главное, чтобы президент был примерным семьянином? У Воропаева шансов больше. Я пас.
- То есть я все правильно понял – это из-за Пушкарёвой?
Жданов помолчал, покручивая в руках бутылку минералки, а потом покатил её по столу Малиновскому.
- Будешь уходить - захлопни, пожалуйста, дверь.
И скрылся в гостиной.
- Я еще вернусь, понял? – заглянул к нему Ромка напоследок, ему никто не ответил, и он ушел.
Заснуть на этот раз больше не получилось. Лежал на диване, наблюдая за тем, как в комнате постепенно стемнело, а заснуть не мог. Мыслей много в голове было – одна противнее другой. Мысль о том, что надо вернуться в «Зималетто» - правильная, но бесполезная. Он все равно сейчас не в состоянии. Мысль о том, что Сашка станет президентом – неприятная и скользкая. При таком раскладе назад он точно не вернется. Работать под руководством Воропаева? Увольте. Мысль о Кате – болезненная. Где-то там она сейчас ходит, дышит, разговаривает и, может быть, смеется, а он не в курсе. Мечта-Мечта… что ж ты так подвела-то? За ту неделю, что он провел в одиночестве, смог понять одну вещь – он Катю любит. Когда полюбил – неизвестно. Может, с первого взгляда, может, за те пять лет, пока её рядом не было, а может, за те короткие несколько дней, что они успели провести вместе. Но это не важно. Факт остается фактом. Катю он любит до безумия. А безумие, похоже, его удел. Вот так вот и состариться, глядя в потолок темной комнаты. Одному.
На этот раз в дверь не позвонили, а постучали. Тихо так, но Жданов услышал и сразу поднялся с дивана. Свет в прихожей включил, открыл дверь – а там Катя.
- Привет, - робко улыбнулась она, - Прости, я без предупреждения. Ты не отвечаешь на звонки.
Андрей продолжал молчать, разглядывая её.
- Я звонила… раз пять, – несмело продолжила она, - Ты не появляешься в «Зималетто», я волновалась, - его молчание начинало пугать, - Там внизу…я спрашивала у консьержа, квартиру ты не покидал, и я, если честно, окончательно испугалась.
Смотрели друг на друга с минуту пристально, а потом Катя вздохнула и улыбнулась.
- Впрочем, я убедилась, что с тобой все в порядке. Пойду…
- Подожди! – спохватился Жданов, - Подожди… Прости. Проходи, конечно. Я просто…
Катя шагнула в квартиру. Бардак, который он успел здесь устроить, показался ему втройне безобразным.
- Прости, тут бардак. Я не открывал дверь домработнице.
Катя снова улыбнулась и промолчала.
- Я сейчас, ты проходи, присядь… куда-нибудь.
Неловко махнул в сторону гостиной и скрылся в ванной. Надо было хоть немного привести себя в порядок, видок у него сейчас завидный, да и холодный душ остудит голову и даст возможность здраво рассуждать. Зачем она пришла? Такая спокойная и смущенная. Явно не скандалить и выяснять отношения. Неужели, правда, волновалась? Эта мысль приятно грела.
Когда он вышел из душа, Кати в гостиной не нашел, так же, как и грязной посуды на столике, а еще пустых бутылок на полу у дивана и разбросанных по комнате вещей. Пушкарёву он нашел на кухне, она с недоумением разглядывала полуфабрикаты в коробочках, которые ему сегодня Ромка притащил. Увидела Андрея и продемонстрировала ему коробку.
- Ты всегда этим питаешься?
- Нет, когда Малиновский притащит.
- Я с содроганием вспоминаю, как Коля в Питере вот такую ерунду каждый день домой таскал, - она запнулась и скорее добавила, - Коля – это мой друг. Мы вместе учились.
- Я помню,- улыбнулся Жданов и сел за стол.
Катя еще немного помялась у холодильника.
- Ты прости, я тут похозяйничала. Я подумала, что в этом не будет никакого криминала, если я немного приберусь.
- Сегодня Кира приходила. Возмущалась чему-то, чего-то требовала… А вот прибраться или спросить, голодный ли я - ей в голову не пришло. Вот этот контраст меня и пугает.
- Пугает?
- Ну да, - невозмутимо кивнул Андрей. Холодный душ не просто взбодрил, он расставил все по своим местам в его голове, - Кать, мне кажется, я тебя люблю.
Она посмотрела на него не с удивлением, а скорее с жалостью
- Андрей, ты ошибаешься. Это не любовь.
- Правда? А что же?
- Ну… Влюбленность – это максимум, - она достала из холодильника овощи и стала резать салат.
Жданов наблюдал за ней с интересом. Да-а, ТАК на его признание в любви еще ни одна женщина не реагировала. «Прости, дорогой, тебе показалось».
- Нет, Кать. Люблю, - он ловко перехватил её за руку, осторожно забрал у неё нож и отложил его в сторону, а Катю потянул к себе и усадил на колени, - Зачем ты пришла?
- Я волновалась, - глядя куда-то ему в плечо, тихо сказала она.
- А развелась зачем?
- Андрей… - она попыталась встать, но Жданов её удержал.
- Ну, скажи. Мне эта мысль покоя не дает.
- Отпусти меня, сейчас вся вода в кастрюле выкипит.
Жданов послушно ослабил хватку, и Катя поднялась на ноги.
Примерно через полчаса они уже ужинали пельменями и салатом из помидоров и огурцов. Молчали оба. Андрей думал о том, как бы ей объяснить, что он её действительно любит, а Катя - сварить кофе или Жданов чай пьет?
- То есть ты мне не веришь?
- Нет,- покачала головой она.
- А сама что ко мне чувствуешь?
Катя продолжала ковырять вилкой в салате и молчала.
- Совсем ничего?
- Поздно уже, мне пора домой, - поднялась из-за стола, собрала грязную посуду, включила воду, чтобы помыть, но Жданов её остановил.
- Оставь. У меня посудомоечная машина есть, я сам справлюсь.
Пушкарёва возражать не стала и вышла в прихожую. Андрей пошел за ней.
- Ты мне не ответишь?
- Нет, - сказала она, надевая кроссовки.
- Потому что не знаешь?
- Потому что это не твое дело. Ты лучше собирайся с силами, послезавтра совет, Павел Олегович тебя ждет. Ты ему нужен.
- А тебе?
- Андрей! – разозлилась Катя.
Он усмехнулся и пожал плечами.
- Ладно, не отвечай. Ты еще придешь?
- Я не знаю, - Катя открыла дверь, - Пожалуйста, больше не пей.
Он ничего не ответил, и она ушла.
Домой заходила с тяжелым сердцем. Он ей в любви признался, и даже сам, наверное, считает, что искренне. Только Катя понимала, что любовь ему только кажется. Невозможно её любить вот такую.
На кухне горел свет, значит, родители ещё не спят. Помыла руки и направилась прямиком к ним. За столом сидела мама и прижимала ладони к раскрасневшимся щекам, а папа нависал над ней, бледный, как полотно. В руке он держал Катин паспорт.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
афтор вернулся 
ага
Переусердствовала?
