rosa благодарю! очень хочется, чтобы действительно, как по-настоящему.
А я с главой. Промежуточной, правда. Но мы всё равно старались, с моим Музом)
СПАСИБО ВАМ, ЗА ВАС!
Глава 9
« Дура, дура, дура! Какая же ты дура, Катя!»
Вот такие невесёлые мысли осаждали голову Пушкарёвой весь вечер, всю ночь, а вот теперь и утро, а если быть точнее, время уже перевалило за обеденное.
Суматоха кругом была, несусветная. Сегодня они уезжают в Дятьково, вот только никак не могут собраться все вместе, и дружной колонной отправиться в путь. Сначала опаздывала Виноградова, потом Малиновский внезапно вспомнил, что не отменил встречу с поставщиками, пришлось срочно заняться этим вопросом, а потом закапризничал Милко.
Катя всё утро исполняла своё обещание, и уговаривала его ехать в «деревню». Ведь всё уже готово, сейчас отказываться уже нельзя! Сколько ей пришлось наговорить капризному гению комплиментов… она столько за всю свою жизнь не получила! Но Милко, в итоге, согласился, а это самое главное.
И вот теперь у неё появилась свободная минутка, и мрачные мысли снова одолели. События вчерашнего вечера не шли у неё из головы.
Нет, ну это же какой надо быть дурой, чтобы поддаться на подобную провокацию? А потом еще, о Боже! Потерять голову от одного единственного поцелуя! Сколько ей лет? Пятнадцать?? Надо было держать себя в руках, перевести всё в шутку, в конце концов – для него всё это действительно было весёлым розыгрышем. Глупое пари – глупое желание. Надо было просто посмеяться и всё. А она?
«Ой, ду-ура!»
Целовала его так, как - будто была готова отдаться ему прямо на этом диване! А потом еще чуть в обморок не грохнулась, пытаясь справиться с лавиной чувств, что на неё внезапно накатили. Что он о ней подумал, мамочки…
А с другой стороны: почему обычный поцелуй натворил столько шуму в её душе? Раньше за собой она такого не наблюдала. Более того – от поцелуев с Мишей хотелось наоборот, скорее отвязаться. Как будто это её долг, обязанность, которую необходимо выполнить, вне зависимости от желания.
Потрясла головой, чтобы скорее избавиться от дурных мыслей, и сконцентрировать внимание на телефонном разговоре. Кто-то, неведомый ей, просил записать его на приём к президенту компании.
- Подождите…Э, как вас там? Что? Нет, я не глухая вовсе, просто… Да подождите, не кричите вы так! На какой приём? Президент компании вам не ухогорлонос, чтобы на приём записываться!, - Катя задохнулась от возмущения, и начала хватать ртом воздух,- Да сами вы… такая! Машка, сделай с ней что-нибудь!
Пушкарёва раздражённо сунула Маше трубку, та стояла рядом, и разговаривала по мобильному с сыном, а Катя отвечала на её звонки на ресепшене. Машка недовольно вздохнула.
- Подожди сыночка, мама сейчас пошлёт злую тётю, и ты мне расскажешь, как прошёл день в садике, хорошо?
Отняла мобильный от уха, и взяла трубку у Кати.
- Значит так, дамочка! – без предисловий начала Тропинкина, - Вы кто такая, а? Кто? Не знаем мы таких. И хватит скандалить, людям работать мешаете! До свидания!
Решительно пристроила трубку на рычаг.
- Нечего с ними нежничать, а то на голову сядут, и ножки свесят! – посоветовала Тропинкина, и как ни в чём не бывало, вернулась к разговору с сыном.
Катя только головой покачала. Работа секретарём – точно не для неё. Она бы не смогла терпеть подобные неадекватные выпады, по пять раз на дню. Особенно трудно держать себя в руках, когда у самой голова кругом идёт, и абсолютно нет настроения. Вздохнула печально, и покосилась на Машку, та присела на краешек своего стола, и рассеяно слушала сына, придерживая трубку плечом, а сама что-то быстро строчила в блокноте.
Всё-таки быть матерью - это тоже своего рода работа. И ей нужно долго и упорно учиться, наверное. Или же навыки приходят сами? Так сказать, в экстремальных условиях, научишься чему угодно. Надо будет спросить у Маши, обязательно… Вот только зачем?
Что за мысли лезут в голову, а? Что за день такой! Вот теперь о детях задумалась. Сначала бы мужа себе нашла. Хотя нет, ей мужа найти – не так уж и трудно, а вот захотеть бы сначала замуж. Уж на этот шаг она точно в ближайшее, и не самое ближайшее время, не решится. Связать себя по рукам и ногам? Увольте.
Маша как раз распрощалась с сыном, пообещав позвонить ему вечером, и почитать сказку, и посмотрела на опечаленную Пушкарёву.
- Это что у нас тут за хандра?
Катя испустила особо тяжкий вздох, и стала рассеяно крутить в руках степлер. Рассказывать подруге о своих душевных терзаниях, а уж тем более, о вчерашнем инциденте, да именно инциденте, недоразумении, в общем - рассказывать не хотелось. Представила, как Тропинкина удивиться, а может и восхититься, и обязательно потребует все рассказать в подробностях. А может и показать. А что? За ней станется.
Нет, к мучительному допросу она пока не готова, поэтому ответила хоть и туманно, но честно:
- Я запуталась.
Маша взяла со стола яблоко, что принёс ей утром Федя, откусила и махнула головой, приготавливаясь слушать.
- Что случилось? Ещё вчера всё было хорошо. Что, с Мишкой поругалась?
Катя щёлкнула степлером, из него вылетела помятая скрепка. Нахмурила брови, пытаясь сориентироваться: при чём здесь какой-то Миша?
- Миша? А… Миша. Нет, с ним всё в порядке.
- Ну и хорошо. А то я думала, мало ли, может обиделся, что ты в такой день - и не с ним. – покрутила в руках яблоко, пытаясь выбрать, с какого бока лучше откусить.
Катя оторвала взгляд от степлера, в своих руках, и посмотрела на Тропинкину. Нахмурилась.
- В какой это «такой» день?
- Ну как это «в какой»? В тот самый. Как там в песне: « К сожалению, день рождения, только раз в году!», - весело пропела Маша, улыбнулась, - А ты работала вчера. Я вот и подумала – может обиделся.
На Пушкарёву словно ведро холодной воды вылили, почувствовала как мурашки по спине побежали.
- К-как это раз в году? – помотала головой, - То есть, как это день рождения? Чей?
Машка в очередной раз откусила от красного яблока, замерла на мгновенье, вглядываясь в растерянное лицо подруги, а потом зажевала интенсивней.
- Ты это сейчас серьёзно, что ли? Катька…
Пушкарёва округлила глаза, рот ладошкой прикрыла, а потом испуганным шёпотом спросила:
- У Миши? Вчера?
- Мамочки мои… только не говори, что ты забыла!
Она промолчала. А потом спрятало лицо в ладонях, и покачала головой. Окончательно и бесповоротно – дура.
Двадцать первое июля. День рождения Миши. Вчера. Забыла.
Как же стыдно за себя! И до слёз обидно за него! Он ведь вчера к ней пришёл, да ещё с цветами, а она как себя вела? Хвостом крутила, как дура последняя. Волна злости на саму себя накрыла с головой. Злости и бессилия.
Ну почему он не сказал? Отшутился бы, или обиделся, за то, что она забыла. А он ни словом, ни пол словом… Только спросил, свободна ли она вечером… Наверное у него были планы. Он хотел провести этот вечер с ней. Ну конечно, с ней, а с кем ещё? Это же Миша, и ближе неё у него в Москве никого нет, а может и не только в Москве, и она об этом знала, и всё равно забыла. Что там её волновало с утра пораньше? Сейчас и не вспомнит. Мелочи какие-то, повседневные. А уж вечером её мысли были так далеки от Борщёва, и всего, что с ним связано… Как же стыдно, и обидно до слёз!
- Катюш, милая, ну ты чего?
Тропинкина уже несколько минут с тревогой наблюдала за подругой, которая облокотилась на стол, спрятала лицо в ладонях, и кажется, даже не дышала. А потом всхлипнула.
Машка вскочила со стола, побежала к бару, принесла стакан с водой.
- А ну-ка, отставить истерику, - отняла её руки от лица, и протянула стакан, - И нечего теперь реветь. Исправлять ошибки свои нужно. На, попей и успокойся.
Катя снова всхлипнула, воду взяла, но пить не стала, смотрела на Тропинкину умоляюще.
- Как? Как исправить?
Маша сняла телефонную трубку и протянула ей.
- Звони.
С минуту смотрела на трубку, с испугом. Потом поставила стакан с водой на стол, трубку взяла, и к груди прижала.
-Что я ему скажу-то? - расстроено проговорила она, - С прошедшим? Извини, что я оказалась такой дурой забывчивой и неблагодарной? - посмотрела на Машу, отчаянно замотала головой и трубку положила.
Тропинкина трубку тут же сняла, и снова решительно ей протянула.
- Что ж ты к этой благодарности-то прицепилась? Иногда мне кажется, что кроме благодарности, ты к нему ничего и не испытываешь! Позвони и поговори, там найдёшь, что сказать!
Катя губу прикусила, но Маша была непреклонна.
- Звони.
Трубку взяла, номер по памяти набрала, и стала ждать. А когда прохладный женский голос известил, что телефон абонента выключен, или находится вне зоны действия сети, даже вздохнула с облегчением. Она сейчас не готова к этому разговору.
- Выключен. – не смогла сдержать вздоха облегчения, трубку положила.
Тропинкина только головой покачала.
- Ещё бы. Я ему вчера когда позвонила, сразу подумала, что он пьян. Потом вспомнила, что он у тебя не пьющий, засомневалась. А у него, оказывается, повод был. Двойной.
- Ты поздравляла? А мне почему не напомнила, Машка?!
- Я?! – искренне ужаснулась Тропинкина, - Кать, а тебе не кажется, что это уж слишком? Я-то откуда могла знать, что ты не помнишь? Он, между прочим, твой жених. – Маша обиженно отвернулась.
И не поспоришь ведь.
Пушкарёва без сил рухнула на стол, даже лбом больно стукнулась, о столешницу, и почувствовала от этого мрачное удовлетворение. Захотелось удариться обо что-нибудь ещё, и побольней.
- Жених. – приглушённо заговорила она. – Звучит, как приговор.
Тропинкина уж больно маетно вздохнула, и конечно, в миг обиды позабыла, погладила подругу по опущенной голове.
- Вот откуда ты, балда такая, на мою голову взялась, а? Ну не хочешь быть с ним – расстаньтесь уже, что ли. Что ж ты и его и себя изводишь?
- Да не в этом дело, – подняла голову, и на Машку измученный взор обратила. – Я ведь не за Мишу замуж не хочу, я вообще, в принципе, замуж не хочу.
- Да слышала я это всё, уже наизусть знаю. Стремления, желания, амбиции. Только вот не пойму, с чего ты взяла, что муж тебя на цепь посадит, и на прогулку только два раза в день выводить будет, и то - на поводке?
Катя головой покачала.
- Я так не считаю. Просто, меня в моей нынешней жизни всё устраивает, и менять что-то ради…мужа, я не собираюсь. А менять всё равно придётся! - Взяла со стола Машкино яблоко, откусила, расстроено вздохнула.
Не любила она все эти разговоры, о браке, семье, или ещё чём-то глобальном и серьёзном. Маша знала, что не любила, поэтому старалась на эту тему разговаривать как можно реже. Катя после таких задушевных бесед, ходила хмурая и задумчивая. Вот как сейчас. Явно расстроилась. Тропинкина решила тему эту, неприятную, свернуть, и поэтому телефонный звонок раздался, как раз вовремя.
- Компания «Зималетто», модная оде… Да, Сергей Сергеич. Ну неужели! Хорошо, мы спускаемся.
Трубку Маша положила. Встала, сумочку со спинки стула сняла.
- Пошли Катька, кажется, мы наконец-то все собрались, машины уже подъехали, едем.
- Наконец-то. – Катя тоже поднялась, огрызок от яблока в мусорное ведро отправила, сумку взяла со стола, и пробежала глазами по столу, проверяя, ничего ли не забыто, - Мы бы пешком быстрее дошли.
Тропинкина весело хохотнула.
- Не, пешком не для меня. Я вот вообще пешком ходить не умею.
- Ой, а то я не знаю! – улыбнулась Катя.
- Знаешь-знаешь.
Вызывали лифт, и стали ждать.
- И всё-таки, как ты думаешь, Сашка поедет? - обеспокоенно спросила Маша. Катя только плечами пожала.
- Вчера на совете он об этом не упомянул.
- А зачем тогда приходил?
Лифт подошёл, они вошли в кабину.
- Кто его знает? Это же Воропаев. Возможно, просто проконтролировать.
Тропинкина гневно поджала губы.
- Контролёр, блин! Лучше бы свои слова и поступки он так контролировал!
Машка пустилась во все тяжкие, обвиняя Сашу в бесчувственности, чёрствости, эгоизме, неадекватности…и ещё в чём-то таком, что цензура бы обязательно «запикала». Катя рассеяно кивала, соглашаясь с доводами подруги, невпопад поддакивала, но в целом, была поглощена совсем другими мыслями. Она сейчас увидит Андрея, первый раз, за сегодняшний день. Как-то так получилось, что за день они не разу не столкнулись. Катя, правда, приложила для этого не мало усилий, старательно его избегала, только пару раз слышала в коридорах его весёлый смех, на пару с Малиновским, и тогда она сразу сворачивала в другую сторону, чтобы не столкнуться. Ругала себя за это, страшно! Ему-то вон, всё не по чём, забыл и вспоминать не будет. Веселиться. А она себя извела уже.
Поэтому, когда они на улицу вышли, и она разглядела Андрея, в компании Киры и Малиновского, у машины, постаралась предать лицу как можно более безмятежное выражение. Улыбнулась, как ей показалось, вполне естественно, и весело засмеялась, в ответ на какую-то Машкину реплику. Как оказалось, попала, потому что Маша тоже рассмеялась.
Кира, завидев их, недовольно поджала губы, Рома и Андрей стояли ко входу спиной, но как только услышали весёлый женский смех, сразу развернулись.
***
Как только заливистый женский смех приятно защекотал слух, Андрей тут же оглянулся, и сразу заметил её. Ещё бы. Весь день искал её взглядом, прислушивался, пару раз рука тянулась к телефону, но только он себя вовремя останавливал. Разговоры, пока, ни к чему. Нужно дождаться, когда он её увидит, посмотрит в глаза, и в зависимости от того, что он там прочтёт, будет зависеть и тон их предстоящей беседы. Сожаление или безразличие – и он пошлёт к чёрту все свои ощущения и желания, так внезапно нахлынувшие, и сделает вид, что ничего не произошло. Подумаешь, - поцеловались, они взрослые люди, в конце концов!
А если он увидит в её глазах ответное желание, интерес, или хотя бы смущение, то и думать не будет, увлечёт её за собой, при первой же возможности, в уединённое местечко, а уж там отпустит себя, и даст волю всем своим чувствам, ощущениям и желаниям по полной. И пусть весь мир подождёт…
Но только ничего подобного он в её взгляде не прочёл…
Она смеялась, как всегда беззаботно, и очаровательно, откинув аккуратную головку назад. Держала под руку Тропинкину, та ей что-то нашёптывала, и она снова заливалась весёлым хохотом. Он поймал её взгляд не сразу.
Рома, завидев девушек, тут же их окликнул.
- Вы посмотрите, кто к нам идёт! – шутливо поклонился девочкам, - ну что, в путь дорогу?
Катя только улыбнулась, чуть зажмурилась от яркого солнца, и кивнула. Роме. А потом на Андрея посмотрела, просто, прямо, и без каких-либо сомнений, смятений, желаний…или еще чего-нибудь. Смотрела просто и открыто, и в глазах, по обыкновению плескались озорные искорки. Посмотрела, и даже взгляда не задержала, а потом точно так же глянула и на Киру. Абсолютно одинаково. Даже в лице не изменилась. Снова перевела взгляд на Ромку, и только шире улыбнулась. Жданов почувствовал себя шариком на параде, из которого внезапно выпустили весь воздух, и он сдулся и обвис, с печальным свистом. Ей даже не безразлично. А просто…повседневно. Ничего не произошло. На столько «ничего», что этот инцидент, даже показного безразличия не стоит.
Разозлился на неё, неимоверно! Попытался взглядом своим тяжёлым на неё надавить, но только она на него даже не смотрела.
- Мы готовы! – весело известила Тропинкина и приложила прямую ладошку к виску.
- А Тропинкиной лишь бы честь отдать. – грубо высказался Андрей, и отвернулся.
Тут же почувствовал, что Катя на него смотрит. Только теперь уже ЕМУ безразлично. И повседневно.
Маша обиделась, Малиновский виновато улыбнулся.
- Он не в духе. – извиняющимся шёпотом оповестил он девушек.
Кира хранила хмурое молчание.
А Жданов, тем временем, махнул рукой всем остальным, чтобы подходили.
- Поехали уже! Сколько можно!
Милко, в компании Ольги Вячеславовны и Юлианы, неспешно спустились с крыльца, и продолжая вести оживлённую беседу, подошли к ним. Отправлялись они на такси, так сказать, для удобства и синхронного прибытия. На счёт удобства, конечно, Милко высказал пару едких замечаний, но в целом, был в благодушном настроении, поэтому быстро умолк.
Проводить их спустился почти весь персонал офисного этажа. Дамочки из женсовета обнимали Машу и Уютову, по очереди, и просили их приглядывать там за всем, и ждали по прибытии подробного отчёта. Клочкова смотрела на всех волком, обиженно хмурилась, и ни с кем не разговаривала. Ещё бы! Какая-то там Тропинкина едет на показ, а она - нет. Безобразие, да и только! Урядов пожимал руки всем, по очереди, и распылялся на комплименты, желал удачи, и не сомневался в успехе. Кира держалась рядом с Андреем, вцепилась в его локоть, и кажется, едва сдерживала рыдания.
Катя, почему то, чувствовала себя здесь лишней. С ней тоже прощались, обнимали, желали успехов, и говорили, что будут очень ждать их прибытия, но только она лишь отстранённо кивала и заучено улыбалась.
Он на неё не смотрел. Был хмурым и молчаливым, а она едва сдерживалась, чтобы не убежать отсюда, подальше, и не отправляться с ним куда-то, в неведомые дали. Ей почему-то казалось, что они едут туда вдвоём. Народу было - куча, а она чувствовала, что их только двое. А он на неё ещё и не смотрел, поэтому ей стало совсем одиноко. Плевать ему на неё, и на то, что вчера произошло. Это даже не шутка, и не розыгрыш, просто он в очередной раз самоутвердился – от него, и его поцелуев, млеет любая. И даже Катя Пушкарёва.
Стало очень-очень обидно.
Когда пришло время рассаживаться по машинам, Жданов взял Киру за руку, потом наклонился, что-то прошептал ей на ушко, та кивнула и повисла у него на шее. Он её мягко отстранил, взял за подбородок, и притянул к своим губам. Целовал с каким-то немыслимым отчаянием, и злостью. Пусть видит. И она увидела.
Он отстранился от невесты, и взглядом сразу нашёл Катю. Она стояла рядом с Милко, и была бледная и расстроенная. Но когда встретила его взгляд, не отвернулась, уличённая в подглядывании, а гордо вскинула подбородок, и в глазах заплясала ярость. Именно ярость. Она была на него зла!
И этот взгляд заставил Андрея вздрогнуть, столько было в нём ярости! Но он быстро взял себя в руки, и ухмыльнулся. А она отвернулась, и в следующее мгновение уже села в машину, в компании Тропинкиной и Виноградовой. Несколько мгновений Андрей всё ещё приходил в себя, вспоминая её взгляд, а потом ему стало очень приятно.
Ей не всё равно, ой как не всё равно! Их вчерашний поцелуй не только ему разбередил душу, но и ей тоже. И ещё неизвестно - кому больше.
- Ты позвони, как только вы прибудете на место,- Кира, ладошкой развернула его лицо к себе, заставляя очнуться от своих мыслей, - А потом, когда устроишься в номере, и когда переговорите с Эккузетти, тоже позвони. Хорошо?
Жданов натянуто улыбнулся.
- Может мне вообще трубку не класть? Таскать буду везде с собой, а ты прислушивайся.
Кира недовольно поджала губы.
- Перестань. Я просто волнуюсь.
- Ты просто не доверяешь.
- И это тоже! - начала злиться Воропаева. – а что, скажешь повода нет?
Андрей раздражённо вздохнул.
- Ну всё, хватит. Дай уехать спокойно!
Он развернулся, хлопнул Малиновского по плечу.
- Поехали.
Рома быстро поцеловал расстроенную Киру в щёку, ещё раз всем помахал рукой, и сел в такси. Жданов больше ни на кого не смотрел, чувствовал на себе тяжёлый взгляд Киры, даже застыдился немного, что они даже попрощаться без скандала не смогли. Быстро правда от себя эти мысли отогнал, снова вспомнив разгневанный взгляд Катьки, когда он Воропаеву поцеловал. Довольно улыбнулся
Вот притвора! Он то сначала подумал, что ей всё равно. Вот уж не всё равно…
Поездка обещает быть весёлой.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
благодарю за внимание!
Он же понимает, что не нужен ей. 
