|
Глава 18. Прощение…
Андрей очнулся на скамейке возле занесенной снегом детской площадки во дворе своего дома. Светало. Он совершенно не помнил, как оказался здесь – после мотеля…после девицы, имени которой он не спросил…после…Да, после!
Зачем он это сделал? Ведь он никогда не изменял жене, и желания изменить не возникало даже! И вдруг… Захотел сделать ей больно? Так, как больно было ему видеть ее с другим?
И дело не в том, что она могла изменить ему – скорее всего она этого бы не сделала тайно, не так она воспитана.Она честная, и она бы честно все сказала ему. Она не изменила телом, она душой отдалилась от него. Какие счастливые были у нее глаза!
Жданов застонал и в бессильной ярости сжал кулаки, ударил ими по обледеневшей, присыпанной снегом скамье.
Боль отрезвила его. Он вытер мокрой от снега рукой лицо, уткнулся в свои ладони и стал раскачиваться из стороны в сторону от невыносимой боли – душа болела…
А ведь он боялся этого. Знал, что избавившись от «лягушачьей шкурки», перестав быть «серой мышкой», она встретит достойного мужчину.
И он, Жданов Андрей, ее муж. он перестанет ее интересовать… А чем он может быть интересен? Что он знает и умеет кроме модного бизнеса? Ничего… А она так жадно всем интересуется! У нее столько увлечений: и театр, и живопись, и музыку она любит! Он всегда удивлялся, что из всех телевизионных каналов она выбрала канал Культура, и только ему отдает предпочтение. И даже лекции в проекте Академия не пропускает! Ладно бы по экономике или математике – это ей близко, но она и по астрономии, физике и химии слушает! Химия особенно его удивляла – как можно этим увлекаться? Надо признаться, он не верил ей, считал,что она «выпендривается» - не может простая женщина этим интересоваться! Он не интересуется, значит и она не может… Вот ведь дурак… Индюк самонадеянный!
А она… Она ведь и вправду такая! В сто раз лучше его! Образованнее, культурнее, интеллигентнее в конце концов! Это его родители кичатся своей интеллигентностью, причастностью к высшему обществу. Да еще Кира. И он! Он тоже кичился.
Только вся их интеллигентность показная – умеют пользоваться четырьмя вилками, поддерживать пустую беседу, улыбаться нужным людям.
А она, Катя – она изнутри такая: деликатная, понимающая, не смотрящая свысока на тех, кто ниже ее по образованию ли, по должности, или по другим критериям.
Недаром ее так любили в компании! Женсовет одну ее из руководства в свои ряды принял.
Жданов не заметил, как от мысленного разговора с женой перешел к разговору вслух – он говорил сам с собой.
«И такая женщина полюбила тебя! Тебя – бабника и вертопраха, лживого и подлого. Она ничего не просила взамен, прощала тебе все твои выходки, оправдывала и защищала тебя перед своими родителями, которые в отличие от нее сразу увидели твои недостатки – им любовь глаза не застила, да и опыт жизненный был богаче.
А ты пользовался ее любовью, ее добротой, ее заботой. Ты жил в свое удовольствие – ночью с ней, а днем без нее…Тебе было комфортно, а ей?
И только теперь, когда замаячила угроза появления соперника, ты понял, что не можешь без нее быть – дышать, двигаться, мыслить…Жить без нее ты не можешь
Ты …ее…любишь… В этом надо признаться! И не только себе, ей надо признаться.
Если не поздно…»
И тут внутри его все похолодело – конечно, поздно! Он же изменил ей… бессмысленно, без всякого на то желания, не говоря о любви или хотя бы влюбленности. Просто так совершил этот поступок, от злобы и отчаяния, от ревности самовлюбленного самца!
А она не простит… Она не Кира…
И что он будет тогда делать? Как будет жить?
Мысли, мысли, мысли…Они путались в его разгоряченной голове, одна исключая другую, искали выход, и не находили его…
И как всегда он предпочел положиться на авось – может само собой все как-то рассосется, уладится… Он ничего не скажет Кате о ночи в мотеле, соврет, что отсыпался у Малиновского, если она спросит…
А она не спросила, и не упрекнула за некрасивое поведение в ресторане, и даже позволила ему любить себя.
Он обрадовался – не заметила! Но потом понял – знает она, догадалась. Не такая она стала – окаменела… Вроде его Катя, а вроде чужая женщина.
Она заснула, или притворилась,что спит. Закуталась в одеяло, отодвинулась на самый край.
А он не мог спать. Он испугался!
Это что же, она всегда теперь будет такая? Холодная, неживая…Не любящая! Он вдруг осознал, что она только позволяла себя любить, а сама его не ласкала, как прежде, не гладила по волосам, не целовала ни в губы, ни в другие, сокровенные места.
Его импульсивная натура требовала немедленного решения проблемы!
Он встал, принял холодный душ, долго брился – до синевы , оделся так, будто собирался на важный прием: костюм, галстук, - и встретил ее пробуждение сидя в таком виде в кресле.
Она не успела ничего сказать, спросить,что с ним, куда он собрался.
Он первый спросил, и вопрос его прозвучал как утверждение, хотя он ни в чем еще не признавался и не каялся – предполагалось, что она все знает
- Не простишь? Кать…
- Прощу, - ответила она, тоже не требуя признания и покаяния.
Она была готова к этому! С самого начала их супружества она таила глубоко в душе сомнения в его чувствах, подспудно ждала подобной ситуации, и, конечно же, проигрывала в уме разные варианты своего поведения: пощечина, разбитая об пол тарелка, рыдание, замаскированное под шум душа, или наоборот, перед его глазами, дорожная сумка с собранными вещами, и последний стук захлопнувшейся двери…А потом тоска, опять слезы, но уже от одиночества, и воспоминания… Только хорошие воспоминания – плохое забудется…
И теперь, когда такая ситуация сложилась, она выдала уже итог своих прежних переживаний, а именно нежелание терять то хорошее, что было между ними. "Прощу", - сказала она...
На его лице, как кадры на экране немого кино, отражались его чувства – страх и безнадежность, тревожное ожидание сменялись робкой надеждой на чудо, а после ее слов неописуемая радость охватила его, переполняла и не находила выхода – спазм сжал горло…
- Катя…Катенька! Какая же ты… Как ты смогла?
- Просто я люблю тебя. И понимаю – это не ты сделал, не тот Андрей, который дарит мне восхитительные ночи, который прощает мне мое неумение, бесхозяйственность, мое нежелание быть светской дамой, который позволяет мне жить по моим принципам, хотя они часто не совпадают с его принципами жизни… И которого я люблю…
Это сделал другой человек – ревнивый, обидчивый собственник, но который тоже зовется Андрей, и является частью того Андрея, которого я люблю. А значит и его я люблю тоже, потому что нельзя любить человека частично, не полностью.
- Я тоже тебя люблю, Катя. Я никогда не говорил тебе этого – боялся признаться самому себе, не хотел попадать в зависимость, думал, что смогу жить как прежде.
Но как прежде не получалось, да я и не хочу как прежде!
Когда в моей жизни появилась ты, я почувствовал настоящий вкус жизни.
Наверное, это звучит банально, наверное., эти слова говорят сотни людей, но я счастлив, потому что могу их говорить, потому что это правда! Правда, что у меня есть ты, и что я есть у тебя. И я люблю… Люблю тебя! И готов повторять это бесконечно: милая моя, любимая моя…
Если бы я умел говорить красиво, я обсыпал бы тебя красивыми словами про свет твоих глаз, про нежность твоиз рук. Но любовь нельзя излить словами – слова лишь материальные образы, а любовь – она не материальна, любовь – это состояние души, это то, чем наполнено до краев сердце, и если излить ее, сердце опустеет, и человека не станет. Меня не станет…
Мне бесконечно жаль, что для того, чтобы понять это, мне пришлось причинить тебе боль.
Я не знаю, как искупить свою вину. На это не хватит всей моей жизни.
- Не надо ничего искупать,Андрюш. Ты просто помни, что я есть, и я люблю тебя.
Это испытание, наверное, было нужно нам - ты осознал свою вину, разобрался в своих чувствах. А я , простив тебе измену, простила и все остальное…
- В чем еще моя вина?
- Это не вина, это…Я не знаю, как это назвать. Может быть рассчет…необходимость…
Я сомневалась в твоей любви, мне казалось, что ты женился на мне не только по любви…
- Кать, прости! И за это тоже… Но теперь все не так! Ты мне веришь?
- Теперь верю. Теперь больше не сомневаюсь.
- Кать…Ты лучше всех! Ты самое светлое, самое чистое, самое прекрасное, что было в моей жизни. Я счастлив с тобой.
- И я счастлива, Андрей. У нас счастливый брак!
- Согласен. Только для полного счастья нам кое чего не хватает…
- Чего же?
- Это я тебе потом скажу, не здесь и не сейчас.
- Почему? Я хочу сейчас!
- Ну смотри, ты сама напросилась! – с этими словами он сдернул с себя галстук, сбросил пиджак, и рухнул рядом с ней на постель.
- Андрюша…на работу же…
- Успеем. Хорошо, что ты еще не одевалась…
- А ты же…
- А мне ты поможешь раздеться… побыстрее…
- Я …я помогу…уже…
- Кать…Катенька…Хорошо с тобой…Люблю…
- Андрюша, подожди… ты забыл…
- Что?
- Ну…это… сегодня опасный день… может ребенок…
- Я не забыл, я хочу, чтобы он был. Сегодня…сейчас…Катенька…
Она обнимала его, но старалась не прикасаться лицом, чтобы он не почувствовал на ее щеках слезы – он не поймет, почему она плачет, ведь он не знает, как долго она ждала этих его слов, как счастлива услышать их!
_________________ Архив Сведения о моих книгах: topic1796.html?&p=1287322#Архив
Последний раз редактировалось ludakantl 04 ноя 2011, 19:31, всего редактировалось 2 раз(а).
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
