|
- Эй, парень!
Он лежал на животе, щекой прижимаясь к асфальту. Руки у головы – успел подставить, сглаживая удар от падения.
- Парень, жив? – снова раздался незнакомый мужской голос.
Не поворачивая головы, Жданов приоткрыл сначала один глаз, потом другой.
- Жив.
Совсем рядом беспрерывно гудел автомобильный сигнал, как будто водитель забыл убрать руку с клаксона. Сердце грохотало почему-то в висках, ладони были влажными и липкими, рубашка на груди противно облепила тело. В воздухе витал запах виски.
- Надо скорую вызвать! – перекрикивая автомобильный вой, заявил кто-то. – Ведь головой ударился!
- Ударился, как же! – зычно ответил другой, женский голос. - Чего ж так надираться, чтобы потом выскакивать на дорогу?! И одет вроде прилично!
- Водители совсем очумели! Ездят как хотят! Скорость бешеная! Ни о чём не думают! Да закончится это в конце концов или нет! – последняя фраза, видимо, относилась к визжащему автомобилю.
- Парень, - снова над ухом прозвучал недавний голос. – Может, скорую?
Андрею скорая была не нужна, он хотел, чтобы его оставили в покое, и он бы так полежал. Просто лежал и ни о чём не думал.
- Правильно! – снова громко сказал кто-то. - Скорую надо! Вон та, которая на дорогу не смотрит, пусть и вызывает, и милицию тоже!
- Скажи спасибо, что остановилась, а то и переехать могла и даже не заметить! – закричали в ответ.
И охота людям глотку рвать?! – вяло подумал Жданов. Людей рядом было немного, человека четыре. Но эти четверо создавали такой галдёж - помимо того, что им приходилось перекрикивать автомобильный вой, они умудрялись ещё возмущаться и перебивать друг друга, и их, казалось, не четверо, а все сорок.
Жданов понимал, что надо встать, но руки и ноги его не слушались – отяжелели, как будто на них повесили неподъёмные гири.
Он не видел «эту», которая неслась на него, не впадал в ступор, уставившись на неизбежное, жизнь не проносилась перед глазами, как, говорят, должна проноситься в такие моменты. Ничего подобного не было. Он шёл, не обращая ни на что внимания, и вдруг почувствовал удар в ногу, боль, и как в замедленной съёмке, начал заваливаться на бок. Даже испугаться не успел, только руки инстинктивно выставил вперёд.
Визжащий автомобильный сигнал вдруг прекратился. Вместе с ним - собравшиеся словно только и ждали отмашки - прекратился людской галдёж. Жданову показалось, что он провалился в тишину, и даже уличные шумы его тишине не мешали.
- Парень, скажи что-нибудь, – попросил тот же мужчина. – Скорую вызвать?
Напряжение, сковывавшее тело с того момента, как Андрей покинул квартиру, отпустило, и теперь казалось, что из него – как из надувного! - выкачали весь воздух. Внутри появилась абсолютная пустота, безразличие ко всему и расслабленность.
- Не надо скорую, - пробормотал он и, пересилив себя, поднялся и сел. – Всё нормально.
Чёрные брюки от пыли стали серыми. Жутко болело бедро, в которое ударил бампер машины, и Андрей осторожно пощупал ногу.
Где-то должны были быть очки... Он неуклюже огляделся. Очков не нашёл, зато обнаружил, что бутылка виски, которую он прихватил из дома, разбилась - вокруг полно осколков и мокро. Понятно теперь, почему руки липкие и рубашка так воняет виски…
- Пропустите! Пропустите меня, пожалуйста! – послышалось откуда-то из толпы.
Мужчина, стоявший ближе всех к Жданову, отступил, и из-за его спины выскочила девушка.
- Вы живы? Я Вас не убила? – срывающимся голосом спросила она, шагнула к Андрею и наступила прямо на его очки, которые он только что разглядел. Раздался хруст треснувшего стекла. Жданов мысленно чертыхнулся, увидев, как под изящной туфлёй согнулась дужка его очков, - другая нога девушки была почему-то без обуви. В следующий миг полубосая дамочка рухнула рядом с Андреем на колени.
- Как Вы себя чувствуете? Что у Вас болит? – заговорила она и принялась ощупывать Жданова со всех сторон: плечи, руки, бока, ноги. Перед его глазами был её затылок – короткие светлые волосы, почти мальчишечья стрижка.
- Вы можете встать? Я отвезу Вас с больницу. Или… или, может быть, лучше вызвать скорую?
Слишком напугана, - подумал Андрей, пытаясь отстраниться от её шустрых рук, - только бы с ней сейчас истерика не случилась.
Где-то он уже слышал этот голос, но никак не мог вспомнить, где именно.
Её пальцы нажали на больное бедро, и он перехватил её ладонь.
- Перестаньте, я Вас прошу! Со мной всё в порядке.
Девушка подняла голову и посмотрела на него.
И тут он её узнал. Не спасло ни навалившееся на него безразличие, ни пережитый стресс, ни её изменившаяся внешность. Он узнал её по глазам – большим и бесконечно глубоким, по взгляду – полному отчаяния. Этот взгляд за три года Жданов так и не смог забыть.
- Катя?
Он уставился на неё, сжимая в руке её холодную и дрожащую ладонь.
Катя моргнула, потом ещё раз. В первый момент она растерялась. На секунду или две растерялась, но уже в следующий миг почувствовала, как откуда-то из солнечного сплетения начала подниматься злость. Настоящая, искренняя, неконтролируемая злость, глухими ударами отдающая в груди.
Ирония судьбы, или, как это говорится, с лёгким паром?!
Ну и вечерок! Только что думала о том, кто виноват в твоей изломанной жизни, и вот - пожалуйста!
Андрей выглядел не лучшим образом: взъерошенный, сморщившийся от боли, даже жалкий в чём-то, но Кате было его совсем не жалко. И чувство раскаяния и вины за то, что сбила человека, отступило, оставив место неприязни.
Пережитый стресс, её гнев на мужа, на свою жизнь, на саму себя в конце концов, боль и отчаяние, заполонившие душу, требовали выхода, и выход виделся только один – сорваться на попавшемся под руку – вернее, под колёса её автомобиля – Андрее Жданове. Подлеце, растоптавшем её три года назад. Человеке, ради которого три года назад она была готова на всё, а потом собирала себя по крохам.
Катя и не думала, что до сих пор так сильно ненавидит его.
Запах алкоголя, на который она до этого не обращала внимания, сейчас ударил в нос. Виски. Это запах Катя никогда бы ни с чем другим не перепутала.
Она отпрянула от Жданова и потёрла ладонью повыше груди. Злость и ненависть комком застряли в горле.
- С Вами всё в порядке, Андрей Павлович?
Он сразу заметил перемену её настроения. Тон изменился, и она старалась теперь держаться подальше.
- В порядке, не волнуйтесь, - ответил он. Про «не волнуйтесь» - это он зря. Катя явно уже не волновалась, наверняка даже сожалела о том, что затормозила.
- Мне очень жаль… что так получилось, - сказала она и посмотрела в сторону. - Простите.
- Жаль, что несильно меня приложили? – пошутил Жданов, и слишком поздно понял, что пошутил по-дурацки. Катя кинула на него быстрый взгляд.
- Жаль, что бампер помялся, а машина совсем новая. Поднимайтесь, Андрей Павлович, я Вас в больницу отвезу.
Она проворно встала и как ни в чём не бывало отряхнула брюки. На Жданова она больше не смотрела.
- Жестоко, - усмехнулся он и, кряхтя, начал подниматься.
А чего он, собственно, ожидал? Что она поддержит его попытку сгладить неприятный момент встречи, и встреча – вдруг! - окажется милой и приятной?!
Он встал на ноги, бедро, куда пришёлся удар, отозвалось болью, и Андрей пошатнулся. Катя успела подхватить его под локоть.
Она ничего не сказала, но он точно услышал её смешок.
- Я не пьян, Катя. У меня просто болит нога.
Она опять промолчала и, сморщившись, коснулась пальцами кончика носа.
- А то, что я весь провонялся виски, это только ваша заслуга, - зло ответил Жданов. Как будто она его о чём-то спрашивала?!
Какого чёрта он перед ней отчитывается и объясняется?! В конце концов, это она его сбила!
Раздражённый, Андрей поковылял с проезжей части к тротуару. Наблюдающих за происходящим почти не осталось. Вот он, парадокс. Лежал бы Жданов сейчас на асфальте мёртвый или с покорёженный черепом, народу вокруг было бы уйма, а так – раз всё в порядке, то и смотреть не на что, можно уходить!
И что это он так злится на неизвестный ему народ? Обидно, Жданов, что не пожалели? Может, ещё опечалишься, что никого из журналистов поблизости не было? Ещё то шоу бы было!
Он уселся прямо на бордюр и вытянул ноющую ногу.
Какого рожна он не взял машину и не поехал в бар?! Сидел бы сейчас себе спокойно, глушил горе в море выпивки под заунывную музыку и хлопот бы никаких не знал. Нет, чёрт побери, решил пройтись, чтобы успокоить нервы. Успокоил нервы, ничего не скажешь!
Андрей пощупал карманы брюк. Телефон он, конечно, не взял, забыл. Отлично!
Не успел Жданов как следует выругаться, как в нескольких сантиметрах от его вытянутой ноги с шумом притормозил тёмно-бордовый «Ниссан». Распахнулась передняя дверь со стороны пассажирского сидения.
- Вы меня окончательно решили покалечить? – спросил Андрей, сгибая ногу в колене.
- Я так понимаю, что в больницу Вам не надо, - не обращая внимания на его сарказм, сказала Катя. Перегнувшись через сидение, одной рукой она придерживала дверь, чтобы последняя не закрывалась, а другой – вцепилась в руль. Кофточка зазывно распахнулась, и из выреза виднелось белое кружево. – Садитесь, Андрей Павлович, я отвезу Вас, куда скажете.
- Езжайте домой, Катя, - ответил Жданов, отводя взгляд от её груди. – Я же сказал, что со мной всё в порядке.
Кате не хотелось никуда его везти, и видеть его вообще не хотелось, но в то же время она не могла оставить его здесь. Всё-таки она его чуть не покалечила, как он сказал, и, несмотря ни на что, чувствует себя виноватой. Бросить его было неправильно.
Господи, как же осточертели ей все эти правила!
- Андрей Павлович, пожалуйста. Я устала и хочу побыстрее лечь спать. Но одного я Вас всё равно не оставлю. Позвольте мне довезти Вас до дома, убедиться, что Вы вполне способны самостоятельно двигаться, и наконец закончить этот день.
- Вообще-то домой сегодня я не собирался…
После этих слов Катя готова была тут же захлопнуть дверцу и умчаться прочь. За то, что произошло, она уже извинилась, а хамство Жданова она терпеть не обязана.
- Но я был бы Вам признателен, - продолжил Андрей, не сводя с неё взгляда, - если бы Вы подвезли меня до Малиновского. Я телефон забыл, - пояснил он, - даже такси вызвать не могу.
- Я Вас подвезу, - кивнула Катя. – Садитесь в машину, Андрей Павлович.
Она выбралась наружу и обошла автомобиль. Жданов поднялся и похромал к машине. Сев на сидение, он, сморщившись от боли, осторожно перекинул в салон сначала одну ногу, потом вторую. Катя стояла в стороне и наблюдала за ним, если бы ему нужна была помощь – помогла бы, а так она до него и пальцем больше не дотронется.
Андрей назвал адрес Малиновского, и дальше ехали молча. Она напряжённо вглядывалась в дорогу, не обращая на него никакого внимания. Он тоже сначала пытался смотреть в лобовое стекло, но вопреки его воле, взгляд то и дело обращался к ней. Андрей не повернул головы, чтобы не выдать своей заинтересованности, только глаза скосил и теперь мог видеть её руки, крепко сжимавшие руль.
Руки остались прежними – девичьими, с маленькими косточками у основания пальцев. Она ловко обращалась с автомобилем и чувствовала себя в водительском кресле легко и свободно – Жданов это сразу заметил.
После того дня Андрей видел её всего один раз. Такую же, другую. Правда, тогда она ещё носила очки – не круглые, как три года назад, другие, модные, - и стрижка тогда была длиннее.
Жданов подтянулся в кресле и мимоходом посмотрел на Катю. Сейчас и очков не было, и стрижка стала короче – совсем короткая, и не скрывала длинную красивую шею.
Теперь и одежда ничего не скрывала, как раньше.
Кто бы мог подумать, что всё у них случится так… глупо, непонятно, неожиданно?! И тогда, и сейчас…
- Что с Вашим бампером? - спросил он, когда молчание для него стало невыносимым. – Требует ремонта?
Катя про бампер и не вспоминала, не то что на наличие ущерба осматривать, но Андрею об этом знать было необязательно.
- Думаю, я переживу издержки за ремонт, - сухо ответила она.
- Ясно.
Они снова замолчали. Жданов откинулся на спинку сидения и прикрыл глаза.
Катя кинула на него быстрый взгляд.
Надо же, он её узнал?!
А ведь с того дня они ни разу не виделись.
Её не узнали ни Вика с Кирой - на открытии «Мармеладофф», ресторан, который Миша организовал в Москве, Катя встречала гостей, и Воропаева с Клочковой прошли мимо. Позже Кира была ещё несколько раз, и всё равно не обратила на Катю никакого внимания. Воропаев как-то приходил обедать, и даже столкнулся с Катей в дверях, но лишь галантно пропустил её вперёд – не узнал.
А Жданов узнал сразу. Забавно…
Хотя чему удивляться - ни Кира с Викой, ни Александр не были в зависимости от серой мыши, к каждому действию которой приходилось присматриваться, чтобы она, не дай Бог, не переписала «Никамоду» на лучшего друга, оставив хозяев «Зималетто» с носом. И уж тем более никто из семьи Воропаевых не напивался вдрызг, чтобы переспать со страшилой, преодолевая омерзение.
Тошнота подкатила к горлу, и Катя изо всех сжала руль руками.
- Ты до сих пор не простила меня? – вдруг прозвучал в тяжёлой тишине голос Жданова.
- Какой поворот? – игнорируя его вопрос, спросила Катя. – Этот или следующий?
Андрей приоткрыл глаза.
- Следующий.
«Ниссан» промчался первый поворот.
- Не хочешь отвечать? – вновь спросил Жданов.
Сбавив скорость, «Ниссан» свернул во двор. Машина безошибочно остановилась у нужного подъезда, и Андрей не стал удивляться.
- Приехали, Андрей Павлович, - сказала Катя, не заглушая мотор. – Всего хорошего!
Она, не скрывая, выпроваживала его сейчас, не хотела разговаривать с ним во время поездки, она избегала смотреть на него. Ему не нужен был её прямой ответ. Андрей и так всё знал: Катя его не простила, и время ничего не изменило.
Что ж…
- И Вам всего хорошего! – Жданов распахнул дверь и медленно выбрался из автомобиля. – До свидания, Катя!
- Счастливо! – пожелала она, и едва он захлопнул дверцу, машина дала задний ход.
_________________ Сама накосячила, сама виновата, сама удивляюсь?! Какая же я, чёрт возьми, самостоятельная! (с)
Есть ли во мне изюминка? Во мне масса изюминок! Да я практически кекс!(с)
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Я готовить-то не умею! 
Ну здрасьте! И все?! 
Ладно, от перемены мест слагаемых... Кааароче, сёдни любви не ожидается, пойду спать! 
Эх, и чё у него в бАшке там, а? Каки мыслишки бродють про Катеньку... 
подуумаешь, бедро ушибли, какая мелочь), и всё - Катя должна упасть на колени посыпать голову пеплом и сказать "Прости меня, Христа ради, дуру такую, что не оценила твоей бАльшой души и редкостного благородства" 
Не-а, Жданчик, непросто тебе придётся, Катюха теперь не просто непробиваемая, она - железобетонная, Вы с Мишаней постарались. Но если у Мишки изначально шансов не было, то у тебя есть, и оченно даже неплохие, ведь она тебя там же не переехала (ну, там, добить из сострадания 
