Все имена и названия не случайны)
Часть 7
Андрей хорошо знал семью Киры, и потому был относительно уверен, что среди ее предков фурий не водилось, но порой ему казалось, что парочка-другая в ее генеалогическое древо все же затесалась. По крайней мере, в околоток Кира влетела не просто фурией, а до предела разгневанной фурией. Впрочем, дежурный витязь и глазом не моргнул, когда Кира едва ли не на ультразвуке завопила, сразу же разглядев сидящего в клетке у дальней от входа стены Андрея: «Да как вы смеете! Да что же это делается?! Я буду жаловаться в посольство! Отпустите его сейчас же!».
— Спокойно, гражданка. Здесь вам не там, — почти лениво отозвался дежурный, укрепив Андрея в мысли, что полиция во всех странах одинакова, как бы ее полицейские ни выглядели и ни назывались. — Не надо так орать, вон, видите, задержанные беспокоятся.
Мартышка, сидящая в соседней клетке, и впрямь возбужденно ухнула и несколько раз пробежалась по потолку и стенам.
— Не паясничай, — рассеянно бросил ей дежурный, отчего Мартышка лишь снова ухнула и ухмыльнулась.
Клетки-КПЗ в околотке были отделены друг от друга лишь металлическими решетками, и если мартышка Андрея совершенно не пугала, то огромный черный Кот в камере справа откровенно нервировал — он то бросался всем своим немаленьким телом на решетку, отчего та сотрясалась, грозя вывалиться, и нечленораздельно выл, то ходил кругами, бормоча себе что-то под нос, то выгибался и шипел на что-то невидимое в углу. («Хватит уже, хватит, — раздраженно говорил ему время от времени дежурный. — Все равно не поверю. А за рыбу придется ответить. Нет, я готов был бы закрыть на это глаза — ну какой там ущерб, подумаешь, кило-другое плотвы да мойвы, — но так ведь Старик заявление не отзовет, сам понимаешь, Старуха ж у него…».)
Правда, на появление Киры Кот не отреагировал, только приоткрыл один ярко-желтый глаз, но, не сочтя незваную посетительницу интересной, тут же закрыл его и продолжил спать, спрятав нос в хвост.
Взмахом руки дежурный поправил люстру, которая уже готова была сорваться ему на голову, но та вновь накренилась, и он, уже не столь доброжелательно глядя на Киру, сказал сурово:
— У нас правило: задержанных разных полов в одну камеру не сажать. Так что либо вы с ней будете сидеть, — показал он на Мартышку, — либо вот его к Коту посадим.
«Его» — это, значит, Андрея. Обе перспективы у него воодушевления не вызывали, но если уж выбирать, то лучше Киру к Мартышке. А еще лучше — им обоим, ему и Кире, разумеется, побыстрее убраться отсюда. Судя по всему, Кира была с ним согласна, потому что люстра больше даже не шелохнулась.
— Вам что, собственно, надо? — уточнил у Киры дежурный.
— Чтобы вы освободили Андрея, — тут же ответила Кира. — Он ничего не сделал! Какая драка, что за ерунда? Ну с кем и зачем ему с кем-то здесь драться? Это все какое-то недоразумение.
— Хорошенькое недоразумение, да он там чуть весь пляж не разнес, — хмыкнул дежурный. — И ладно бы по делу, а то померещилось ему что-то, видите ли. Я понимаю, если б той девице колдун Черномор, Синяя Борода или, там, — тут он понизил голос почти до шепота, — Кощей угрожал, но тут? Атаковать человека, потому что ему что-то там показалось? А на самом деле просто ухажер девицу коктейлем угощал. Нет, это не недоразумение, это в лучшем случае штраф, а в худшем — срок. Но не переживайте, сидеть он, если что, на родине будет, у нас с вами и соглашение соответствующее имеется.
«Не хватало еще тут дармоедов всяких кормить за казенный счет», — тихо буркнул он сам себе.
— Подождите, какая девица? — нахмурилась Кира, и камера Андрея ощутимо дрогнула. — При чем тут какая-то девица? Мне сказали, что Андрей подрался с каким-то мужчиной на пляже.
— Девица-то? Обыкновенная девица… так, вот: Пушкаева Катерина Валерьевна, туристка, — покопавшись в бумагах, сообщил дежурный.
— Пушкарева? Ты дрался из-за Пушкаревой? — снова перешла на ультразвук Кира. — Тебя арестовали из-за какой-то секретарши? Да как она вообще здесь оказалась? Так ты поэтому так охотно согласился поменять Атлантиду на Буян? Конечно, как же я сразу не догадалась!
— Кира, все совсем не так, — тяжело вздохнул Андрей, обреченно понимая, что вряд ли теперь ему удастся остановить истерику Киры. — Я понятия не имел, что Катя здесь, это просто совпадение!
— Да неужели? У тебя все всегда — совпадение. Все твои девицы! Знаешь что? Сиди здесь, раз так. Пусть Пушкарева тебя и вытаскивает!
Фыркнув напоследок так, что в углу обвалилась побелка, Кира круто развернулась и ушла. Мартышка ехидно ухнула, скалясь Андрею, который лишь махнул рукой и сел на скамейку, пригорюнившись.
— Ты смотри, может, тебе лучше и не выходить отсюда, — хохотнул дежурный. — А то испепелят тебя — и глазом моргнуть не успеешь. У нас-то побезопаснее будет.
Андрей снова тяжело вздохнул, ничего не ответив.
* * *
Катя проснулась с головной болью и чувством вины.
— Своей головы на плечах нет — чужую приставь, — ворчало Зеркало. — В клинике пластической хирургии «Красная королева» головы пересаживают только в путь. А чтобы отбить немного затраты, можешь свою голову потом продать принцессе Лангвидер из Оз в коллекцию, говорят, она все головы подряд скупает, даже самые дурные.
Катя отмахнулась от нудящего Зеркала и решительно сунула голову под ледяную воду. У нее мгновенно перехватило дыхание, и она перестала чувствовать что-либо выше шеи, словно стала всадником без головы. Не сказать, что после этого ей стало намного легче, но вернулась хоть какая-то ясность ума.
— Надо спасать Андрея, — сказала она, отфыркиваясь.
Все его прегрешения уже были забыты, и на смену гневу пришли раскаянье, беспокойство и страх за Андрея. Как она могла так поступить, какое затмение на нее нашло? Ладно, пусть он никогда ее не простит, но помочь ему она поможет. Вопрос лишь в том, что теперь делать? И надо ли? Может, его уже отпустили? Подумав о том, что Андрею на помощь могла уже прийти Кира, Катя поежилась, и пробежавший по ее спине холодок не имел ничего общего с ледяным душем. Вот чьей ярости она не переживет, причем в прямом смысле этого слова, так это Киры. Ничего, сначала она решит проблему с Андреем, а потом уже начнет прятаться от Киры. Пожалуй, мысль попросить убежища на Буяне не такая уж и плохая. И все же — как вызволить Андрея, если он еще сидит в околотке?
Можно было бы, наверное, обратиться к царевне Лебедь, но Катя не чувствовала в себе достаточных сил и наглости для такого шага. Грози Андрею смертная казнь, тогда, разумеется, она и к самому Люциферу на поклон пошла бы, но просить за Андрея саму правительницу Буяна, которую она знала два дня… Нет, это уж как-то чересчур. Хотя, если Катя не придумает, что делать, придется рассмотреть и этот вариант. Пока что… пока что стоило бы вернуться в околоток и попытаться уладить этот вопрос миром. Например, поговорить с витязем-дознавателем и убедить его, что это действительно недоразумение, что Андрей вовсе не представляет ни для кого опасности. Ну, да, иногда он излишне темпераментный, то есть, говоря откровенно, несдержанный, но он никому не причинил бы вреда. Кроме Миши, но тот и впрямь «сам нарвался». Репутация отличного профессионала своего дела тянет за собой не только соответствующее уважение, но и соответствующее же отношение и ожидания. Штраф или залог Андрею можно будет даже попытаться оплатить из средств «Зималетто», списав на командировочные расходы.
Наспех собравшись, Катя уже готова была отправиться в околоток, но тут к ней постучались. Уверенная, что это опять Миша, Катя рывком открыла дверь и, к счастью, не успела рявкнуть: «Прости, не могу, тороплюсь» — на пороге стояла царица Лебедь. Катя поморщилась от яркого света горящей у нее во лбу звезды — голова еще побаливала, несмотря на нашедшиеся в мини-холодильнике маринованные овечьи глаза, верное средство от похмелья.
— Прошу прощения за беспокойство, — немного смущенно сказала Лебедь. — Я не вовремя?
— Ну что вы! — воскликнула Катя и посторонилась, чтобы Лебедь могла зайти внутрь. — Я… Э-э-э, хотела еще раз поблагодарить за гостеприимство, для меня большая честь познакомиться с вами и провести отпуск здесь, в вашем чудесном дворце.
— Мне приятно, что тебе нравится Буян, — с лучезарной улыбкой отозвалась Лебедь. — Я обещала тебе экскурсию по острову, — добавила она, не меняя тона, — не желаешь отправиться прямо сейчас?
Видимо по лицу Кати было понятно, что ничего такого она не желает, хотя она и попыталась изобразить энтузиазм, потому что Лебедь мягко продолжила:
— Разумеется, это необязательно. Однако я была бы очень признательна, если бы ты согласилась. Я планирую показать Буян нескольким… родственникам, и мне было бы приятно, если бы ты составила нам компанию.
Судя по паузе перед словом «родственники» и по тому, как Лебедь это произнесла, она хотела, чтобы Катя не столько составила им компанию, сколько разбавила ее. Меньше всего Кате хотелось участвовать в чужих семейных драмах, но отказать Лебеди она не могла. И не только из чувства благодарности, но еще и потому, что ей вдруг искренне стало ее жаль — с хорошими и любимыми родственниками никакая компания не нужна, а кроме нее, судя по всему Лебеди больше не к кому было обратиться. К тому же (хоть Катя и старалась гнать подобные меркантильные мысли), после этого к Лебеди будет проще обраться с просьбой освободить Андрея.
— Конечно, — выдавив улыбку, отозвалась Катя. — Сейчас, я только переоденусь, хорошо?
Определенно, на экскурсию с королевской семьей следовало надеть что-то поприличнее сарафана в народном стиле, который напялила на себя Катя.
— Пеплос или туника, — ворчливо напомнило Зеркало. — Хотя… вас, небось, по всему острову черти будут носить, в пеплосе неудобно. Ладно, тогда асимметричный комбинезон с намеком на древнегреческую моду.
Катя, которая даже представить не могла, как такой комбинезон выглядел, помотала головой:
— Нет у меня ничего такого.
— Вкуса у тебя нет, а комбинезон есть. В шкафу висит. Ну что ты на меня уставилась, как Дракула на кровать? Мы здесь заботимся обо всех нуждах гостей, которым негоже срамить своим видом царя с царицей. Чего тянешь? Иди, переодевайся.
Комбинезон полностью открывал одно плечо и руку, в то время как второе плечо закрывал рукав, плавно переходящий в декоративную драпированную полочку со свободным концом, подхваченную под грудью широкой лентой. Штанины доходили до самых лодыжек, и Катины ноги в них, о чудо, казались длинными и изящными.
— Солнцезащитный крем не забудь, дуреха, — сказало в спину Кате Зеркало, когда она уже почти было ушла. — Ты не феникс, сгоришь — так с концами.
* * *
При одном взгляде на родственников Лебеди становилось понятно, почему она так хотела видеть на этой экскурсии Катю. Дама в возрасте, которая, должно быть, верила, что выглядит моложаво, а на самом деле — смешно молодящейся, — смотрела на все и всех вокруг с почти не скрываемым отвращением, а остальные две дамы — с завуалированным презрением. Их небольшая свита помощников и девочек на побегушках старалась во всем походить на своих хозяек, но по большей части взгляды их были несчастными и усталыми.
— Бабариха — бабушка Гвидона, — почти не разжимая губ и умудряясь сохранять на лице безмятежную приветливую улыбку, пояснила Лебедь. — Мачеха царя Салтана-старшего. И тетки Гвидона, сестры королевы-матери, Арахна и Грила.
Грила была очень высокой и очень худой, а Арахна — сутулой и с непропорционально длинными пальцами, которые беспрестанно и беспокойно двигались словно по собственной воле.
Личный помощник Лебеди Рув Браун, которого Катя видела в первый раз — высокий, мускулистый мужчина с трехдневной щетиной, не сходящей с губ насмешливой ухмылкой, сережкой в ухе и цепким хищным взглядом, меньше всего похожий на секретаря, — сказал вполголоса, пока Лебедь обменивалась любезностями с гостями:
— Нагрянули нежданно-негаданно, как прыщ на носу перед свиданием. Когда их звали, они не приезжали, дела, мол, никак не можем, а вот так, заскочить на день на обратном пути домой из Помпей — это запросто, встречайте нас, гостей дорогих, да развлекайте. Тьфу.
Не находись они все на борту новенького летучего корабля яхтенного типа, палуба которого была из бубинга, он явно сплюнул бы, а так лишь дернул кадыком и скривился.
— Держи.
Появившийся откуда ни возьмись Миша сунул ему в руки бокал и, подмигнув, жизнерадостно улыбнулся Кате. Рув опрокинул в себя коктейль, утер рот тыльной стороной ладони и одобрительно кивнул Мише.
— Я просто не мог пропустить эту экскурсию, — прошептал Миша Кате. — Это же модель ЛК-яхт-3110, новинка на рынке. Красавец, правда? Двенадцать узлов в час, а то и больше, если хорошенько поуговаривать, и летает выше всех предыдущих моделей. И, говорят, не ссорится с птицами. Само совершенство, короче говоря. Стоит, конечно, безумных денег, но помечтать-то можно.
Всем, кто не был миллионерами, только и оставалось, что мечтать о такой воздушной яхте. Впрочем, непохоже было, что Бабарихе, Арахне и Гриле она понравилось.
Им вообще ничего не нравилось.
Знаменитый Дуб-у-Лукоморья не произвел на них никакого впечатления.
«Терпеть не могу котов», — буркнула Арахна при виде Кота, который вальяжно шел по цепи налево.
«И голоса у него нет», — фыркнула Бабариха.
Кот, не прерывая пения, недобро зыркнул на них, поцеловал руку Лебеди, почтительно поклонившись ей, и направился дальше, нервно подрагивая хвостом. Кот был размером с пантеру и с такими же внушительными клыками и когтями, и очки в золотой оправе вовсе не придавали ему менее опасного вида. А вот Русалка не появилась. Где-то высоко промелькнул ее хвост, но и только.
«Грубиянка, — возмутилась Грила. — Уж я бы ее с лимончиком и розмарином…». Правда, она тут же осеклась и угрюмо насупилась.
Все остальные диковинки Буяна также оставили их равнодушными. Они отпускали нелестные и откровенно грубые замечания обо всем, что им с гордостью показывала Лебедь: и об Избушке-на-курьих ножках, и о Заповеднике, и о тренировочном полигоне витязей, и о лесной деревне леших (не говоря уже о самих леших — хорошо, что без переводчика они их не понимали), и о Жар-птице. Миша не успевал готовить коктейли, которые гостьи пили в промышленных количествах, Лебедь время от времени морщилась, не забывая улыбаться, из глаз Рува не исчезало желание убить все живое (кроме, само собой, Лебеди), а сама Катя даже забыла на время об Андрее — ей-то Буян очень понравился.
Они уже возвращались обратно, когда Лебедь, завидев вдали дворцовые башенки, облегченно выдохнула и позволила себе выпить коктейль «Слезы Сусанны». Не успев допить последнюю каплю, Лебедь захрипела и упала на палубу.
— Царица отравлена!
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
На самом интересном. 
Теперь, когда многозадачный Автор наконец дописал то, что начато было 11 лет назад, может дело пойдет живее 
Пока)