вера писал(а):
Хоть и Сказийск называется
Ха, в оригинале тоже городок мирно называется, а там такооое творится...
natunata писал(а):
ЗЫ: А Румпи еще и адвокат
Он вообще много кто
Исполнение 1. 4/?‒ Какой… харизматичный у вас мэр, ‒ не удержавшись, заметила Катя, когда они с Юлианой вышли из кафе.
‒ О да, ‒ хмыкнула Юлиана. ‒ Она занимает свой пост уже много лет и славится своей, как ты верно выразилась, харизматичностью. Ничего, если мы перейдем на «ты»?
Катя согласно кивнула.
‒ Много лет? Но она же совсем еще молодая.
‒ Внешность может быть обманчива, ‒ рассмеялась Юлиана, ‒ особенно женская. Нам ли не знать?
Некоторое время они шли молча, а затем Юлиана вздохнула и сказала тихо:
‒ Катя, у меня к тебе еще одна просьба, и я пойму, если ты откажешься. Дело в том, что совладелицей моей… нашей компании, которую я подозреваю в нечестной игре, является как раз Регина, и я не хотела бы, чтобы она раньше времени узнала о том, зачем я тебя сюда пригласила. Она не любит, когда кто-то идет против нее, и не стоит давать ей возможность замести следы
‒ Разве ей, как мэру, не запрещено законом заниматься бизнесом? ‒ удивилась Катя и, взглянув на насмешливое выражение лица Юлианы, поняла, какую глупость сморозила.
Закон, ага, как же!
‒ Я не скажу, ‒ пообещала она, подумав, что такой человек, как мэр Миллер, и так обо всем узнает.
Если Кате удастся выбраться живой из Сказийска и благополучно вернуться в Москву, она больше никогда в жизни не высунет носа из квартиры. Конечно, ничто не мешало ей вернуться домой прямо сейчас, но… Катя и сама не понимала, что ее останавливает, но точно не деньги.
Офис Юлианы располагался на втором этаже двухэтажного здания, на первом этаже которого была детская библиотека, и представлял собой две небольшие комнаты.
‒ Я им редко пользуюсь, предпочитаю работать из дома, так что офис в твоем полном распоряжении, вот ключи, ‒ сказала Юлиана. ‒ В этом шкафу все необходимые бумаги, а в компьютере на рабочем столе в папке аудит все остальное, что может тебе понадобиться. Когда заехать за тобой вечером?
‒ Не надо, спасибо, я запомнила дорогу, тут же недалеко, и с удовольствием прогуляюсь пешком. Тем более что я не знаю, когда закончу. Нет, правда, я сама доберусь.
Юлиана была неплохим человеком, но ее было слишком много, и Катя рассчитывала отдохнуть от нее хотя бы до завтра и спокойно обдумать все, что с ней случилось за последние пару дней. Неуютное чувство, будто происходит что-то не то, никак не исчезало, и Кате собиралась разобраться, мерещится ей все это или ее подсознание пытается сказать ей что-то важное.
‒ Ну хорошо, вот номер моего мобильного, звони в любой момент, ‒ улыбнулась Юлиана. ‒ Я предлагаю встретиться завтра за обедом в «Бабушкиных пирожках» в два.
‒ Договорились.
‒ Отлично! ‒ просияла Юлиана. ‒ Тогда до завтра. Обязательно звони, если возникнут какие-нибудь вопросы или проблемы. Или если просто захочется поговорить.
‒ Позвоню.
Юлиана ушла, а Катя, оглядев забитый папками стеллаж, вздохнула и решительно приступила к работе. Как говорится, «работайте негры, солнце еще высоко».
* * *
Когда Катя оторвалась, наконец, от бумаг, за окном были уже сумерки. Часы показывали восемь часов ‒ странно, еще не поздно, а почти стемнело, и это летом-то. Списав это на местные особенности, Катя вымыла гору кружек из-под чая и кофе, без которых не могла работать, разложила все документы так, как ей удобно, собрала сумку и, закрыв за собой дверь, вышла на улицу.
Вечерний Сказийск производил впечатление вымершего городка. Фонари, хоть и не очень ярко, освещали улицы, на которых не видно было ни одной живой души. Хорошо хоть в окнах домов горел свет, да и то не во всех. А вот магазинчик напротив офиса Юлианы, что удивительно, был еще открыт. Удивительно по местным, конечно, меркам, а не по столичным, где в это время жизнь только-только начиналась. Прищурившись, Катя прочитала вывеску над магазинчиком: «Антиквариат». Ну надо же, у них здесь и антиквариат продается. Покачав головой, Катя пошла по улице, пытаясь определиться, что лучше: заглянуть в какое-нибудь кафе, в те же «Пирожки», чтобы поужинать, или купить что-нибудь в магазине и поесть в номере. Если удастся найти этот самый магазин, да еще и открытый.
Только дойдя до перекрестка, Катя вдруг поняла, что не знает, куда идти. Днем ей казалось, что она хорошо запомнила дорогу, но в темноте не только все кошки серы, но и все дороги и улицы похожи друг на друга, как две капли воды. По крайней мере, в Сказийске. И что теперь? Можно было бы позвонить Юлиане, но Кате было неудобно так поступать, особенно после того, как она убедила ее, что сама справится. Да и мало ли чем Юлиана сейчас заняла, чего ее дергать? И, потом, весь Сказийск не намного больше центра Москвы, где даже если умудришься заблудиться, то все равно неожиданно для себя выйдешь туда, куда надо. Все, решено: Катя сама попробует найти дорогу до пансионата. Если уж у нее не получится, тогда она попросит о помощи Юлиану, но не раньше. Так, вроде бы, ей надо вернуться назад и свернуть на другом перекрестке.
Катя перешла дорогу и, проходя мимо магазина антиквариата, заметила, что свет в нем больше не горит. Чего она не заметила, так это мужчину у двери магазина, который внезапно шагнул на тротуар и оказался прямо перед ней. Катя от неожиданности ойкнула и отскочила в сторону.
‒ П-простите, ‒ пробормотала она.
‒ У современной молодежи на редкость слабые нервы, вам так не кажется? ‒ бледно улыбнувшись, спросил мужчина.
Он был уже немолод, около пятидесяти лет, сухощав и одет в отлично сидящий на нем и определенно дорогой костюм ‒ Катя достаточно повидала таких костюмов на своих прежних работах, чтобы неплохо разбираться в этом. Больше всего он был похож на владельца банка или крупного бизнесмена, но не на владельца антикварной лавки мелкого городка на краю мира.
‒ Экология, должно быть, ‒ серьезно ответила Катя, которую нервировало то, как пристально мужчина смотрит на нее. Он был по-своему привлекателен, но взгляд у него при этом был как у удава, решающего, вкусным будет этот кролик или поискать другого.
Быть его обедом Катя отказывалась.
‒ Вы думаете? ‒ уточнил мужчина.
‒ Уверена, ‒ буркнула Катя, проходя мимо него.
‒ У нас здесь чудесный воздух, ‒ сказал ей вслед мужчина.
‒ А я не отсюда, ‒ прибавляя шагу, ответила через плечо Катя.
‒ Я так и понял, ‒ негромко отозвался мужчина.
* * *
Все-таки Катя умудрилась заблудиться. Она хотела выйти к главной площади, откуда легче ориентироваться, а вышла почему-то к реке, причем как раз к тому самому месту, где заканчивалась набережная и стоял деревянный маяк. На маяке горел свет. Он что, еще и рабочий? Приглядевшись, Катя увидела, что на его открытой площадке просто стоит лампа, на краю площадке кто-то сидит. Ну хоть дорогу есть у кого спросить.
Подойдя поближе, Катя увидела, что на маяке сидит мальчик Коля, с которым она познакомилась днем.
‒ Привет, ‒ заметив ее, сказал он.
‒ Привет, ‒ ответила Катя и, не удержавшись, задала вопрос, который не любил ни один ребенок в мире: ‒ Ты здесь один?
‒ Ага. Это мое место. Ты знала, что этот маяк построили контрабандисты, чтобы он указывал им, где и когда можно безопасно причалить? Когда еще на месте Сказийска стояла деревня. У главаря их банды была в деревне девушка, она и зажигала маяк. Но однажды ее выследила полиция и зажгла маяк вместо нее. Контрабандистов поймали и казнили, а девушка утопилась в реке. С тех пор это место никто не любит, но, по-моему, это все ерунда.
‒ Наверное, хотя никогда не знаешь наверняка. А твои родители знают, где ты? Уже поздно…
‒ Мама знает, что это мое место, я здесь часто бываю. И она не волнуется, потому что всем в городе известно, что я ее сын, и потому со мной ничего не случится.
Коля проворно слез с маяка, прихватив с собой лампу и рюкзак, и пояснил в ответ на вопросительный взгляд Кати:
‒ Моя мама ‒ мэр Сказийска.
‒ Ух ты, ‒ вырвалось у Кати, которая подумала, что с такой мамой с мальчиком и впрямь ничего плохого не случится. Или же ровно наоборот.
‒ Ага, ‒ без энтузиазма согласился Коля. ‒ А еще она не волнуется, потому что она мне не мама. Я ее приемный ребенок.
Катя хотела было сказать правильные слова вроде: «Настоящая мама не та, которая родила, а та которая воспитывает и любит» или «Уверена, что она очень тебя любит и беспокоится за тебя», но вместо этого она произнесла:
‒ Я тоже. Приемный ребенок, я имею в виду.
‒ Правда?
‒ Правда. Только я узнала это, когда была уже совсем взрослая.
‒ И ты не знаешь, кто твои настоящие родители?
‒ Нет.
‒ Я тоже не знаю, ‒ грустно ответил Коля. ‒ Но я обязательно узнаю. Может, они помогут мне снять проклятие.
‒ Проклятие? ‒ удивилась Катя.
Коля посмотрел на ее, закусив губу, и спросил, меняя тему:
‒ А зачем ты ко мне пришла?
‒ Если честно, я сюда случайно попала. Я заблудилась, ‒ призналась Катя. ‒ Мне надо в гостиницу, а вместо нее я попала сюда.
Коля неуверенно посмотрел на нее, словно желая что-то сказать, но не решаясь, но в конце концов сказал явно не то, что хотел:
‒ Идем, я тебя провожу.
Надо же, Катя и не заметила, как легко и непринужденно он перешел на «ты».
‒ Спасибо.
Катя пошла вслед за ним, размышляя о том, что чем дольше она находится в Сказийске, тем все становится чудесатее и чудесатее.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Ах, хорошо!
Железная такая
