Название: Это вам не сказка
Персонажи: Андрей, Катя
Рейтинг: G
Жанр: ООС, АУ, космоопера
Исполнение 2 1/2
– Подумайте все же над этим, Андрей Павлович, – сухо сказал Павел Олегович, взглядом давая понять, что встреча закончена.
Андрей коротко кивнул, встал и, чеканя шаг, вышел из кабинета. Думать ему не хотелось, но, как он с тоской понимал, придется. Потому что ему, черт побери, как воздух нужен был инженер по оружию! Брать на эту должность непонятную девицу с «Гордого» страсть как не хотелось, но, видимо, придется. И не потому что адмиралу Павлу Жданову ее рекомендовал его давний приятель, он же капитан «Гордого», вовсе нет. Просто все остальные претенденты на этот пост оказались бесталанными и тупыми, а один, сосватанный ему Воропаевым, даже умудрился разнести половину оружейной. Ему еще повезло, что он погиб при взрыве, а то Андрей ему собственноручно снес бы голову. С другой стороны, от него и польза была: теперь у Андрея была веская причина не только не встречаться с Воропаевым, подложившим ему такую свинью, но и поносить его, не опасаясь недовольства Киры. Никогда, никогда в жизни Андрей не совершит больше такую глупость и не заведет служебного романа! Конечно, когда он соблазнял Киру, он делал это не столько ради удовольствия, сколько ради пользы дела: «Отважному» (который весь флот называл «Зималетто» из-за нестандартной бело-зеленой расцветки) позарез требовался тогда компетентный офицер по связи. Кира была идеальной кандидатурой, и Андрею пришлось потрудиться, чтобы уговорить ее перейти на «Зималетто». В итоге его настойчивость вкупе с его обаянием победили ее сомнения, но теперь Андрею казалось, что Кира приносит ему лично больше головной боли, нежели пользы. Мало того, что она пытается его контролировать и ревнует к каждой юбке, даже инопланетной, да еще и Воропаев, ее братец, достает Андрея и все норовит впихнуть ему мины в турбины. Еще бы, никак не может успокоиться, что «Зималетто» все признали лучше его «Задиры». Однако если Андрей не найдет спеца по оружию, не видать «Зималетто» звания лучшего корабля Земного российского космического военного флота как своего хвоста. И поэтому, едва Андрей вышел из шаттла в ангаре-1 «Зималетто», он послал сообщение на «Гордый» с просьбой прислать к нему Екатерину Валерьевну Пушкареву для собеседования на занятие ею должности старшего офицера по вооружению.
* * *
Увидев Пушкареву, Андрей сразу же решил, что даже будь она гением, такого чучела ему на борту не нужно. Мелкая, нескладная, в черти как сидящей форме, да еще и в очках – высококлассные спецы такими не бывают. Как только капитан «Гордого», легендарный Романович ее терпел? После собеседования Андрей не то чтобы переменил мнение, в конце концов, чучелом Пушкарева быть не перестала, но понял, что взять ее в команду просто необходимо. Ведь оказалось, что это именно она приложила руку к созданию пушки Зорькина – лазерной пушки, чья мощность превышала все существующие до этого пушки в три раза, при этом энергии она жрала вдвое меньше и была не такой массивной.
– Для меня честь служить на «Зима…» на «Отважном», – запинаясь, сказала Пушкарева, когда Жданов неохотно признался, что готов взять ее в свой экипаж, вскочила с кресла, уронила его и едва не упала сама.
К большому сожалению Андрея, военная служба не предусматривала испытательного срока.
* * *
– Она что, правда так ужасна? – поинтересовался Роман Малиновский, старпом «Зималетто» и первый пилот, у Андрея, когда они встретились за обедом через пару дней.
Хорошо, что «Зималетто» стоял в доках на ремонте, и потому Андрей с Романом могли позволить себе выбраться на обед на лунную базу «Родина».
– Хуже, – мрачно отозвался Андрей.
За свои первые два дня на «Зималетто» Пушкарева умудрилась сломать пищевой синтезатор в столовой, пытаясь получить от него чай с медом, на который он не был запрограммирован (что самое примечательное, чай синтезатор выдал, но после этого отказывался синтезировать что-либо еще); помешала диагностике навигационной системы, которую проводил Милко, когда загружала новое программное обеспечение в главный компьютер корабля, чем нажила в лице Милко кровного врага; разобрала половину оружия и в завершение, ползая по лесам, уронила с ноги ботинок прямо на голову Павлу Олеговичу Жданову. Тот как раз заглянул на «Зималетто», которым командовал пару лет до получения адмиральского звания, чтобы убедиться, что у его последнего корабля все хорошо. Иными словами, убедиться в том, что новый капитан «Зималетто» Андрей Жданов хорошо справляется со своими обязанностями. Как будто мнение остального командования, благосклонно относящегося к молодому, дерзкому и рисковому капитану Жданову, для Жданова-старшего не имело никакого значения.
Ботинок, попавший точно в темя, Павла Олеговича не смутил. (Новость об этом быстро разнеслась по кораблю, и Пушкарева получила прозвище "Золушка".) Более того, он больше двух часов провел, лазая по лесам и изучая полуразобранные пушки, ракетные установки и системы наведения, внимательно слушал при этом Пушкареву, увлеченно объяснявшую, что и как она намерена усовершенствовать. Напоследок Павел Олегович одобрительно кивнул ей, сказал: «Продолжайте в том же духе» и покинул «Зималетто». Андрей с трудом сдержался, чтобы не напомнить, что теперь это его корабль и только он решает, продолжать Пушкаревой в том же духе или нет.
Все это Андрей и пересказал в деталях Роману, которого в это время не было на борту. Роман ничего на это не ответил. Он не хуже Андрея понимал, что теперь они не могут избавиться от Пушкаревой по меньшей мере до окончания первого задания, а то и дольше, ведь, что ни говори, специалист она отличный.
– По крайней мере, с ней ты хотя бы не спишь, не то что с Кирой, – попробовал утешить Роман друга.
В ответ Андрей лишь страдальчески скривился и выпил полстакана безалкогольного вина.
* * *
– Ну, чем вы меня порадуете, Екатерина Валерьевна? – не скрывая сарказма, спросил Андрей, входя в оружейную.
Оружейными на кораблях называли помещения, в которых по боевому расписанию находилось место офицера по оружию. Рядом – кабина наводчика при ручном управлении оружием на тот случай, если заклинит автоматику или выйдет из строя компьютер. За стеной в соседнем отсеке, как раз под брюхом корабля, располагались разнокалиберные лазерные установки, включая несколько пушек Зорькина. Еще один комплект лазеров располагался на носу, а ракетные установки крепились под гондолами, и все вместе это делало «Зималетто» на данный момент одним из самых хорошо вооруженных кораблей флота.
В оружейной царило то, что другой гений «Зималетто», старший навигатор Милко называл художественным беспорядком, когда делал сложные расчеты: бумаги с формулами лежали повсюду вперемешку с деталями и частями оборудования, и для постороннего наблюдателя выглядели как хаос, в котором невозможно ничего найти.
Обычно Андрей не имел ничего против того, в каких условиях работают его подчиненные, лишь бы его удовлетворяли результаты их работы, но на этот раз он почувствовал глухое раздражение. А все потому, что ему пришлось уйти с вечеринки по случаю скорого отправления «Зималетто» на новую миссию, чтобы найти Пушкареву. Вечеринка его не слишком привлекала, но это было дело принципа: почему он, капитан, должен идти и искать по всему кораблю Пушкареву, не соизволившую присоединиться к веселившейся команде? Нет, конечно, Андрей и не должен был этого делать, но – вот ведь незадача! – на вечеринке выяснилось, что Андрей, как капитан лично приглашавший на подобные мероприятия весь офицерский состав, забыл пригласить Пушкареву. А поскольку выяснилось это в присутствии представителей, точнее, представительниц младшего офицерского состава, подружившихся с Пушкаревой, то Андрею волей неволей пришлось идти на поиски своего старшего офицера по оружию.
Услышав его голос, Пушкарева от неожиданности дернулась, а поскольку она в этот момент стояла на стремянке и закрепляла на стене монитор слежения, то не было ничего удивительного в том, что и она сама, и монитор полетели на пол. Пушкаревой повезло больше: ее успел подхватить Андрей. Монитор бесславно закончил свое существование кучей мусора, разбившись вдребезги.
– Живы? – спросил Андрей.
Пушкарева что-то пискнула, поспешно вывернулась из рук Андрея и встала на пол.
– Д-да, капитан, в порядке, – пробормотала она, поправляя очки.
Вообще-то Андрей хотел сказать совсем другое, например, почему она не на празднике, но почему-то спросил мрачно:
‒ Как вас во Флот в очках-то взяли?
‒ Так у меня тогда стопроцентное зрение было, ‒ порозовев, сказала Пушкарева. ‒ Это я уже потом, при эксперименте… Неточно рассчитали мощность, вот и ходим теперь очкариками.
‒ Человечество давно уже изобрело немало способов избавиться от очков, ‒ нарочито безразличным тоном сказал Андрей, которому коррекцию зрения сделали еще в школе. ‒ Лазерная коррекция, линзы на худой конец. Что вы будете делать, если потеряете в бою очки? Времени искать их у вас не будет.
‒ Не потеряю, ‒ улыбнулась Пушкарева. ‒ Это специальная разработка, у них дужки сделаны с добавлением карбоно-органических нанополимеров на основе моей ДНК. С меня эти очки никогда не свалятся, их только я могу снять. А лазерная коррекция… нет уж. ‒ Пушкареву заметно передернуло. ‒ Лазеры для меня это в первую очередь оружие, оружием в глаза ‒ нет, спасибо.
Андрей немного помолчал, глядя на переминающуюся с ноги на ногу Пушкареву, и, наконец, буркнул:
‒ Идемте на вечеринку, вас там все заждались.
‒ Не хочу, спасибо, ‒ потупившись, тихо сказала Катя, а секунду спустя вскинула голову и твердо посмотрела на Андрея, давая понять, что ни на какую вечеринку она не пойдет, хоть режьте ее.
‒ Я тоже, ‒ к собственному изумлению признался Андрей.
Ну в самом деле, что ему там делать? Флиртовать с хорошенькими курсанточками и лейтенантами он не мог: во-первых, из-за Киры, во-вторых, это было запрещено Уставом. (Их с Кирой отношения не в счет, они были хоть и открытым, но все ж таки секретом.) Спиртного на таких вечеринках не было с полного одобрения все того же Устава и самого Жданова. Подчиненных он своим присутствием уже почтил, танцевать он не любил, так зачем ему возвращаться?
Пушкарева удивленно на него взглянула, но ничего не сказала.
‒ Эм, я, наверное, пойду, ‒ произнесла она после долгой паузы и махнула рукой, показывая на свой рабочий стол.
‒ Стоять, ‒ скомандовал Андрей, практически машинально. Потому что привык к тому, что единственно возможное обращение к капитану в данном случае «Разрешите идти?» Однако отчитывать Пушкареву он почему-то не стал. Точнее, знал, но признаваться себе в этом не хотел.
Стать капитаном, не прибегая к помощи отца, было не так уж и сложно – у Андрея хватило и ума, и даже усидчивости, чтобы закончить Академию с отличием, а затем стремительно подняться по карьерной лестнице, благо судьба предоставила ему такую возможность. Что было сложно, так это командовать «Зималетто». Легендарным «Зималетто», в одиночку совершившим прорыв блокады Шроса под командованием тогда уже контр-адмирала Павла Жданова, не желавшего расставаться с любимым детищем. В том, что «Зималетто», а до него – «Верный», были любимыми детищами Жданова, не сомневался никто, даже его родной сын.
Чтобы не посрамить имя отца, чего ждали от Андрея с детства все, особенно родители, и превзойти его достижения, Андрею пришлось ломать себя. «Зималетто» передали Андрею только-только после капитального ремонта и с новым, еще не сработавшимся экипажем, и сделать этот экипаж лучшим в галактике можно было лишь путем введения строжайшей дисциплины и учета каждой мелочи. До этого Андрей позволял своим экипажам работать так, как они считали нужным, лишь бы не нарушали его приказы, Устав и законы и выдавали ему желаемые результаты. С командой «Зималетто» пришлось быть жестким, но не чрезмерно, и при этом справедливым, и попытаться в первую очередь завоевать их уважение, а уже потом любовь, а не наоборот, как он привык. Андрей не знал, добился бы он того, чего добился, действуя привычными методами, но это уже не имело значения, главное, что теперь «Зималетто» признавали лучшим кораблем Флота. Ну, ладно, не лучшим – тягаться с «Арго», «Соколом» или «Андромедой» ему было не под силу, – но уж точно одним из лучших. И гораздо, гораздо лучше воропаевского «Задиры»!
Однако сейчас, с Пушкаревой, настаивать на строгости не хотелось, и, к тому же, обязанностью Андрея было узнать, по возможности, каждого члена команды. Пушкареву он совершенно не знал и узнавать не стремился, а надо было. В конце концов, она была гением, а все гении, как известно, с придурью, каждый со своей.
– Вы в шахматы играть умеете? – спросил Андрей Пушкареву, замершую на месте после его команды.
Она кивнула и с подозрением посмотрела на него, словно ожидая подвоха.
– У всей команды выходной, работать в выходной вредно для здоровья и дисциплины, а раз уж мы оба не хотим идти на вечеринку, то будем развлекаться интеллектуально.
У Пушкаревой стало такое лицо, словно Андрей сообщил ей, что съест ее на ужин без соли и перца, а на щеках снова проступил румянец.
– Есть, – по-уставному ответила Пушкарева и чуть ли не козырнула.
Господи, за что ему такое наказание?
* * *
После счета по партиям 5:2 в пользу Пушкаревой (и это Андрей еще подозревал, что она ему поддавалась), они разошлись по каютам, но с того вечера стали играть в шахматы регулярно, благо они были в одной смене. Однажды Андрей опоздал на одну из их игр и, добравшись до кают-компании, увидел к своему изумлению, что его место занял Роман. Тот играл в своей излюбленной манере: быстро, агрессивно и не задумываясь. Играя с ним, Андрей обычно проигрывал, потому что он разыгрывал традиционные партии и вообще предпочитал классическую тактику, а в игре Романа классическими были лишь правила, все остальное – чистая импровизация и нестандартные решения. Что самое забавное Пушкарева не нашла, что на это ответить, и проиграла, можно сказать, с треском. Роман надулся от гордости и самодовольства, Пушкарева жаждала отыграться, и в итоге с Романом Пушкарева стала играть почти так же часто, как с Андреем. За время его с Пушкаревой игр Андрей выяснил, что она легко смущается, любит пирожки с капустой, старинную русскую литературу и создавать что-то новое, неважно что.
Через пару недель после их первой игры – «Зималетто» неторопливо шел тогда к меруанской границе, – Пушкарева зашла в каюту Андрея и почти с порога протянула ему прозрачную коробку с тремя отделениями, в каждом из которых лежало по шарику, больше всего напоминавшему лесной орех.
– Вы рады? – спросила она.
– Что, простите? – не понял Андрей, недоуменно глядя на подношение.
– Ну, вы же как-то спрашивали в оружейной, чем я вас порадую, – жизнерадостно ответила Пушкарева. Пожалуй, такой веселой Андрей ее еще ни разу не видел. – Вот.
– И что это?
Из десятиминутного пояснения Пушкаревой Андрей не понял ровным счетом ничего. А ведь по физике у него было в Академии «отлично».
– А теперь переведите это на человеческий, – попросил он, когда Пушкарева замолкла.
– Хм… это мины, очень мощные. Очень-очень мощные. На основе антиматерии, в сочетании с… Короче говоря, мины.
Слова «на основе антиматерии» Андрей решил пропустить мимо ушей, а то у него случится сердечный приступ при мысли о том, что Пушкарева экспериментировала на его корабле с антиматерией.
– Насколько мощные? – уточнил он.
– Одна мина способна взорвать примерно треть Луны.
– В каком смысле?
– В прямом, – пожала плечами Пушкарева. – А три – всю Луну.
– Всю-всю.
– Угу. Останется лишь астероидное облако, но последствия для Земли будут такими, что… – она осеклась. – Луна это просто пример, я не собираюсь ее взрывать, я вообще ничего не собираюсь взрывать, честное слово.
– Я надеюсь, – хмыкнул Андрей, не делая попытки взять коробку. – В чем подвох?
– А его нет, – довольно отозвалась Пушкарева. – Если не считать того, что они крайне нестабильны. – Она увидела, как побледнел Андрей и поспешно добавила: – Но я храню их в гравитационном поле, они закреплены гравилучами, так что с ними ничего не случится, даже если оружейный отсек подобьют.
– Утешили, – пробормотал Андрей, чувствуя, как на лбу выступила испарина. – Впечатляюще, но, надеюсь, нам никогда не придется взрывать Луну.
– Я тоже. Я храню разработки на моем личном компьютере, на нем невозможен выход ни в какую сеть. Потом я покажу их Коле Зорькину, это…
– Я помню, изобретатель пушки Зорькина и ваш коллега.
– Да. Так вот, на всякий случай: разработки в папке, которая называется «Три орешка для Золушки», пароль – «этовамнесказка», слитно, строчными буквами.
Андрей усмехнулся, еще раз посмотрел на «орешки» и покачал головой. Он определенно не зря принял в команду Пушкареву.
– Спасибо, Екатерина Валерьевна. Можете быть свободны.
– Есть.
Когда Пушкарева ушла, Андрей залез в тайник, достал оттуда бутылку виски и налил себе стакан. По такому случаю грех было не выпить. Его радовало обладание таким мощным оружием, а еще то, что если у Пушкаревой что-то не сработает, и мины взорвутся на борту «Зималетто», смерть команды будет такой быстрой, что они даже не поймут, что произошло.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
но совсем без юмора, автор не может. Тем более, когда в дело вступает Малиновский.
Спасибо 
Хотя предложение он так и так сделал. А может тут Кира его пошлет куда подальше?..
Уже влюбилась в Жданчика?
Не могу понять отчего, но меня шкрябают: стремянка и леса на космическом корабле, формулы, написанные на бумаге, и неторопливое шествие корабля к меруанской границе... может, это всё-таки Ю? 