Спасибище за отзывы!
Не серчайте великодушно на неписателя...
Исполнение 1. 8/8
За окном было темно. Этот факт Жданов установил, приоткрыв один глаз – окно располагалось прямо напротив.
Глаз тут же снова закрылся – уж больно велика была сила тяжести верхнего века.
Так. Раз зрение включаться не желает, значит, надо попробовать включить логическое мышление. Правда, еще не проснулся. Ну вот нисколько не проснулся. Но почему бы не начать пробуждение с активизации мыслительного процесса?
Итак, за окном темно. О чем это говорит? Только о том, что сейчас не день. А это мало что дает. Оставляет несколько возможных вариантов. Раннее утро? Глубокая ночь? Поздний вечер?
Зайдем с другой стороны. Что помнится последним?
Что, совсем ничего? Не может быть. А если напрячься?
Ага, процесс пошел, хоть и со скрежетом. Кое-что смутно припомнилось. Он сидел у кровати на полу… один... и пил виски из бутылки.
Точно. Сидел один и пил. Не просто пил, а допивал до дна. Вытрясал последние капли.
Почему один и почему на полу? Вот это пока тайна. Но пустынная сухость во рту подтверждает, что это именно воспоминание, а не сон и не фантазия.
Пил один на полу… Какой напрашивается вывод? Правильно. Поругался с Кирой.
Хотя… вроде как он не злился, когда глотал из бутылки алкоголь, а ему было весело. Сохранилось ощущение веселья. Странно…
Жданов попробовал пошевелиться и ощутить себя в пространстве. Ага, всё в порядке, не заполз под одеяло в костюме, а нормально разделся. Выходит, проблески вменяемости присутствовали…
Стоп. Что-то лежало у него на боку и мешало перевернуться на спину. Что-то не очень тяжелое, но очень теплое.
Если бы у него был котенок, то ответ бы тут же нашелся. Но верить в то, что он притащил домой котенка и напрочь забыл об этом, как старый склеротик, как-то совсем не хотелось.
Андрей осторожно переместил руку к боку и коснулся тонких пальцев. Чья-то ладонь доверчиво покоилась на нем, и впрямь как свернувшийся котенок. Разве что не мурчала.
Вона как. Ссора с Кирой, значит, закончилась как обычно.
Да не, какое – как обычно? Если б как обычно – он бы хоть что-то да помнил!
Чертово виски.
«Кирюш, - хотелось окликнуть ему, - ты сменила гнев на милость еще когда я на полу сидел или когда я уже перетек в горизонтальное состояние?»
Но тут сработало древнее правило: не спеши спросонья называть лежащую рядом девушку по имени. На всякий случай. Особенно если выпитого накануне было много и память демонстрирует опасную тенденцию к сбою.
Жданов медленно-медленно приподнял бессознательно захватившую его в плен ладошку и всё-таки совершил почти бесшумный маневр по переворачиванию сначала на спину, а потом и на другой бок. Спящую таким образом не разбудил, но потревожил – она слабо шевельнулась и едва слышно пролепетала что-то невнятное.
Проникающий в комнату с улицы зыбкий свет от фонарей тусклыми бликами лежал на ее щеке. На темных рассыпавшихся волосах.
Боже.
Андрей замер и, кажется, дышать перестал.
«Светочка».
Память очухалась от анабиоза и, глумливо хихикая, назвала вещи своими именами.
Он поссорился с невестой, наехал на «зебре» на вот эту странную девчушку, привез ее к себе домой, под революционные песни напоил бедняжку и уложил в свою постель. Дальше, оставшись в одиночестве и в дурацких размышлениях, прикончил виски, не забыл снять костюм и преспокойно улегся рядом.
Молодец, Жданов. Садись, два. За поведение. И родителей – в школу.
- М… - раздался рядом слабый звук.
Девушка опять простонала во сне. Так тоненько и грустно. Как будто жаловалась на что-то. Смешно, но, похоже, жаловалась она на то, что ладонь ее потеряла опору, с которой свыклась. Потому что теплая рука тут же опять устроилась на его боку. Уже не на правом – на левом.
Чувство стыда что-то бессовестно запаздывало. Было забавно и немножко волнительно.
А «Светочка» была мягкой, уютной, и от нее исходил аромат его, ждановской, туалетной воды.
Ну да, она ведь спала в его халате. Халат полураспахнулся и смялся, обнажив местами бледную кожу и приятные округлости.
Вполне ничего малышка-то. У нее, видимо, как у хамелеончика, несколько окрасок, несколько образов. Не каждый день встречаешь гадкого утенка, во сне превращающегося, например, в Данаю.
Однако смех смехом, а не мешало б узнать хотя бы, какое сейчас время суток. Отрубились рано, засветло – и сколько проспали?
Мобильник оставил в машине. На руке часов нет – где-то когда-то снял. Имелся еще будильник – на тумбочке у кровати, со стороны «Светочки». Повернут так, что циферблат не разглядеть. Но ничего, если приподняться… если вытянуть максимально руку… то вполне можно до него дотянуться, не потревожив спящую. И ее ладошку, нашедшую приют у него на боку.
Жданов, затаив дыхание, приступил к операции повышенной категории сложности. Справился на отлично. Будильник уже был у него в руке, и в таком положении – нависнув над девушкой, Андрей задержался буквально на секунду. Просто зацепился взглядом за ее лицо и совершенно по-идиотски, не понять с чего, улыбнулся.
И именно в эту секунду она открыла глаза.
Как же царственно она их открыла! Прямо как в кино, крупным планом. Медленный, плавный взлет ресниц, как густая листва расступилась от ветра над озерами, неподвижными и поблескивающими.
Обалдеть от пришедших в голову образов из мира живой природы Жданов не успел. Потому что эта самая живая, живее всех живых, «природа» моргнула один раз и абсолютно несказочно завопила так, что он мгновенно оглох:
- Ааааааааааа!!!
И дальше красивое кино про растительную жизнь планеты Земля стремительно сменилось насыщенным восточными единоборствами боевиком с Джеки Чаном в главной роли.
«Светочка», сгруппировавшись, отчаянно попыталась совершить сразу два действия – натянуть на себя одеяло до подбородка и выпихнуть из-под этого одеяла склонившегося над ней мужчину. А поскольку сделать то и другое одновременно было физически нереально, то и эффект оказался противоположным желаемому – Жданов рухнул на нежное девичье тело всей своей тяжестью.
К счастью, он всё еще был глухой, поэтому новый пронзительный вопль не произвел на его барабанные перепонки должного впечатления. Зато с осязанием, увы, у него всё было в порядке, и в следующие несколько мгновений Андрей ощутил толчок двумя острыми кулаками в грудь, мощный удар коленкой в низ живота, и в довершение на его лоб обрушилась холодная стеклянная поверхность будильника. Атака завершилась яростным сталкиванием хозяина с его собственной кровати, скрежетом и грохотом – будильника о стену, свороченной подушкой лампы – об пол.
- Как вы могли!.. Как вы могли! – донесся до Жданова возмущенный крик «Светочки», и он, пребывая в трансе от такой экстремальной «гимнастики», машинально отметил, что слух к нему вернулся.
- Да что, черт побери, я мог? Ничего я не мог! – выпалил он в ответ. – Я на часы хотел взглянуть!
- Как вы могли… меня… - голос девушки дрожал, она отчаянно поправляла на себе халат.
- Что – я вас? Я вас – ничего! Это не я вас, это вы меня… во все места! – простонал Андрей, потирая ушибы.
- Что вы делали в моей постели?!
- Что Я делал в ВАШЕЙ постели? Нет, мне это нравится!
- Хорошо, что я делала в вашей постели?!
- Спали вы в моей постели. Спа-ли! Последнюю порцию виски не я в вас вливал!
- Но почему вы… - «Светочка» сникла, умерила тон. – Почему…
- Что почему? Почему я лег рядом? Потому что это моя постель! Или я должен был спать стоя, как мустанг в дозоре посреди прерии?
- Господи… - ее сознание мучительно прояснялось, она беспомощно озиралась по сторонам. – Какой кошмар… Сколько сейчас времени?
- Вот именно это я и собирался выяснить! Всего лишь!
- Простите меня… - от стыда и ужаса слезы потекли по щекам девушки. – Простите! Где моя одежда? Я немедленно ухожу. Мне надо идти!
- Да погодите вы, - Жданов всё еще барахтался на полу, запутанный в одеяле, пытаясь встать, но она уже подхватила свою юбку и убежала в ванную, очевидно, припомнив, где оставила пиджак…
- Светочка, - Андрей постучал в двери ванной, - ну что вы как ребенок? Ничего страшного не произошло. Сейчас только половина одиннадцатого вечера. Вы же, по версии для родителей, в кафе с однокурсниками? Детское время для кафе. Вот ваши туфли, каблук приклеился. Выходите. Я вас отвезу.
- Пожалуйста, - раздалось жалобное в ответ, - откройте входные двери и уйдите в комнату. Я и выскользну.
- Что за цирк? Зачем?
- Мне стыдно на вас смотреть.
- Перестаньте, это смешно. Я довезу вас до дома.
- Нет, нет. Меня там папа наверняка караулит. Я от консьержки, внизу, такси вызову.
- Что за дурацкая затея?
- Пусть дурацкая. Пожааалуйста…
Она просила, как ребенок просит сладкую вату на палочке. Жданов не знал, злиться ему или хохотать.
- Светочка, ну ничего же крамольного не было. Вам почему стыдно-то?
Она напряженно молчала. Дышала в щелочку и скребла ногтем по кафелю.
- Пожалуйста, Антон Львович. Не надо вам тоже смотреть на меня. Это всё так случайно, так нелепо. Весь этот день. Вы его просто забудьте, ладно? Мы больше никогда с вами не увидимся. Никогда, это же ясно!
Очень несчастным был ее голосок.
- Мне день понравился, - Андрей пожал плечами, - почему я должен его забывать?
- Глупости вы сейчас говорите…
Наверное, он действительно говорил глупости, и девушка, всхлипывающая в ванной, абсолютно права. Но… улыбка тронула губы.
- Светочка, а может, еще разок?
- Что… еще разок?
- Это я анекдот вспомнил. Про Надежду Константиновну. Еще разок – предложил ей Владимир Ильич. И они в десятый раз затянули: «Вихри враждебные веют над нами…»
Она хихикнула в щелку. И тут же опомнилась:
- Пожалуйста, откройте двери и уйдите в комнату.
- Настаиваете?
- Да.
- Что ж с вами поделать?
- Ничего вы со мной не поделаете…
Последние слова произнесла – как язычок розовый показала.
Андрей со вздохом повиновался.
Спустя минуту щелкнувший дверной замок вместо нее сказал: «Прощайте».
Ночью Жданов, лежа на кровати, то смеялся тихонько, то забывался сном. То просыпался и грустил, невесть почему. Думал о нелепостях и случайностях, и немножко – о своей жизни. Опять проваливался, и снилось что-то, да только он не запомнил.
А утром, спускаясь по лестнице, обнаружил на нижней ступеньке каблучок.
Видимо, вместо суперклея в набор подсунули канцелярский.
Эх, Золушка, Золушка. Всё у этой Золушки слишком сложно. По туфельке-то еще можно найти. А вот по каблучку…
Хотя – какие поиски? Зачем? О чем это он вообще?
_______________
- Что ты мне подсовываешь? – гневно спросил Жданов у Урядова, потрясая резюме. – Это же Вика! Кирина подруга! Шпионку – мне под бок?!
- Извините, Андрей Палыч, но вас вчера не было, и я не знал…
- Вчера не было – сегодня есть! Что, больше никаких кандидатур?
- Ну, почему. Есть. Одно резюме – очень даже приличное. Взгляните на послужной список.
- Фотография где?
- Фотографии нету. Не знаю, может, затерялась при пересылке.
- Хм. Список действительно впечатляющий. Стажировка в Германии… И что, с таким резюме – ищет работу секретарши?
- Ищет-то ищет, но на собеседование не явилась.
- Не явилась? Значит, получше место нашла. Как пить дать.
- В том-то и дело, что нет. Звонила сегодня с утра, извинялась, что прийти не смогла. Просила принять ее повторно. Я так думаю – у нее несколько было вариантов, выбирала, колебалась.
- Похоже на то. Хорошо бы нам ее не упустить. Георгий, позвони и направь ее прямо ко мне.
- Ес, сэр.
__________
Тук-тук-тук.
- Войдите, - предложил сидящий в президентском кресле Жданов.
Дверь открылась.
- Здравствуйте. Меня зовут Екатерина Пушкарёва…
Конец.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Так все и закончится посиделками на кровати 
