НРКмания

Исполнение №1, 1/…
Название: Жданов! Быстро в шкаф!
Пейринг: Катя/Андрей
Рейтинг: PG

- Жданов! Быстро в шкаф!
Зловещий шепот, со свистом ветра врывающийся в ухо, доставал до сотен молоточков, то ли заложенных самой природой, то ли вживленных умелым хирургом в его голову. И они, словно отбойные молотки, выбивали морзянку по каждой клеточке мозга: sos, sos, SOOOOOOS!!! Он молниеносно вскочил с дивана, потянул за собой одеяло, запутался в нем, споткнулся, чудом удержался на ногах, злобно отбросил преграду в сторону, рванул на себя дверь шкафа, не рассчитал силу (дверь впечаталась в лоб и нос), нырнул в шкаф, закрыл его – ну все, теперь можно спокойно просыпаться. Андрей зевнул и, насколько позволяло тесное пространство его скромного ложа, сладко потянулся, вспоминая сегодняшнюю ночь. А она была хороша, ох, как хороша. И черт с ним, что они из-за этого проспали. Опять.
- Катюха, ты чего там возишься? – снова раздался зычный голос Валерия Сергеевича. – Тут это… - уже тише. - Проблемы…
Дверь в комнату с треском распахнулась, ударившись о шкаф – от чего Жданов нервно дернулся и вжался в фанерную стенку. Его обнаженная пятая точка, прилипшая к пакету с какими-то вещами, взмокла – то ли от внезапного страха перед грозным подполковником, то ли от нестерпимой духоты добротно сделанного старого шифоньера.
Вообще-то начинать утро в катином шкафу уже вошло у него в привычку. А виной всему – отец его невесты, который и слышать не хотел о том, чтобы Катя переехала к будущему мужу до свадьбы. И вот сейчас несчастный жених сидит в этом злополучном шкафу и трясется от ужаса перед разоблачением. Ужаса – потому что во все предыдущие разы Пушкарев ни разу не заглядывал в комнату к дочери.

Катя уже успела натянуть на себя вовремя попавшуюся под руку ночнушку и теперь с самым невинным видом взирала на папу. Оказалось, с утра пораньше доставили подогнанный по фигуре костюм, который Пушкарев намеревался надеть на дочкину свадьбу – и сейчас костюм вместе с Валерием Сергеевичем проходил военные учения: подполковник учился носить сие чудо-юдо заграничной легкой промышленности. «Эти мерзавцы совсем обнаглели! Дерут с трудящихся втридорога! А четкие простые приказы выполнить не в состоянии! – ошарашенная этим гневным потоком слов Екатерина никак не могла понять, из-за чего же так разбушевался ее родитель. – Я им русским языком сказал, что обмундирование беру на свадьбу дочери. А эти вражины – в подарок к нему! – вложили траурную ленту!». И вещественное доказательство в виде черной ленты из дорогого шелка было тут же предъявлено Катерине.
«А что, подарок очень даже кстати, - думал Андрей в своем укрытии. – Вот как решит Валерий Сергеич открыть дверцу шкафа, чтобы получше рассмотреть себя в зеркале, так сразу ленточка ему и пригодится».
- Катюх, - уже совсем тихо, как-то грустно и немного стеснительно пробормотал Пушкарев. – Это что ж получается, сюртук – похоронный? Плохая примета, дочка. Может, ну ее, эту свадьбу, а?
Только раздавшийся в ответ катин смех остановил Жданова от намерения немедленно выскочить из шкафа с криками: «Как это ну ее?!». Потому что ни обещание, данное невесте, ни трепет перед взрывным подполковником, ни собственная нагота остановить его точно бы не смогли.
- Папа, это же бабочка, ее на шее надо завязывать, как галстук, - заливалась развеселившаяся Катерина. – Я тебе потом покажу, как.
Пристыженный Валерий Сергеевич, бормоча себе под нос что-то про удавки и тех, кто их придумал, уже собирался было покинуть комнату, как вдруг его взгляд зацепился за нечто, чему в девичьей светелке по определению быть не положено. Прямо на полу мятой кучей валялась мужская одежда: брюки, пиджак, носки, а довершала всю картину скомканная и вывернутая наизнанку рубашка.

– А это еще откуда?!! Катерина!!! – должно быть, его оглушительный рык слышал даже Зорькин в соседнем доме.
В очередной раз схватившись за бьющееся как птица в силках сердце, Андрей прильнул к крохотной щели между дверями шкафа в надежде хоть что-то увидеть. Но ни наклон головы вправо, ни вытягивание шеи как можно выше, ни высунутый от усердия язык не помогли – пришлось довериться ушам.
- Ааааа… Это…. Андрюшины… - сердце Жданова перестало танцевать чечетку и с американских горок рухнуло куда-то вниз, забившись в самый дальний угол большого пальца левой ноги – по крайней мере, именно в этом месте вдруг что-то задергалось. – Уууу… него стиральная машина сломалась, я вчера его вещи забрала домой, чтобы постирать, и забыла.
- Ну да, и деньги на химчистку у него закончились, - съязвил невесть откуда взявшийся Зорькин.
- Ну что ты, миленький, разве ж там постирают как надо? – вступилась за будущего зятя материализовавшаяся из кухни Елена Александровна, кидая озабоченные взгляды то на дочь, то на шкаф.
- Катюша, дорогая моя, почему ты до сих пор в постели? Мы же договаривались, что я сегодня заскочу к тебе пораньше! – это уже свалившаяся на забывчивую катину голову Юлиана.
«Если вслед за ней появятся Малиновский, мои родители и Кира, я точно сойду с ума», - вцепился в свои волосы Андрей, у которого уже заканчивалось терпение, а все тело ныло от слишком неудобного и долгого сидения в шкафу. И он начал злиться на Пушкарева – за его узколобые старомодные принципы, на Катю – за ее раболепное подчинение этим принципам, на самого себя – за трусость перед этими принципами и не менее раболепное подчинение Кате. Нет, пожалуй, за последнее не злился. Да и на Катю тоже злиться не мог.
- Кааать, ну сколько можно скрываться от твоего папы? - уговаривал он ее страстным шепотом минут через 10. – Мы взрослые люди, у которых к тому же свадьба через несколько дней. Ну какая разница, когда я… гм… лишу тебя самого дорогого – в первую брачную ночь или чуть раньше? Я устал лазить в твое окно по пожарной лестнице, устал прятаться в этом шкафу, устал чувствовать себя преступником, который совращает невинную малолетку.
- Может, ты и от меня тоже устал? – не удержалась от сарказма Пушкарева, а Жданов от возмущения аж застыл с открытым ртом. – От всех этих неудобств очень легко избавиться – ночуй у себя дома! Но отца моего волновать не смей – у него сердце больное!
- Тогда я выбираю шкаф, - опустив голову, смиренно прошептал Андрей.

…Малиновский лежал на столе, его плечи била мелкая дрожь, ноги бессистемно дергались, лицо исказила странная гримаса, а раскрытый рот издавал булькающие звуки. Однако сидевший рядом Жданов и не думал спасать своего лучшего друга от напавшей на него падучей. Наоборот, он хмурил брови, метал из глаз молнии и прикидывал, чем бы долбануть этого шута горохового. Ибо падучая была не чем иным, как самым банальным хохотом, который Рома и не думал сдерживать в своем подернутом судорогами теле.
Называется, решил поделиться с другом подробностями кошмарного утра в надежде на сочувствие. Ну-ну – этот кретин не нашел ничего лучшего, чем повалиться на стол и заржать.
- Ты наконец-то заткнешься? – не выдержал разобиженный Андрей.
- Ой, Жданчик, я просто представил, что было бы, если бы ты вырвался из шкафа и бросился на Валерия Сергеича, размахивая свои мужским естеством!
- Почему именно естеством? - опешил Жданов.
- Потому что больше нечем – ты же голый! Ну, не катюшкин же лифчик из шкафа тащить.
- Очень смешно! Тогда вместо свадьбы пришлось бы справлять похороны.
- Ничего, зато свадебные салатики не пропали бы, на поминках сгодились.
- Идиот! Мои похороны!
- А что, на твоих поминках кормить не будут? Не, я не согласен, так не честно, Жданчик. Тебе, я понимаю, будет уже все равно, ты на вечной диете, но о других-то подумай!.. Эээээ, Андрюх, все, успокойся… Андрюха, посадят же, что с Катей будет?! – Жданов, бешено вращая глазами, опустил-таки на стол уже занесенный над Малиной монитор.
- Ромка, что делать-то? Я уже ненавижу этот шкаф!
- Катенька дала тебе прекрасный совет: спи дома.
- Да не могу я без Кати.
- Тогда уходи пораньше. Пришел, увидел, полюбил – и быстро в свою квартирку, пока ночь на дворе.
- Говорю тебе, остолопу: не могу я уже без нее, даже просто спать не могу!
- Тогда выбора нет: шкаф. Обустрой там себе гнездышко поуютнее – подушечку, пледик, нижнее бельишко запасное, печеньки с соком. Тебе сколько до законно разрешенной первой брачной ночи осталось? Три дня? Продержишься и на печеньках!

…Катя проснулась от переполнявшего ее счастья. Прижавшийся к ней вплотную Андрей приятно посапывал за ее спиной и опалял своим горячим дыханием шею. Это было их первое утро, когда ему не нужно было судорожно одеваться, с осторожностью посматривая на дверь. Не нужно разговаривать нарочито тихим шепотом. Не нужно на цыпочках проскальзывать в прихожую и делать вид, что только пришел. Не нужно прятаться от вездесущего папы в шкафу. Вчера она стала его женой и поэтому сейчас они в его квартире, на его кровати. Хотя, почему же его? Их. Теперь уже их!
Катерина посмотрела на часы – пора вставать, скоро самолет. Она осторожно повернулась к нему лицом, нежно поцеловала и ласково прошептала: «Андрюша, просыпайся».
Он мгновенно вскочил с кровати, наткнулся на кресло, зацепился за него ногой, рухнул на пол, тут же поднялся, кинулся к окну, к стене, провел по ней одной рукой, затем второй, в шоке оглянулся на жену и, уже не сдерживая эмоций, заорал:
- Катька, куда делся этот чертов шкаф?!!!..

Продолжение следует…