А пока
Автор мужиков взял тайм-аут, я продолжу
Гуманоидная гуманность 7/8- Чтобы нам с тобой зря не париться, проверим - правильно ли я все понимаю. Ты можешь принять облик только живого, только разумного, только... Что еще?
- Существа с твоей планеты. Если бы вы входили в федерацию или союз, то и существ с других планет объединения.
- Только реальных?
- Конечно.
- Только ты?
- Да.
Малиновский встал и подошел к окну. Ему уже не терпелось выйти в город. Он скосил глаза и поменял жалюзи на бархатные шторы насыщенного алого цвета, украшенные золотой бахромой... примерно как в оперном театре. И обернулся к кусту шиповника.
- Пройдись-ка.
Куст приподнялся и, мелко переступая корешками, довольно уверенно направился к дверям. На третьем или четвертом шаге он уже нашел центр тяжести и поймал баланс. Остановил веганца тот странный звук, который у экзотического гостя служил выражением положительной реакции на происходящее.
Рома прислонился к стене и мягко сползал по роскошным шторам вниз, заходясь от хохота и время от времени пытаясь взмахнуть рукой.
- С-стой... ой, не надо!.. Не, так мы далеко не уйдем...
Наловчившись еще в первый день отличать гидов по манере держаться, Малиновский в любой толпе почти безошибочно находил их и под разными предлогами подбирался ближе. С некоторыми ему ничего не удавалось сделать, но примерно каждый третий не выдерживал его напора и податливо превращался. А если клиенты не имели ничего против, то новый облик оставался в сохранности. К завершению навязанной ему экскурсии по городу Роман утешил себя русалками, циркулем, лемуром в очках, стулом-многоножкой, парой немного плоских Карлсонов и кое-чем по мелочи еще.
Рында, ходивший по пятам за ним в облике загорелого туриста Малиновского, старательно рассказывал о достопримечательностях древней Шихи, приводил обширные цитаты из трудов выдающихся мыслителей и начинал понимать переданную ему перед самым выходом жалобу от руководства отеля.
На пляже Рома снова загрустил. Негуманоидные инопланетяне оставляли его безразличным, а некоторые даже вызывали отвращение. Среди гуманоидов попадались привлекательные, но после нескольких попыток заговорить, он понял, что общение не складывается и не сложится. Фразы надо было тщательно выстраивать, обходиться короткими предложениями, и все равно перевод с русского на любой местный переводчику не слишком удавался. Единственным веганцем, с кем можно было относительно свободно поболтать, оказался Рында, прошедший спецкурс ускоренного усвоения языка своего подопечного.
Малиновский встряхнулся и занялся снаряжением для дайвинга. В море хотя бы естественно быть одиноким.
Как ни странно, но жизнь на морском дне гораздо больше напоминала земную, чем та, что царила на суше. Рома с наслаждением скользил между лентами водорослей, рассматривал ракушки и гонялся за стайками рыб-холериков. Дополнительным удовольствием было отсутствие гида. Нормальные туристы если и спускались под воду, то в специально оборудованном батискафе, в большие иллюминаторы которого рассматривали диковинки, одновременно выслушивая познавательные факты об обитателях третьей стихии. Поэтому в обязанности гидов не входило сопровождение гостей в акваланге. Узнав, что разрешение на самостоятельное погружение получено, а точнее, почти силком вырвано при подписании договора с турагентством, Малиновский впервые за эти два дня с благодарностью вспомнил своего дорогого президента.
Когда до всплытия оставалось уже совсем немного, Рома увидел на дне, среди острореберных валунов забавную круглую зверюшку. Она была полупрозрачной и внутри, в бледно-розовой мгле, вспыхивали золотистые искорки. Он нырнул к ней и завис. С близкого расстояния она понравилась еще больше, в ней вдруг проявилась какая-то естественная трогательность, и он не удержался, протянул руку и взял ее. Маленькая сфера, как раз по ладони. Либо она была не опасна, либо перчатки защитили.
Малина всплыл, поднимая свою находку над головой, с нетерпением ожидая, когда она попадет в пронизывающие верхний слой солнечные лучи. Он был почти уверен, что увидит сияние, но этого не случилось. Наоборот, искорок как будто стало меньше. Рома засомневался. Ему хотелось взять ее с собой, хотя бы сфотографировать на берегу, потом можно и отпустить в море. Но что, если он ее погубит? Может, она приспособлена только к своей глубине?
Он поколебался, но берег был уже совсем рядом. Несколько мгновений и над водой показалась его голова, а затем медленно и осторожно он вынул из воды руку, на которой бережно держал морской шарик. Рома смотрел только на свою зверюшку, боясь пропустить момент, когда станет ясно, что ее срочно нужно вернуть на дно, и совершенно не обращал внимания на творившееся на пляже. Только краем сознания удивился тому, что шума и гама, вроде, стало намного больше.
Искорки тлели, но не пропадали. Малиновский расслабился, вынул загубник и улыбнулся. "Поцеловать тебя, что ли. Вдруг ты Царевна-лягушка?"
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Ромкины эротические сны коллективному интеллекту аналитической службы не по зубам 
но не эрочного 
) 1/…
