|
Продолжаем...
6. Человек предполагает... ( Часть 2)
Спустя две недели.
Кате не сиделось на месте: в отличие от спокойно сидящего на стуле Андрея, читающего журнал, она никак не могла успокоиться - то подходила к кулеру за очередным стаканом воды, то бродила по коридору. Не верилось, что все закончилось, ещё пару минут - и она обнимет своего Бельчонка. Не верится. Господи, через что пришлось пройти ради этого момента!
В то утро Жданов приехал буквально через полчаса после своего неожиданного звонка; напоминая видом настоящий ураган, он влетел в её квартиру, не поздоровался, задал один единственный вопрос: - Где находится кухня? - После того как она ответила направился прямо туда. Долго молчал, видимо, собирался с мыслями, осматривал её ультрамодный интерьер в красных тонах, хмурился.
- Ты приехал помолчать? – Вся эта нелепая ситуация начала выводить из себя. На работу опоздала, новый кабинет так и не увидела. Конечно, Саша поймет, но раньше она себе такого не позволяла и никогда не использовала дружбу с шефом в корыстных целях.
- Я все решил, – уверенно и твердо произнес Андрей.
Удивленно взглянула.
- Очень хорошо, - недоуменно пожала плечами, - просвети и меня заодно, о чем речь?
Он опять замолчал.
- Андрей, - повысила голос, - в конце концов, что происходит? Я согласилась встретиться с тобой в такое, – намеренно подчеркнула, - неудобное для меня время только потому, что ты сказал - разговор касается Юли.
Прежде чем ответить, Жданов снял очки, спрятал лицо в ладонях, взъерошил волосы.
- У меня ничего не получилось. Обещал все решить, со всем разобраться, - горькая усмешка появилась на губах, - но я поставил не на того человека. – Ни с того ни с сего добавил: - Все женщины - одинаковы.
- Мужчины не лучше, - не смогла промолчать в ответ Катя.
Она врала самой себе и прекрасно догадывалась о цели его прихода, удивительно, за такой короткий промежуток времени они научились понимать друг друга без слов. Задала только один вопрос
- Ты голоден?
Жданов отрицательно покачал головой.
- Давай поедим? – несмотря на его ответ, предложила Катя, - а то я даже не успела позавтракать. – Достала сковородку, поставила её на включенную плиту, положила масло, достала молоко - решила приготовить омлет – что может быть проще.
За завтраком говорили обо всем: о падении курса доллара, о погоде, выяснили, что из напитков она больше всего любит яблочный сок, а он - чай с двумя ложками сахара; они обсуждали все, кроме главной темы. Катя ела неохотно, кусок в горло не лез, Жданов, напротив, поглощал еду с большим аппетитом, - наверное, нервы. Завтрак был съеден, темы для разговора иссякли, откладывать и дальше важный вопрос было нельзя.
- Я… – Пушкарева решила начать первой,– все понимаю и знаю, о чем ты никак не решишься мне сказать. Также я знаю, о чем ты меня попросишь, – будто защищаясь, сложила руки на груди. – Тогда, в ресторане мы решили, что из нас двоих опеку должен оформить либо ты, либо я. У тебя что-то пошло не по плану, пришел мой черед. А я... – она задумалась. – Я не могу сейчас дать тебе ответ. Мне надо подумать.
- Катя, в данной ситуации ты больше всего подходишь на роль опекуна. – Замялся. – Жаль, что нельзя оформить опеку на нас двоих, было бы проще.
- Не уверена. Во всяком случае, будет лучше, если сейчас ты оставишь меня одну. – Он не обиделся, понял. Просто встал, просто понимающе кивнул, - Спасибо за завтрак, - и вышел. Пушкарева почти закрыла за ним дверь, когда он вновь шагнул к ней.
- Почему тогда ты позвонила именно мне? – Видимо, он имел в виду ту страшную ночь, после известия о гибели Малиновских.
- Ты единственный, кто мог тогда разделить со мной боль, пополам.
Грустная улыбка тронула его губы.
- Я готов и дальше все делить с тобой пополам. Я… - неуверенно продолжил он, - постараюсь быть рядом, насколько у меня это получится. - Он вернулся в квартиру, взял её руки в свои. Их взгляды встретились.– Я не знаю, что нас ждет, но единственное, в чем я уверен, - мы нужны Юляшке, и ты это прекрасно знаешь.
- Я знаю, Андрей. Просто, – прикрыла глаза ладошкой, – дай мне… - озадачилась: что? Время – его практически нет. Подумать? – все решается за неё! – Иди, – попросила жалобно. В такие моменты лучше всего принимать решение помогает одиночество. Правильное ли?
На работе в тот день Пушкарева так и не появилась. Ещё одна бессонная ночь, масса информации по вопросам опеки, прочитанной в Google и, наконец, принятое решение: найти другой выход.
На следующее утро Катя поехала в «Дом малютки», купила одежду, игрушки; пока ждала, когда ей разрешат увидеть Юлю, зашла в кабинет к заведующей, которая по непонятной причине захотела её видеть. Полная дама с "химией" на голове (которая ужасно ей не шла) и в очках с прямоугольной оправой смотрела на нее так, будто прекрасно понимала, что с ней происходит; она как демон умеющий копаться в душе, вытаскивала наружу Катины страхи, ещё больше приукрашивая действительность, ещё больше пугая, заставляя бежать; эта женщина вынесла своё резюме, по которому Катя Пушкарева не подходила на роль опекуна, и всеми способами убеждала в этом и саму Катерину. Уловив после своих слов ожидаемый эффект, заведующая приступила к следующему шагу.
- Есть люди, которые готовы удочерить девочку прямо сейчас, - всучила она папку ошеломленной её натиском девушке. – Семейная пара: муж и жена. Она - врач, тридцать два года, вредных привычек нет, можете не волноваться, мы за этим строго следим, он – юрист.
- Врач? – переспросила Катя, некстати вспомнив слова героини Ирины Муравьевой из фильма «Москва слезам не верит»: - Ручки чистенькие, в белом халате, в случае чего, всю семью вылечит. Ну и что? Это ещё не показатель! Заметив её замешательство, заведующая добавила: – Если хотите, вы сможете с ними встретиться.
Не заметив должного интереса у Пушкаревой, «полная дама» стала доставать другие папки, перед Катей образовалась стопка из желающих, все семейные, показатели – отличные, на фотографиях с приторно-сладкими улыбками, - «искусственные люди», - окрестила их Катя. И вот этим искусственным людям она должна отдать своего Бельчонка?! С чего вдруг? Если они врут уже в самом начале, улыбаясь так, будто в мире никого нет счастливей их? Но ведь это неправда, эти «искусственные», приторные люди просто притворяются, пускают пыль в глаза для того, чтобы получить желаемое как можно скорее. И для Белочки, чья мама была одним из самых искренних и светлых людей, они не подойдут! Катя знала точно.
- Мария Федоровна, - перебила она говорливую заведующую, которая уже изрядно начинала раздражать своей активностью и говорком, слегка напоминающим украинский, – достаточно, вы и так дали мне пищу для размышления.
Дама недовольно поджала губы, столько стараний - и впустую.
Неизвестно, какое решение Катя приняла, если бы не случай, но ведь так происходит почти всегда, когда странности решают что-то в нашей жизни. Девочку ей принесли, но радость от встречи тут же испарилась, когда она увидела на щёчке Бельчонка синий кровоподтек. Молодая девица с хлопающими глазками, (эффект глазок усиливала недешевая тушь), на вопрос - откуда синяк, только пожала плечами: - Дети такие верткие, часто ударяются, бывает. Вот этим своим "бывает", эта девушка, ещё не подозревая, подписала себе смертный приговор. Катя почувствовала, как хочется совершить что-нибудь кровавое, жестокое и, желательно, с этой куклой, считающей себя вправе воспитывать детей.
- Бывает? А вы тогда на что? - Поудобнее устроив Юляшку на руках, Катерина стала атаковать разгильдяйку, девушка только что-то лепетала в своё оправдание.
- Если не умеете следить за детьми, нечего тогда их отнимать, - Катя уже не говорила, её голос стал наполнен угрозой и обещал все муки ада сотрудникам, работающим здесь.
- Если бы у меня была возможность, я прямо сейчас забрала Юлю, но это невозможно, - задумалась, - пока невозможно, поэтому, будьте добры, - подошла поближе к девице, - следите за этим ребенком как за собственным, ещё один синяк, царапина, простуда или ещё что-нибудь, - улыбнулась, потом елейным голосом добавила, - я вас по судам затаскаю.
На улице было холодно, правда, горячая кровь, гуляющая по венам, не давала Кате почувствовать этого мороза.
Юляшка пропадала там, это Пушкарева поняла ясно: сегодня малышка была заторможенной, не играла, не смеялась, спокойно сидела на руках все время, и только в самом конце, когда её забирали, оказала сопротивление, а у Кати от жалости побежали слезы. Сколько можно издеваться над несчастным ребенком? Пора с этим покончить! Решительно достала из сумочки мобильный и прямо рядом с «Домом малютки», еще не успев сойти с крыльца, сообщила Андрею, что – согласна. Сегодня Катя поняла: точно, Жданов был прав, этот ребенок больше никому не нужен!
А дальше вереница дней понеслась перед Катей, быстро-быстро. Работа, помимо дел с опекой, возникла необходимость разобраться с агентством Юлианы, его пришлось закрыть, аренда офиса была не проплачена, без Виноградовой дела встали. С грустью она забирала вещи из кабинета подруги: дело, ради которого Юлька потратила столько сил, прекратило своё существование.
Не хочется вспоминать всех бюрократов, которых ей пришлось пройти, чтобы оформить опекунство; список документов был огромен, начиная с её заявления в попечители, и заканчивая справкой, подтверждающей место жительства. Но она все преодолела, неожиданно возникла еще одна проблема: Валерий Сергеевич Пушкарев.
- Папа! - битый час пыталась уговорить она отца, - все будет хорошо, Юля - замечательный ребенок, ты полюбишь её. – Елена Александровна тоже, как могла, пыталась успокоить грозного вояку.
- Моя дочь – мать-одиночка с чужим ребенком, - сетовал Пушкарев, периодически хватаясь за сердце, - скажи мне, Катерина, ты ради этого училась столько лет, строила карьеру, зарабатывала себе репутацию? Чтобы в один момент, раз - и все разрушить. Мне даже стыдно будет в глаза людям смотреть!
- Папочка, я не понимаю, что здесь плохого? Да, возможно у меня будет ещё меньше времени, чем раньше, и мне придется стать ещё более организованной, придется отказаться от некоторых своих привычек, возможно, мне придется искать другую квартиру, потому что моя не совсем подходит для маленького ребенка. Но что здесь такого, чего следует стыдиться? Я не понимаю. Я просто исполняю свой долг по отношению к этой девочке.
- Какой ещё долг? - устало выдохнул Пушкарев после длинной тирады дочери.
- Человеческий папа, человеческий.
Перед уходом сообщила родителям: - Вы очень мне нужны, ваша поддержка и одобрение, - посмотрела на отца, - очень важны для меня, но даже если вы мне откажете в этом, я не отступлюсь. Решение принято, а мы, Пушкаревы, никогда не убегаем от проблем как трусы, ты же сам меня учил. – Отец ещё больше возмутился, махнул рукой, - делай, что хочешь.
И вот, наконец, все позади: комната для Белочки готова, она ждет её вместе с розовым слоном подаренным Андреем на Новый год. Последние документы подписаны и, несмотря на недовольное выражение лица заведующей, на которую надавили (не без помощи ждановских связей), несмотря ни на что, с минуту на минуту ей отдадут малышку.
- Ты так спокоен, - удивленно обратилась она к молодому человеку.
- Теперь-то чего нервничать? – Наверное, он прав.
Света Томина совсем недавно начала подрабатывать уборщицей в «Доме малютки» Жизнь её не складывалась, в институт не поступила, провалилась на вступительных, да особо и не хотелось, у неё была мечта стать художницей, а родители пытались её пристроить в менеджмент, не считаясь с её желаниями и мечтами. Результатом неоправданных родительских надежд, связанных с успешной профессией, стал преподанный мамой урок: та устроила дочь на работу уборщицей к своей знакомой: - Поработаешь, тогда поймешь. Хватит сидеть на нашей с отцом шее, художница. - Да, художница, и обязательно ею стану! - Мать не стала её слушать. Работала она здесь уже почти месяц, страшное место, с детьми обращались отвратительно, воспитательницы позволяли недопустимое - поднимали руку на малышей. Один раз случайно заметила, что особо крикливым детям подсовывали успокоительное. Заведующую то, что происходило, не очень волновало, самым главным для неё были вознаграждения, получаемые от благодарных родителей, - иначе её благосклонности было не добиться. Вознаграждения были разные: коробка конфет, зеленые купюры, спонсорские взносы. Свете не терпелось сбежать отсюда, смотреть на все это было невыносимо, лучше уж не знать эту правду жизни.
Прополоскав тряпку, бросила её в ведро. От сильного запаха хлорки стало нехорошо, подошла к окну, открыла форточку. Небо светлое, скорее всего, сегодня обойдется без осадков. На улице молодая пара стояла возле черного Porshe. Девушка бережно держала на руках тепло одетого ребенка, кажется, эта была девочка - судя по цвету одежды розовых тонов. Незнакомка о чем-то оживленно разговаривала со своим спутником, высоким брюнетом, похоже, спорила; он, вероятно, устав с ней пререкаться, согласно закивал, открыл дверцу автомобиля, завел двигатель. – Прогревает машину, - догадалась Света. Прогрел, вышел, открыл заднюю дверь; пока девушка садилась внутрь, подержал ребенка, а потом закрыл за своими пассажирами дверь. Подкинул в воздух ключи, поймал, поднял голову вверх, посмотрел на кирпичное пятиэтажное здание. Вернулся на водительское место, фары автомобиля мигнули, машина тронулась со стоянки. – У них все будет хорошо, - решила сама для себя Света, - и у меня тоже, сегодня же уволюсь, а потом пойду на курсы рисования и обязательно стану художницей. Надо только решиться, и всё получится.
Конец первой части...
_________________
Если очень постараться, в работе можно добиться всего чего хочешь. Как жаль, что в личной жизни все по-другому... от наших усилий ничего не зависит..
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Обожаю, как ты пишешь! 
а во второй части Жданов убедится, что не все женщины одинаковы 
