tatyana-gr писал(а):
Грустное начало.
Спасибо!
Да, продолжение тоже грустноватое, но нет здесь пока особой радости. "Через тернии к звездам, идем"
Продолжим....
4. Какая же ты нелепая, жизнь.На улице было темно, ветер дул из открытой форточки, они сидели друг напротив друга, потерянные, разбитые и подавленные. Ещё вчера в этой квартире был праздник, царила любовь. А сегодня у неё в глазах застыли слезы, а он не хотел смотреть ей в глаза, в их блеске он не желал видеть своё отражение. Обоих мучил вопрос: «Почему?»
- А знаешь, Юлька говорила, что недавно к ним в окно стучала синица, – задумчиво прошептала Катерина, глядя на поверхность барной стойки, за которой они сидели.
- Ну и что? – Не понял он, к чему она ведет.
- Примета плохая.
За несколько часов до вышеизложенных событий.
- Катюш, скушай ещё пирожочек. – Пушкаревой захотелось всплакнуть: ещё пару часов рядом с «обожаемыми» родителями, и она свалится под стол как волк из сказки, только после она не споет, просто все, что с таким усердием, скармливала ей мама несколько часов подряд, вернется обратно. По прошествии времени она привыкла жить вдали от родных, не то чтобы она не любила родителей, просто перестала разделять их взгляды на жизнь. Для них всё ограничивалась сидением на кухне, готовкой и соблюдением военного устава, последнее больше относилось к отцу. Сама она хотела другого: посмотреть мир, сделать карьеру, и чтобы окружающие смотрели на неё с уважением. Она заслужила это, столько лет упорной работы над собой, родители же невольно напоминали о прошлом, пытались сделать слабой и уязвимой, сделать её прежней. По этой причине Катя старалась навещать их как можно реже, ограничившись телефонными звонками и отговоркой: – Мне некогда. – Самое интересное, что ей действительно почти всегда не хватало времени. Но сейчас новогодние каникулы, и любимая отмазка не сработала бы, родители соскучились, и она, если честно, тоже. Поэтому первого января, ровно в десять часов, Пушкарева уже сидела рядом с ними на знакомой кухне. Хорошо: старый чайничек закипал, издавая родные звуки, мама наготовила разных блюд, папина газета лежала на столе, открытая на страничке со спортивным обзором. Все было привычно и в тоже время непривычно.
- Мамочка, - Катерина состроила виноватое лицо, - в меня больше не влезет.
- Ты такая худенькая, – Елена Александровна с сочувствием взглянула на дочь. – Вот когда ты жила с нами, я была за тебя спокойна, а теперь уверена, что ты и позавтракать забываешь со своей сумасшедшей работой.
- Мам, не начинай, пожалуйста. – Катя взяла в руки чашку с горячим чаем, отпила глоток, следом проглотила из чайной ложечки земляничное варение.
- Действительно, Лен. Прекращай, она не ребенок, у неё ответственная работа, не все же время ей на твоей кухне торчать. – Катя послала благодарный взгляд отцу.
- Валера, – отмахнулась от замечания отца мама. - Вкусно? – поинтересовалась Елена Александровна.
- Очень. – Катя облизала губы от земляничного сиропа и подняла руку, посмотрев на циферблат часов. Двенадцать, пора собираться: подарки вручила (отцу механические часы с гравировкой, матери красивую оренбургскую шаль ручной вязки), поговорить - поговорили, на сегодня достаточно для семейного праздника.
- Катенька, а мне тут от двоюродной сестры письмо пришло, – решила начать издалека Елена; она беспокоилась за дочь, все вроде бы у Кати хорошо: карьера, отдельное жилье, многие матери мечтают о таких самостоятельных детях, а вот Елене Александровне было неспокойно за неё, меняется Катенька, на глазах меняется, куда-то бежит, отдаляется.
- И что пишет тетя Зина? – Катя постаралась изобразить заинтересованность разговором.
- Поздравляла с Новым годом.
- Ну, поздравь и её от нас… – Катерина сняла висевшую на спинке стула сумку.
- В следующем месяце Ириша выходит замуж. – Теперь точно пора уходить, в последнее время мама вбила себе в голову, что у неё все плохо, и работа - это просто прикрытие от неудач в личной жизни. Сейчас заведет любимую шарманку: «пора заводить семью». Ира, дочь тети Зины, была Катиной ровесницей; в памяти всплывали какие-то общие детские игры, когда семья Ирины гостила у них в Москве. Иру не особо помнила, обычная девочка, Катя была уверена на все сто процентов, что сейчас общаться с ней она бы не стала, обычные люди давно для неё не интересны.
- Рада за неё. – Зная, о чем дальше будет разговор, перебила готовую высказаться по этому поводу мать. – Я знаю, зачем ты это говоришь, не надо.
- Доченька, ты молодая красивая девушка, нельзя все время работать.
- Можно. – Катя поднялась со стула, поцеловала маму в щеку. – Только так и можно. – Посмотрела ей в глаза, грустно улыбнулась. - Спасибо. Все было очень вкусно.
- Ты уже уходишь? – Елена Александровна не смогла скрыть огорчения.
- Пора. – Искренне почувствовала свою вину, мама ведь хочет как лучше. Просто, если бы она знала…
В прихожей прощались скомкано, обеим отчего-то было неловко, не поняли они друг друга. Отец, напротив, был весел и бодр, отпустил замечание по поводу откровенной кофточки - не обратила внимания. Мама совала ей в руки пакеты с гостинцами, посоветовала, как придет домой, убрать домашнюю выпечку в холодильник. Напоследок попросила почаще навещать их с отцом.
- Я постараюсь, - сейчас она не лукавила, просто позже, как всегда, забудет данное обещание.
Московские пробки раздражали: ладно, в будние дни, но куда москвичам надо в праздники? Почему им не сидится дома? Москва – большой муравейник. Надо было ехать на такси, просто, выглянув сегодня на улицу и не заметив вчерашнего сильного гололеда, решила поехать на машине, а вот сейчас, стоя в пробке, раздраженно постукивая пальцами по рулю и разглядывая очередной рекламный щит, сильно об этом сожалела. Попадая в долгую пробку, вы можете заняться несколькими вещами: послушать музыку, покопаться в мобильнике или подумать. Сам по себе, выбрался третий вариант. Подумать, вспомнить.
Неправа мама, не нужна ей семья, она давно выбрала свой удел: работа и одиночество. Чтобы больше никто не обещал ей райских кущ, после - жестоко возвращая на землю. Как и большинство девочек, наслушавшись в детстве глупых сказок, которые ей читали родители, Катя Пушкарева мечтала о принце, о большой любви, о вечности рядом с любимым человеком. Разочарование было болезненным; как оказалась, она - Катя, была не такая как все, не знала об этом долго, до того момента, пока родители не отдали её в детский сад, и вот там-то ей популярно объяснили, что она - белая ворона. Над ней жестоко смеялись, с ней не хотели играть, придумывали обидные клички. Надежда, что все изменится, не оправдала себя, и когда пришла пора идти в школу. К тому времени у неё испортилось зрение (не найдя друзей, она находила утешение в книгах, в своём собственном воображаемом мире), поэтому стала носить круглые очки, после похода к стоматологу, который обнаружил у неё неправильный прикус, на зубах появились брекеты. Теперь над ней потешались ещё сильнее, и выглядела она не как одноклассницы: школьная форма, тугие косички, которые папа не разрешал расплетать: - Ещё не хватало, чтобы ты распускала лохмы, как все эти.… Не задалась у неё жизнь, словно на ней было поставлено клеймо: бракованная. Отец-военный, переезжали часто, новая школа, новые люди, но это клеймо следовало за ней постоянно. Смирилась, выбрала свою философию: как люди к тебе относятся, так и ты к ним относись, стала невидимкой, - никого не вижу, никого не слышу, никому ничего не скажу. Так продолжалось до поступления в университет, тогда ещё не знала, что уж лучше искреннее пренебрежение, чем коварная ложь. Была ли это любовь? Непонятно, может, да, а может, просто пора пришла, хотелось влюбиться, вот и появился ОН. Сдалась быстро и без боя. А как иначе? При первом знакомстве он поцеловал ей руку, сказал, что у неё имя царское - Екатерина; не знающая, не умеющая отличать искренние чувства от фальши, она поверила. Сначала они с Денисом дружили, помогала ему с учебой, он провожал её до дома, дарил открытки с нежными словами и букетики цветов. Из друга превратился в бой-френда; неужели и в её жизни случилась сказка, - что принц разглядел её душу за серой оболочкой. Родителям он не понравился, папа устроил такой скандал, даже единственный друг Колька Зорькин предупредил: - Будь осторожнее, Пушкарева, нутром чую, темнит твой Старков. - Неизвестно, как сложилась её судьба дальше, если бы не один подслушанный ею разговор Дениса и его дружка Стаса: они подробно обсуждали план её покорения, остался последний завершающий штришок, Денис должен привести её на «День Святого Валентина» к себе в общагу. После такого жестокого обмана отношения закончились, он не считал себя виноватым, Катя поплакала, пострадала, верный друг Зорькин врезал этому гаду по лицу, а потом Дениса вообще отчислили за неуспеваемость, на этом несостоявшийся роман закончился. Разбитое сердце собрала по кусочкам и больше мужчин к себе близко не подпускала, внутренний протест. Облик а-ля «Синий чулок» исчез после знакомства с Юлианой, повезло, на последнем курсе проходила практику в её агентстве, Виноградова пожалела странную девочку, взяла над ней шефство; не сразу, но объяснила, что вся проблема в самой Кате, надо просто изменить свой взгляд на жизнь. Вот так вот: родители вырастили, школа выучила, институт поставил на ноги, а Юлиана Виноградова научила, как надо жить. Единственное, что не смогла изменить Юля, это Катин страх перед серьёзными отношениями, страх новой боли, страх стать зависимой от другого человека. Одной спокойнее: хочу, халву ем, хочу - пряники. Одно свидание - это всё, что могла добиться от неё подруга. Хотя, Юля больше чем подруга, старшая сестра, человек, который её сделал.
Грустные размышления прервал сигнал машины, стоящей следом за ней. Надо ехать.
Мой дом, моя крепость, уютная двухкомнатная квартира в центре Москвы с продуманной планировкой, напоминала саму её обитательницу: идеальная и холодная. Елена пыталась внести в жилище дочери нотки уюта, не получилось.
Пушкарева не успела стянуть с ноги второй сапог, когда зазвонил домашний телефон. Катя подняла трубку, речь звонившего человека была едва слышна, сплошные всхлипы и бормотание.
- Я слушаю. Говорите! – нетерпеливо потребовала девушка.
- Катя… Катерина Валерьевна.
Голос принадлежал Нине Ивановне, няне Малиновских. Сердце забилось, что-то случилось с Юляшкой! Подруга, на всякий пожарный, дала своей няне её номер.
- Нина Ивановна! Успокойтесь, что случилось?
Её собеседница, ещё раз всхлипнула, отодвинула трубку, видимо, для того, чтобы успокоиться, и произнесла всего одно слово, прежде чем отключиться: - Приезжайте.
Какая же ты нелепая, жизнь! Утром светило солнце, заставляя снег, лежащий на улице, серебриться, казалось - все так просто и понятно. А сейчас она сидит как дура в чужой квартире, слушая непонятные вещи, которые ей говорит посторонний человек, и они не желают доходить до её сознания. – Авария, гололед, машина, выехавшая на встречную полосу, насмерть? Кто насмерть? Зачем? Глупая шутка. Юля с Романом завтра должны лететь, отдых, солнце, трубочки с соком! Часто, смотря фильм или читая книгу, встречается выражение: «обухом по голове», ты читаешь, сочувствуешь, но не веришь, что это так, пока не произойдет с тобой. И ты переспрашиваешь, не веря в реальность, в горле становится сухо, ноги подкашиваются, это действительно так, теперь, ей это известно. Несмотря на удивленное выражение лица Нины Ивановны, Катя достала свой мобильник, набрала на Юлькин номер, ожидание, гудки, ожидание - даже тогда, когда чужой голос сообщил, - Абонент недоступен. Трубка выпала из её рук. Глупый вопрос, заданный, чтобы прогнать зловещую тишину.
- Как это произошло?
Поняв Катино состояние, няня ещё раз все повторяет. Мучает мысль: - Я должна что-то сделать, но что? Надо звонить, надо узнавать…
- Где Юляшка?
- Она спит. – Нина Ивановна протянула Катерине стакан с водой, девушка выпила и только сейчас почувствовала, как стало тяжело дышать. А Нина Ивановна продолжала рассказывать, как положила девочку спать, а сама стала ждать приезда хозяев, ожидая, незаметно заснула, проснулась от телефонного звонка. Сержант из милиции сообщил о случившейся аварии.
- Катя, надо съездить в морг. – Нина Ивановна сунула в Катину руку клочок бумаги с адресом, продиктованным сержантом. Катя продолжала хранить молчание, она просто не знала, что делать? Юля и Ромка не вернутся, никогда…
- Никогда? – спросила Пушкарева, словно умалишенная.
- Никогда. – Услышала шепот в ответ.
Встав на ноги, направилась в детскую, где спокойно спал ребенок; так и не решившись подойти к детской кроватки, она покинула комнату. Шла по коридору и на неё смотрели портреты друзей, их лица.
Чувствуя, что её может понять только один человек, набрала его номер.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
, но с надеждой
Очень тяжелые минуты....Катюша наверное набрала номер Андрюши Жданова...надо продолжать жить дальше...! Анюта, спасибо за продолжение...не затягивай пожалуйста по возможности продолжение прекрасного произведения! 
