|
Исполнение 1, 2/?
***
Катя приветствовала гостью, по своему обыкновению, сдержанно, но с искренней радостью. Маргарите Рудольфовне то было приятно - ей нравилось привлекать к себе сердца; Катю она жалела, понимая, что после смерти Юрия Капитоновича живется ей несладко. Ольга Ивановна была женщина вздорная, капризная, иногда крепко несдержанная на язык, а впрочем, по натуре незлая. Иная затиранила бы сироту, но Ольга Ивановна считала своим святым долгом исполнить предсмертный наказ мужа – заботиться о Кате, как о собственной дочери, о чем не упускала возможности напомнить воспитаннице, да и в беседах с другими людьми часто к месту и не к месту вспоминала о своем великодушии. Ольга Ивановна считала себя необыкновенной доброты и душевной щедрости человеком, и более всего задевала ее Катина неблагодарность - лишний раз Катерина не улыбнется, к ручке не приложится, услужить не спешит. «Ее, конечно, воспитывали, как родное дитя, но нужно же, в конце концов, и место свое знать!»– мысленно негодовала почтенная вдова. В ровной Катиной учтивости усматривала она издевку, и считала, что воспитанница во всем поступает ей назло.
Совсем иные отношения сложились у Катерины с Маргаритой Рудольфовной Ждановой. Катя всегда к ней тянулась; после того же, как Маргарита Рудольфовна поддержала ее в сложной ситуации год назад и умело погасила чуть не разгоревшийся скандал, Кирой Юрьевной учиненный, Катина приязнь усилилась до самого искреннего уважения. И Маргарита Рудольфовна решила использовать все свое влияние, которое имела на Катю, для того, чтобы убедить ее в необходимости скорейшего замужества. Сама она искренне при этом считала, что действует во благо Катерины; ведь лучше нет для девушки, как выйти замуж, да зажить собственным домом, а не приживалкой при чужих людях. И разговаривая с Ольгой Ивановной и Катей, рассказывая о своем последнем путешествии, о прекрасной Италии, мысленно уже представляла, как можно Катю приодеть в светлое платье (хватит в трауре ходить, уже и вдова его относила), какую прическу ей сделать. «Очки сильно портят дело, - размышляла она. – В очках и в кошмарном своем платье она похожа на этих… ужасных прогрессисток. К тому же очки придают женщине слишком умный вид; мужчины того не любят. Надо заставить снимать их хотя бы на людях». Но пока что никаких разговоров о том не заводила; продолжилась беседа об Италии, между делом Маргарита Рудольфовна упомянула об Андрее, который до сих пор находился в Риме с одним из своих друзей. Сказала, весело улыбаясь, что тот иногда вспоминал беседы с Катериной о мануфактурном деле, сама же с внезапно вспыхнувшей тревогой ожидала, какой отклик вызовут ее слова. Но Катя совершенно ее успокоила, не высказав никакого волнения, и лишь заметила ровным голосом, что Андрей Павлович всегда интересовался делом отца своего и, без сомнения, станет ему достойным наследником.
Вскоре Маргарита Рудольфовна уехала, сердечно распрощавшись. Ольга Ивановна, против обыкновения, не торопилась выказывать воспитаннице недовольство за недостаточно любезное обхождение с гостьей, напротив, смотрела необыкновенно ласково и отпустила Катю к себе, чему та была только рада. Закрыв за собой дверь в комнату, оставшись, наконец, одна, Катя глубоко вздохнула и улыбнулась; любой увидевший девушку в тот момент был бы поражен тем, как преобразила ее улыбка, как необыкновенно украсила ее лицо. Вдруг Катя обняла себя руками и закружилась по комнате.
- Он помнит обо мне, - счастливо зашептала она. – Помнит!
продолжение следует
|
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
про морфий слышали? Уже и инъекционную иглу изобрели к тому времени. Оооочень активно использовали морфий как обезболивающее, и люди подсаживались только так.
от такая я наивная деушка
