НРКмания

Спокойно) Без паники!

Десять!

Жданов долго петлял по ночной Москве, и ему не хватало простора, скоростей, размаха.
Выйти бы в чистое поле и закричать - громко. Но меньше четырех стен не бывает.
Наверное, Кате тоже было тесно - там, в тишине её крохотной комнатки, среди старых кукол и пожелтевших фотографий, в царстве теней и прошлых обид.
Андрею все время казалось, что он на самом пике своих эмоций, дальше только передоза, полопавшиеся сосуды, рваные нервы. Ему было так стыдно - когда он понял, что Катя знает, так плохо - что она не простит, так пусто - что она не вернется, и так страшно перед новой встречей. Да, черт возьми, он сходил с ума каждое утро, когда толкал двери своего бывшего кабинета, толкал осторожно, словно они из чистого горного хрусталя, будто не распахивал он их прежде с небрежной уверенностью в том, что все в этом мире создано для него и только для него.
Бессмысленно метались по сухому стеклу дворники.
Всё то, что еще несколько часов назад казалось невыносимо сильным, невыносимо острым - всё это сейчас ненужной шелухой шелестело под ногами.
Как же можно жить после того, как ты целовал Катю Пушкареву?
После того, как ты ощутил себя даже не богом - мужчиной. Всесильным, всемогущим, и водопады твоего упоения грохотали кипящей лавой в венах.
Маленькая девочка в твоих руках - трепещущая, нежная, отважная девочка. Она не боится твоего гнева - никогда не боялась, не боится твоей страсти - отважно шагает навстречу, она дрожит и подчиняется, и ты понимаешь, что нет этом мире силы более могущественной, чем тепло тонких пальцев на твоем лице.
Как же ты жил без этого, Жданов? Почему ты вообще называл это жизнью?
И как же ты будешь жить без этого дальше?
Рассвет не торопился, медленно и методично раскрашивал небо.
Андрей сидел в машине, откинувшись на сиденье, и барабанил пальцами по рулю.
Бесполезно сейчас пытаться определить тот момент, когда все изменилось. Наверное, оно менялось ежесекундно - исподволь, понемногу. Когда она рассказывала о том, что не взяла деньги у Краевича, или раз за разом давала отпор Воропаеву, а может быть, на том памятном совещании, когда Жданов со свойственным ему джентльменством выставил Катю против Ветрова. Болезненно робкая, неловкая секретарша вдруг преобразилась в уверенного в себе профессионала, увлеченного, даже вдохновленного своим делом. Вот такую Катю Андрей тогда видел впервые, и его завораживала эта картина. Он небрежно наблюдал за её борьбой с его финансовым директором, привычно переругивался с Сашкой, язвил и очень старался выглядеть уверенно, как будто этот злополучный бизнес-план писала команда сильных специалистов, а не почти незнакомая девочка из кладовки - торопливо, почти на коленке, в невероятном темпе.
Жданов хмыкнул и вышел из машины. Снял очки, протер лицо. Небо было почти светлым, нависало низко.
Такая разная.
Восторженная секретарша, трогательная, раздражающая своей готовностью служить. Впрочем, это раздражение длилось недолго - Пушкарева умела быть ненавязчивой, как воздух. Это был не тот род помощи, когда при случаю потребуется вернуть долг. “А помнишь, я тебя тогда?..”
Всё было иначе.
Но ведь с Пушкаревой всё с самого начала было иначе.
Умный, решительный помощник, который всегда прикроет, поможет, вытащит из неприятностей - и это тоже Катя Пушкарева. Катя с карандашом и калькулятором в руках. Такой хотелось верить. Не зря он снова и снова приходил к ней со своими сомнениями - ну не к Кире же! “Вы все делаете правильно, Андрей Павлович...»
Знала бы ты...
Влюбленная, наивная, честная женщина. Женщина в самом начале пути.
Язвительная, чужая, холодная Катя Пушкарева.
Несчастная, отчаявшаяся Катя - целующая его там, на террасе. Катя, которая так крепко хваталась за лацканы его пиджака, словно земля под её ногами ходила ходуном. И эти глаза! В них была такая жажда и такая тоска, и такая решительность!
- Я не могу, Андрей...
Не может она!
Жданов нацепил очки, снова сел за руль, громко включил радио. Вспомнилось далекое: “Я... я не могу...» И свое решительное: “Я могу, Кать. Я могу”.
Он мог.

Сделка была сомнительной, и они оба это знали.
- Андрей Павлович, да Семенович в жизни не пойдет на такие условия! - Катя едва успевала за ним, на своих каблуках, в узкой юбке, а папка с документами так и норовила выскользнуть из рук, пока Жданов её не взял себе - с Пушкаревой всегда так. Не успеешь оглянуться, а она уже ползает по полу и бумажки собирает.
- Спокойно, - Андрей развернулся, взлетели полы его пиджака, тяжелые руки гранитными глыбами стиснули плечи. - Ваша красота и ум, помноженные на мое обаяние - у Семеновича не останется шансов. Блефуем, Катенька, блефуем.
- Но это надувательство!
- Это бизнес, Кать... Екатерина Валерьевна. Прошу!
Ресторан назывался “Штаны короля” и имел причудливый, безвкусный и, несомненно, дорогой интерьер. Протиснувшись мимо золоченных амуров, Катя остолбенела при виде нацеленного на неё рыцарского копья, на острие которого бесстыдно висел полосатый вязанный гульфик.
- Сюда, Екатерина Валерьевна. Знакомьтесь - Сергей Сергеевич... Да, можно и просто...
Переговоры неслись по накатанной. Жданов улыбался, излучал уверенность, Катя сыпала цифрами и вводила собеседника в состояние, близкое к зомбированности. И вдруг замерла, застыла, заморозилась, не договорив предложения.
Андрей не сразу понял, даже испытал раздражение - ну вот нашла время! А потом проследил за её взглядом и разозлился еще больше - она неотрывно смотрела на молодого, довольно смазливого человека, мальчишку. Ну что она в нем нашла? Таких в Москве пруд пруди, хоть штабелями укладывай!
Мальчишка поежился от такого взгляда, заозирался.
- Пушкарева?!
Катя вздрогнула - сильно, всем телом. Отвернулась. И Жданов вдруг все понял - по тому, как прищурились её глаза за стеклами очков, сжались губы. Он нащупал её руку на столе, сильно сжал. Заулыбался недоумевающему собеседнику, очень постарался не смотреть в ту сторону, где сидел его предшественник.
Во всех смыслах этого слова.
- Сергей Сергеевич, если вы посмотрите на эти расчеты...
- Андрей Павлович, с такими процентами от прибыли я даже смотреть не буду!
- Сергей Сергеевич, ну давайте рассуждать логически, - включилась Катя, и Жданов одобрительно погладил её ладонь большим пальцем. Гвозди бы делать из этих людей! Впрочем, Пушкаревы, кажется, из них и были сделаны.
- Катя? - молодой человек уже стоял возле их столика, смотрел неуверенно и беспокойно, словно никак мог понять, Пушкарева это или её улучшенная сестра-близнец.
- Вы что-то хотели? - любезно спросил Жданов.
Катя подняла на Дениса глаза, и не было в её взгляде даже малейшего проблеска злости или обиды.
- Мы знакомы? - очень ровно, очень рассеянно спросила она. - Простите, я вас не помню.
От такого лицемерия у Жданова даже дух захватило. Он склонил голову и поцеловал её руку - в знак безмерного восхищения.
Денис все еще выглядел озадаченным: Катя? Не Катя?
- Простите мою невесту, - сказал ему Жданов весело. - Нелегко быть президентом модного дома - столько хлопот. К тому же у Катюши перед свадьбой голова кругом. А вы, наверное, учились вместе на экономфаке МГУ, да?
Катя. Эта мысль была отчетливо написана на лице Дениса. Катя Пушкарева - вот такая вот, стильная, ухоженная, при женихе, да еще и президент к тому же. Да еще и модного дома. Пушкарева. Модного. Президент.
Та самая Катя Пушкарева, из-за которой его жизнь дала крен. Вылет из универа, армия, а восстановиться потом так и не вышло.
Он ненавидел её - тоскливыми армейскими ночами, ненавидел с такой силой, как можно ненавидеть только того, кому причинил много боли.
А она... Она его даже не узнала. И ведет себя так, будто такие шикарные рестораны для неё самая обычная вещь. Обычнее не бывает.
Денис растерянно кивнул, криво улыбнулся и отошел - все время оглядываясь.
- Поздравляю вас, - заулыбался Семенович. - С помолвкой. Если Екатерина Валерьевна входит в семью, это дает определенные гарантии, что она и дальше будет руководить Зималетто. Ну давайте, что ли, посмотрим на ваши грабительские проценты...
Андрей еще раз поцеловал руку Катерине - пользуясь случаем. Не будет же она протестовать во время переговоров? Или будет?
Но Катя уже нырнула в мир цифр - спасительный, чудесный мир, где все так просто, где все так, как и должно быть.

Её отпустило на улице - Катя вдруг покачнулась, беспомощно повисла на руке Андрея и запрокинула к нему побледневшее вдруг лицо:
- Перед свадьбой голова кругом?
- Я считаю, что все прошло удачно, - с излишней уверенностью воскликнул Жданов. - Со всех сторон.
Она улыбнулась.
- Отвезете меня в Зималетто? Я что-то не могу за руль. А Федор потом...
- Конечно.
Он бережно усадил её на сиденье, закрыл дверь. Глубоко вздохнул и сел на водительское место.
- Андрей Павлович, не сжимайте так руль. Он вот-вот хрястнет у вас в руках.
- Просто... Это же слизняк какой-то, Катя.
- Слизняк?
- Ну сразу видно, какого поля он ягода, - взорвался Жданов, - мажор! Мама-папенькин сынок! Самоуверенный болван! Эгоист!
- Ну найдите мне пять отличий, Андрей Павлович!
- Пять отличий? - Жданов остановил машину прямо на выезде со стоянки, и сзади тут же загудели. - Тебе нужно пять отличий? - огромная лапища легла на Катину шею, притянула к себе. - Я люблю тебя. Я хочу тебя. Я верю тебе. Я горжусь тобой. Я хочу быть с тобой - навсегда. Этих отличий тебе достаточно?
Она вдруг обхватила руками его лицо - как раньше, как всегда это делала, стянула очки, прижалась лбом к его лбу.
- Спасибо, - прошептала тихо, и его губы обласкало её дыхание. - За то, что держал меня за руку. Я бы сама ну никак.
- Мне кажется, что ты сама справишься с чем угодно, - искренне сказал Жданов. - Я раньше и подумать не мог, сколько в тебе всего...
Она оттолкнулась, вернула ему очки.
- Поехали, Андрей Павлович, пока вам камнем фары не разбили.
Сзади немилосердно сигналили и матерились.

_________________
Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость. (с)

Здорово, спасибо за такого Андрея

нифигассссе...у меня прям "мову адняло"(бел.язык))))))))))))))))
ГЕНИАЛЬНО!!!! друХХХХ!!!!!(я прям не могу иначе ТЕБЯ назвать, ты уж пардонь!)))))))))))))

_________________
Шило в моей попе является моим жизненным стержнем.

а что это значит?)))

да я только за же)))

_________________
Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость. (с)

Ах эта свадьба-свадьба-свадьба!
ну молодец Жданец, вот как вывернулся, Катю вознёс на пъедестал перед этим несчастным!! и сориентировался, и вообще такой он у тебя нетормоз, такой решительный, восхитительный!

а вот здесь вообще браво!!!
Спасибо, Тапатуша!!

ЭТО-Я

Вот это да! Такой накал страстей! А Андрей такой чуткий, внимательный и уже решительный!
Спасибище, Танечка, за шквал эмоций!

_________________

Слов нет.

_________________

tapatunya

Это же не 220 вольт, это черте сколько, тысячи. Разве можно такое выдержать? Надо провести технику безопасности, чтоба фсе живы остались.

_________________
Тот,кто никогда не смеется над собой,упускает множество отличных способов посмеяться.С.Дункан

Таня,
Какой у тебя Жданчик - рыцарь, а Катя просто английская королева...
Такой главы стоило подождать
Ждём развития событий, а твоему музу вдохновения

_________________
Ни дня без подвига!

Ну, Жданов, ну молодец, не упустил момент, практически сделал предложение!
Слова, действительно, излишни- просто восторг!
Спасибо!

Язык отнялся, как я понимаю, бо белорусского не знаю, это я по аналогии я с украинским решила.
tapatunya,

_________________
Умная женщина - та, в обществе которой можно держать себя как угодно глупо. Поль Валери
Жизнь-это цепь потерь. Айзик Азимов

спасибо, милые)))

_________________
Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость. (с)

Этого, действительно, стоило ждать!!! БравО!

_________________
— Глаза в очках, зубы в проволоке, в голове калькулятор, отзывается на кличку «Катенька»!

Н-да Дениса "умыли"

И АНдрей какой МОЛОДЕЦ!!!

Татьяна

_________________
Уезжают таланты, творцы и умы,
едут люди отменно отборные.
И останутся там, как у всякой тюрьмы,
надзиратели и поднадзорные.

И. Губерман

БИНГО!!!!! не дословный, но точный перевод))))))))

_________________
Шило в моей попе является моим жизненным стержнем.

Благодарю

Одиннадцать!

Кира Воропаева не понимала слова “нет” и не умела проигрывать. Она не терпела поражений из-за веры в свою непобедимость, или вера в свою непобедимость появилась из-за отсутствия поражений, это было ведомо только психологам.
Но факт оставался фактом: Кира Воропаева не понимала слова “нет” и не умела проигрывать. Умение вовремя отступить, чтобы потом совершить стремительное наступление было врожденным, и Кира частенько им пользовалась - особенно, когда дело касалось Андрюши Жданова.
Андрюша Жданов - большой, капризный, чудесный ребенок, который ломает игрушки из-за своего жизнерадостного недомыслия, а не по злобе душевной. Как и все большие дети он хотел, чтобы окружающие жили мирно и счастливо, и искренне не понимал, что плохого в том, что он играет и чужими игрушками тоже.
Возле Андрюши было светло и солнечно, и сам он был светлым и солнечным, пока... пока черным хищным пауком Катя Пушкарева не забралась к нему под кожу.
Вторую неделю Жданов уже работал в этой каморке, и вторую неделю не спешил пасть на колени перед невестой. И Кира понимала, что нельзя так надолго затягивать тягостное молчание между ними, что с каждой секундой все больше паутины плетет свой паук - не найти Андрюше дорогу обратно, не выпутаться.
Но сил идти и мириться с ним не было. Потому что она заранее знала все его ответы, и была не готова услышать их. Снова.
Но ведь Кира Воропаева не понимала слова “нет” и не умела проигрывать.
Мимо Тропинкиной - молча. В кабинет - без стука. И замерла на пороге.
Картина была маслом.
Пушкарева сидела за своим столом и читала какие-то документы. Читала - и молча передавала их солнечному мальчику Андрюше Жданову, как передают отсмотренные фотографии. Андрей сидел на стуле в очень свободной позе, и его очки валялись на столе, между документами, волосы падали на лоб, а пиджак небрежно валялся на кресле. Было между этими двумя что-то странно общее, уж лучше бы они банально целовались, чем вот так вот были рядом - как одно целое. Ну как будто на веранде собственного дома, а у их ног лежат большие лобастые собаки, а в песочнице играют дети. Киру передернуло. Лезет же в голову какая-то чушь!
И взгляды вскинули одновременно и спросили с одинаковыми интонациями, с которыми говорят вежливые хозяева с незваными гостями:
- Кира?
- Кира Юрьевна?
- Андрей, мне надо поговорить с тобой.
Они переглянулись - и это было так откровенно, так неприлично! “Ну что же теперь с ней поделаешь, надо так надо” говорили эти переглядывания, и Кира стиснула пальцы, чтобы не начать кричать сразу, здесь же.
- В конференц-зале или предпочитаешь мои апартаменты? - спросил Жданов.
- А ты еще помнишь про кладовку? Я смотрю ты и здесь неплохо устроился.
- Кира, мы работали! - в крик, сразу, без разгона, многолетняя практика.
- Я вижу, над чем вы работали, - Кира включилась в скандал тоже сразу, тоже с готовностью.
- Не кричите в моем кабинете, - тихо сказала Катя.
И Андрюша - тот самый непобедимый Андрюша, который никогда, ни за что не признавал свою вину, а Кира его ловила на горячем, еще как ловила! - сразу успокоился, посмотрел на Пушкареву виновато и сказал торопливо:
- Кира, пойдем в конференц-зал...
И вот тогда Кира Воропаева поняла, что проиграла. В первый раз жизни проиграла.

Папа учил Катю Пушкареву тому, что подслушивать нехорошо.
Но что делать, если громовые раскаты голоса Андрея и крики Киры разносятся, кажется, по всему Зималетто?
Работать невозможно, мыслить здраво невозможно. Хочется спрятаться от этого всего.
Катя встала и прошла в каморку. Села на свое бывшее рабочее место. Скандал чуть отдалился. Катя блаженно погладила руками по столешнице, положила голову на руки.
Здесь пахло Ждановым, и валялись его ключи от машины, и мобильник, и документы, и это было самое невероятное из того, что могло с ней случиться. С ней случился Андрей Жданов.
Катя смотрела сегодня на Дениса - во все глаза смотрела, пока не спохватилась и в руки себя не взяла, вернее, Жданов взял её за руку, и понимала пропасть, которая отделяла её первую любовь от единственной. Это она потом Андрею про разницу что-то ляпнула, но это скорее в отместку за нежданную свадьбу и по привычке говорить ему гадости.
Андрей... он как стихия. Ураган. Ливень. Землетрясение. Денис... ну просто Денис. Мелкий пакостник. Как там Жданов его назвал? Слизняк. Стоило так переживать и мучиться - да Андрей его в пять минут в порошок стер, и даже не заметил этого.
Как же быть мне с тобой, моя неловкая, ненужная, негасимая любовь? Что мне делать, если ты зовешь меня тихо по имени, и я готова на край света - семь чугунных башмаков истоптать, семь железных посохов изломать. Потому что нужна, потому что позвал. За тобой. Для тебя.
Катя взяла в руки ключи от машин Андрея, зачем-то побренчала ими.
Ты не мелочишься, Жданов. Страстно любишь, сильно бьешь. Кажется - не встать от твоего удара, никогда не подняться. Но я же тоже Пушкарева, не пыль на ветру...
В конце концов, тварь я дрожащая или папа меня учил распускать сопли?
Катя вздохнула и пошла к женсовету - за инвентарем.

Когда Жданов вернулся в кабинет президента, Кати на месте уже не было. Он расстроился - мало ему Киры, так и у Кати рабочий день закончился!
Постоял у её стола, потрогал ручку, которой она писала. Повздыхал. И пошел к себе собираться.
На столе лежала открытка. Незнакомая. С каким-то сердечком и солнышком.
Жданов удивился. Теперь он стал объектом страсти к эпистолярному жанру Малиновского?
Андрей сел в кресло, некоторое время просто таращился на открытку. А потом увидел под ней выложенные в форме сердечка шоколадинки. Расхохотался.
Открыл открытку и стало сразу не до смеха.
“Андрей! Малиновский, несмотря ни на что, прав - когда на душе нет ничего или слишком много всего, то письменно рассказать об этом гораздо проще.
Я люблю тебя. И всегда любила, даже когда любить было невозможно. Ты знаешь это.
Я никогда не хотела тебе мстить, верь мне. Я была готова к Совету, и у меня был готов липовый отчет, и только города ваши стали последней каплей. Будь у меня хотя бы на пол-дня больше! Я бы успокоилась, я бы оставила все как есть. Просто уехала бы, и ты бы, наверное, уже женился на Кире, и все еще был президентом, и все бы у тебя было хорошо.
Так мне казалось.
Последние две недели перевернули мой мир снова. Ты перевернул мой мир снова, Андрей. Это постоянная близость к тебе - я все время слушаю, как ты двигаешься в своей каморке, как разговариваешь по телефону, как хлопаешь ящиками стола. Я сижу тихо, как мышка, и пытаюсь услышать твое дыхание.
Ты все время говоришь, что любишь меня. Сегодня ты кричал это - Кире в лицо, кричал на все Зималетто. Ты любишь меня? Поверить в то, что это опять игра с неведомой мне целью - значит, потерять всякую веру.
Я не могу жить без веры, Андрей.
Мне нужно время, и твое терпение, я не смогу перепрыгнуть эту стену с разбегу, её придется разбирать по кирпичику. Тебе это нужно, Андрей? Ты готов? Потому что если ты не готов, проще оставить все, как есть. Милосерднее.
Всегда твоя Катя.”

_________________
Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость. (с)

Пять баллов!

Десять!!

Вот он, момент истины!

Тапатуша, как хорошо, что ты пришла! И вообще, и с такой сногосшибательной продой! Целый день сегодня гостем заскакиваю на Форум - и сразу прокручиваю страничку вниз, где посетителей видно. А тебя второй день не видать было...

Спасибо огромное!

а я два раза пришла, оптом)))

да, сорре, плановая госпитализация с мелким - ничего такого, просто акклиматизировались)))

_________________
Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость. (с)