|
Март
Обследование затягивалось. Еще на прошлой неделе ее должны были выписать и почти сразу же отправить в декретный отпуск, но почему-то задерживали в клинике.
Она спрашивала об этом лечащего врача, но он отводил глаза и похлопывал ее по плечу
- Потерпите, Екатерина Валерьевна, еще немного.
- У меня плохие анализы? Или с ребенком что-то не так?
- Не волнуйтесь, все у Вас хорошо, и у ребенка тоже! Небольшие формальности. Еще нужно сделать некоторые анализы. А Вам у нам не нравится?
- Нравится, но я домой хочу!
- Скоро уже! Потерпите.
Катя терпела. Условия в клинике были замечательные. И с женщинами в палате она подружилась, но лежать просто так не хотелось. Несмотря на слова врача она чувствовала тревогу – что-то творилось вокруг нее. И анализы дополнительные не брали… И Андрей не приходил…О том, что ее могла навестить Кира, у нее и мысль такая не возникала. И хорошо, что Кира не приходит! Как бы она ей в глаза посмотрела после всего?
Колька забегал каждый вечер, но ненадолго – торопился на свидание к Виктории. И тоже в глаза не смотрел…
Что бы все это значило?
А может быть, ее не выпускают из-за психолога? Надо же было так расслабиться…
Умеют психологи в душу влезть! А ей ведь не с кем поговорить об этом, вот и рассказала.
Нет, не об Андрее! Слава Богу, до этого не дошло!
О ребенке она с психологом говорила, о том, что чувствует его своим и не представляет, как с ним расстанется – а ведь скоро уже! До мая месяца совсем мало дней осталось…
Психолог сначала с ней ласково говорила, объясняла, кто она есть на самом деле, и о чем даже думать не должна! А она свое твердила, заплакала даже. Тогда врач другую политику избрала – стала кричать на нее! Собственно те же самые слова говорила, но в другом тоне. Они не понимали друг друга – врач же не знала, что Жданов не просто клиент, заказчик ребенка, а мужчина, которого она, Катя Пушкарева, давно любит.
Врач-психолог не поняла, а вот соседка по палате, простая деревенская женщина, сразу догадалась.
Так складывались обстоятельства, что они с Клавдией все время вместе на обследованиях лежали, и поэтому знакомы были ближе, чем с другими.
Клавдия старше была Кати почти в два раза! У нее в деревне муж и трое своих детей, а в клинике она тоже в третий раз – третьего ребенка рожает на заказ! И муж к этому нормально относится, и дети – работа такая у матери!
В деревне трудно найти высокооплачиваемую работу, они и нашли выход…Неординарный, конечно, но их устраивает.
Вот Клавдия-то и поняла все про Катю.
- Ты девонька влюбилась, - улыбнулась она Кате, когда никого в палате кроме них не было.
- С чего Вы взяли, Клава? У меня сын есть…и Коля…
- Да ты не оправдывайся! Любовь – это ведь не позор. Это любовь… Это свыше дается, и ничего не поделаешь – она печально вздохнула., - Да и как в такого не влюбиться? Кабы не муж да не дети, я бы и то влюбилась! Красавец! И смотрит на тебя ласково так… Поди тоже полюбил…Мужики – они любят нас, когда мы дите их носим…
- А…Вы… Вы как к этим детям относитесь? И…к заказчикам?
- Я-то? А я их не вижу! Клиенты меня по картотеке выбирают – я же в деревне живу. А здесь меня все врачи хорошо знают – рекомендуют.
А ребеночка… Его я тоже на руки не беру – родила, и забирайте! И молоко только сцеживаю, а не кормлю.
Первого-то я взяла, покормила… Потом чуть с ума не сошла, когда отдали его родителям.
Нет, нельзя сердцем прикипать! Нельзя… А ты видно прикипела – и к дитю, и к папаше. А мать-то где? Ни разу не видела я ее тут. Все он ходит… Эх, Вам бы вместе быть! Пара вы…
- У меня сын есть.
- Сын не помеха. И его полюбит!
- У них семья. Он ребенка не бросит. Он ее уже принцессой зовет.
- А имя какое дадут, не говорил?
- Не говорил…
- Эх, девонька… Ты уж держись, два месяца осталось. Поплачешь потом, да и забудешь…
- Не забуду. Никогда!
- Тебе деньги на что нужны? Квартиру купишь?
- Нет, на операцию сыну.
- Сложная операция?
- Да как сказать… Необычная! Такие операции только в одной клинике делают, в Уфе.
Про доктора Мулдашева слышали?
- Не слыхала. Сердце лечит?
- Нет, он хирург, только он не режет, а выращивает…
- Как это?
- По - научному это сложно, а по-простому – он в больной орган специальное вещество, аллоплант называется, вводит, и там здоровые клетки вырастают.
Особенно удачно он слепых лечит – зрительные клетки восстанавливает.
А у моего Костика ушка нет - родился такой. Можно конечно простую пластическую операцию сделать, это дешевле, но все равно это будет не настоящее ухо, и рубцы будут заметные
- А этот…как его?
- Мулдашев.
- Он настоящее пришьет?
- В том – то и дело, что не пришьет, а вырастит! Я надеюсь, что получится…Ради этого и пошла на такое…
- Надежда - это главное. Ты надейся, все у тебя хорошо будет в жизни!
Она замолчала и выразительно посмотрела на Катю, глазами показывая ей на дверь.
Катя оглянулась – в дверях стоял Жданов…
Клавдия бочком протиснулась мимо него и закрыла дверь снаружи, а он все стоял, смотрел на Катю и улыбался, и не замечал, что у нее уже губы трясутся, и слезы вот-вот прольются…
А когда заметил, кинулся к ней, обнял и прижал к себе, насколько это было возможно в ее положении. Она отстранилась, вытерла ладошкой слезы, заговорила, с отчаянием в голосе:
- Андрей, со мной что-то не так. Или с ребенком… Меня давно обследовали, но не выписывают. Я не знаю, что и думать…
- Все хорошо, Катюш! Тебя не выписывали по моей просьбе.
- Зачем?
- Я все тебе расскажу! Но не здесь и не сейчас. А сейчас мы поедем домой!
- А выписка? Обход уже был…
- Тебя выписали, и декретный отпуск оформили! Собирайся скорее.
- Я сейчас… я быстро…
Он стала лихорадочно кидать вещи в сумку, но вдруг остановилась, посмотрела на него виновато
- Андрей…Я с девочками не попрощалась…
- А где они?
- Наверное, в коридоре…не заходят…
- Все понял! Давай сумку, я в машине подожду. Только недолго! Я так соскучился…
Катя недоуменно посмотрела ему вслед… Соскучился? А не приходил так долго…
Но она остановила себя – мало ли чем он был занят? Возможно в командировке был… А Кира – она не любит ее… И ребенка не любит…Подумала, и ужаснулась своим мыслям нельзя так думать! Это и Кирин ребенок, Кира будет ему матерью! Кира, а не она…
Слезы опять подступили к глазам, но она сдержалась – она должна быть сильной! Она не будет портить Андрею настроение, она будет улыбаться, и такой останется в его памяти.
Жаль, что в оставшиеся два месяца она не будет находиться рядом с ним. Он больше не будет появляться внезапно перед ней – дверь в его кабинет открывалась бесшумно…
Но он же будет звонить ей? И может быть даже навещать иногда…
Катя тряхнула головой, отгоняя невеселые мысли, выглянула в коридор и позвала Клавдию, а та и остальных женщин их палаты. Обнялись, расцеловались, пожелали друг другу легких родов и здоровых детей, и Катя направилась к выходу.
А Клавдия перекрестила ее в спину – пусть Бог поможет ей обрести счастье!
Всю дорогу Катя была задумчива и даже в окно не смотрела, как обычно любила это делать. Андрей не тревожил ее – если она молчит, значит, ей есть о чем подумать. Да и ему надо собраться с мыслями – разговор предстоит непростой. Каким будет результат этого разговора? Он верит, что его надежды сбудутся. А если нет? Если Катя решит иначе?
Только выйдя из машины, Катя поняла, что приехали они вовсе не к дому Зорькина.
- Андрей, куда ты меня привез?
- Домой. К себе…
- Но…вы же не здесь живете? Я помню Ваш адрес!
- Пойдем. Катя. Дома поговорим.
Квартира была большая, но безликая и неуютная, хотя видно было, что чистоту недавно наводили – мебель была кое-где сдвинута с мест – верный признак того, что проводили генеральную уборку. О том, что здесь давно никто не жил, свидетельствовали журналы на столе почти десятилетней давности, настенный календарь того же времени, а главное – не было никаких запахов. Помещения сохраняют запах хозяина – его парфюм, пища, одежда создают определенную ауру, которая в повседневной жизни не ощущается, но ее отсутствие чувствуется сразу и наводит мысль о том, что здесь никто не живет. Жилого духа нет! Именно это Катя и поняла – нежилая квартира.
Она недоуменно смотрела на Жданова: зачем он привез ее сюда? Она будет здесь жить? Или… они будут здесь встречаться? Это противоречит ее натуре, это не для нее – быть любовницей!
- Кать, это моя квартира, я жил здесь до женитьбы.
-Ты хочешь сказать…
- Нет, Кать, нет! Это не то, что ты подумала! Это не место тайных встреч.
Я привез тебя сюда, потому что хочу, чтобы этот дом стал нашим – твоим и моим!
- А как же Кира Юрьевна?
- С Кирой мы расстались. Даже успели развестись. Я не хотел, чтобы эта процедура коснулась тебя, и попросил врача задержать тебя в клинике. Поэтому я и не приходил. Ты обижалась?
- Нет…Как я могу… Но я ждала…А почему вы разошлись? И как же ребенок?
- Это должно было произойти… Между нами не было настоящей любви. Мы…Я думал, что причина в том, что нет детей. А оказалось, что Кире и не нужны дети… Но дело и не в этом! Дело в том, что я полюби другую женщину, тебя полюбил, Катя!
- Андрей, но ведь у вас будет ребенок! Неужели ты бросишь и его?
- Не брошу.
- Но при разводе ребенка оставляют обычно матери
- Кира отказалась от ребенка. Теперь это только мой ребенок! И твой… Если ты согласна… Если станешь моей женой…
Катя не отвечала. Такой поток информации обрушился на нее, что она не различала, где ее тайные мечты, а где реальная жизнь
Молчание затянулось, и Андрей уже отчаялся – не хочет Катя быть хозяйкой его дома, не хочет воспитывать чужого ребенка…
- Я все понимаю. Кать…Я не обижаюсь…Ты в праве так поступать.
Катя посмотрела на него недоуменно: что он говорит? Разве не видит, как она счастлива? Разве не услышал, как она сказала: «Да»? Или она еще не сказала? И он страдает от неизвестности? Или даже думает…
Она качнулась к нему всем телом, прильнула к его надежному плечу
- Я согласна, Андрей… Я так рада, что не нужно будет отдавать девочку… Я так люблю вас обоих!
- Кать…
- Не сомневайся, я буду любить ее. Это мой ребенок! Моя дочка…
Спать они в эту ночь легли поздно. Андрей заметил, что Катя с опаской посматривает на дверь спальни, и не настаивал. Они уютно расположились на кухне. Катя приготовила ужин – оказывается, холодильник был забит продуктами! Готовился Жданов к ее появлению здесь. Ели не спеша, отвлекаясь на разговоры, на ласки и поцелуи. Хорошо было, по-семейному.
Но в какой-то момент все чуть было не рухнуло. Андрей как всегда поспешил.
- Кать, я завтра позвоню кое-кому, уверен, что нас быстренько распишут. Успеем до родов!
Но Катя отреагировала на его слова совсем не так, как он ожидал: она не обрадовалась, а наоборот, погрустнела, стала серьезной и чем-то озабоченной.
- Андрюш, ты только не обижайся! Пойми меня правильно. Я люблю тебя, давно люблю! И дочку твою люблю, своей ее считаю… И я согласна жить с тобой, но оформлять отношения, регистрировать брак я не хочу. Пока.
- Почему, Кать? Я думал, все женщины хотят законных отношений…
- Дело в том, что у меня есть сын. Ему семь лет. Это уже человек с определенным характером, и то, что он не такой, как все – я тебе говорила о его дефекте, - повлияло на его характер не лучшим образом. Я боюсь! Вдруг у вас не сложатся отношения?
- И что тогда? Ты откажешься от нас с дочкой?
- Я… Я не знаю, Андрей! Все так сложно… Господи, ну почему у меня все не как у людей!
- Катюш, все будет хорошо! Я очень постараюсь понравиться твоему сыну! А уж в том, что любить его буду, ты даже не сомневайся!
- И все же подождем с регистрацией, ладно?
- Подождем, раз ты так хочешь. Но знай, что я готов к этому в любой момент! И ты мне скажешь сама, когда решишь, что уже пора! А то я могу не догадаться сам…
- Ты такой недогадливый?
- Я тугодум. А еще я так мало знаю о тебе… Что ты любишь? Чего боишься? О чем мечтаешь? Ты мне расскажешь?
- Прямо сейчас рассказать?
- Можно и сейчас. Только спать давно пора.
- Еще чуть-чуть посидим?
- Ну, хорошо, посидим. А если ты приляжешь? А я посижу возле тебя? Тебе отдыхать надо.
- Ты тоже устал… И тебе завтра на работу…
- Лежа поговорим?
- Давай, лежа!
Кровать была такая необычная, квадратная – что вдоль, что поперек, и занимала бОльшую часть комнаты – им хватило бы и половины! Это стало очевидно, когда они устроились рядышком, полусидя, привалившись к подушке у стены – даже подушки им хватило одной.
- Ну, рассказывай! Ты обещала!
- Что же тебе рассказать… О том, кого люблю, я тебе уже сказала… И о том, чего боюсь, тоже поведала… Остались мечты.
И тут ничего необычного – как и все девушки мечтала о принце, который будет приносить мне на свидания цветы, о белом платье невесты мечтала. Но ничего этого в моей жизни не случилось… Не было свиданий, не было цветов, и невестой мне уже не быть – сразу в жены попаду. А если учесть, что сын уже есть… - я же говорю, не как у людей у меня все складывается, неправильно, не по порядку.
И так грустно она это говорила, такая безнадежность слышна была в ее словах, что острая жалость пронзила сердце Андрея. Он обнял ее и стал разубеждать.
- Кать… Катенька… Девочка моя… Все у тебя будет! Обязательно, я тебе обещаю!
Прямо завтра я приглашаю тебя на свидание! После работы, в парк, что позади Зималетто. Придешь?
- Приду. А где тебя ждать?
- На скамейке, где ты сидела в обеденный перерыв
-Ты видел? Откуда? Окна твоего кабинета выходят на другую сторону.
- А я из твоего окна смотрел. Однажды зашел, а ты еще не вернулась с обеда. Я к окну подошел, и увидел. Потом стал специально заходить…
- И игрушки мне на столе оставлять…
- Тебе не нравилось?
- Приятно было. Только я не знала, что ты следил за мной.
- Я не следил! Наблюдал…Смотрел на тебя! И сейчас смотрю, и всю жизнь готов смотреть.
Она сползла по подушке, положила голову на его руку, обнимающую ее, повозилась, устраиваясь удобнее, и затихла – уснула…
А он спать не мог! Как тут уснешь, когда она дышит в шею, когда ее рука запуталась в его волосах, а коленка уперлась ему в живот…Но он терпел, не шевелился даже – он готов всю жизнь охранять ее сон и исполнять ее желания. Может, тогда ее мечты станут явью, и она будет говорить о них без печали?
***
Женсовет заседал практически непрерывно, не успевали закончить обсуждение одной новости, как подоспевала другая.
Утреннее заседание было посвящено Клочковой. Она теперь не опаздывала на работу, приезжала на шикарной машине! Но машина ей не принадлежала, ее подвозил мужчина.
Кто бы мог подумать, что найдет она то, что искала – богатого, солидного мужчину с машиной, внушающей доверие.
Сам по себе мужчина не совсем соответствовал требованиям: был невысок, худосочен, в очках… Одет был дорого, но одежда была как с чужого плеча, неловко он в ней себя чувствовал – постоянно поправлял, одергивал… Но машина компенсировала эти недостатки. Шикарная была машина! И Виктория выходила из нее как королева! Он дверцу перед ней открывал, руку протягивал… А она, взойдя на первую ступеньку крыльца, оборачивалась и чмокала его в щеку, снисходительно наклонившись…
Больше месяца наблюдали секретари эту сцену, а сегодня Шурочка подслушала, как Вика с ним по телефону разговаривала – сегодня он ее не подвез и она выговаривала ему свои претензии… И назвала его по фамилии… А фамилия у него оказалась Зорькин! Николай Зорькин…
И Катя называла своего гражданского мужа «Николай Зорькин»…
Женсовет спорил до хрипоты: говорить Кате о коварстве Вики или нет? Об измене Николая не говорили – он мужчина, а они все…Дальнейшие эпитеты соответствовали уровню интеллигентности говорившей.
Не успели принять рабочий вид, как Амура опять созвала всех по экстренному вызову –
Кира Юрьевна уезжала! Одна, без мужа… И не только из Москвы, она из страны уезжала
В Данию она собиралась, к сестре Кристине, которая каким-то образом оказалась в этой вполне цивилизованной стране.
Воропаева поручила Амуре заказать билет в Копенгаген – она же еще была ее начальницей, и оставила ей свой загранпаспорт. Он в файле лежал, а вместе с ним там оказался и российский паспорт…
Девушки любопытства ради паспорта полистали и обнаружили там штамп о разводе!
Вот новость так новость…Это надо же, как не повезло женщине! И ребенка потеряла, и мужа…
Слова сожаления женщины произносили, но жалели на самом деле не Киру, а Жданова – он так хотел иметь детей! А они так его любили… Если бы он только пожелал, любая из них родила бы ему! Кроме Танюшки Пончевой - она уже была беременна от мужа.
А перед концом рабочего дня опять потрясение… Андрей Павлович принес в отдел кадров документы на оформление декретного отпуска Пушкаревой.
Разомлевшие после обеда секретари пропустили этот момент, вовремя не насторожились – почему вдруг он сам это делает. Подумали, что Катя приходила, когда они в «Ромашке» были, насыщались…
А вот когда Жданов с букетом гиацинтов (острый и в то же время нежный запах этих весенних цветов они с обеда чувствовали, гадали все, чьи это духи) пронесся мимо ресепшена на выход, Мария Тропинкина отреагировала немедленно, произнеся в три телефонные трубки одно слово «0911 для…»
А для кого собственно? Чтобы это понять, она ринулась к окну и увидела потрясшую ее картину – на скамейке в парке сидит Катя Пушкарева, женщина, которая в скором времени родит ребенка, и чей муж раскатывает на машине с секретаршей президента Клочковой… А сам президент стоит перед ней на коленях…
Такое сходу не объяснишь, а рабочий день закончился…Не в свободное же время вести дискуссии? Завтра с утра обсудим – так они решили.
А утром нахлынули новые события…
Из кабинета Жданова слышались крики – скандалили супруги, как накануне оказалось уже бывшие. Оказывается, Кира Юрьевна не в отпуск собралась, а увольнялась из компании. Жданов был категорически против этого.
– Кира, как ты можешь так поступить с компанией? Выпуск новой коллекции на носу, без начальника отдела продаж, нам никак не обойтись, и заменить тебя не кем. Почему такая спешка?
- А почему ты так спешил развестись со мной?
- Ты же знаешь …
- Из-за этой Пушкаревой? Чем она тебя приворожила?
- И это ты знаешь!
- Ребенком?
- И им тоже. А еще я ее полюбил… Но сейчас разговор не об этом. Это – личное.
А мы говорим о компании. Твое увольнение повлияет на продажу коллекции. Неужели ты не можешь подождать? Ты что, без Кристины жить не можешь? Не замечал раньше…
- Жданов! Я все равно уеду! Подпишешь ты мое заявление или нет, я уеду! Завтра же!
- Уезжай! - перестал спорить Жданов, он хорошо знал упрямство бывшей жены, - Передай дела Амуре. Временно.
Через полчаса курьер привез билет, формальности с увольнением были закончены, и Кира Воропаева покинула здание Зималетто.
Секретари проводили ее до лифта, и едва двери лифта закрылись, в полном составе ринулись в кабинет, где теперь будет сидеть Амура – сама себе начальник и секретарь.
На радостях за подругу распили бутылку шампанского, припрятанную в бухгалтерии еще с Нового года, осмотрели вместе с новой хозяйкой кабинета (то, что это временно в расчет не бралось)все полочки, все ящички, а напоследок открыли сейф. И увидели такое…
В сейфе лежали две упаковки таблеток – контрацептивных! Одна из них была почти закончена.
В первую очередь посмотрели срок годности – наверное, с досвадебных времен лежат. Но нет, таблетки были свежие…
Это что же?! Как это?! Зачем?!
А Жданов?… Он знает?
А вот и он, легок на помине…
- Андрей Павлович! Мы Амуре помогаем… Сейф вот разбираем… - все, что было в руках, женщины быстро сунули назад в сейф.
- Давайте я посмотрю, что там нужное, а что нет.
Он достал пачку документов, а коробочка с таблетками упала на пол. Он ее поднял, долго рассматривал непонимающе, потом спросил:
- А это чье?
Все опустили головы и отступили назад, будто у него в руках была бомба
- Мы не знаем…Это не наше…
Жданов открыл упаковку, достал сложенный вчетверо листок, развернул его, долго всматривался, пытаясь осознать, что написанное там не вымысел его воображения
Это был рецепт, выписанный на имя Ждановой Киры Юрьевны… Какое коварство! И ради чего?
Он молча вышел.
И женсовет не стал обсуждать эту новость – слишком неправдоподобна она была.
***
Кира не знала, что ее обман открылся. А если бы и знала, то не заволновалась бы – не до этого ей было. У нее проблема более серьезная, которая зародилась в Лондоне и догнала ее в Москве. Те безумные дни… Они напомнили о себе самым неожиданным образом – она вдруг стала ощущать себя иначе: тело ее стало другое - живот и груди периодически становились твердыми, болезненными. А на прошлой неделе она не смогла выпить утром кофе – тошнота подступила к самому горлу.
Она искала причину своего состояния: простыла в бассейне? Отравилась своими диетическими изысками? Перенервничала? О критических днях она даже не вспомнила – они были нерегулярны, скудны и она не обращала на них внимания.
Все, что угодно она предполагала. Но только не то, что было на самом деле!
Хорошо, что наткнулась в интернете на высказывание одного шутника: « Прежде, чем поставить диагноз, исключите беременность!»
Ее будто током ударило! Сбегала в аптеку, купила тест на беременность, заперлась в ванной комнате…
Сомнений не осталось – она беременна… По настоящему! Что с этим делать?!
Она только что избавилась от имитации беременности, объявив о выкидыше.
Мнимая беременность… Мнимый выкидыш…Она заигралась!
И судьба отомстила ей – за притворство, за обман мужа. Столько лет твердила ему о своем бесплодии, и принимала контрацептивы…
Всего три дня – и она беременна по-настоящему. Что делать с этой беременностью?
Родить? Но Жданов поймет, что это не его ребенок – он к ней давно не прикасался…А теперь они официально разведены
Избавиться? Она почему-то уже не так решительно была настроена на это. В ней просыпались неведомые ей раньше чувства…
Рожать или не рожать - в любом случае, нельзя это делать в Москве! Она поедет к сестре – Кристина только с виду такая, не от мира сего, имидж у нее такой, а на самом деле она очень умная и добрая, и в младшей сестренке души не чает. Вместе они решат, что делать. Время еще позволяет подумать.
_________________ Архив Сведения о моих книгах: topic1796.html?&p=1287322#Архив
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Хоть Викуся ТО еще счастье, но раз ему нужна такая, то почему "нет"? 
