Просьба у меня к вам...
Если вдруг заметите какие-то несоответствия с тем, что было написано в предыдущих главах, просигнальте, пожалуйста. Проклятый склероз...
8.
Как ни странно, на работу удалось прийти вовремя. Но выспаться, как следует, так и не получилось. Сон такой странный снился, с трудом проснулась. Снилось, будто Андрей пришел в клуб, где, по нелепой случайности, оказалась и я в компании Маши Тропинкиной, и увел меня от неприятного типа — как его? Рафик? Пуфик? - который весь вечер от меня нос воротил, а с появлением Андрея начал заявлять на меня свои права. Лица этого Пуфика даже не помню. Откуда вообще такое могло взяться в моей голове?.. Хотя… обитая в нашей стране чудес, можно вообще перестать удивляться. Но все равно сон этот из головы не идет. Вот так увидишь еще пару раз своего босса во сне в образе романтического героя — и влюбишься, не дай Бог. Если уже не влюбилась. Как-то у меня внутри все начинает непривычно вибрировать в его присутствии. Или это все еще сказываются последствия недавнего потрясения? Пусть так и будет! А то скоро буду на стены натыкаться от потери ориентации, когда он появляется в пределах моей видимости. Сегодня просто превзошла саму себя по уровню глупости, находясь в непосредственной близости от него. Наверно, только трехлетнему ребенку могло прийти в голову, что его просят подать одну из верхних конечностей, называя ее ручкой. Да еще дважды. Даже сомнения закрались — а за что мне, собственно, выдали ”красный” диплом? Ну, конечно, Пушкарева, раньше ведь тебе даже присниться не могло, что на тебя обратит внимание такой… такой… такой мужчина (это же надо, как меня тряхануло - со всей своей образованностью слов подобрать не могу). А тут не просто обратил, а еще и продолжение банкета предлагает. Как тут быть спокойной? А ведь приходится работать рядом с ним, и просчетов допустить никак нельзя. Тем более, Андрей так доверяет мне. Правда, его доверие не столько честь для меня, сколько тяжелая ноша. Я это почувствовала, когда сегодня впервые пришлось столкнуться с Ярославом Борисовичем. Он отказывался отдавать мне присланные из банка бумаги. Конечно, ему обидно оказаться в таком двусмысленном положении: вроде, и финансовый директор, но от всех важных финансовых вопросов отстранен. Вот и пытается хоть как-то показать свою значимость и незаменимость на этом высоком посту. Я на него не в обиде. Мне бы тоже было не по себе, поступи со мной начальство подобным образом. Хотя и так чувствую себя не лучшим образом из-за всей этой ситуации. Все так неоднозначно. Особенно в свете внезапно вспыхнувшего ко мне интереса Андрея Павловича. Он то глазами сверкает в мою сторону, то дуется. А мне что делать?
Тропинкина все-таки где-то загуляла, судя по недовольному виду ее верного поклонника. Катя чуть не прыснула, услышав, как Коротков распекает ветреную девицу за ее образ жизни. Неужели ее сон оказался ”в руку” (пусть не для нее самой, а для Марии)? Но задерживаться и мешать почти семейным разборкам этой парочки не стоило — иначе можно было и опоздать на утреннее совещание. А там с первых минут разгорелся спор по поводу покупки-аренды помещений. Катерина со всей присущей ей основательностью старалась доказать преимущество аренды над приобретением. Без особого, надо сказать, успеха. Войдя в конференц-зал и обнаружив там одного лишь Жданова, зачем-то плюхнулась в соседнее с ним кресло и с места в карьер начала сыпать расчетами и выгодными, по ее твердому убеждению, предложениями. Но шеф, похоже, даже не слышал ее. Он просто время от времени отстраненно кивал в такт ее словам, уткнувшись в лежащие перед ним чистые листы бумаги. Станок оригами хотел собрать, что ли?
- … а излишки наличности можно прямиком отправлять в банк, чтобы погашать кредиты, - активно жестикулируя, дабы скрыть свое волнение от его близкого соседства, вещала Катерина. - Правда у меня еще нет полной информации о помещениях…
- Уже есть, - стремительно ворвавшись в конференц-зал, сообщил Роман, потрясая папочкой в качестве доказательства. Вошедшая следом за ним Кира, раздосадованно посмотрела на Катю, и та пересела на другой стул, испытав при этом облегчение. И как она сама не догадалась сесть подальше от Жданова?
- Вы цены на аренды обсуждали? - не успев присесть, включилась в разговор начальник отдела продаж. - Прекрасно. Вот как один из примеров: магазин ”Мир сантехники” был одним из очень крутых магазинов. Теперь их нет — разорились, - сообщила она и с превосходством посмотрела на Катю, зная ее позицию в вопросе, касающемся аренды новых площадей. Видно, готовилась к совещанию старательно, чтобы утереть нос Пушкаревой.
- Точно, - почти радостно уцепился Андрей за слова невесты и наконец-то оторвался от созерцания девственно-чистой поверхности бумаги. - Ну Катя, что Вы привязались к этой аренде? Если у нас есть возможности покупать помещения, ну зачем нам снимать всякие жалкие позорные углы, а? - пробуравил он острым взглядом свою секретаршу, говоря о магазинах, хотя в глазах плясали бесы, и от их присутствия там прозвучавший вопрос принимал несколько иной смысл.
- Ну как же… а модернизация производства? На аренде можно сэкономить, - залепетала уже не так уверенно Катя и стала обмахиваться первым попавшимся под руку документом, вдруг порозовев.
- Мы всю жизнь уже экономим, - потрясая зачем-то полами пиджака (то ли самому стало жарко, то ли Катеринин пыл решил охладить), начал спорить с ней Роман.
- Да если бы ты знала, сколько мы уже потратили на этой идиотской экономии. Мы могли бы купить уже с десяток отличных, шикарных магазинов, - согласился с другом и Андрей, продолжая сверлить девушку взглядом, никак не вязавшимся с предметом обсуждения.
Так и не прислушавшись к аргументам Катерины, он поручил Кире заняться оформлением бумаг на покупку магазина. Кира с радостью согласилась, подарив Кате победоносный взгляд и улыбку ехидны.
Чувствуя себя сидящей на действующем вулкане, Катя обрадовалась неожиданно возникшей необходимости отправиться в кабинет Ветрова за документами по кредиту, как только Андрей узнал, что их прислали из банка. Роман не преминул воспользоваться образовавшимся перерывом и тоже улизнул из зала заседаний.
- Андрей, тебе не кажется, что ты несправедлив к Ярославу? - К огромному сожалению Воропаевой, ее триумф оказался преждевременным. Хотя Андрей и не принял предложения Пушкаревой об аренде торговых площадей, он доверил ей нечто большее — финансы компании.
- Нет, не кажется. Стоит ли его сейчас отвлекать по пустякам? - легко отмахнулся Жданов.
- Какие пустяки, Андрюша? Это его работа, как мне кажется, - начала закипать Кира, не желающая мириться с привилегированным положением какой-то секретарши, обитающей в чулане.
- Катя вполне способна справиться с этим вопросом, - отрезал Андрей и взглядом остановил готовые сорваться с губ Воропаевой новые возражения.
Тут как нельзя кстати зазвонил телефон, и Андрей переключился на разговор с представителем банка. Однако видя, что Кира готова разразиться истерикой, предпочел усыпить ее бдительность и заговорил со своим собеседником, не высказывая пока своих истинных намерений.
- Катя Пушкарева? Да Вы что, с ума сошли? Ну, как она может, какой финансовый директор? Да-да, по-прежнему Ветров, - слыша эти слова, Кира немного успокоилась, даже улыбнулась и, довольная, начала собирать со стола свои бумаги, намереваясь уходить. - Ветров замечательно справляется со своими обязанностями. Да, я очень доволен, - продолжал краснобайствовать Андрей, пока Кира не унесла подальше свои уши. Но как только за ней закрылась дверь, стер улыбку с лица и заговорил совсем другим тоном, перевернув с ног на голову все то, о чем только что разливался соловьем. - Значит, так — все вопросы финансовые прорабатывает Катя… и только Катя Пушкарева. Соответственно, все отсылать ей. Исключительно ей, никакому Ветрову, да… Нет, она недавно появилась… Сама пришла… В том-то и дело, что доверяю ей больше, чем себе, - в отсутствие Катерины он позволил себе искренне восхищаться ею перед представителем банка. Ведь было чем. Если не брать в расчет его из ниоткуда возникшее притяжение к Кате Пушкаревой и ее категорический отказ идти у него на поводу в вопросах личных взаимоотношений, она была прекрасным работником. Да что там прекрасным — великолепным, таким, о котором любой руководитель может только мечтать.
А Ярослав, развалившись в своем директорском кресле, откровенно издевается над Пушкаревой, помня об унижении, которому был подвергнут накануне, и документы отдавать не торопился. Только после предположения Кати о возможности просто позвонить в банк и попросить дубликаты документов, финансовый директор пренебрежительно бросил нужные бумаги ей под ноги. Какой бы спокойной и тихой ни была Катерина, но такого явного глумления над собой стерпеть не могла. Гордость подняла в ней голову, и Катя возмущенно посмотрела на Ярослава, не произнося ни слова. Видимо, осознав, что переборщил с оскорблениями, мужчина был вынужден подойти к ней и поднять с пола рассыпавшиеся бумаги. Правда, не забыл при этом поставить легко втершуюся в доверие к начальству ”выскочку” на место.
- Вы слишком самоуверенны. Но Ваш успех - до первой ошибки.
Вернувшись в конференц-зал, Катя наткнулась на недовольный взгляд Жданова.
- Почему Вы так задержались?
Пришлось рассказать, что господин Ветров не сразу поверил в правомочность ее действий, чем навлекла на финансиста новый всплеск негодования со стороны президента.
- Мне кажется, ему просто неприятно… - тут же попыталась она вступиться за пострадавшего по ее вине Ярослава.
- Неприятно? - заорал Жданов. - Ему неприятно! Да мало ли, что мне неприятно, я же терплю. Да он что, думает, что он незаменим? - Андрей схватил телефонную трубку с намерением позвонить обнаглевшему подчиненному. Непонятно, что возымело больший результат — ее молящий взгляд или рука, прикоснувшаяся к нему в попытке отнять трубку, - но Кате удалось убедить шефа не применять новых санкций против Ветрова.
Положив трубку, Андрей резко повернулся, и Катя схватилась за свой палец, попавший под его горячую руку. Чтобы загладить свою оплошность, он притянул к себе ее пострадавшую руку и начал растирать ушибленный пальчик. А так как не знал, какой именно получил травму, то оглаживал каждый. Только что дуть не начал. Кате каким-то образом удалось вытянуть свою руку, тогда он, не отпуская девушку от себя, положил руку на ее плечо, отчего она сразу замерла, не смея пошевелиться, и лишь бросила растерянный взгляд в сторону Малиновского, который, казалось, совсем не замечал манипуляций Андрея.
- Катя, почему Вы позволяете таким, как Ярослав, обращаться с собой неподобающим образом? Да еще и защищаете их.
- Ничего, я привыкла, - ей наконец удалось выйти из оцепенения и стряхнуть с себя настырную руку, не к месту оказавшуюся на ее плече.
- Вам надо больше любить себя, Катя, - посоветовал он ей, отступая на шаг и досадливо прищуриваясь. - Возьмите бумаги, просмотрите их еще раз, распечатайте в двух экземплярах и возвращайтесь, - отправил он ее в кабинет, возвращая обратно принесенные документы.
Не успела девушка скрыться за дверью, как Роман повернул к Андрею листок с рисунком, отдаленно напоминающим ту, чья спина еще была видна в дверном проеме.
- Вот она — любовь.
- Ты не прав. Это Катя.
- Вот и я говорю — Катя. А что это ты ее ручки к себе прижимаешь, обниматься к ней лезешь, про любовь говоришь, а? У тебя вкусы поменялись? - проявлял заинтересованность Малиновский.
- Дурак ты, Малина, - отмахнулся Жданов. - Совсем не о том думаешь.
- Да? А о чем я должен думать?
- Ярослав… - многозначительно произнес Андрей, переводя стрелки с опасной темы его отношения к Катерине на не менее волнительную.
- А ты не преувеличиваешь? Ты же отдал уже почти все полномочия своей, не побоюсь этого слова, Кате Пушкаревой.
- Ну, и что? Ветров пока еще мой финансист. А работает он, похоже, совсем не на меня, а на моего… верного врага.
- И отдаешь все финансовые операции в руки абсолютно нового в компании человека. Ох, Андрюша! Как бы нам потом не пришлось локти кусать.
- Малина, ты говори да не заговаривайся. Катерина показала себя с самой лучшей стороны. У меня нет причин ей не доверять.
- Ну да, ну да. Диверсанты доже поначалу кажутся в доску своими.
- Диверсанты? - Андрей был искренне удивлен. - Ты в разведчиков в детстве не наигрался? Да скорее уж Ярослава можно назвать диверсантом. Да еще… - он кивнул в сторону своей приемной, - Вику. Где гарантия, что она тоже не заслана к нам Воропаевым?
- Не переживай. С этим я разберусь, - успокоил, как мог, лучший друг. - До утра полно времени — я успею ее перевербовать. Я ради этого даже готов от остальных девушек отказаться.
Привыкший всегда первым оставлять своих женщин, Роман был уязвлен, узнав о том, что Вика решила найти ему замену. И не кого-нибудь, а Александра Воропаева. Потому и позволил себе незадолго до этого отлучиться, чтобы успеть выяснить у Викуси, что же на самом деле у нее произошло накануне вечером с Воропаевым. Убедившись, что она встречалась с Алексом лишь назло ему, Роме, он, конечно, воспрянул духом и назначил ей на вечер свидание, для себя уже решив, что оно станет последним. Ну ее, эту Вику. Но, как оказалось, с планами он поспешил — компании требовались с его стороны некоторые жертвы. А раз так, сам Бог велел продлить роман с Викторией. На что только не пойдешь ради родной фирмы и ее процветания…
- А я… принимаю твою жертву. Сам напросился, - не замедлил поймать его на слове господин президент.
В открывшуюся снова дверь протиснулась Катя, держа в руках размноженные документы, которые вдруг осенними листьями начали осыпаться прямо к ее ногам. Андрей, боковым зрением уловивший плавный полет важных банковских документов, наклонился, чтобы помочь Катерине их собрать. Роман же воспользовался тем, что внимание Андрея переключилось на Пушкареву, и направился к себе.
- Вы представляете, во что я сейчас ввязываюсь, Кать? И вы, кстати, вместе со мной?
В душе президента компании происходила нешуточная борьба. Подписав кредитный договор, он автоматически запускал маховик процесса модернизации деятельности всей компании. От его успеха зависела — ни много ни мало — дальнейшая судьба родительского детища. А не подписать его — значит, продолжая топтаться на месте, в будущем уж точно остаться позади других модных домов, с более смелыми и решительными руководителями во главе. Вот и завел ненужный и абсолютно пустой разговор, то ли набираясь смелости, то ли желая услышать от Катерины слова ободрения. Она же только недоуменно слушала его и неуверенно улыбалась, переминаясь с ноги на ногу. Андрей уже решился подписать документ, но тут оказалось, что ручка не пишет, что вызвало очередной приступ неуверенности у президента, выразившийся в новом потоке совершенно бесполезных слов.
- Кстати, это хорошая примета или плохая? - задал уж совсем невероятный вопрос Жданов, после чего Катя решилась наконец его поддержать.
- Вы все делаете правильно, - уверенно и четко произнесла Катерина, присаживаясь на стул рядом с Андреем. Именно этих слов он и ждал, застыв после них на несколько долгих мгновений, с надеждой смотря в глаза девушки.
- Спасибо. Спасибо Вам, Катя. Мне кажется, что я могу Вам доверять. Могу? - Катя закивала головой и подтвердила словами: ”Да, конечно”. - Для меня сейчас очень важно иметь рядом с собой человека, которому я могу верить. Таких людей немного в компании, - откровенно признался он. - Кать, дайте, пожалуйста, ручку, - все так же не спуская с нее глаз, попросил Андрей, и Катя, не то удивившись, не то испугавшись, вложила в его руку пальцы своей ладони. Его брови недоверчиво дернулись вверх, а на губах промелькнула нервная улыбка.
- Нет, другую, - сказал он смеясь, и Катя поменяла ладошку с правой на левую.
- Кать, Вы передумали? - задержав ее руку, уже серьезно спросил он. Ах, как было бы здорово после подписания этого страшного договора схватить Пушкареву в охапку и перенестись с ней куда-нибудь, где их никто не найдет. Хотя бы на пару часов. Можно было бы попробовать разобраться с тем, что же такое случилось несколькими днями раньше в его квартире и почему его стало тянуть к этой странноватой, кардинально отличающейся от других его знакомых женщине.
Катя уловила перемену во взгляде и голосе Андрея, и тут до нее дошло, что именно от нее требовалось. Она поспешно отняла свою руку и вспыхнула, а взгляд заметался, безрезультатно пытаясь найти на столе пишущую ручку. Андрей отыскал ее сам и, спрятав взгляд разочарованных глаз, подписал наконец договор.
Работать друг с другом им было легко. Одна голова хорошо, а две лучше — это все верно. Но если эти две головы думают будто единым мозгом, по очереди озвучивая рождаемые им гениальные мысли - таким головам цены нет. А когда они начинали выдавать свои прожекты, то даже Малиновский (этот вечный генератор идей) смолкал и благоговейно внимал их тандему. Но легкость в общении присутствовала только тогда, когда они говорили о работе, пока оба были увлечены планами развития компании. Как только смолкал поток слов, касающихся реформы производства, проведения показа или оптимизации работы отдельных составляющих единиц компании, и возникала пауза, они не знали, как себя вести, куда деть глаза, что сказать друг другу, хотя еще мгновение назад говорили и говорили без умолку, едва давая другому закончить. Расходились всегда смятенные, смущенно пряча глаза. Однако работа спорилась, и ни один из них не думал прекращать столь плодотворное сотрудничество.
Но куда же было деваться от возникающей неловкости? Дни проходили за днями, а острые коготки обиды все продолжали терзать Андрея при взгляде на Катерину. И взгляд при этом становился злым и насмешливым - губы вытягивались в узкую полоску, глаза недобро прищуривались. Катя не знала, как смягчить его, и под взглядом этим постоянно тушевалась и поеживалась, чем раздражала Андрея безумно — видите ли, ей еще и не нравится, как он на нее смотрит. А как ему смотреть, когда он забыть не может робкую, податливую, нежную девочку, на деле оказавшуюся жесткой, как кремень, ни в какую не подпускающую к себе, хотя он неоднократно возобновлял попытки сблизиться с ней? Не может, несмотря на многочисленных красавиц, по-прежнему готовых по первому зову услаждать его чувство прекрасного и любые другие чувства, несмотря на красавицу невесту, от ревнивых взглядов и ежовых объятий которой уже с души воротит. Согревала лишь мысль, что Катя никуда не уходит от него (то есть, из компании, конечно), продолжает с ним работать, честно и верно выполнять свою часть возложенных на нее обязанностей. Стойкий оловянный солдатик. Он же видит, как ей становится не по себе от его вмиг меняющегося настроения, от его тяжелых взглядов. Но держится — сильная. Ведь даже виду не подает, что между ними что-то было. Сам бы не догадался, если бы не присутствовал при их взаимном безумии.
Вот так и жили, так и работали в течение двух месяцев. Как на пороховой бочке. Начиная каждый новый день, не знали, чем он закончится. Иногда, когда все мысли были заняты делами, день проходил вполне мирно и особенно плодотворно. Но случались такие, когда не было ничего срочного. Тогда в кабинете президента и близлежащих помещениях в течение дня все возрастающее напряжение можно было не просто потрогать руками, а ножом резать. В такие дни даже бесстрашная в своем безрассудстве Кира старалась как можно реже попадаться жениху на глаза. Если бы не умение Катерины (откуда только взялось?) ловко обходить острые углы, давно бы произошел взрыв. Но шли дни, а апокалипсис так и не наступал. В компании все было спокойно, не считая мелких производственных неурядиц да нервозной обстановки в стенах президентского кабинета.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
