lubim,еще раз огромное спасибо
Ну давайте, реагируйте
интригую, еще больше запутываю, пороть меня надо...
Пытаюсь все же распутать
Тонкая рука в лаковой перчатке неуверенно тронула Катю за локоть, и она чуть не оступилась, словно испугавшись, что это легкое прикосновение сможет прожечь кожу через грубую ткань пальто. Вот так встреча!
- Доброе утро... Кира Юрьевна.
- Скорее, день. Здравствуйте, Катя.
Воропаева зябко обхватила себя руками, трясясь под порывами ветра в одном брючном костюме. Верхней одежды на ней не было, хотя может она изначально и не собиралась выходить из прогретого салона машины и только Катино упрямство вынудило ступить на покрытый ледяной коркой тротуар.
Кира как-то совсем по-детски шмыгала покрасневшим носом и вдыхала, ловя ртом морозный воздух из которого наружу вырывался пар. После произнесенных приветствий обе не сказали друг дружке ни единого слова, просто стояли и смотрели, понимая, что скоро могут превраться в обледенелые изваяния. Совсем рядом захныкал ребенок.
- Эй, машину уберите. Ни стыда, ни совести! - Справедливо возмутившись, молодая мамочка склонилась над коляской, поправляя одеяло, и чудо-техника красного цвета плавно заколыхалась на высоких рессорах, баюкая плачущего младенца.
Обе девушки разом очнулись. Одна запоздало вспомнив, что действительно неудачно перегородила подступы к подъезду, заставляя местных жителей протискиваться в тесный зазор между мощном корпусом и крылечными ступенями, другая - просто изумилась: неужели ее специально поджидали, хотя глупо было даже предположить, что Воропаеву привлек их двор по каким-либо иным причинам. А за далеким от миниатюрности джипом уже выстроился хвост из двух гудящий иномарок.
Кира нервно провела рукой в перчатке по волосам и почти взмолилась:
- Ну же, Катя, садитесь. Нам необходимо поговорить.
Села. Долго раздумывать и колебаться времени не было, а главное - желания вступать в пререкания со взбешенными соседями: поди докажи, что ты непричем, а Кира без нее определенно не сдвинется с места. Это стало еще более очевидным, когда та, усевшись на переднее сидение, решительно распахнула дверцу с Катиной стороны, удерживая оборону под несущийся отовсюду нелестный набор гневных эпитетов: "езжай уже!", "ох, уж эти блондинки за рулем!", "накупят танков, нормальному человеку не пройти, не проехать!"...
Внутри было тепло, а с мороза и вовсе показалось, что жарко. Урчал мотор и уютно тикал поворотник: Кира, дрожащими от недавнего холода руками вцепилась в руль, стараясь выехать с максимальной аккуратностью, а то еще чего доброго обвинят в порче имущества - найдутся охотники.
Полностью сосредоточенная на дороге Воропаева, оглядывалась по сторонам, где нужно - мигала фарами и через пять минут они ловко влились в полуденный поток машин.
Предоставленная же сама себе Катя все острее чувствовала неловкость, к чему это все: встреча, езда, какие-то разговоры? Ощущение скованности не позволяло даже разогнуть ноги, она так и продолжала сидеть стараясь не вертеть головой, чтобы не дай бог не пересечься с Кирой глазами.
- Катя, помогите пожалуйста. - Перед недоуменным взглядом девушки появилась ладонь в наполовину стянутой перчатке, из-под которой виднелся покрасневший участок кожи.
- Что? Снять? - Катя почему-то совсем растерялась от только что высказанной просьбы: так по-панибратски вести себя с Воропаевой было по меньшей мере странно - оставалось легкое послевкусие чего-то нереального. А не много ли в ее жизни в последнее время фантастики?..
Несмотря на все, с необычной просьбой справилась без проблем и даже сумела еле заметно кивнуть на слова благодарности:
- Спасибо, а то ужасно неудобно вести машину.
- А разве это ваша машина? - вопрос сорвался с губ прежде, чем Катерина испуганно сообразила, что произнесла его вслух, хотя до этого подобная мысль не давала покоя и ассоциировалась с чем-то напрягающим, неприятно щекочущем нервы.
- Нет, у Саши взяла. - Кира, однако, не сочла любопытство собеседницы чем-то противоестественным и охотно пояснила. - Мне нужны были гарантии, что он не двинется с места. Мой брат педант: такси - побрезгует, тем более не станет просить кого-то об услуге - Сашка терпеть не может одалживааться, так что будет сидеть в "Зималетто", как миленький.
Катя потупилась: разговор об Александре Воропаеве не та тема, которая способствует поднятию настроения, только вот деваться ей некуда.
- А куда мы едем?
- Здесь есть неподалеку одно местечко, "Зазеркалье" называется. Заодно и к "Зималетто" близко, нам ведь нужно успеть к трем.
Екатерина отрицательно замотала головой, отчего неуверенная улыбка на Кирином лице сменилась настоящей озабоченностью и долго не колеблясь, та крутанула руль, заставив машину вильнуть вправо к обочине. Резко затормозила.
Дыхание у обеих женщин сбилось, в салоне повисла давящая тишина, заполняемая только гулом проносящегося мимо траспорта. И Катя с трудом подавила в себе навязчивое желание закрыть ладонями уши, видимо, накатила паническая волна и она растерялась, не зная как с этим бороться в замкнутом пространстве салона, да еще и наедине с человеком который, мягко говоря, не вызывал доверия.
Однако, Кира нанесла такой удар, отчего этот гудящий по обе стороны дороги улей словно полетел в тартарары и все перестало иметь значение.
- Вы боитесь меня, Катя? Не стоит, мы в некотором роде подруги по несчастью. - Закушенные губы побелели, лицо Воропаевой действительно пугало своей бескровностью, словно красавица Кира натянула на него гипсовую маску. Голос дрогнул. - Вы хорошо...спите?
- Я не понимаю. Как такое могло произойти, почему с нами?!
Жалобно причитая, Катерина тонула в потоке информации обрушившейся на ее голову и собственных мыслях. Шутка ли: оказывается произошло коллективное помешательство, в которое волею судьбы вовлечены они, два человека, связанных теперь хлеще нитей единоутробной пуповины - общими снами.
Кира устало терла лоб негнущимися пальцами:
- Первый раз это было ужасно. Я столько всего передумала перед тем Советом, сидела в зале заседаний, как на иголках и словно в ответ дурным предчувствиям удар откуда не ждала - смерть Павла Олеговича.
Катя непроизвольно вздрогнула, но уже через минуту, как ни странно, ледяной обруч напряжения ослабел: ей не перед кем здесь оправдываться, да Кира этого и не требовала и даже, казалось, не замечала реакции собеседницы, полностью погрузившись в воспоминания. И вдруг подняла глаза, словив взгляд напротив:
- А ведь я не поехала тогда в больницу. Испугалась всегда витавшего там запаха безнадежности, горя, уходящих в мир иной жизней; врач скорой сразу диагностировал обширный инфаркт и везли Павла в реанимацию. Знаю, малодушно было запираться в своем кабинете, а не ехать вместе с Андреем и Маргаритой... - она неожиданно прервалась и всхлипнула. А у Кати сжалось сердце под гнетом этого отчаявшегося взгляда, чтобы как-то привести их обеих в чувство реальности, обхватила Киру за плечи и что есть силы встряхнула:
- Этого ничего не было! Призрак, химера, обыкновенный кошмар, которому подвержен каждый человек, боящийся за своих близких.
- Я понимаю, - Кира безвольно обмякла в ее руках. - Просто противно увидеть саму себя такой. И еще мне было стыдно показаться кому-то в офисе на глаза, поэтому просидев в кабинете допоздна, я зашла в конференц-зал. Не знаю, может что-то специально вело, а там - папки с отчетами и... смятые листы какого-то циничного бреда.
Теперь пришел черед Кати в ужасе отпрянуть. Плечо, а главное локоть ушибленно ныли после того, как со всего маха стукнулась о внутреннюю обшивку двери, а потом равнодушно затихла, слегка поглаживая больное место, - какая разница кто и когда читал этот пасквиль, пусть даже весь офис. Она туда - ни ногой.
Кира, без труда определив состояние девушки, только отвела взгляд, склонив голову в сторону, но решила продолжить: как-то глухо, зато проговаривая каждое слово:
- Катя, простите. Знаю, я не имела права, да и если откровенно, то не поняла сразу ничего: то ли было у вас с Андреем что, то ли его к этому подталкивает, казалось, свихнувшийся на разнообразии в плане девочек Малиновский. А затем до меня дошло: его странное поведение, поздние часы работы, вечная озабоченность - Катя, Катя, Катя... И кричащая интуиция - у него есть другая женщина.
Вот и договорились, осталось только вцепиться друг другу в волосы. Кира ткнулась лбом в обтянутый кожей руль, посидела так пару минут, потом потерлась о него щекой и затихла, смело глядя в глаза "соперницы" и незаметно для себя переходя на "ты":
- А знаешь что самое мерзкое? Я обрадовалась, конечно, как можно серьезно ревновать к такой, как ты, Катя, - выпалив это признание, она не отвела взгляд, стерпев то, что Катерина только горько хмыкнула и попыталась отвернуться, теребя в ладони вовремя подвернувшийся под руку шарф. - Смотрю, ты совсем не удивлена?
- Чему удивляться, мне не привыкать.
Разговор явно расклеился, зайдя в тупик. Каждая молчала о своем, будто через тонированные стекла в салон просочился колючий холод, стремительно пожирая искусственную теплоту, исходящую лишь от встроенного обогревателя.
Катя с трудом проглотила горячий ком в горле: в конце-концов за что ей эта пытка, тем более, что Воропаева прекрасно осведомлена о всей подоплеке, да и о дальнейшем развитии событий тоже. Как оказалось.
- Я, пожалуй, пойду.
- Да стойте же, Катя!
Попытка открыть дверь не увенчалась успехом, Кира порывисто перехватила ее ладонь, борящуюся с металлической завитушкой ручки; в глазах переплелись запоздалое раскаяние с искренней готовностью удержать.
- Послушай, не неужели ты решила, что я подстроила нашу встречу для того, чтобы учинить банальную бабью разборку?!
Стиснутые изо всех сил пальцы нещадно болели при малейшем движении, но не это останавливало Катю. Кира! Вот кто изменился до неузнаваемости; где та, мгновенно вспыхивающая, истеричка, вечно не находящая себе места, с телефоном у уха и взглядом побитой собаки? Пусть и бледное, лицо этой незнакомки напротив было полно решимости.
Словно прочитав ее мысли, Кира облегченно перевела дыхание, понимая что Катерина не собирается сбегать, по крайней мере, в ближайшее время и можно сосредоточиться на главном. Настраиваясь на предстоящий разговор, она облизала пересохшие губы:
- И все же я психовала, а потом убедила себя, что то был лишь дурной сон. Я к тому времени уже давно утратила эту благословенную способность организма к саморегуляции, засыпала только глотая таблетки, поэтому и не удивилась, когда снова оказалась тем днем на пороге Совета...
Катя поежилась, будто увидев воочию ту их встречу: как Кира срывалась на ней и вообще была несдержана, а слушая липовый доклад, явно с трудом дождалась подведения итогов и только успокаивающий шепот Маргариты сглаживал взрывоопасное настроение.
- Да, к концу твоей речи, Катя, мне стало совсем невмоготу. Слабая надежда на то, что есть финансовое оправдание Андреевой холодности - таяла на глазах. Дела в компании были представлены на отлично, а значит не было никакой подоплеки, чтобы...
Кира стушевалась, не находя подходящих слов. И тогда Катя сама, избавляя тем самым их обеих от лишней напряженности, которая уже имела место быть несколькими минутами ранее:
- ...Значит не было необходимости в банальном мезальянсе - шеф и его секретарша, и Андрея Павловича Жданова ничего не связывало с чудаковатой и страшненькой помощницей, кроме формальных деловых отношений, следовательно, Малиновскому - незачем марать бумагу. Вам все приснилось, но...
- Все правильно, Катя, - пришел черед Киры на горькую усмешку. - "Но"... Соперница действительно существовала, и выдавать ее за плод ночных кошмаров, при всем желании, я бы не смогла.
Она замолчала, задумчиво барабаня пальцами по рулю, а Катерина еле сдержалась, что б не заорать: "Да, соперница, Кира Юрьевна, а не наивный монстр со стальными челюстями во рту, как представлял ее Малиновский!" и мысленно осеклась - смешно даже теоретически представить ее реальной конкуренткой Воропаевой.
Наверное, выражение лица выдало бушевавшие внутри эмоции с головой, потому что Кира вдруг быстро спросила:
- О чем вы думаете, Катя?- И не позволив девушке, только открывшей рот ответить, спешно перебила. - Давай, я угадаю. Вы ведь полностью уверены, что Андрей вам врал, так? Ни единого шанса на то, что может быть иначе, я права? Понятно тогда, почему в следующий раз вы даже не появились, передав все дела моему брату.
- Господи, неужели мы и правда видели одни и те же сны, - устало констатируя этот бесспорный факт, Катя привалилась к спинке сиденья и прикрыла глаза, на самом деле пасуя откровенничать на интимно-болезненную для нее тему - отношений с Андреем.
Только Кира без труда разгадала уловку.
- Я не собираюсь причинять вам боль. У меня было время обдумать этот феномен, целых четыре года, правда, я тогда и не догадывалась, что мы оказались в одной упряжке, видимо, слишком наши судьбы зависели от поворота на том Совете и любой, даже на первый взгляд незначительный крен - менял бы будущее до неузнаваемости.
Катя сорвала с головы берет, бросила его вместе с шарфом на заднее сиденье и расстегнула пуговицы пальто: господи, у нее сейчас закипят мозги от всей этой сплетенной клубком неразберихи! Ей деликатно не мешали, предоставляя время на обдумывание, только чем дольше она углублялась в собственные мысли и чувства, тем сложнее становилось идентифицировать себя в окружающей реальности.
- Не волнуйтесь, Катя, мы не сумасшедшие, - Кира нашла в себе силы выдавить улыбку. - Четыре года в лондонской клинике неврозов, под наблюдением врачей и утешительный диагноз: здорова, только склонна к излишней утомляемости, нервным срывам и как следствие - бессоннице. Да-да, я потратила столько лет, чтобы избавиться от навязчивых снов, в которых боялась признаться даже самой себе.
- А я ничего, спала отлично. Даже вышла замуж, - Катя нырнула под воротник пальто, спрятав за шерстяным заслоном лицо. На что Кира лишь небрежно махнула рукой:
- Замуж? Ну, сам по себе факт ни о чем не говорящий, я тоже умудрилась женить на себе Андрея.
После этого сделанного признания, с ней что-то произошло: Кира продолжала говорить, а у Кати словно уши заложило, как у пассажира при взлете самолета быстро набирающего высоту. Она видела как шевелятся Кирины губы, в такт сказанному поворачивается голова, выразительно двигаются руки, - только не слышала ничего. Будто она сама, словно задержавшийся у пропасти фаталист, сделала роковой шаг и теперь летит, с нетерпением ожидая встречи с твердой поверхностью, чтобы разбиться, а на самом же деле - лишь барахтаясь в обманке из плотной, но ускользающей из -под ног воздушной массе. И неизвестно, вообще, есть ли там внизу что-нибудь или ее затянуло в воронку бесконечности и крутит по спирали. А ведь когда-то ей казалось, что если она узнает о женитьбе Андрея, то умрет...
Мысли стремительно завертелись в обратном направлении, сопоставляя: что там плел Малиновский? У Андрея все в порядке, жив-здоров - ну разумеется: он, как и планировал, женился, а судя по упомянутому Кирой местоположению клиники, - еще и переехал под крылышко к родителям, оставив "Зималетто" на усмотрение Воропаева, который в свою очередь счел обременительным сохранять терпящую крах махину без Ждановых. Все логично, а она то, дура, распереживалась, поверив в обличительную речь бывшего вице-президента. Наверное, Ромочку обломали, оставив без последнего куска пирога. НЕТ! А как же тогда быть с признанием Павлу Олеговичу, с отменой свадьбы?
- Нет, нет, Екатерина Валерьевна, - пробормотала себе под нос, наконец-то сглотнув прилипчивый ком стыда. - Ты просто ревнуешь. Тупо и беспочвенно...
- Что, что?.. Неужели вам не интересно, Катя, вы вообще меня слышите?!
- А-аа?...
Оказывается, зеленые глаза напротив давно смотрят пытливо, в упор, будто собираясь самостоятельно проникнуть за плотную завесу ресниц, чтобы несанкционированно выведать ход ее мыслей, надежно скрытый за круглой старомодной оправой, порождая тем самым откуда-то изнутри злость: да зачем ей это?! И Катя сорвалась:
- Кира Юрьевна, скажите, а с чего вы решили, что мы с вами... как вы выразились, - в одной упряжке? От таких видений, простите, самой бы с ума не сойти, а по вашему выходит, что нас целая команда. - Упругие горошины слов, соскочив с языка, только вхолостую проносились через несущетствующую мишень, так как для бумеранга грубости нужна ответная отповедь, а ее на открытую провокацию не последовало; и бесцельно оброненным горошинам оставалось лишь забиться кто куда под недрогнувшим, от града мелких ударов, спокойствием.
Катя сцепила пальцы в замок, чтоб не поддаться искушению и не удрать из этой импровизированной машины времени, которая голосом Воропаевой терзает прошлым. И снова Кира ее переиграла, виртуозно давая слабину, чтобы показать собеседнице всю нелепость от возможной перепалки между ними и терпеливо кивнула:
- Ты разумеется права, Катя, но и... ошибаешься и с моей позиции такой вывод напрашивался сам собой, если подключить хоть чуточку здравого смысла и интуицию: именно твои поступки во всех случаях вели к изменению ситуации. Только вот додумалась я об этом лишь две недели назад и сразу рванула сюда, в Москву. Теперь ты меня понимаешь?!
Катя ошарашенно помотала головой, но упрямица-незнакомка за водительским креслом не сдалась:
- Ладно, тогда давай по порядку!
- Знаешь, когда я в первый раз утратила способность что-либо понять? - ответа на столь риторический вопрос не требовалось, однако Катя все же непроизвольно передернула плечами на устремленный в одну ей видимую точку Кирин взгляд. - Нет, к сожалению, не тогда, когда прочла гнусность с брошенных впопыхах листов, и не тогда, когда с изумлением выяснилось утром, что против всех существующих законов природы - дни, оказывается, имеют обыкновение повторяться, и даже не сама перспектива вашей возможной интимной близости с Андреем... Нет! Сидя на "втором" по счету Совете и в пол- уха вслушиваясь в строгую выкладку цифр, я потерялась между вами: ты, Андрей, Малиновский. Что скрывалось за вашим тройственным союзом?! Где-то фоном Павел Олегович удовлетворенно нахваливал всю команду за проделанную работу, Маргарита триумфально слала улыбки, Сашка разочарованно играл желваками, и мне стало не по себе. Как будто все что-то знали, одна я - не у дел, - она потерла виски, словно пытаясь придать жизни воспоминаниям. - Пришлось сбежать. И вовремя, нерадивая Виктория, которой был доверен обед акционеров, напутала с заказом...
Еще бы такое забыть. Картинка встала перед глазами: недоумение присутствующих в конференц-зале, когда Воропаева не дожидаясь остальных, внезапно выскочила наружу; крик, который поднялся вслед за этим демаршем; столпотворение в приемной с вопящими друг на друга секретаршами. По спине прошелся легкий озноб и правая ладонь покрылась колкими мурашками: тогда Андрей нашел ее руку в толпе и... Катя непроизвольно вспыхнула, тут же одернув саму себя, - поздно: Кира смотрела ей в лицо не отрываясь. Что-то странное творилось за этим взглядом.
- Не смущайся, Катя, не стоит. Видишь, значит, для вас все - еще актуально, - только и произнесла она, отвернувшись и усиленно делая вид, будто ей срочно понадобились влажные салфетки в бардачке.
Катерина уставилась на Кирин затылок с чуть растрепавшимися волосами, которые наэлектризованно липли к шерстяной ткани пиджака, а предательский румянец, вовсю полыхая, жег щеки.
- Вы непоследовательны, Кира Юрьевна, раз уж перешли на "ты", то говорите: не - для "вас", а - для "тебя".
Какие уж тут условности, девушка с благодарностью взяла протянутую салфетку и смочила ею разгоряченную кожу лица, на что Кира лишь тряхнула головой:
- Да нет, в формулировках, как раз я редко ошибаюсь. Ваши сплененные ладони - просто потрясли! Знаешь, эффект был даже посильнее чем тогда, когда Андрей не явился вечером в ресторан, игнорируя звонки ничего не понимающих родителей. Да и потом мне было уже не так больно,.. - Кира запустила в волосы пальцы, взьерошив и без того непослушную прическу, по всей видимости, помогая себе таким образом подбирать слова. - ...на следующем Совете, на который ты так и не пришла, - услышать, как Андрей говорит отцу об отмене нашей свадьбы, называя имя... твое имя, Катя, - она закусила дрогнувшие губы. - Вы так смотрелись вместе, понимаешь, уже тогда выглядели парой.
- Ну, какой парой, с чего вы взяли?! Неужели вам недостаточно было инструкции, которая, кстати сказать, рукотворный плод отнюдь не нашей с вами фантазии. Хотите, прямо сейчас процитирую ее наизусть?
Сколько всего можно выпалить на одном дыхании! Катя поперхнулась последними словами и обе девушки разом подавленно замолкли, давая друг другу отдышаться.
Господи, значит ей ничего не показалось, не зря она испуганно трепыхалась в его руке, еще и погрешила тогда на всевидящего Малиновского, который хоть и был занят всей той историей с Клочковой, но стоял неподалеку. Выходит, смутное ощущение, что за ними подсматривали исходило от Воропаевой.
- Но и после такого наглядного примера, я продолжала упорно твердить: такого не может быть, словно страус, прячущий голову в песок при приближении опасности.
- Страусы никогда не прячут голову в песок, это миф.
Кира откинулась на сиденье, за ней тоже самое проделала Катя, благо внутренние габариты машины позволяли вольготно расположиться им, - тем которые не в состоянии сейчас, плюнув на все, разойтись в разные стороны, не добивая одна другую чередой тягостных воспоминаний, иначе они никогда от этого кошмара не избавятся. И речь у обеих замедлилась, став монотонной.
- Кому стало плохо перед "третьим" Советом? Павлу Олеговичу?
- Нет, мне. А ты что, все-таки решилась придти тогда? - Кира встрепенулась, приподнялась, но видя что Катя отрицательно мотнула головой, снова вернулась в прежнюю позу, обмякнув в кресле. - Откуда же ты узнала, навела справки через женсовет?
- Нет, Малиновский сказал недавно - вчера,.. в смысле, в том нашем "вчера".
- Понятно.
Усталость настолько давала о себе знать, давя их физическим изнеможением, хотя они вот уже битый час в прямом смысле этого слова - не шевелились.
- Я вконец истрепала себе нервы, а потом еще случайно наткнулась на Андрея с Малиновским, буквально орущих об отмене свадьбы, как всегда стоя посреди коридора, хотя Маргарита мне все уши прожужжала: "Паша поговорит, Паша убедит"... А что в итоге? Конечно, Ждановы - его родители, а он - их родной сын, кого им еще понимать, как не него? Потом вроде бы появился мой брат, но это я уже не очень отчетливо помню: перед глазами все почернело и поплыло, - Кира взмахнула кистью руки, как будто показывая, как ее крутило марево беспамятства.
Катя зажмурилась, наглядно представляя последовавший хаос и беготню: крики о помощи Маргариты, по большей части бестолковые метания сотрудников, непонимание, а потом страх за здоровье невесты Андрея, в искренние намерения которого разорвать сложившийся союз с Воропаевой - она не поверила. Уж сколько раз расставались, значит - судьба.
- Очнулась в приемном покое: холодно, голова гудит, вокруг снуют какие-то люди, а рядом, к моему удивлению, Андрей.
Негодуя сама на себя за болезненный укол, Катерина пересилила внутренний протест и уверенно выдала собственные недавние размышления:
- Кира Юрьевна, вы так говорите, словно могло быть иначе! Неужели последовавшие, как я понимаю, годы замужества вас ни в чем не убедили?
- Почему же, убедили. Только не в том о чем ты сейчас подумала.
Они в упор глянули друг на друга и Катю вдруг осенило: с лица Воропаевой исчезла детскость вечно обиженного ребенка, теперь на нее смотрели глаза зрелой женщины. Чуть растревоженные, чего-то ждущие и одновременно с этим - спокойные, как у человека умеющего принимать решения: маленькая девочка всему научилась, а значит - выросла. Интересно, а она сама взяла что-нибудь от той, бегущей наперевес с двумя папками Кати? Вряд ли...
- Андрей очень нервничал, постоянно звонил и по-видимому - безрезультатно, отчего мрачнел с каждым набором. На него шикали отовсюду, требовали отключить мобильный телефон, на что он раздраженно отмахивался, попутно кивая мне, мол: все под контролем. Только аппарат из руки так и не выпустил, а я лежала под белой простыней, полностью сливаясь с интерьером и молила только об одном: как-бы не разреветься. Велико было искушение, особенно после того, как явилась Маргарита и стало окончательно понятно под чьим именно нажимом Андрей вызвался меня сопровождать... - на Кирино лицо набежала тень, а между бровей залегла еле приметная морщинка.
Катя же прижалась к холодному окну: удивительно, в салоне все дышало жаром, а стекло упорно не признавало царящей за ним температуры
- Чушь, он ведь не подросток, а взрослый мужчина. Такого не заставишь подчиняться условностям: ладно - больница, но жениться... даже с дулом у виска человеку предоставляется право выбора.
Кира невесело рассмеялась, откинув голову назад, но быстро взяла себя в руки:
- Про пистолет доходчиво. Нет, в применении огнестрельного оружия нужды не было, у меня имелись в арсенале наработанные приемы, не столь красноречивые, зато - безотказные. Домой мы тогда так и не вернулись, Маргарита переговорила с врачами и следующим днем мы в экстренном порядке улетели в Лондон. Признаюсь, я настолько была ослеплена идеей увезти Андрея из Москвы, что проигнорировала даже неожиданно свалившееся на компанию президентство моего брата, за что и поплатилась...
Катя мгновенно вспыхнула:
- Почему?! Александр Юрьевич был отличной кандидатурой, именно этим я руководствовалась, принимая решение о передаче дел. И вы, и Павел Олегович... да он всегда голосовал за Александра, значит, - доверял!
Она так разнервничалась, что даже не заметила, как Кира успокаивающе дотронулась до ее плеча: вначале - легонько потрясла, затем - вцепилась что есть силы, пытаясь унять назревающую истерику.
- Катя, успокойтесь ради бога. Никто вас ни в чем не обвиняет , - и видя что все впустую, заорала. - Прекрати, слышишь, я все обьясню!
Резкая перемена тона сделала свое дело: Катя затихла, более того, - хоть и выглядела основательно взвинченной, все же за внешним фасадом безошибочно угадывалась готовность к продолжению диалога.
Кира сменила позу, расправляя на пиджаке невидимые складки и поглядывая исподтишка в зеркало над лобовым стеклом, в котором отражалась растерянная спутница, а затем шумно вобрав в себя воздух, на выдохе начала рассказ:
- Придется начать издалека. Наши родители...
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
угорела! добравшись до машины, умиленно обнимала кондиционер все два с половиной часа обратного пути 
как говорил Савва Игнатьич: на фронте и не такое терпели(с) 
