|
Глава 5.Баня
Диван купили сразу: выбирать было не из чего, какой был в наличии, тот и купили. Главное – широкий и не скрипит.
Вернулись домой довольные собой и тут же начали делать перестановку, размещая покупку так, чтобы удобно было: и почитать под торшером, и телевизор посмотреть, и спать не на виду.
А в доме происходило что-то непонятное: постоянно хлопала входная дверь, кто-то приходил, что-то приносили, шушукались с Варварой, колдующей у плиты. С кухни доносились вкусные запахи печеного теста, жареного мяса и еще чего-то непонятного, но не менее вкусного.
После очередного хлопанья двери раздался командный голос Василисы:
- Баня готова! Молодые где?
Видимо ей сообщили о их возвращении, так как тут же раздался стук и она вошла в комнату.
- Собирайтесь, готова баня!
Катя смотрела недоуменно, а Андрей с пониманием: он уже знал здешние нравы.
- Василиса Петровна, мы может потом, сначала – Вы, Варя…
- Что ж ты непонятливый какой! Сегодня баня для вас только.
- Почему? Суббота же…
- Потому, что свадьба!
- Как - свадьба? – Катя в ужасе посмотрела на Андрея, - мы даже ничего не купили…
Жданов все понял: Василиса затеяла пир, потому и Варя здесь, и соседи бегают…
- Катя…Ты ни о чем не беспокойся…Я сейчас все устрою…Ты помоги Варе, а я быстро в магазин…
- Да чего ты там купишь, пряники что ли? – послышался с кухни насмешливый голос, - у матери все есть: и пельменей целый сундук наморожен, и солений полные бочки. А я ночью холодец сварила – застыл уже.
- Зачем же Вы, Вам же тяжело…
- Да ты что, девонька! Тяжело…Она же не больная, она беременная…Я Гришу отводила и наказала ей.…Сама не стала шуметь…
Андрей вернулся быстро. Выложил на стол какие-то свертки, выставил целую батарею бутылок, три объемных, но по виду легких, пакета занес в комнату.
Василиса поторапливала их и давала указания.
- Вещи теплые берите, назад холодно будет идти.…Я Катеринины вещички из гостиницы принесла.…В сумке вон.…Да больно тонкое бельишко-то у нее…
Увела Андрея в угол и стала говорить ему тихо, а потом громко, чтобы Катя услышала.
- А ты заставь, прикажи,…наденет пусть, а то застудится ненароком, дитев не будет.…В сенях валенки Варькины висят, со школы еще…У Катерины ножки маленькие, подойдут ей…Платок я дам…Волосы повяжешь…под шапку…И шаль надо…
- Варька! Шаль свою дай, твоя лучше…
И совсем напоследок, когда они уже почти вышли за порог, сказала главное.
- Сроку вам три часа. Больше ждать не будем – без вас начнем!
Бани стояли вряд на высоком берегу речки, в полукилометре от последней улицы. Из всех переулков к ним змеились тропки. Большинство бань еще только топились, над ними вился дымок, а от колодца вереницей шли «молодайки», неся на коромыслах ведра с водой. Все они были одеты в шубейки, отороченные мехом – местный вариант дубленки, на головах – цветастые полушалки, а на ногах – белые валенки, голенища которых расписаны узорами. Такое одеяние не было повседневным. На работу или учебу они одевались вполне современно, а эта одежда как бы ритуальная: Рождественские калядки, масленица, ну и субботняя баня… Василисина баня стояла на отшибе, и им пришлось идти мимо всех остальных. Из многих выходили хозяева, мужчины здоровались с Андреем за руку, а Кате кивали, приподняв шапку. Женщины шутили довольно откровенно, но по-доброму, весело смеялись и желали не оплошать. Многие подходили к Кате, обнимали ее и желали быть счастливой.
Они уже почти дошли, и Катя уже почти вздохнула спокойно, но …их окружили молодайки с ведрами. Загомонили, весело смеясь, оттеснили Андрея, окружили его, стали обнимать и даже целовать. И очень даже крепко! И как это им удавалось, с ведрами? На одном плече держали коромысло, а другой рукой обнимали - и ведь не пролили ни капли!
Катя вначале растерялась, собралась обидеться, но поняла, что Андрея здесь любят и уважают. В Зималетто его тоже любили сотрудники, но уважения явно недоставало.
Такое отношение к Андрею Катю растрогало. Она прекрасно понимала, что ее личность здесь ни при чем. Даже то, что ее обнимали, желали ей счастья – это делалось из уважения к нему. Кате было очень приятно это чувствовать и сознавать! Такой Андрей Жданов нравился ей еще больше!
В предбаннике Катя вновь почувствовала смущение. Пока шли до бани, она ни о чем не думала. Единственным ее желанием было скорее дойти до бани и спрятаться за ее стенами от любопытных глаз. И вот дошли – а что дальше? Она и одна-то в бане была всего пару раз – на даче у друзей, а тут с Андреем…Она не знала, что это – свадебный обряд или обычное мытье? Как себя вести? Неизвестность пугала, и она как всегда попыталась уклониться, спрятать «голову в песок».
- Андрей…может сначала ты…а я потом…
Он усмехнулся, притянул ее к себе.
- Узнаю Катю Пушкареву…ну почему ты такая трусишка? – и уже твердо, с нажимом продолжил:
- Кать! Здесь принято мыться семьями…Мы уже семья…почти…Если мы будем мыться порознь, на нас весь город пальцем показывать будет…Но долго быть серьезным не мог и сказал, улыбаясь:
- Зажмурь глаза, если я такой страшный…Ладно, я первым раздеваюсь и иду, а ты следом. Только не возись долго – замерзнешь.
Перед дверью в моечную невольно замерла. Но потом решительно открыла дверь и шагнула за порог.
Катя ожидала, что сразу попадет в его объятия, и… Не то, чтобы она боялась, но…страшилась все же…как говорят: «Я не трус, но я боюсь».
Но ничего подобного не произошло. Андрей просто взял ее за руку и повел внутрь.
- Замерзла? Пойдем в парилку греться!
Уселись на полог, Андрей зачерпнул из деревянной шайки (тазика, как назвала ее Катя) воду и плеснул на каменку. Помещение наполнилось дурманящим запахом трав. Стало легко и весело: то ли она успокоилась, потому что Андрей не делал никаких попыток к близости, то ли травы были особенные. Жданову сидеть было неудобно: рост мешал выпрямить спину, и он привалился к стене, а Катя болтала ногами, раскачивалась взад-вперед, и что-то без умолку щебетала. Потом посмотрела на него и на себя как бы со стороны, засмеялась.
- Андрюш, мы с тобой как воробьи под застрехой!
- Слушай, я именно так и подумал сейчас…этими же словами…
- Мы с тобой уже одинаково мыслим.
- Подожди… Пройдет лет тридцать, мы и сны будем видеть одинаковые…
- Ког-дааа это будет…
- Скоро, Кать…Детей вырастим, и будет…
- Каких детей, Андрей? Мы еще даже не женаты, а ты уже детей растишь…
- А мне кажется, что мы давным-давно женаты… Разболтались мы…давай-ка ложись… попарю тебя… веничком…
Он легко соскочил с полка, окунул веник в ту же шайку и стал похлопывать ее по всему телу, от шеи до пяток. Сначала легонько, а потом сильнее. Мокрые листья щекотали кожу, а прутики легонько впивались в распаренную кожу, пружинили. Было чуточку больно, но приятно.
- А теперь ты меня…
- Андрюш, потом… я немного прохлажусь…
- Ладно, иди… я сам… В жбане на лавке квас, попей…И недолго – замерзнешь…
Долго действительно было не выдержать, и уже через пять минут она забежала обратно, с мыслью: скорее забраться на полог и согреться…
Он перехватил ее на пути к заветной двери. Стал согревать сам: нетерпеливыми губами, нежными руками, горячим телом…
Скоро стало жарко обоим. Сердца сбились с ритма. Дыхание спуталось, не хватало воздуха… Но было так хорошо…Хотелось остановить время…на миг…и … повторить …этот миг… снова…
Странно, но на узкой лавке не было тесно…и не было жестко…и слова не были нужны. Зачем слова, если они - единое целое, с одними мыслями и желаниями…
Андрей осторожно высвободился из ее рук, обнимавших его и не дававших ему свалиться на пол, и пошел к двери, оставив ее в полудреме. Но она все слышала.
- Ты куда. Андрюш?
- Время посмотрю…
- Нам же три часа дали…
Вернулся озабоченный
- Кать…пора собираться…три часа давно прошли…
- Так быстро…
Она была облеплена листочками с веника, и он стал снимать их с нее по одному, целуя освободившееся место.
- Андрей…мы так до ночи не управимся…
- А давай никуда не пойдем… останемся здесь…
- Нас же люди ждут… И не забывай – у нас новый диван…
Он сам скупывал ее, поливая из ковшика, как мама в детстве. Только слов: «с гуся вода, а с Катюши - худоба и хвороба» не говорил: не знал, наверное, не говорили ему так. Сам вытирал насухо пушистым полотенцем, а когда она стала одеваться, принес пакет и сказал строго, как мог:
- Это ты сейчас наденешь… и не спорь! Слышала, что Василиса сказала? – «Дитев не будет!» - а нам это надо?
- Я и не спорю,…а что там?
- Белье теплое…мое…
- С начесом?
- С каким еще начесом? Хорошее белье, французское… «термобелье»…
- Андрюш…я утону в нем…
- Ничего, я тебя выловлю…Дома переоденешься, а сейчас надевай…И платок не забудь!..
- Ничего я не забуду! Сам одевайся…Бегаешь туда-сюда раздетый…
Перед тем, как покинуть баню до следующей субботы, вспомнил про шаль, и обвязал ее, как ребенка – только что нос не прикрыл платком.
- Андрей! – взмолилась Катерина, до сих пор безропотно сносившая все «измывательства», дававшая ему возможность проявить заботу о ней, - я же идти не смогу!
- А ты и не пойдешь! Я тебя повезу!
- На чем?
- На санках! Смотри, какие шикарные! На них Гришу возят.
Санки действительно были хороши: самодельные, сваренные местным умельцем из толстого металлического прута и декорированные металлическим же узором. На них восседало, видимо, не одно поколение юных отроков, а теперь и Кате довелось…
Ехать – не идти, тем более по плохо протоптанной тропинке! Она только просила его не бежать, не хватать разгоряченным ртом морозный воздух – горло заболит…голос пропадет…Да разве Жданова остановишь, заставишь быть благоразумным, когда он вошел в азарт, когда она с ним – его Катенька! Та, о которой еще два дня назад даже думать себе не позволял…
_________________ Архив Сведения о моих книгах: topic1796.html?&p=1287322#Архив
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
За эту главу - спасибо, ждем следующих: и глав, и новых рассказов.
Спасибо! 
Прелестно! А классно бы такая сцена в сериале смотрелась! Спасибо, Люда! Будто сама отмылась! 
Под пристальным взглядом Пикалова снимали бы? Али его в прорубь? (Временною) 
