ТРАВКА писал(а):
Ну ладна, давай немного!
То то же.
Воть. Не перепроверила. Могут быть ошибки.
«... а мы приперлися»
За дверью Андрея ждал сюрприз — Павел Олегович собственной персоной.
- Андрей, что у вас тут происходит? Кабинет заперт, - удивленно и даже с некоторой долей тревоги посмотрел он на дверной замок, - тебя не найти.
- Папа, здравствуй, а я вот тут… обсуждали кое-что, - от неожиданности нацепив на лицо неестественно радостную улыбку, поприветствовал Андрей отца и вовремя вспомнил, что обещал Кате дать время на обретение душевного равновесия. - Ааа, знаешь, раз ты меня искал, пойдем в мой кабинет, - сын мягко, но настойчиво повернул отца в сторону выхода из приемной президента. - Мария, - пригвоздил он тут же взглядом секретаршу Пушкаревой, чтобы у той пропала охота докучать Кате. - Екатерину Валерьевну не беспокоить. Она занята.
Взгляд, которым сопровождались последние указания, ничего хорошего не сулил в случае ослушания, но когда это мешало Тропинкиной сунуть свой носик в личные дела первых лиц компании. Не успела закрыться дверь за Ждановыми, как она уже скреблась в кабинет Катерины.
- Кать, - протянула она, заглядывая в кабинет. - Можно войти? - она скорчила смешную рожицу, и Катя, посмотрев на нее, не сумела остаться серьезной.
- Заходи, Маш, - Тропинкина резво заняла стул напротив президентского стола. - Только давай мы не будем сейчас обсуждать мою личную жизнь, хорошо? Работы много, - лицо подруги заметно погрустнело, и Катя решила сгладить свою категоричность. - А в обед… мы можем все вместе сходить в ”Ромашку”, и там я постараюсь ответить на все ваши вопросы.
- Ну да, отпустит тебя Андрей Павлович, как же, - огорчилась Маша, - он нас к тебе теперь вообще не подпустит.
- Что значит ”не подпустит”? Я же не его собственность, - воспротивилась Катя словам подруги, а потом вдруг хлопнула себя ладошкой по лбу. - Я же совсем забыла: мы сегодня обедаем с его родителями.
- Ну вот, уже семейные посиделки начались, - грустно протянула Тропинкина.
- Что говоришь-то? Никакие не семейные, - вспыхнула Катя и махнула на Машку рукой, а потом поделилась. - И я так боюсь туда идти, если честно.
- Кого? Маргариту, что ли боишься? Да не съест она тебя, - повторила слова Андрея Мария, а потом со смехом добавила, - ну разве что покусает немножко.
- Вот спасибо, - поблагодарила Катя за такое напутствие.
- Да ладно, прорвешься!
- Что еще остается? - снова повесила нос Катя. - Ну а с вами тогда вечером могли бы встретиться.
Тропинкина недвусмысленно улыбнулась.
- Вечером? Ну-ну, - пошевелила она бровями.
- Маш, хватит этих намеков. Я и так чувствую себя букашкой подопытной от вашего излишнего внимания.
- Кать, да ты что? Мы же просто радуемся за тебя... за вас с Андреем Павловичем.
- Пойми, мне неприятно такое пристальное внимание. Я не привыкла к этому.
- А ты привыкай, подруга. Вот станешь Ждановой...
- Маша! - не дала договорить ей Катерина, которую просто подбросило на стуле от безумной непосредственности ее личной секретарши. - Маша, давай уже... начнем работать, - схватилась она за первую попавшуюся папку, лежавшую на столе.
Но, видимо, не судьба была ей поработать в этот день. Сразу после Маши ее кабинет почтил своим присутствием Николай Антонович Зорькин. А он его именно почтил. Попросив Марию доложить о себе, он чинно вошел и, строго поджав губы, поприветствовал Екатерину Валерьевну.
- Коль, - вопросительно посмотрела на друга Пушкарева, - ты чего такой? - и тут ее осенило. - Ты обиделся, что ли?
- Нет, ну что вы, как я могу, - чопорно отвечал Зорькин. - Я всего лишь простой служащий. Разве может быть доступна мне такая роскошь, как обида на свое начальство, - несмотря на слова, в них так и слышалось, что говоривший чем-то очень сильно уязвлен.
- Зорькин, прекращай меня разыгрывать, - Катя с притворной строгостью посмотрела на Колю.
- Я пришел не разыгрывать вас, Екатерина Валерьевна, а исключительно по делу, - с этими словами он положил на стол тонкую папку, которую до этого держал в руках.
Катерина открыла ее, внимательно приглядываясь к Николаю, и углубилась в изучение принесенных бумаг.
- Что... что это, Коля? - на лице, обращенном к финансовому директору, читалось недоумение. - Что за ерунду ты мне принес? - Катя показала рукой на только что прочитанный документ.
- Что же я еще мог принести, кроме ерунды, - снова обиженно произнес Зорькин. - Как друг, я стал вам неинтересен. Видимо, как финансист уже тоже не гожусь?
Глаза девушки потеплели. Вот вам и причина, которая привела его в кабинет президента: оскорбился, что оказался не в курсе вчерашних событий. Ну кто же виноват, что ему пришлось практически весь прошлый день провести вне стен компании — общался с представителями банков, с ушлыми адвокатами «Никамоды», снова с несговорчивыми банковскими служащими, - и он пропустил такую бомбу, как примирение подруги и ее мужчины. Еще и в дом к Пушкаревым, как назло, не попал (снова адвокатишки споили). А она (подруга называется!) даже не соизволила поставить его в известность. Только и ей — до того ли было! Это он еще, похоже, не знает об уходе Вики. Кате стало жалко своего верного товарища. Она обошла стол и с виноватым видом присела перед стулом, на котором сидел Коля, слегка ткнув его при этом кулаком в плечо.
- Колька, прекращай дуться.
Друг, видя, что добился внимания к себе, еще немного (для порядка) пообижался, отвернувшись к стене, но долго злиться на Пушкареву он не умел.
- Я себя полным идиотом чувствовал с вами в машине. Могла бы хоть намекнуть, что у вас все прекрасно, я бы автобусом добрался.
- Я же не знала, что Андрей прямо при тебе начнет... - в ней снова подняло голову стеснение, и она стала теребить рукав Колькиного пиджака.
- Оставь мой костюм в покое, - возмутился Зорькин, - он, между прочим, недешевый.
Катя убрала руку и покосилась снизу вверх на Николая, уже понимая, что прощена.
- Простишь?
- Куда я денусь? - Колька обнял ее. - Скажи, ты его окончательно простила?
Катя вздохнула и кивнула.
- Я его люблю, Коль, - в который раз призналась она, уткнувшись в Колино плечо. - Я без него так устала. Устала постоянно держать себя в руках, притворяться. Мне так не хватало его голоса, его улыбки. И... он так изменился, правда-правда. Знаешь, когда он вчера понял, что я снова ему поверила, у него... глаза загорелись. Они у него в последнее время такие потухшие были, а тут... загорелись.
Катя говорила, а Колька улыбался и радовался, что хоть у нее теперь все будет, как надо. Он даже не станет сейчас спрашивать ее про Вику, не станет портить этого момента.
- Да ладно тебе, Пушкарева, а то я сейчас расплачусь. Не хватало мне только слушать про ваши нежности. А то, что он любит тебя, это давно все видели. Долго ты его на прочность проверяла.
На эти слова Кате оставалось только смущенно улыбнуться. Она поднялась на ноги и чмокнула друга в щеку. Колька дернулся.
- Ты поосторожнее, а то что-то не хочется, чтобы твой Отелло мне лицо подпортил.
Госпожа президент беззаботно рассмеялась и , взлохматив волосы на голове Зорькина, вернулась на свое рабочее место. Все-таки работу еще никто не отменял.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Мариша 
а когда прода? 
И Андрей, ИМХО, напрасно ее так... подставляет 
Ты што! 
Я ж МНООООООГО хочу! 
