|
4.
Почти до самого вечера я считала, что сегодняшний день можно смело занести в разряд самых неудачных в моей жизни. Он не заладился с самого утра. Еще на пороге нашей квартиры, когда в нее ввалился Колька, вдруг изъявив желание меня проводить. Супермен, тоже мне — решил, что после вчерашнего «подвига» уже готов к тому, чтобы стать моим телохранителем. Одного синяка под глазом, наверно, оказалось мало. Еще и папа начал ему подпевать: «А я ее сейчас отвезу». Да я быстрее пешком дойду, чем на папиной колымаге. Надо посоветовать ему купить новую машину (а что — в кредит: постепенно рассчитаемся). И вообще, сколько можно считать меня маленьким ребенком, не способным постоять за себя?! Вот как… как объяснить моим родителям, что я уже выросла и вполне могу самостоятельно строить свою жизнь, отвечать за свои поступки? Но им, видимо, так не хочется расставаться с мыслью о том, что я все еще маленькая девочка, что готовы меня чуть ли не с ложки кормить. Чего это я разошлась? А, ну да — день-то не удался. Ну, почти. На работу (в такой важный момент, когда решалась судьба президентского кресла — ну, и моя заодно) чуть не опоздала. Телефон (это чудо техники первой половины прошлого столетия) мне папочка зачем вручил? Чтобы за меня не волноваться? Нет, чтобы мне еще жизнь усложнить. Чтобы звонить мне в течение целого дня и методично отвлекать от работы. Ну, правильно — чего мне там без дела-то сидеть, а так хоть с родителями пообщаюсь: и они спокойны, и мне не скучно. А то, что за тонкой перегородкой моего стенного шкафа начальник сердится, им ведь невдомек. О чем это я? Ах, да — чуть не опоздала на работу. Имела счастье столкнуться, можно сказать, лоб в лоб (точнее, лоб в спину) с одним из акционеров компании, Александром Воропаевым. Встреча прошла в довольно дружеской атмосфере, несмотря на мое несанкционированное нападение на него с тыла и на небольшие потери с обеих сторон (он уронил свой портфель, а я рассыпала, уже второй раз за утро, листы с отчетом). Но смотрел он на меня (в этот раз) вполне дружелюбно, даже несмотря на едкие комментарии вовремя подоспевшей сестры — уж она не поскупилась на «нежные» взгляды в мою сторону. Только это были лишь цветочки. Невеста шефа, видимо, решила как следует отомстить мне за недавнее неповиновение. Она поджидала меня у лифта (как мило с ее стороны), чтобы самой позаботиться о доставке моего доклада в конференц-зал, где собрались члены Совета Директоров. Мне, конечно, и самой было нетрудно это сделать, но ее забота настолько тронула меня, что я просто осталась стоять с разинутым ртом, особенно когда она мне любезно сообщила, что во мне больше не нуждаются (пока) и поплыла в сторону дислокации большого собрания, унося в руках папки с любовно подготовленным мной отчетом. И, конечно, меня не могло не порадовать решение Киры Юрьевны переложить его авторство на Викторию Клочкову. Прекрасно ее понимаю - «ну как не порадеть родному человечку»? Особенно, если сам человечек не способен отличить дебет от баланса, и ему до конца дней светит только меню составлять да кофе подавать (если не подвернется какой-нибудь олух, желающий взять ее в жены и везти на своей шее к светлому будущему). Что-то злая я сегодня. Нет, но как не злиться, если моими стараниями так беззастенчиво попользовались и еще упрекнули в тщеславии и корысти, когда я пожелала восстановить справедливость. Спрашивается, почему на моих плечах должны выезжать такие, как Вика? Во всей этой ситуации с докладом порадовало лишь то, что Андрей Павлович, как мне кажется, догадался о непричастности Клочковой к его подготовке. И проверка с написанием бизнес-плана будет ей наукой на будущее. Только пока, по-моему, мое предложение о предоставлении ей права блеснуть еще раз своими талантами вызвало в ней лишь едва контролируемую ярость в мой адрес (и это вместо благодарности). А если серьезно, то надо и мне (вернее, нам с Колькой — одна я не справлюсь с таким объемом работы) постараться, как следует, и составить этот самый бизнес-план. Андрей Павлович, похоже, немного растерялся, не сумев сразу обнаружить ошибку в своей программе дальнейшего развития компании. Но надеюсь, нам с Колей удастся с этим справиться. Не хочется, чтобы деятельность Жданова на посту президента фирмы началась с неудачи. А от Вики, я уверена, все равно никакого толку не будет.
Что это я все о себе да о себе? Забыла о самой большой удаче дня: несмотря на сомнения, высказанные женсоветом, принявшим меня сегодня в свои ряды, Андрей Павлович все-таки стал президентом. Именно из-за этого приятного события (и еще, пожалуй, из-за возможности наблюдать Викино лицо, с которого на некоторое время пропало выражение торжества и необоснованного превосходства) я готова считать прошедший день не таким уж безрадостным.
С некоторых пор у красавицы и умницы Киры Воропаевой добавилось причин для недовольства жизнью. Мало ей было регулярных Андрюшиных походов налево, так появилась еще его страшная секретарша, которую он тщательно прячет от людских глаз в бывшей кладовке для бумаг, но никому не позволяет ей и слова сказать поперек. Эта девица (хотя такую и девицей называть язык не поворачивается) имела наглость встать между Андреем и Кирой. Нет, конечно, не в обычном понимании этого слова (ей-то уж точно не светит привлечь к себе внимание такого ценителя красоты, как Жданов), но из-за Пушкаревой отношения у будущих супругов заметно ухудшились. Это же надо — посмела перечить ей, одной из главных совладельцев компании! Нахалка! А Андрей ведет себя так, словно эта замухрышка ему дороже невесты! Желание поставить выскочку на место настолько завладело обычно незлой девушкой, что она готова была пойти на любую подлость. А если учесть, что Андрей в последнюю неделю уделял ей преступно мало времени, мстительным мыслям относительно его второй секретарши было когда полностью завладеть ее хорошенькой белокурой головкой. «Нужно во что бы то ни стало выдворить Пушкареву из «Zimaletto», и тогда у нас с Андреем все наладится», - думала Кира. В тот день, когда должен был решиться вопрос о том, кто же возглавит фирму - ее жених или ее брат - Воропаева была очень серьезно настроена исправить существующую несправедливость. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы это недоразумение показало всему Совету Директоров, что ее не зря приняли на работу в компанию, где таким, как она, мягко говоря, не место (по мнению Киры). Настроение только ухудшилось, когда любимый братец, польщенный (святые угодники!) вниманием этого пугала, почти благосклонно разглядывая столь редкий экземпляр, ей, своей сестре (как недавно он сам утверждал — любимой), небрежно бросил: «Надеюсь, невеста одна», - после того, как она сообщила ему о наличии двух секретарш у Андрея. Но вот злость свою она намеревалась выплеснуть не на Александра. Оставив брата и дальше столбенеть от встречи с «прекрасным», Кира прошла в здание, чтобы там оказать достойную, как она считала, встречу Катерине. Когда предмет ее постоянного (в последнее время) раздражения появилась из лифта и, неуклюже ползая, собрала наконец рассыпавшиеся папки с отчетом, которым она мечтала поразить воображение своего начальника, Воропаева демонстративно потребовала отдать папки ей. Затем, просмотрев их и убедившись, что доклад составлен на совесть, презрительно посмотрела на эту умненькую глупышку и голосом, сочащимся едким сарказмом, поблагодарила за работу, не забыв добавить, что та может быть свободна.
Почему-то Кире раньше представлялось, что такие, как Пушкарева, не способны постоять за себя. Ну, допустим, первое их противостояние (из-за органайзера ее жениха) можно было объяснить тем, что эта выскочка хотела выслужиться перед Андреем. И ей, Кире, тогда не удалось поставить ее на место. Но когда неизвестно кем возомнившая себя нахалка попыталась заставить Клочкову признаться, ни много ни мало, в воровстве, тут уж Воропаева, помня о своем недавнем унижении, высказалась, как того требовала ее душа. С чувством превосходства и глубокого удовлетворения она убеждала Катю, словно несмышленыша, что для них важнее результат работы всей команды, а не заслуги ее отдельных членов. Как это низко и недостойно думать лишь о себе и заботиться только о признании собственных заслуг. На этот раз мышка-норушка не посмела ей перечить. Кира торжествовала. Правда, к такой пафосной отповеди Воропаеву подталкивало не столько стремление поддержать единственную подругу, как считала сама Виктория, сколько жгучее желание как можно больнее ударить Катю, как можно ниже опустить ее, как можно глубже втоптать в грязь. Ей думалось, что блестящая идея подставить Катерину с докладом приведет, в конце концов, к тому, что это нелепое и неуместное для модного дома существо скоро исчезнет из его стен. И это так же закономерно, как и то, что она — Кира — рано или поздно, станет Ждановой.
К Совету Директоров, на котором должна была решиться судьба «Zimaletto», ждали всех акционеров. Мирно, по-семейному, рассаживались за «круглым» столом: Роман, Милко, Урядов (начальник отдела кадров), Ярослав Ветров (финансист компании). Семейство Ждановых появилось в зале заседаний в полном составе. Как всегда, опаздывала Кристина, и, что удивительно, до сих пор не было Киры и Саши, из-за чего Маргарита Рудольфовна проявляла беспокойство. Александр появился раньше своих сестер, тепло поприветствовал Маргариту и Павла, подал руку своему сопернику в борьбе за пост главы компании.
- Салют... - вполне дружелюбно поприветствовал он товарища по детским играм.
- Привет! - настороженно улыбнувшись, ответил младший Жданов.
- … партнер! - с намеком глядя на него, закончил Александр и насмешливо прищурился.
Кира сообщила через Вику, что вот-вот будет, а Кристина просила не ждать и начинать без нее, что и передал Совету Директоров Александр, усаживаясь на стул рядом с Милко. Андрей занял место между Малиновским и Ветровым, оказавшись напротив своего конкурента. Павел встал во главе стола, рядом с его местом присела Маргарита. Если бы не отсутствие младшей Воропаевой, можно было начинать собрание.
- Друзья, - в ожидании Киры произнес Жданов старший. - Да, мне бы очень хотелось, чтобы все, здесь присутствующие, в первую очередь, оставались друзьями.
Александр перевел свой взгляд на Андрея, и уголки его губ дернулись в ироничной улыбке.
- Вы знаете, отец Александра, Киры и Кристины был моим лучшим другом, - окинув долгим взглядом сидящих за столом акционеров, продолжал Павел Олегович. - Мы создавали компанию в тяжелые времена. Но каждый из нас знал: что бы ни случилось, у него есть друг, на которого можно во всем положиться. Его уход стал для всех нас очень большой потерей. Мне бы очень хотелось, чтобы и собрание сегодняшнее, и вся ваша дальнейшая жизнь прошла без ссор и вражды. Кто бы ни стал президентом.
Александр, внимая Павлу, внешне оставался спокоен. Андрей с Романом, очевидно, вовсе не слышали его слов. Андрей нервничал из-за предстоящих выборов и, казалось, ни на чем другом не мог сосредоточиться, его преданный друг пытался хоть как-то помочь ему снять напряжение, шепча на ухо какие-то глупости. Надо сказать, Воропаев, будучи чуть старше Андрея, вел себя намного сдержаннее и спокойнее. Он давно научился прятать от посторонних глаз свои эмоции и теперь производил впечатление человека, которого не особенно интересует все происходящее на Совете. Став самостоятельным в довольно раннем возрасте, Саша учился выживать в современном мире без чужих подсказок и рано понял, что нельзя показывать противнику, кем бы он ни был, своей слабости. У Андрея же, напротив, все эмоции и переживания были написаны на лице. Человек открытый и доверчивый, выросший в довольстве и самым большим наказанием считавший неодобрение, читаемое в глазах отца, он не был приучен (да и не видел необходимости) скрывать от людей свои мысли и чувства. Не обнаружив в лежащей перед ним папке доклада, младший Жданов занервничал еще сильнее. Только присутствие родителей заставило его сдержаться, чтобы не заорать на Клочкову при попытке выяснить у нее, почему вместо отчета в папках лежит меню и где, наконец, Катя. Пока напуганная его взглядом Вика металась по приемной, ожидая прихода подруги, ее начальник стоически сносил насмешки своего визави, играя желваками.
- Андрюш, а я знаю, зачем тебе две секретарши. Чтобы одна звала другую, - поддел его Александр.
Во взгляде Андрея мелькнуло раздражение и что-то еще неприятное и даже злое, но он сдержался и промолчал. Появление Киры и Виктории, принесшей папки с отчетом, сделало возможным логическое продолжение совещания, и Андрей отвлекся от своего противника. Доклад, принесенный Викой, всем понравился. Разве могло быть иначе? Ведь Катя, стоявшая в этот момент за дверью и с обидой выслушивающая незаслуженные похвалы в адрес Клочковой, полночи работала над ним (и не только над его содержанием, но и над формой — чтобы он получился как можно проще и понятнее и давал полную картину дел, происходящих в компании).
- Ну, если она так хорошо справляется, зачем тебе вторая секретарша, Андрей? Неужели для красоты? - снова пошутил Александр, ознакомившись с докладом. Огромные глаза Кати, виновато смотревшие на него утром из-за круглых, гаррипоттеровских, очков, не позволяли ему счесть девушку безобразной или уродливой, но общий ее нелепый вид вызвал у него - нет, не отвращение, - но недоумение и оторопь: неужели человек может настолько не любить самого себя!
- Смешно, - отозвался Жданов младший, но было заметно, что ему не до смеха. Подготовить доклад было поручено Кате, и он не совсем понимал (а точнее, совсем не понимал), почему вдруг его принесла Виктория.
- Я понимаю желание Андрея изменить компанию, - Андрей насторожился, коротко взглянув на заговорившего вновь отца и затем опустив голову; Александр, настроенный на поддержку Павла Олеговича, нахмурился, - перестроить ее и начать производство собственной линии. Мне тоже подобное приходило в голову. Но… мне не хватало решимости сделать этот шаг. Поскольку это очень рискованный шаг, план Александра мне ближе. - Андрей кинул растерянный взгляд в его сторону, резко дернув головой; Александр как-то весь подобрался, чувствуя приближение решающего момента, и посмотрел через стол, где сидел его противник. - Дальнейшее развитие компании на существующих принципах, закупка западных лекал и патентов, ориентация на надежные, проверенные методы бизнеса. Сейчас главное — сохранить то, что есть. Я буду голосовать за Александра, - закончил Жданов старший.
До последней минуты Андрей надеялся на поддержку отца и на то, что голос Киры не станет решающим в голосовании. Но... слова Павла уничтожили эту надежду. Его категоричная позиция явилась для Андрея полной неожиданностью и словно придавила к земле незаслуженно нанесенной обидой. В глазах появилось выражение беспомощного смирения: он так и не сумел донести до бывшего президента необходимость перемен в компании. Это и обижало, и ложилось тяжким грузом на сердце, и возмущало своей неправильностью и, как ему казалось, несправедливостью. Ведь отец прекрасно знал, что значит компания для Андрея. Он также знал и то, что Александр ничего не смыслит в управлении отдельно взятого предприятия, что нет у него цели сделать «Zimaletto» компанией, диктующей свои правила на рынке модной индустрии. Тем более решение Павла вызывало удивление искренне озабоченного судьбой фирмы Андрея. Оставалось только одно — постараться убедить других акционеров в том, что именно с его планом развития в дальнейшем их ждет успех и процветание.
Заявление отца-основателя поразило не только его наследника. Маргарите казалось, что Павел непременно поддержит единственного сына, что иначе и быть не может, и была неприятно удивлена заявлением мужа и обижена за Андрея. Милко тоже пребывал в шоке: он уже видел себя творцом, создающим свои собственные неповторимые модели. Но это стало бы невозможным, займи пост президента Александр.
Тем временем, слово взял Андрей.
- Итак, мое предложение состоит в том, чтобы наша компания больше не являлась жалкой копией западных домов мод. У нас есть прекрасная возможность для продвижения торговой марки «Zimaletto» на отечественном, а в дальнейшем и на зарубежном рынке. В компании работает потрясающий коллектив людей, преданных работе. Я знаю компанию до молекул. Именно поэтому я прошу вас поверить в наш проект. Пожалуйста, дайте нам шанс, - убежденность, с которой говорил молодой человек, не могла оставить равнодушными его слушателей. Но обдумать его слова получилось не сразу, потому что в этот самый момент к собранию присоединилась Кристина, как обычно, оживив его своим появлением и привнеся неразбериху в деловую атмосферу, царящую в зале. Когда поднятая ей суматоха улеглась, Андрей продолжил, обращаясь уже непосредственно ко второму претенденту на пост главы компании.
- Саша, если ты рассмотришь мой проект, то ты поймешь, что увеличив производство, мы опустим цены на сырье, таким образом увеличим продажи. Расплатимся с долгами. Прибыль увеличится, как минимум, вдвое. - Решив, видимо, что без поддержки отца ему вряд ли стать президентом, Андрей решил попытаться убедить Александра в правильности своей стратегии. Пусть не он, а Александр возглавит фирму, но тогда пусть он и воплотит план Жданова младшего. В конце концов, важнее, по какому пути будет развиваться компания, а не то, кто будет ее возглавлять.
- Я обязательно посмотрю твой план — разберу по косточкам, разложу по полочкам, - охотно отозвался Воропаев. - И тем не менее, я уверен, что этот твой гениальный план доведет нашу фирму до разбитого корыта. Ты бы лучше подумал, например, как ты будешь держать отчет перед банками.
- Через два дня я представлю тебе план, - не замедлил пообещать Андрей.
Настало время голосования. За Александра свои голоса отдали: Жданов старший, как он и сказал, Кристина и Ярослав. Андрей получил голоса Маргариты, Малиновского и Милко, которому стратегия Андрея была больше по душе и могла дать его творческой натуре простор для деятельности. Когда пришла очередь Киры сказать свое слово, она обвела всех присутствующих победным взглядом и сделала многозначительную паузу. Что ни говори, а приятно сознавать, что от твоего слова зависит судьба президентского кресла.
- За Андрея, - наконец произнесла она. Жданова младшего сразу, что называется, «отпустило», и он облегченно улыбнулся.
Александр не стал демонстрировать своего разочарования, но, покачав головой, прошептал на ухо сестре: «Кира-Кира, до чего же ты наивна». Павел тоже никак внешне не выразил своего недовольства решением собрания, но счел необходимым предупредить:
- Если план Андрея не сработает, через год он добровольно покидает президентский пост и уступает правление Александру.
- Я потеряю целый год, а потом мне предстоит вытаскивать наше предприятие из болота, - проворчал Александр, уже не в силах что-либо изменить.
- Я был бы тебе очень благодарен, если бы ты оставил свои замечания при себе, - настроение Андрея стало более благодушным, но все же было далеко от безоблачного. Приз, за который он боролся, без одобрения со стороны родителя оказался не таким ярким и желанным. И это вызывало дискомфорт в душе.
- Я рад бы, но не могу. Ты жертвуешь моими деньгами, между прочим, - напомнил ему Воропаев.
- Если мне не удастся достигнуть поставленной цели, я не допущу краха компании. Убытки я выплачу своими акциями, - попытался Андрей успокоить будущего родственника.
- Хорошо. Только давай продолжим наш спор с подробным бизнес-планом на столе.
- Через два дня.
- Через два дня.
- Друзья мои. Совет решение принял, - Павлу Олеговичу надоело слушать спор вздорных мальчишек, какими ему до сих пор представлялись Саша и Андрей. - Руководство компанией передается Андрею Павловичу Жданову. Я прошу тебя, Саша, успокоиться и внимательно изучить доклад Андрея.
Перед тем, как выйти из зала заседаний, Александр улучил минутку и отозвал в сторонку вновь избранного президента.
- Андрюша, ты не думай, что я позволю тебе расслабиться. То, что ты стал президентом, не означает, что я закрою глаза на твои похождения. А то я уже представляю, как вы с Малиновским планируете отпраздновать радостное событие. Не забывай, я все вижу.
- Сашка, тебе не надоело? Какое тебе-то дело до моих похождений?
- Никакого. Но мне хотелось бы видеть Киру спокойной и улыбающейся. А раз для этого моей глупенькой сестричке необходим ты, я постараюсь, по возможности, обеспечить ей условия для спокойного сна и хорошего настроения.
- А ты не много на себя берешь?
- Жданов, ну, если ты понимаешь, что рано или поздно сорвешься, откажись от брака с Кирой, и дело с концом, - рискнул Александр еще раз посоветовать наилучший, с его точки зрения, выход.
- Давай, мы сами с этим разберемся.
- Я тебя предупредил, - свернул разговор Кирюшин заступник и, распрощавшись с акционерами, вышел.
Если при всех он считал необходимым держать свои эмоции в узде, то за дверью конференц-зала позволил себе расслабиться и убрать с лица безмятежное выражение и искусственную улыбку. Но раз уж день не заладился, то одной неудачей он не закончится. У выхода из здания родной компании Александра поджидало еще одно испытание. На этот раз оно вновь явилось в облике непрезентабельной секретарши Андрея Павловича Жданова. И все хорошее впечатление от утренней встречи с ней, как по мановению волшебной палочки, испарилось, когда эта неуклюжая особа умудрилась несколько раз приложить его стеклянной вертушкой, служащей дверью в здании бизнес-центра. Александр просто озверел, чего практически никогда не позволял себе. Кате же оставалось только извиняться в попытке загладить свою очередную оплошность. Зато женсовет, стоявший чуть поодаль, повеселился вволю. Недолюбливал секретариат фирмы брата Киры Юрьевны. То ли за его способность появляться незаметно, как черт из табакерки, то ли за умение смотреть прожигающим насквозь ястребиным взглядом.
А там, за стенами огромного здания из стекла и бетона, вовсю сияло Солнце, совершенно не обращая внимания на суетливо копошащихся ради собственных мелких амбиций представителей рода человеческого. Пусть даже они были, по меркам людей, столь величественными, как переустройство деятельности целой компании. Огромному светилу было абсолютно все равно, существует ли она вообще на удаленной от него на многие миллионы километров планете. Оно дарило свои свет и тепло, бескорыстно согревая все вокруг, даже не зная об этом, но, безусловно, делая мир красивее и ярче.
|
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
